1.
События развивались так, что в начале того же 1995 года директор ФБР Луис Фри публично заявил, что русские хакеры взламывают ежемесячно тысячи американских баз электронных данных и потребовал дать международный отпор этой «угрозе с Востока»21. О том же говорилось и на конференции руководителей западноевропейских банков, состоявшейся в январе 2001 г. в Лондоне. Российские хакеры были названы там «одной из главных опасностей начала нового века». А влиятельная консалтинговая компания «Контрол рискс груп» в своем докладе «Карта рисков 2001» опасностью номер один назвала именно российских хакеров. Причем, комментируя этот доклад, английская пресса в то время писала: «Это настолько выдающиеся умы, что могут за несколько часов внедриться в святая святых любой компании, украсть самые секретные сведения, параметры кредитных карточек, номера телефонов… Колледжи и университеты породили целое поколение великолепных компьютерщиков… Сообщество хакеров состоит в основном из молодых людей, преуспевающих в физике и математике — науках, которые очень сильны в России»22.
Впрочем, не следует придавать этой проблеме этническую окраску. Достаточно вспомнить, что систему противовоздушной обороны Соединенных Штатов взломал в свое время именно американец, «хакер номер один» Кевин Митник, причем сделал он это, находясь за своим домашним компьютером, и что в главный компьютер НАСА еще в 1987 г. проник тоже американец — Рикки Уитман, поисками которого тогда занимались более двухсот человек1, и что стопроцентным американцем был один из самых первых хакеров на планете Джон Дрейпер (кличка — Captain Crunch), открывший в далеком 1971 году способ бесплатно подключаться к телефонной линии, генерируя звуковые сигналы тонового набора с помощью игрушечного свистка23. Тем более, что сейчас, помимо российских хакеров, которые уже в определенной мере цивилизовались, очень быстро выдвигаются на лидирующие позиции хакеры исламские и азиатские, весьма успешно осваивающие технологии сетевых взломов.
Кстати, сам термин «хакер» (от английского hack — мотыга, рубить) возник именно в США, в Массачусетском технологическом институте в начале 1970-х гг. Первоначально так называли молодых программистов, которые подрабатывали продажей самодельных компьютеров. И только позже термин «хакер» начали относить к специфически компьютерным преступлениям.
Своеобразная этика хакеров: «хакер никогда ни за что не платит», «если хакеру нужна информация, то он ее просто берет», напрямую следовала из стихийно сложившейся идеологии Интернета. Уже в первые годы существования новых коммуникационных систем был провозглашен главный принцип сетевого пространства: во Всемирной сети не должно быть тайн. Любой пользователь, любой участник Сети должен иметь открытый доступ к любой информации. Неотъемлемое право свободного человека — знать все обо всем. И потому если хакер встречает в Сети некую закрытую область, то он считает делом своей профессиональной чести проникнуть в нее. Впрочем, это стремление вполне естественное. Когнитивный инстинкт, являющийся одним из базисных у человека, предполагает, что в мире вообще не должно быть необъясненных феноменов. Всякая тайна — это вызов, опасность, возможно — угроза существованию. Она должна быть разгадана любой ценой. Вот почему к десяткам тысяч профессионалов, именующих себя «хакерами», добровольно, движимые только азартом исследования, присоединяются ежегодно десятки миллионов любителей.
О масштабах проблемы можно судить, например, по тому, что число активных пользователей в Интернете сейчас действительно приближается к миллиарду и, наверное, каждый из них — по неопытности, по неведению, просто из любопытства — пытался хотя бы раз проникнуть в закрытые области. Разумеется, далеко не всякий из пользователей становится впоследствии профессиональным хакером, и не всякий, кто сел за компьютер, начинает специализироваться потом на сетевых преступлениях, однако если согласиться с исследованием фонда Карнеги, свидетельствующим о том, что взломы приватных сетей совершает примерно каждый десятый, то мы видим наступление фронта, превышающего по численности совокупность всех армий Второй мировой войны.
Сетевая преступность стала принципиально новым явлением, к которой государство оказалось неподготовленным. Международная правовая система, разработанная с учетом незыблемости национальных границ, отделяющая, как правило, местную юрисдикцию от мировой, демонстрирует удручающее бессилие перед транснациональным характером сетевой преступности, для которой никакие государственные границы не существуют. Жизнь уже давно придумала новые «песни». Хакер, являющийся, скажем, гражданином одной страны, может перебраться в другую — такую, которая не имеет с первой договора о выдаче, — оттуда со своего компьютера проникнуть в банк третьей, находящейся на ином континенте, мгновенно перекинуть деньги на счет, открытый в четвертой, и уехать в пятую, опять-таки не имеющую договора об экстрадиции. Какая полиция должна расследовать его дело? По законам какой страны его следует судить (осудить)? Сеть международных правовых соглашений оказалась слишком редкой для рыбы, которая плавает по иным сетям.
