201.
27 мая уже наша разведка попыталась взять «языка», но, потеряв одного бойца убитым и четырех ранеными, была вынуждена отойти.
В мелких стычках и под артогнем в течение мая погибли 18 бойцов, получили ранения 76. Цветущая южная весна и ощущение спокойствия создавали умиротворяющую обстановку, притуплялось чувство опасности, и люди стали пренебрегать передвижениями в траншеях.
Схожим образом обстояло дело у противника. Скоробогатов вспоминает, что вечерами с противоположного берега доносились звуки губной гармошки. Чаще всего слышалась «Лили Марлен», хорошо знакомая 248-й СД еще со времен Хулхуты. По репродукторам передавали еще и воинские марши, а также странные на данном этапе призывы немцев к советским войскам сдаваться, «мотивируя тем, что у них много вина и пива»202.
На передовой была некоторая расслабленность. Новый командир 902-го СП Георгий Ленев, выйдя вечером на наблюдательный пункт, услышал, как с другого берега раздалось: «Рус, вассер!», после чего раздался плеск спускаемого в реку ведра. Спустя минут десять уже с нашей стороны послышалось: «Фриц, вассер!», и воду без риска быть обстрелянными стали набирать советские бойцы203.
В 899-й СП тоже был назначен новый командир - туляк полковник Григорий Бушин, ранее возглавлявший батальон аэродромного обслуживания в Москве. Григорию Михайловичу было 55 лет, и Скоробогатов характеризует его как «приятного, обходительного человека», причем окончившего военную академию. На фронте Бушин оказался по собственной инициативе, не желая встретить завершение войны в тылу.
Сменился и командир 771-го АП. Подполковник Антонов, который на протяжении года очень грамотно и результативно командовал полком, возглавил дивизионную артиллерию, а его сменил подполковник Дунин.
Дивизия погрузилась в учебу. Отрабатывались навыки стрельбы из ППШ и ручных пулеметов, тактика обороны и наступления, осваивалась техника. Поступило новое обмундирование, что было весьма кстати после бесконечных мартовских маршей по грязи. Обучались снайперы. Только к концу мая курсы прошло 167 бойцов.
Приходило местное пополнение - из Николаевской и Одесской областей. К 10 мая лишь в 899-й СП прибыло 684 человека, переданных в 1-й и 3-й батальоны204. Приходило и пополнение из госпиталей - в июне в тот же 899-й СП с излечения прибыли 111 человек.
Впервые с начала войны дивизия обустраивалась с житейскими удобствами. Перед фронтом в районе села Гура-Быкулей была вырыта центральная траншея протяженностью в 5,5 км, шириной два метра и глубиной 2,5 метра. Специально выделенные бойцы ее подметали, были обустроены комнаты отдыха, резервуары для стока воды, туалеты и даже верстовые столбы. К стенкам было аккуратно прикреплено 34 линии кабелей связи. Сюда даже могла свободно проезжать полевая кухня, и траншея получила собственное имя. Ее назвали Невским проспектом205.
Июнь мало чем отличался от мая. Разве что увеличилось число разведрейдов с двух сторон.
3 июня три немецкие лодки попытались пересечь Днестр в полосе 1/902 батальона. Одна лодка была потоплена, но и мы понесли потери. Три бойца погибли, 13 были ранены.
4 июня появились уже четыре немецкие лодки, теперь уже в полосе 1/899 батальона. Одна лодка была потоплена, остальные ушли под прикрытием дымовой завесы.
5 июня бойцы с интересом наблюдали работу авиации США. Американские летчики работали ночью, но успешно накрыли позиции немцев. В Дубоссарах и Кишиневе наблюдались взрывы.
6 июня пришло сообщение о высадке союзников в Нормандии. Это было воспринято в дивизии с большим интересом и энтузиазмом. В журнале боевых действий отмечено: «Моральный дух высокий, особенно после открытия второго фронта»206.
Но война каждый день напоминала о себе. 21 июня в ходе неудачной разведки погибли 6 бойцов, были ранены семь.
В целом потери за июнь составили 26 человек погибшими и 108 ранеными.
В июле дивизия погрузилась в сельхозработы. Заготавливали сено, убирали хлеб, собирали фрукты. Продовольствия было много. По крупам имелось 15 норм, по маслу 14, по хлебу 5. Хороший урожай созрел в садах. В журнале боевых действий 899-го СП сказано: «Описываемое время изобилует фруктами - абрикосы, яблоки, груши, вишни, сливы поедаются в неимоверном количестве»207.
Одновременно пополнялся парк техники, вооружения, подвозили боеприпасы. Вечерами показывали кино. Проходили партсобрания. Готовились средства переправы.
15 июля из допроса «языков» разведка выяснила, что дивизии противостоит 682-й ПП 335-й ПД. Больше ничего узнать не удалось, так как оба пленных умерли от ран.
16 июля немцы тоже попробовали провести разведку, но их лодка была потоплена.
28 июля к большому удивлению командования успешно отработали зенитчики. Они не только сорвали воздушную атаку, вынудив пилотов люфтваффе беспорядочно сбросить бомбы в поле, но сбили один самолет и подбили еще один. «Это первый успех наших зенитчиков», - написал Галай в журнале боевых действий208.
