и старше. Они тоже не в полной мере обеспечиваются из-за недостатков финансирования той же одеждой, спальными принадлежностями, предметами гигиены, какими-то лекарствами, питанием. Они, например, ежедневно должны получать в том числе по пятнадцать грамм масла и тридцать грамм сахара. Но этого зачастую нет, потому что нет средств закупать, нет таких возможностей — кормить по той норме, которая предусмотрена законом. Да что тут говорить, приведу вам такие цифры. По законодательной норме мы должны кормить каждого подследственного на шестнадцать рублей, а лимит суммы, поступающей из федерального бюджета, составляет всего два рубля семьдесят копеек. И то мы смогли поднять эту планку своими силами до шести рублей шестидесяти копеек.
Возвращаюсь в Главное управление. Звонит телефон.
— Алло, Александр Викторович? Вас беспокоят из редакции газеты «СМ Номер один». Ответьте, пожалуйста, на такой вопрос: как вы относитесь к идее создания частных тюрем? Дело в том, что министр юстиции на днях заявил, что хочет создать в стране такие тюрьмы.
Как говорил известный юморист, такой вопрос, конечно, интересный. Высказываю свои соображения. Делаю паузу, давая телефонному собеседнику «переварить» чужое мнение. И только потом добавляю:
— Я так понял, что в завтрашнем номере вашей газеты появится мой комментарий.
— Ну, да, появится. Вы правильно поняли. Появится в рубрике «На пять часов впереди Кремля».
В газете эта рубрика имеет своего зеркального двойника — другую рубрику: «На пять часов позади Иркутска». Это уже о столице и москвичах, их насущных проблемах, перспективах, находках. Хотя от перестановки мест слагаемых, как говорится, сумма не меняется. Действительно, в каком-то смысле мы впереди белокаменной. И не только в своих проблемах, но и поисках, да и в решениях тоже. Не зря же сказал полковник Самойлов, что в следственном изоляторе смогли поднять своими силами планку суммы, выделяемой на питание подследственных, с двух рублей семидесяти копеек до шести рублей шестидесяти копеек. Впрочем, когда это было? В начале века, а сейчас уже другие суммы. И сегодня даже трудно представить, что для отдельно взятого учреждения из большой империи уголовно-исполнительной системы это было очень значительное достижение.
Глава девятнадцатая
Одно письмо в месяц. — Строили больницы, заводы и фабрики. — Адаптация к рынку. — «Сделано в УК…»
Снова обратимся к истории. В конце 1950‑х годов в практику исполнения наказаний были вновь введены институты досрочного, условно-досрочного и условного освобождения от наказания и замены наказания более мягким. В эти же годы снизили предельные санкции за совершаемые уголовные преступления. Все исправительно-трудовые лагеря были переименованы в исправительно-трудовые колонии, которые, в свою очередь, разделили на четыре вида режима: общий, усиленный, строгий и особый. В 1963 году был организован новый тип пенитенциарного учреждения — исправительно-трудовые колонии-поселения.
Права и обязанности осужденных определялись видом режима в колонии. Переписка в колониях общего и усиленного режима не ограничивалась, в колониях строгого режима отбывающий наказание мог отправлять не более двух писем в месяц, в колониях особого режима — одно письмо в месяц. Периодичность свиданий тоже была различной. В колониях общего режима осужденный имел право на одно общее свидание (продолжительностью до 4 часов) в 2 месяца и личное (до 3‑х суток) в 3 месяца, усиленного — соответственно 3 и 6 месяцев, строгого 4 месяца и 1 год. В колониях особого режима личные свидания предоставлялись только в порядке поощрения по отбытии не менее половины срока, а общие — одно в 6 месяцев. Существовала разница и в периодичности получения посылок. На общем режиме осужденные могли получать одну посылку или передачу в 2 месяца, на усиленном режиме — в 3 месяца. В колониях строгого и особого видов режима посылки и передачи разрешались только в порядке поощрения по отбытии половины срока наказания.
Все осужденные имели право покупать по безналичному расчету в пределах установленных сумм предметы первой необходимости в ларьках на территории мест заключения. В колониях общего режима такая сумма равнялась 10 рублям, усиленного — 7, строгого — 5, особого — 3 рублям. Причем, трудоспособные заключенные могли пользоваться только деньгами, заработанными в колонии личным трудом.
Были установлены и нормы питания. По норме № 1 (2413 калорий) питались осужденные всех видов колоний, по норме № 2 (2828 калорий) — осужденные всех видов ИТК, занятые на работах в горячих цехах, лесозаготовительной и торфяной промышленности. Свои нормы были установлены для больных, кормящих матерей, беременных женщин и других категорий осужденных.
Рабочая и обычная одежда, нательное белье, головные уборы осужденным отпускались за плату в рассрочку, с выплатой стоимости полученного ими вещевого имущества в течение установленного срока носки.
Отбывшие срок наказания имели право на бесплатный проезд к месту жительства.
