И снова Тихиро должна разрешить ситуацию, и снова добивается успеха, хотя на этот раз требуется значительно больше усилий. Сначала она ругает Безликого за грубое поведение (тем самым предлагая моральные принципы, которые не смогли обеспечить жадные банщики). Когда это ей не удается, она предлагает ему съесть половину горького пирожка, подаренного речным богом, который она надеялась использовать, чтобы вернуть своих родителей к нормальному состоянию. Последующая сцена, где гигантский Безликий, съев волшебное угощение, мчится по бане, извергая и еду, и банщиков, представляет собой кошмарное видение пресыщения, беспрецедентное явление в предыдущих фильмах Миядзаки. Тот факт, что это происходит внутри бани – места, которое, по сути, является символом очищения, делает происходящее особенно тревожным, напоминая характеристику Сталлибрасса и Уайта гротеска как «пограничного явления гибридизации и смешения, в котором «я» и другие попадают в инклюзивную, неоднородную, опасно нестабильную зону»[224].
Именно икона сёдзё Тихиро, которая становится сильнее, противостоит этому явлению, и ее моральный авторитет, наряду с независимостью, памятью и навыками принятия, продолжает расти на протяжении остальной части фильма. Решение Тихиро – избавить баню от лишнего присутствия, позволив Безликому сопровождать ее в экспедиции по спасению Хаку. Осмелившись навестить сестру-близнеца Юбабы Дзэнибу (тоже ведьму), Тихиро убеждает ее снять заклинание, которое она наложила на Хаку, и навсегда принять к себе Безликого. В финальных сценах Тихиро и Хаку (в форме дракона) летят обратно в купальни, когда Тихиро внезапно вспоминает настоящее имя и личность Хаку: он тоже речной бог, защитник реки, в которую девочка однажды упала, когда была совсем малышкой. Теперь пришла ее очередь спасать его. Сперва она освободила его от заклятия Дзэнибы, а позже, когда вспомнилось его истинное имя, она разрушила властвовавшие над ним чары Юбабы.
Приключения Тихиро в бане заканчиваются на ноте признания, поскольку Юбаба проверяет, сможет ли она найти среди стада свиней своих родителей. Правильно угадав, что в стаде вообще нет ее родителей, Тихиро получает разрешение покинуть купальни и присоединиться к своей семье, теперь восстановленной в человеческом обличье. Прохождение теста Тихиро свидетельствует о ее новой ясности восприятия и о том, что теперь она может отправиться домой. Приключение заканчивается на легкой двусмысленности, поскольку мы не уверены, будет ли она сознательно вспоминать свой опыт или нет. Однако если мы будем рассматривать проведенное ею время в мире фантазий как путешествие в подсознание, тогда становится ясно, что уроки, запечатленные в ней, будут продолжать влиять на нее даже в реальном мире.
Приключения Тихиро настолько своеобразны, что поначалу может показаться трудным сравнить ее историю с другими аниме, обсуждаемыми в этой главе. Однако некоторые тематические элементы имеют общие черты с «Экспериментами Лэйн». В обоих случаях девушки неохотно попадают в нереальный мир, одновременно манящий и угрожающий, к которому они поначалу оказываются не подготовлены, в отличие от Утэны. Она с радостью окунается в мир своих фантазий. Также, в отличие от Утэны, обе главные героини начинают свой путь слабыми и неуклюжими, в условиях токсичных отношений в семьях. Вместо того, чтобы поддерживать своих дочерей, родители ведут себя крайне проблемно. Тихиро должна спасти отца и мать от их собственных эксцессов, а родителей Лэйн даже не существует в реальности. Оба случая вызывают в памяти образ японской семьи из книг популярной писательницы Бананы Ёсимото, который Джон Трит назвал «случайным, условным и временным»[225].
С этим связана проблема воспитания, которую затрагивают оба произведения, обрисовывая эмоциональное состояние каждой главной героини. В «Унесенных призраками» эта проблема напрямую связана с исчезновением Тихиро. Обнаружив, что ее родители изменились, она забегает в реку и видит, как ее тело начинает исчезать. В этот момент появляется Хаку и дает ей волшебную пищу. Судя по выражению ее лица, Тихиро кажется вкус угощения очень неприятным, но еда действительно восстанавливает ее тело и дает силы начать приключение в купальнях.
Хаку, пища и забота сходятся вместе в одной сцене, которая в некотором смысле является эмоциональным ядром картины. В ней Хаку привел Тихиро к родителям/свиньям. Потрясенная этим зрелищем, Тихиро расстраивается еще сильнее, когда Хаку возвращает ее человеческую одежду и спрятанную в ней открытку из школы, где бывшие одноклассники написали ее имя. Осознав, что чуть не забыла свое имя, Тихиро в отчаянии начинает плакать. Тогда Хаку подает ей рисовые колобки (онигири) и советует съесть их, потому что он «их заколдовал, и от них уйдут все печали». Слезы катятся по лицу Тихиро, но она все же проглатывает угощение. В следующей сцене, когда мы видим ее со спины в купальнях за тяжелой работой, становится очевидно, что онигири вернули ее к жизни.