Правда, нельзя сказать, что у государства совсем нет побед в этой незримой войне. Оно делает все, что может, и в отдельных случаях добивается ощутимых успехов. Так несколько лет назад к шестимесячному тюремному заключению был приговорен даже 16-летний американский школьник, который взломал ни много ни мало 13 компьютеров Центра управления полетами США и списал себе их программное обеспечение, стоящее миллионы долларов. Тот же школьник, кстати, проник в компьютерную сеть Пентагона, преодолел десятки паролей, что свидетельствует, в свою очередь, о «мощности» защитным систем, и перехватил около трех тысяч секретных электронных посланий. Эти его забавы могли обернуться серьезной опасностью для Соединенных Штатов, поскольку возникли помехи в работе компьютеров оборонного назначения24. Был также арестован и отбыл срок в тюрьме Кевин Митник, взломавший систему противовоздушной обороны Америки, был выявлен тот же Рикки Уитман, проникший с рекламного сервера в электронную систему НАСА1, а созданный в 2000 г. в США специальный «Отдел борьбы с компьютерным хакерством и защиты интеллектуальной собственности» немедленно завел уголовное дело на Макса Батлера, программиста из Сан-Хосе (штат Калифорния), который развлекался тем, что прокрадывался на досуге в компьютеры Министерства обороны Соединенных Штатов и вскрывал там файлы с секретными материалами24.
Есть убедительные победы и на коммерческом фронте. Недавно, например, владельцы соответствующих авторских прав весьма согласованно выступили против программы «Napster», которая позволяла свободно обмениваться через Интернет и, следовательно, незаконно пользоваться любыми музыкальными записями. И после длительных судебных баталий выиграли эту схватку: свободное пользование программой было запрещено25 . Точно также, через судебные иски, была взята под контроль разработанная в Германии программа mp3, позволяющая эффективно сжимать (компактифицировать) аудио- и видеофайлы26. Многие фирмы, выпускающие игровые, музыкальные или образовательные диски, теперь ставят на них системы, препятствующие нелегальному (нелицензионному) копированию. Ежегодно по всему миру уничтожаются сотни миллионов единиц контрафактной продукции.
И тем не менее, государство, вкупе с коммерческими структурами, в этом сражении заведомо обречено. У него слишком много сетевых оппонентов. Если десять человек службы электронной безопасности думают, как защитить государственные (коммерческие) секреты, а десять тысяч «свободных сетевых граждан» пытаются их раскрыть, то можно не сомневаться, за кем будет победа. При массированном натиске, идущем непрерывно, в течение многих лет, возникают ситуации, которые просто невозможно предвидеть.
Памятна, например, атака хакеров, заблокировавших популярную в Интернете поисковую систему «Yahoo!», к которой обращаются миллионы пользователей, а также вывод из строя крупнейших информационных сайтов CNN и ZDNet. Или атака на брокерскую фирму «Etrade», все коммерческие операции которой производятся в Интернете. Тогда около трехсот тысяч клиентов этой фирмы на несколько дней оказались «вне бизнеса», что, естественно, повлекло за собой многомиллионные убытки27.
Криминал вообще чувствует себя в Интернете очень вольготно. Всевозможные мошенничества через «электронные магазины», «нигерийские письма», многочисленные «лотереи» и «розыгрыши» волнами прокатываются по сетям, вымывая деньги из карманов доверчивых пользователей. Как-либо противостоять этому практически невозможно. Доходит до абсурда. В Рунете, например, есть настоящий «зал боевой славы» российской мафии, где на роскошном фоне увековечены имена и фамилии тех, «кого уже с нами нет». Там же можно найти и самые последние новости в данной сфере: сообщения о «стрелках», работающих киллерах, отдельных братках и т. д. Правда, эта информация — на паролях, но что такое пароль для опытного пользователя! На других сайтах можно прочесть объявления: «Короче такая проблема. Сейчас на магазинах, банках, офисах ставят единые двери под евростандарт. Так вот, нужна отмычка, чтоб эти дверки открыть. Если кто может изготовить такую, пишите. Договоримся». Или: «Предлагаю любое оружие, напрямую со склада. Не дорого. Самовывоз из Люберец». Есть также сайт и для желающих вступить в мафию. Тут расположена анкета, которую нужно заполнить, и сообщаются некоторые сведения об организации28.
В Интернете можно найти сведения о том, как пользоваться любым оружием, как делать бомбы из подручных материалов и как их закладывать, как проводить террористические операции. «Мировой андеграунд» (термин Александра Неклессы) обретает в сетях питательную почву для роста.
В действительности положение еще хуже. Криминал, будучи явлением негативным, все-таки заинтересован в сохранении определенных правил игры. Полный хаос, глобальные пертурбации ему не выгодны. Между тем «игровой» характер сетей, выход их в виртуальный мир порождает и очевидную виртуализацию психики. Жизнь незаметно превращается в карнавал. Пользователь, выскочивший за гр