Станция «Шевелёво»
Остановочный пункт «Шевелёво» возник на месте служебной остановки «73-й км», сооруженной в 1970-х гг. для посадки и высадки работников дороги, проживавших рядом в двух одноэтажных домах. Как таковой платформы здесь тогда не было, а поезда останавливались исключительно по требованию.
С устройством в близлежащих лесах и болотах садоводств появилось необходимость и в открытии полноценного остановочного пункта, который поначалу имел укороченную платформу всего на четыре вагона. В 2010 г. станцию капитально перестроили, увеличив длину платформ до обычной, а их количество до двух.
Не совсем обычна история появления нового названия этого остановочного пункта, официально утвержденного в конце 1990-х гг.
А.А. Шевелёв
Название «Шевелёво» связывают с фамилией поэта Александра Александровича Шевелёва, выпускника Института точной механики и оптики, публиковавшегося с 1960-х гг. Учась в институте, он посещал семинары Д.А. Гранина в библиотеке имени В.В. Маяковского и занятия в литературной студии журнала «Нева», которой руководил В.А. Рождественский. После окончания в 1973 г. Высших литературных курсов при Литературном институте имени А.М. Горького Шевелёв служил заведующим литературной частью театра драмы имени А.С. Пушкина, руководил отделом поэзии популярного в те годы литературного журнала «Аврора», работал на телевидении.
Морозно.
Солнечно.
И ломко.
Стоим мы долго у ворот.
И Летний сад
совсем негромко
нам песни
зимние поет.
Сегодня, как и в прошлом, местность, окружающая станцию «Шевелёво», может похвастаться только красотой своих природных памятников – озер и болот.
В нескольких километрах расположен заказник «Болото Озерное», в состав которого входят крупные озера Рыбачье, Щукино, Чернушка и болота, образовавшиеся на месте зарастания озерной территории. Всего на охраняемой природной территории находятся десятки водных объектов разной величины. Самым глубоким здесь остается озеро Щучье – до дна здесь почти 12 метров. Вторым в списке самых глубоких озер заказника – Рыбачье, максимальная глубина которого 9 м.
Болота окружены камовыми холмами[11] длинной в основании от 70 до 800 м и шириной от 50 до 450 м, мощность торфов здесь небольшая – порядка 1 м.
На территории заказника произрастают растения, включенные в «Красную книгу Российской Федерации». Из редких видов птиц, также охраняемых «Красной книгой Ленинградской области», относятся лебедь-кликун, юла, клинтух, серый сорокопут и кроншнепы.
Территория заказника, как и многие другие места вокруг «Шевелёва», остаются любимыми местами летнего отдыха петербуржцев.
Станция «Каннельярви»
В момент открытия железной дороги современная станция «Каннельярви» носила совсем другое название – Уусикиркко. В справочнике «Пути сообщения Карельского перешейка» за 1907 г. об этом месте можно прочитать следующее: «Ст. Усикирко окружена слегка волнистым и сухим лесом; только к востоку и к югу простираются прогалины. На первой из них дачи и крестьянские дворы. На несколько км к востоку разбросано насколько деревень. Ночлежный пункт Торпихарью – у самой станции Усикирко – Перкъ-Ярви. Дорога большею частью проходит по лесу, то болотистому и ровному, то более сухому и волнистому, местами рубленому. Км в 3–4 от Усикирко встречаются небольшие луга и пашни с крестьянскими дворами».
Кирха в Каннельярви
Как видно, территория вокруг станции «Уусикиркко» в то время была мало заселена, ее развитие началось после прокладки здесь железной дороги и открытия остановочного пункта в 1869 г.
Название поселка переводится с финского как «Новая церковь», и его история связана со строительством здесь христианского храма. Первое церковное здание в поселении без названия (или Кирккоярви), известного с середины XV столетия, примерно в то же время построили шведы. Считается, что костел располагался на высоком берегу озера Кирккоярви, но точно это неизвестно.