В то время как карнавальные сцены гротескного обжорства Безликого привносят постмодернистский и даже нигилистический характер в «Унесенных призраками», эта тихая зарисовка, в которой Тихиро поедает рисовые колобки (основной продукт национальной японской кухни), связана с обедами из бенто-боксов, которые мамы готовят для своих детей. Она обладает огромной эмоциональной глубиной, демонстрируя традиционные ценности, которые составляют основу фильма и придают ему эмоциональную и моральную основу[226]. Тот факт, что сцена начинается с признания Тихиро, что она почти забыла свое имя, напоминает зрителю о ее уязвимости перед лицом растворения личности, которое в более графическом виде представлено в начале фильма.
Важно подчеркнуть, что, в отличие от обычных ассоциаций онигири с заботливой матерью, именно Хаку – речной дух – помогает Тихиро восстановить эмоциональное равновесие.
Таким образом, эта сцена также является неявной критикой отсутствующего родителя. В этой сцене Тихиро одна, временно осиротела и обессилена. Как и вся современная Япония, она, кажется, состоит из утраты и амнезии и окружена другими людьми со схожими проблемами, в первую очередь Хаку, который не может вспомнить свое настоящее имя. Наконец, Тихиро сама должна воплотить то, что отсутствует, восстановить свое исчезающее «я» и помочь другим вернуть свою подлинную личность.
Лэйн также должна помогать другим, но в ее случае полезность достигается за счет вычеркивания себя из памяти и отказа от любой формы эмоциональной поддержки. Однако в последнем эпизоде ей даровано видение иллюзорной заботы, чая и печенья мадлен, которые «отец» обещал с ней когда-нибудь съесть. Упоминание чая в иллюзорном мире напоминает «Алису в Стране чудес» (безумное чаепитие у Шляпника), а печенье (мадлен) – очевидная ироничная отсылка к «Поиску утраченного времени» Пруста. Этот роман начинается с хвалебной песни лимонному аромату мадлен, который приглашает автора открыть дверь в детские воспоминания. Однако в постмодернистском мире Лэйн память угасает, чтобы люди могли жить в парке пустых электронных развлечений, который олицетворяет современную Японию.
Создатель «Лэйн» Ёситоси Абэ продолжил исследовать проблемы памяти, отношений и смерти при участии сёдзё в другом сериале, к которому он приложил руку (только в качестве дизайнера), незабываемом «Союзе Серокрылых». «Союз Серокрылых» во многих отношениях усиливает темы, уже обсуждавшиеся в этой главе, но с более мрачным и в то же время более вдохновляющим поворотом. Сериал начинается с образа молодой девушки, падающей в небо. Сцена переходит к старомодному зданию, в котором другая молодая девушка, с крыльями и нимбом, несет какие-то коробки с сигаретой во рту. Краем глаза она замечает гигантский белый кокон и спешит прочь в несказанном удивлении, но в то же время как будто она ожидала увидеть нечто подобное.
Оказывается, в коконе находилась молодая девушка из введения. Вскоре она видит девушку с сигаретой (ее имя Рэки) и несколько других молодых девушек, все с нимбом и крыльями, скопившихся вокруг нее. Они задают ей странный вопрос: что ты видела, когда падала? Оказывается, каждый получает имя в честь того видения, которое сопровождало его при падении в небо. Новоприбывшую они называют Ракка (падение), потому что она не может вспомнить ничего, кроме ощущения падения. Остальные носят самые разные имена: Нэму (сон, потому что она большую часть времени спала в своем коконе), Кана (рыба, потому что она видела воду), Хикари (яркость, из-за ослепительного света, окружавшего ее) и Куу (воздух, потому что она в основном вспоминает парение). Имя Рэки (камень) происходит от воспоминания о гальке на залитой лунным светом дорожке.
Как и в случае с другими аниме из этой главы, «Союз Серокрылых» – это история о взрослении, но на этот раз с очень мрачным сюжетным поворотом. Хотя главный персонаж Ракка действительно приходит к зрелости из довольно слабой субъективности, с которой она входит в мир (находясь в сознании в первые несколько мгновений, она отчаянно плачет и хочет пойти домой, но ей говорят: «Никто в твоем мире не помнит тебя»), она приобретает взросление за очень болезненную цену. Намек на это появляется в начале первого эпизода, когда у Ракки начинают расти крылья. Рост крыльев показан совсем не в сказочном стиле – акцент смещен на ощущение боли. В зрелищных подробностях кадр фокусируется на двух красных шишках на спине Ракки, которые начинают гноиться и лопаться, пока она кричит от боли. В какой-то момент она кусает (к счастью) перевязанный палец Рэки, чтобы не прокусить собственный язык. В конце концов она теряет сознание, затем просыпается и видит, что Рэки спокойно смахивает кровь и другие грязные пятна с ее новых крыльев.
С крыльями Ракка становится полноценным Серокрылым. Но все страдания, связанные с выращиванием крыльев, кажутся бесполезными: в отличие от обычных фэнтези, крылья не позволяют их обладателю летать, а нимбы не дают никаких сверхъестественных преимуществ.