Я предложила применить несколько психологических тактик для повышения числа вакцинированных, в том числе использовать в призывах временные якоря, например: «Вакцинируйся ко Дню святого Валентина — покажи любовь» или «Вакцинируйся к Пасхе — покажи, что тебе действительно не все равно». В этих лозунгах также применяется эвристика аффекта, позволяющая бороться со страхом с помощью более позитивных эмоций[361].
Нежелание вакцинироваться — лишь одна из многих угроз глобальному здравоохранению. Все эти угрозы требуют проведения масштабных образовательных кампаний, чтобы привлечь внимание общественности. Неинфекционные заболевания, включая диабет, гипертонию и рак, являются еще одной такой угрозой. Только один из основных факторов риска неинфекционных заболеваний — загрязнение воздуха — находится вне контроля человека. Другие факторы риска человек может контролировать: употребление табака, отсутствие физической активности, употребление алкоголя и нездоровое питание. Изменить поведение непросто, это скажет вам любой, кто когда-либо пытался бросить курить. Но новые знания о том, что представляет собой нездоровое поведение, а также мотивация для его изменения — важные шаги на пути к принятию правильных решений.
Скотт Ратцан, бывший вице-президент Johnson & Johnson по политике в области здравоохранения, хорошо осведомлен о проблемах медицинской грамотности. Ратцан попросил меня создать понятный инструмент, который иллюстрировал бы людям состояние их здоровья и отмечал поведение, ведущее к такому состоянию. Я создала краткую систему показателей, основанную на медицинских данных, используя понятные формулировки и критерии, по которым люди могли бы оценивать себя, обсуждать полученные сведения со своими врачами, а затем применять их, улучшая свое здоровье и увеличивая свой балл.
Если ваши показатели идеальны, вы получаете 7 баллов. Но если, например, вы курите, балл падает до 6. Не занимаетесь спортом пять раз в неделю по 30 минут? 5 баллов. Выпиваете более 20 мл алкоголя в день? 4 балла. Теряете балл за то, что ИМТ (индекс массы тела) вышел за пределы здорового диапазона (или выигрываете балл, если находитесь в здоровом диапазоне). В критерии оценки также входили такие показатели, как артериальное давление, уровень холестерина и сахара в крови[362].
Борьба с неинфекционными заболеваниями является глобальной проблемой здравоохранения. Мы подготовили систему показателей для заседания высокого уровня Генассамблеи ООН по неинфекционным заболеваниям[363]. Система показателей или ее разновидность могла бы охватить людей с высоким и низким уровнем медицинской грамотности и помочь снизить риск инфекционных заболеваний, но ни одна медицинская организация никогда не использовала эту систему в таком ключе.
Я много говорю о медицинской грамотности (см. главу 4), но с появлением в медицине цифровых технологий не менее важной становится грамотность техническая. Возникают дополнительные сложности.
В период пандемии COVID-19 телемедицина предоставила нам возможность консультироваться с врачами, не рискуя заразиться. По данным Forbes, в 2020 году услугами телемедицины в США пользовались 46% потребителей, годом ранее это число было значительно меньше — 11%[364]. В наши дни телемедицина — сила, с которой нужно считаться. Она во многом облегчает жизнь как работникам системы здравоохранения, так и пациентам. Но не всем. Более 80% взрослых людей в возрасте от 55 лет, имеющих доступ к телемедицине, ни разу не прибегали к использованию дистанционных медицинских технологий (аналогичные показатели были и среди взрослых моложе 65 лет). Особенно сложно обращаться к возможностям телемедицины (в частности, к консультациям по телефону) было пожилым людям, страдавшим нарушениями слуха разной степени тяжести[365]. Не всем телемедицина казалась такой уж прекрасной.
За несколько лет до появления COVID-19 я посетила мероприятие Financial Times в Нью-Йорке. Там мне довелось поприсутствовать на панельной дискуссии, в которой участвовал невероятный Джонатан Линкоус. На тот момент он уже на протяжении 20 лет являлся президентом масштабной Американской ассоциации телемедицины — организации, членами которой являются тысячи компаний. Мистер Линкоус с гордостью сказал, что медицинские консультации с применением дистанционных технологий становятся всё более популярными. «Существуют ли какие-то клинические протоколы оказания помощи в таком формате?» — поинтересовалась я. «Конечно», — ответил он. «А психологические?» А вот психологических нет. Когда я задавала этот вопрос, я имела в виду множество аспектов: взаимодействие врача и пациента, форма подачи информации, удобство пользования технологиями. Я считала — и до сих пор считаю, — что эти факторы имеют решающее значение.
