Нам, конечно, понятна святость Госплана для Горбачева-ведь Госплан ведущая экономическая догма. Покушаться на него — это антипартийное святотатство. Однако, Горбачев, как и его предшественники, ошибается, если всерьез думает, что можно поднять эффективность советской социально-экономической системы таким путем, чтобы она сохранила в неприкосновенности свою догматическую девственность и при этом рожала ему дородных детей. Так не бывает ни в природе, ни в обществе. Игнорируя основную системно-структурную болезнь, Горбачев, как Андропов, хочет оздоровить систему лечением ее побочных болезней. Недисциплинированность рабочих и служащих, безответственность руководителей, «очковтирательство» и «приписки» чиновников, «присвоение» и «расхищение» социалистической собственности как чиновниками, так и рядовыми гражданами, наконец, скандально низкая производительность труда, — ведь все они побочные болезни специфически советской системы хозяйствования. Они сами по себе исчезнут, если Горбачев осмелится на хирургическую операцию системы путем радикальных реформ. Пока что Горбачев собирается оздоровить систему по-андроповски — лечением ее побочных болезней. Он требует «повышения трудовой и социальной активности советских людей, укрепления дисциплины», но, хорошо зная цену таким партийным заклинаниям, переходит к угрозам: «При этом будут и впредь приниматься решительные меры по дальнейшему наведению порядка, очищению нашей жизни от чуждых явлений». В этой связи Горбачев говорил и о необходимости «расширять гласность», то есть расширять то, чего нет и не может быть при монопартийной системе. Вот это место в его речи: «Мы и дальше обязаны расширять гласность в работе партийных, советских, государственных и общественных организаций… Чем лучше информированы люди, тем сознательнее они действуют…». Информационная служба — это монополия партаппарата. Единственное новшество здесь — это введенное Андроповым еженедельное сообщение на первой странице «Правды» под названием «В Политбюро ЦК КПСС» о его очередных заседаниях. Читатель оттуда получает столько же информации, сколько ее содержится в ежедневных передовицах «Правды», то есть ноль.
Самое замечательное место в речи нового генсека — это его признание, что он будет продолжать политику своего бывшего покровителя и наставника: «Стратегическая линия, выработанная на XXVI съезде, на последующих пленумах ЦК при деятельном участии Юрия Владимировича Андропова и Константина Устиновича Черненко была и остается неизменной». («Правда», 13.03.1985).
Поскольку Горбачев исключил из этой «стратегической линии» того, кто ее докладывал на XXVI съезде — Брежнева, а Черненко упомянул из-за повода, по которому собрался пленум, то ясно, что программа Горбачева — это продолжение программы Андропова — бескровная чистка партийного, государственного и хозяйственного аппарата, под шифром «ответственность кадров». Однако Горбачев знает, какие подводные рифы его ожидают впереди, насколько непрочно его положение, как опасно объявить войну всем сразу. Поэтому он заговорил о необходимости «единства мыслей и дел коммунистов». В заключительной части речи он обратился, по-видимому, не только к тем, кто его выбрал, но также и к тем, кто голосовал против него. Он сказал: «В предстоящей работе рассчитываю на поддержку и активную помощь членов Политбюро и секретарей ЦК, Центрального комитета в целом. Ваш многогранный опыт — сгусток исторического опыта нашего народа». Во внешнеполитической части идеалом Горбачева является разрядка 70-х годов, чтобы, прикрываясь ею, продолжать экспансию советской политики в страны Азии, Африки и Латинской Америки. Он сказал: «КПСС — партия интернациональная по своей природе. Наши единомышленники за рубежом могут быть уверены, что партия Ленина… как всегда, будет тесно сотрудничать с братскими коммунистическими рабочими, революционно-демократическими партиями, выступать за единство и активное взаимодействие всех революционных сил». Горбачев добавил, что «для повышения роли и влияния социализма в мировых делах» СССР хочет «серьезного улучшения отношений с Китайской народной республикой».
Ровно через два месяца после избрания нового генсека вышли отредактированные им и одобренные Политбюро «Призывы ЦК КПСС к 1 мая 1985 г.». В этих «призывах», публикуемых ежегодно, Кремль обычно выставляет приоритеты своей международной и внутренней политики на текущий период. «Призывов» всего 60, из них 20 посвящено исключительно активизации мировой революционной стратегии советского коммунизма на всех континентах.
Кто хочет узнать, какая будет внешняя политика нового руководства, тому незачем копаться в секретных информациях разведок или в гаданиях и политических гороскопах кремле-нологов, он должен просто внимательнее читать эти «призывы», ибо у кремлевских лидеров, в отличие от западных политиков, слово никогда не расходится с делом, если это касается их мировой стратегической цели. Обратите внимание хотя бы на адресатов, к кому эти «призывы» обращены. Вот некоторые из них:
1. «Пролетарии всех стран, соединяйтесь».
2. «Пусть крепнут единство и сплоченность коммунистов всего мира!»
3. «Братский привет рабочему классу капиталистических стран».
4. «Народы мира! Решительнее боритесь против империалистической политики агрессии и насилия..!»
5. «Братский привет народам Африки, борющимся против империализма…»
6. «Братский привет народам Латинской Америки, борющимся против империализма…»
7. «Народы европейских стран! Усиливайте борьбу против превращения Западной Европы в ракетно-ядерный плацдарм американского империализма!»