В 1960‑х годах в Иркутской области находилось около четырех десятков исправительно-трудовых учреждений. В основном они дислоцировалась вокруг Иркутска и Ангарска, а также в Усольском, Тайшетском, Братском, Усть-Илимском районах. В 70–80‑х годах часть исправительно-трудовых учреждений была ликвидирована:
— УК 272/1 — Ангарск
— УК 272/10 — Ангарск
— УК 272/13 — Ангарск
— УК 272/17 — Усолье-Сибирское
— УК 272/18 — Байкальск
— УК 272/21 — Тайшет
— УК 272/23 — п. Октябрьский
— УК 272/26 — Усть-Илимск
— УК 272/28 — п. Буканка
— УК 272/33 — Братск
— УК 272/35 — Усть-Илимск
— УК 272/36 — Братск
— УК 272/38 — Усть-Илимск
К началу 2000‑х годов на территории Иркутской области функционировали 26 пенитенциарных учреждений, в которых исполнялись наказания в виде лишения свободы, и 44 уголовно-исполнительных инспекции, на учете в которых состояли лица, осужденные к мерам наказания без лишения свободы. В состав пенитенциарных учреждений входили 4 следственных изолятора, 6 исправительных колоний общего режима, 5 — строгого режима, 2 — особого режима, 7 колоний-поселений, одно лечебное исправительное учреждение для больных туберкулезом, воспитательная колония для малолетних правонарушителей. Сначала возникли колонии так называемого иркутского куста, позднее — ангарского. В 1960‑е годы созданы колонии в Усть-Кутском, Братском районах, в 1970‑е — в Зиминском.
Осужденные иркутских колоний задействовались на строительстве крупных объектов областного центра. Силами спецконтингента были построены Ново-Иркутская ТЭЦ, пожарно-техническое училище, областная больница, завод по розливу вин, автосборочный цех (ныне ПО «Восток»), детский интернат и баня в поселке Мельниково, очистные сооружения в поселке Боково. Трудовые ресурсы исправительных учреждений привлекались на сооружение обходной железной дороги к Байкалу, строительство Карлукской птицефабрики, возведение масложиркомбината, завода радиоприемников, жилых домов в Иркутске.
Осужденные колоний ангарского куста строили ТЭЦ-10, городское тепличное хозяйство, птицефабрику. В 1963 году часть спецконтингента этапировали в Байкальск на строительство целлюлозно-бумажного комбината. Осужденные колоний, дислоцировавшихся на северо-западе Иркутской области, строили речной порт «Осетрово», аэропорт в Усть-Куте. Исправительные колонии Зиминского района возводили объекты Зиминского химического завода. Позднее трудовые ресурсы привлекались на строительство хлебозавода и молокозавода в Саянске, здания городского управления связи, ремонтно-механического завода, свинокомплекса, дорожно-строительного участка, городской больницы, жилых домов.
В 1970‑е годы учреждения уголовно-исполнительной системы Иркутской области работали в кооперации с предприятиями «Иркутсктяжмаш», «Сибтепломаш», «Братскгэсстрой», иркутскими заводами «Радиан», релейным, кабельным, строительными организациями, трикотажной, чулочно-носочной и швейной фабриками.
На заказах по кооперации было занято трудом 4000 осужденных, на контрагентских работах — 2000 человек.
Производственный потенциал всей уголовно-исполнительной системы в 1970‑е — начале 1980‑х годов был таков, что она занимала пятое место в стране по объемам товарной продукции, уступая только оборонным отраслям.
С перестройкой в обществе, для пенитенциарных учреждений наступили непростые времена… Перемены затронули все отрасли. Приоритеты в развитии экономического потенциала страны теперь сводились к одному — взятому курсу на повсеместное внедрение хозрасчета и самофинансирования. Бюджетное финансирование таяло как лед, и в колониях столкнулись со старой как мир проблемой: как прокормить осужденных. Обеспечение жизнедеятельности колоний в основном легло на плечи производственного сектора уголовно-исполнительной системы (УИС). Потребовалось создавать новые экономические связи, что являлось в своем роде испытанием на выживаемость, поскольку в условиях, когда приоритеты диктовал рынок, рвались давно налаженные кооперативные связи с предприятиями, которые сами испытывали серьезные экономические трудности.
Адаптация к условиям рыночных отношений растянулась на несколько лет. Предприятия УИС брались за выполнение любых заказов, которые могли принести хоть какую-нибудь пользу пенитенциарным учреждениям. При отсутствии госзаказа производственные службы были вынуждены сами заниматься поиском и освоением новой продукции. В таких условиях стали развиваться контакты с коммерческими структурами. На местах, в колониях, им сдавались в аренду площади, а все оборудование, сырье, комплектующие детали закупали коммерсанты. В 1990‑е годы в колониях Иркутской области освоили выпуск более 1000 видов изделий. На продукцию под маркой «Сделано в УК…» появился спрос, она стала конкурентоспособной. В эти годы было укомплектовано мебелью и швейными изделиями, выпускаемыми на предприятиях УИС области, 15 пусковых общеобразовательных школ, 3 детских сада, 3 поликлиники, одна школа-сад, одно СПТУ.