Некоторые люди разделяют мое мнение. Доктор Джозеф Кведар — избранный президент Американской ассоциации телемедицины. Он является вице-президентом по дистанционным медицинским технологиям в организации Partners HealthCare, профессором в области дерматологии, преподавателем Гарвардской медицинской школы. Также Джозеф Кведар — практикующий дерматолог со спокойным нравом. Одним пасмурным утром мы сидели в офисе Google в центре Нью-Йорка, и он рассказал мне, что никогда не перебивает своих пациентов. Он дает им возможность говорить столько, сколько они хотят, и только лишь в одном из ста случаев монолог пациента затягивается.
Когда разразилась пандемия коронавируса, я связалась с Джозефом Кведаром вновь. Я признала, что телемедицина стала популярной в это время в силу необходимости. Я также добавила, что вся эта ситуация дала понять: одни лишь технологии не могут решить всех проблем. Необходимо учитывать человеческий фактор. Согласился ли он со мной?
В своем ответе Кведар признал как преимущества технологий, так и их некоторую ограниченность: «Телемедицина уверенно вошла в нашу жизнь, и большинство пациентов и врачей уже испробовали дистанционные медицинские технологии. Теперь наш мир переходит к гибридному, многоканальному формату предоставления медицинских услуг. Следующий этап пути — продумать, в каких случаях консультации лучше проводить очно, в каких — дистанционно, а в каких способ взаимодействия не имеет значения»[366].
Я и мои коллеги, включая нефролога Стефана Беккера, внесли свой вклад в создание такого гибридного формата[367]. Можно сказать, что из слова «канал» мы составили новое — «многоканальный». Мы сделали цифровое здравоохранение доступным для всех людей. Мы буквально брали их за руку и шли вместе с ними весь путь первого использования технологии, которое происходило у них дома.
Мы обнаружили потребность: пациенты, проходящие реабилитацию при болезнях сердца, должны были принимать пять или шесть видов лекарств в разное время в течение дня, а также измерять артериальное давление. Мы обнаружили сложность: соблюдать столько предписаний — вовсе не простая задача, она у всех вызывает трудности. В связи с этим мы предложили помощь: создали приложение, которое подсказывало пациентам, что и когда принимать. С помощью этого приложения прием лекарств становился более веселым занятием: нужно было зайти в приложение и отметить «Готово» каждый раз, когда пациент проглотил таблетку. И то, чем мы гордимся больше всего: мы создали и внедрили методику, которая позволила пользоваться приложением людям, не особо разбирающимся в цифровых технологиях. Этим людям — пациентам, средний возраст которых составляет 74 года, у которых никогда не было смартфона или планшета (они даже в руках их не держали), — наше приложение для напоминания о приеме лекарств понравилось больше, чем привычный для них ежедневник.
Однако пожилые люди не сами резко перешли от состояния «никогда не держал в руках смартфон» к любви к нашему приложению. Мы не просто взвалили новую технологию на плечи пожилых людей, мы помогли им освоить ее. Мы навещали пожилых людей, к ним домой приходил сотрудник, который показывал приложение и учил им пользоваться. Мы приносили каждому пожилому человеку планшет, клеили стикер на то место, где находится кнопка включения устройства, отключали уведомления, чтобы отображалось только приложение для напоминания о приеме лекарств, вбивали в приложение названия препаратов и предписанные пациенту дозировки. Мы отдавали планшет пациентам, они начинали им пользоваться. Им нравилось, они стали больше придерживаться предписанного режима приема лекарств. Практически все захотели продолжать пользоваться приложением после того, как мы завершили исследование.
Некоторые пожилые люди могли самостоятельно разобраться с приложением. Другие нуждались в помощи. Успех мероприятия доказал, что в исследованиях могут и должны участвовать пациенты всех возрастов и всех уровней технической грамотности.
Как уже отмечалось в главе 5, человек, узнавший свой диагноз, хочет знать, что ему теперь делать и чего ожидать. PREDICT (англ. «предсказывать») — это онлайн-инструмент, который помогает женщинам, страдавшим инвазивным раком начальной стадии и перенесшим операцию по удалению опухоли, решить, какие вспомогательные методы лечения стоит использовать[368]. Этот инструмент бесплатно предоставляется Национальной службой здравоохранения Великобритании (NHS); одобрен Американским объединенным комитетом по раку (AJCC).