8. «Народы азиатских стран! Боритесь против империализма…»
9. «Народы мира! Решительно выступайте против агрессивных происков империализма, милитаризма и реваншизма!» («Правда», 13.04.1985).
Разумеется, везде под термином «империализм» в первую очередь имеется в виду Америка. Все континенты, все народы мира призываются бороться против Америки. Характерно для «призывов» нового генсека и другое: в этих двадцати «призывах», посвященных внешней политике СССР, ни разу не высказано желание улучшить отношения с Западом. Представьте себе на одну минуту, какой вой поднял бы Кремль, если бы Белый Дом обратился с подобными «призывами» к народам советской империи бороться против советского империализма и его подрывной работы и агрессии в других странах. В свою историческую миссию создать «мировую советскую республику» [Ленин], вопреки всем сказкам о «деидеологизации» советской системы, лидеры Кремля свято верят, что они доказали в прошлом и ежедневно доказывают сегодня. Есть, правда, один компонент марксизма-ленинизма, который не выдержал исторического испытания в самом СССР, когда от красивой теории перешли к практике, — это создание коммунистического общежития с его фантастическими принципами: «каждый работает по способности, каждый получает по потребности». Такой коммунизм пока что удалось построить только в самом Кремле и его филиалах в провинции. Это не вполне устраивает господствующий класс. Из банкротства сталинской идеи, что коммунизм может быть построен в одной отдельно взятой стране, лидеры Кремля сделали ленинский вывод: путь к окончательной победе коммунизма в СССР лежит через тотальную победу коммунистов во всем мире.
Глава 3. Внутриполитические приоритеты Горбачева
Главная внутриполитическая миссия Горбачева — это вывести систему из кризиса. Есть ли у него данные для этого? Времени у него есть примерно столько же, сколько было у Брежнева, когда тот шел к власти, но наделен ли он личными качествами, необходимыми для этой воистину исторической миссии? На этот вопрос сейчас никто не может ответить. Даже внимательное изучение его речей и докладов (за три месяца он уже наговорил на целый том его будущих «сочинений») не дает ключа к раскрытию его истинного внутреннего «я». Если он и всерьез верит всему тому, что говорит, то это доказывает, что устами Горбачева все еще говорит провинциальный партократ, вдруг очутившийся в кресле генсека. В докладе к сороковой годовщине окончания Второй мировой войны Горбачев сразу положил конец всем гаданиям о своем «либерализме» и «реформаторстве», а победу в войне приписал не русскому патриотизму, а коммунистической системе: «Истоки победы — в природе социализма…». «Это была победа нашей идеологии». Даже больше: «В войне выдержала проверку на прочность социалистическая система сельского хозяйства, колхозный строй». («Правда», 9.05.1985). Осуществила победу не советская армия, как это было на деле, а «партия, ее ЦК, Государственный Комитет Обороны во главе с генеральным секретарем И. В. Сталиным», за что Горбачев получил «продолжительные аплодисменты». Горбачеву невдомек, почему тот же Сталин во время войны никогда не апеллировал к основоположникам советской идеологии — Марксу и Энгельсу, а апеллировал к основоположникам русского государства — князьям Невскому и Донскому.
Горбачев очень вольно обращается не только с историей Второй мировой войны, но и с текущей политикой. Оказывается, Америка «ведет необъявленную войну в Афганистане» («Правда», 9.07. 1985), не имея там ни одного американского солдата, а не советская оккупационная армия в 130 000 солдат, из которых за эти пять лет убито около 15 000.
Горбачеву не чужда также и фантазия. Вообще говоря, творческая фантазия — необходимое качество не только для представителей искусства, но и для государственных деятелей. Научно обоснованная программа президента Кеннеди послать астронавтов на Луну и вернуть их оттуда обратно на Землю казалась в то время дерзкой фантазией молодого политика, а ведь она была гениально осуществлена. Фантазия Горбачева чисто земная и более скромная, но не менее дерзкая применительно к сегодняшней советской действительности — Горбачев, еще будучи «кронпринцем», уверил советских граждан, что то, что не удалось предыдущим генсекам почти за 70 лет, удастся ему за каких-нибудь 15 лет: Советский Союз, сказал он, вступит в «новое тысячелетие процветающей державой». («Правда», 11.12.1984). При помощи каких чудотворных средств? Он их перечислил в следующем порядке: «многократно повысить производительность труда», «осуществить глубокие преобразования в экономике», «создать более совершенный хозяйственный механизм», «существенно ускорить научно-технический прогресс», «добиться решительного сдвига в интенсификации общественного производства». Однако мы хорошо знаем, что на эту же тему, перечисляя те же самые средства, уже Брежнев наговорил целых девять томов речей и докладов, а четыре его съезда дали партии столько же томов речей и постановлений, и все это безрезультатно. Провал Брежнева Горбачев по-видимому склонен объяснять его беззаботностью насчет необходимой преемственности практики и традиции сталинской эпохи. Поэтому Горбачев предлагает организовать всеобщее движение в стране, придавая ему «подлинно всенародный характер, такое же политическое звучание, какое имела в свое время индустриализация страны». («Правда», 11.12.1984). Отсюда и новые попытки горбачевского руководства гальванизировать сталинскую потогонную систему труда времен тридцатых годов, известную под названием «стахановское движение». «Стахановское движение, сыгравшее выдающуюся роль в годы первых пятилеток, продолжается и ныне», — пишет «Правда». (19.05.1985).