Потери за июль составили 25 человек убитыми, 66 ранеными.
С 1 по 15 августа потери составили 4 человека убитыми, 7 ранеными, один утонул.
Утро 16 августа ознаменовалось небольшой перестрелкой, в ходе которой ранения получили 8 бойцов.
Приходило пополнение. Помимо новобранцев, оно формировалось и из опытных воинов, вернувшихся из госпиталей. Лучших бойцов отправляли на командирскую учебу, и они получали звания ефрейторов и сержантов.
Ясско-Кишиневская операция
Время краха южного фланга Оси на востоке наступило. Оборону здесь держала 6-я полевая армия вермахта, прикрытая с флангов дивизиями 3-й и 4-й армий маршала Антонеску. 2-му и 3-му Украинским фронтом предстояло взломать позиции румын. Основной удар наносился на Яссы.
5-й ударной армии в операции отводилась вспомогательная роль. Она располагалась на центральном изгибе фронта, должна была удерживать врага в напряжении, а в дальнейшем не позволить ему беспрепятственно отойти на запад. На протяжении месяца, предшествовавшего началу наступления, она осуществляла мероприятия по имитации будущего прорыва. Передвигались подразделения, ревели моторы, шел активный радиообмен. Вся армия, включая 248-ю СД, довольно эффективно создавала ощущение суеты и подготовки к удару.
В рамках этих мероприятий 19 августа в 05.00 после пятиминутного артналета рота 902-го СП провела атаку местного значения. Противник оставил первую линию траншей, но, преследуя его, бойцы вышли на минное поле и проволочные заграждения. Потеряв от пулеметного огня 12 человек погибшими и 23 ранеными, рота отошла назад, оставив взвод прикрытия, который вечером тоже вернулся на исходные позиции.
20 августа с Кицканского плацдарма и из района Ясс советские войска начали масштабное наступление, взломав оборону немецких и румынских дивизий. Создавались типичные Канны, которые в трехдневный срок приведут к катастрофе для стран Оси на Балканах.
248-я СД не участвовала в наступлении. Она стояла на восточном изгибе фронта, и на ее участке в этот день не происходило ничего.
Единственное, были приняты 62.000 метров траншей 416-й СД, которая ушла южнее и была задействована в активной части операции. Теперь дивизия Галая заняла фронт протяженностью 28 км, расположившись по линии крепость Бендеры - Борисовка - Гура Быкулуй.
Василий Скоробогатов писал впоследствии, что соотношение сил с немцами было совершенно символическим, но это не создавало никакой тревоги. Настроение было спокойным и где-то даже расслабленным: «Под Бендерами полк занял плацдарм. Это - на правом берегу Днестра, узкая полоска территории под стенами крепости. А сама крепость - в руках фашистов. Нас просветили: там - части 348-й и 302-й немецких дивизий. Против них всего два батальона 899-го стрелкового полка. И нас это ничуть не волнует. Мы не думаем, что сбросить нас в Днестр ничего не стоит. Площадка столь мала, что наши обозы, санчасть оставлены на левом берегу - в селе Парканы. Мне лично и старшему лейтенанту Виктору Ломовскому, помощнику начальника штаба по тылу, требовалось переплыть на утлой рыбацкой лодке через Днестр и вернуться обратно. Туда и обратно мы плыли, работая веслами, под пулеметным огнем. Пытались нас накрыть и минометчики. Странно, что нам не было страшно. Воспринималось все, словно какой-то спектакль. А мой напарник старший лейтенант Ломовский даже философствовал: «Если нас все же потопят, то наши останки быстрая днестровская ледяная вода унесет в теплое море. А море сливается с небом! Такая перспектива для нас - счастье!»»209.
Впрочем, фронт оставался фронтом. Ночью того же дня по подземным ходам из крепости Бендеры на позиции 899-го проникла немецкая разведгруппа. Противник пытался поймать языка, но захваченный было пулеметчик Николай Туренко подорвал себя ручной гранатой. На шум подоспело отделение Петра Цыбенко из 2/899 СП. 34-летний сержант Цыбенко начал войну еще под Сталинградом, прошел Миус-фронт и имел опыт рукопашных схваток. В коротком бою он уничтожил девять солдат противника. Медаль «За отвагу» не скоро нашла сержанта - в Польше Цыбенко был ранен и переведен в госпиталь на далекий Иссык-Куль. Медаль вручили лишь спустя 12 лет.
21 августа советские войска отсекли 6-ю немецкую армию от 3-й румынской. Над войсками Оси нависла неизбежная катастрофа. На фронте 248-й СД царила тишина. За этот и предшествующий день потери составили 2 человека убитыми и 2 ранеными.
22 августа ставка в Берлине дала согласие на отход оказавшимся в окружении частям. Весь день немецкая артиллерия обстреливала позиции 248-й СД, выпустив в общей сложности 12.000 мин и снарядов. Ни один человек при этом не пострадал. Расстреляв боезапас, немецкие артиллеристы пошли догонять уже спешно отступившую пехоту. К вечеру советские саперы проделали ходы в минных заграждениях, и солдаты заняли опустевшие окопы противника. В плен были взяты всего 7 человек.