Во время похода войск Ивана III в 1495 г. церковь подожгли – здание сильно пострадало от огня, а деревеньку разорили, забрав все самое ценное. Этот первый храм вскоре восстановили, но при очередном походе русской армии в 1586 г. церковь вновь подожгли и два колокола забрали в качестве трофеев. Очевидно, во второй раз костел сгорел полностью, так что его уже не восстанавливали.
Довольно долго местная община жила без храма, но шведов уже тут не было, а финны, жители Кирккоярви, в 1652 г. строят новую церковь – лютеранскую. От этой новой церкви деревня получила название «Уусикиркко», а кирха стояла на том самом холме у озера, который назвали Кирконмяки, то есть – Церковная горка.
Но вновь не повезло храму у озера – армия царя Петра Алексеевича во время Северной войны (1707 г.) сожгла церковную постройку, и вновь на долгое время местная община лишилась места для проведения церковных служб. В 1734 г. на месте сожженного храма начали строить небольшую церковку, но что-то пошло не так, и постройка начала разрушаться, да и была слишком мала для растущей лютеранской общины Уусикиркко.
Третью по счету церковь (вторую кирху) построили в Уусикиркко в 1800 г. по проекту архитектора Матти Салонена, освятив ее 21 июля 1807 г. в честь Святого Йоханнеса. Отдельно стоящую колокольню поставили в 1857 г. После ремонта 1903 г. в церкви появилась статуя Мартина Лютера работы знаменитого петербургского скульптора П. Клодта, а кроме того, современные системы отопления. Электричество в храм провели в 1915 г.
Кирха в Победе
Храм разрушили отступающие финские войска в декабре 1939 г. – до нашего времени сохранился только каменный цоколь колокольни.
В 1912 г. русские владельцы дач построили в деревне на свои деньги небольшую православную церковь Преображения Господня, но и этот храм сгорел во время Зимней войны.
Кирха в Победе. Интерьер
Поселок Уусикиркко после Великой Отечественной войны переименовали в Поляны, а станции железной дороге еще в 1925 г. дали имя местного озера – Каннельярви (ныне – Победное). Интересно, но также называлась одна из близлежащих деревушек, переименованная после войны в Победу.
Кстати, в Победе, на старом финском кладбище, сохранилась лютеранская церковь, сооруженная здесь в 1934 г. по проекту финского архитектора Уно Ульберга. Здание в стиле конструктивизма сильно пострадало в XX столетии и требует полной реставрации.
Название «Каннельярви» происходит от более раннего карельского названия озера – Кантярви, то есть озеро в виде кантеле – так назывался карельский щипковый струнный музыкальный инструмент, похожий на гусли. И действительно, очертания этого водоема напоминают форму кантеле. Со временем, карельское название водоема заменили на финское, утраченное в послевоенное время.
Станция «Уусикиркко» имела собственный вокзал, сооруженный по типовому проекту в 1870 г. Это был двухэтажный сруб с двускатной крышей и небольшим навесом над выходом к перрону. К сожалению, деревянная постройка сгорела во время боев в 1944 г. Второй вокзал построили из кирпича сразу после войны, и он прослужил железной дороге до начала 1990-х гг., когда его заменили современной постройкой.
С деревней Уусикиркко связана история жизни и смерти известной русской поэтессы и художника Елены Генриховны Гуро, супруги знаменитого художника-авангардиста Михаила Васильевича Матюшина.
Е. Гуро
С их именами связано возникновение кружка кубо-футуристов, куда входили такие поэты, как Д. Бурлюк, В.В. Каменский, А.Е. Крученых и В. Хлебников, а встречи происходили в доме Матюшиных на Петроградской стороне в Санкт-Петербурге (в наши дни там открыт Музей петербургского авангарда).
До своей смерти Елена Гуро успела выпустить два поэтических сборника, иллюстрировать стихи А.А. Блока в альманахе «Прибой» и сделать множество живописных работ.
Прости, что я пою о тебе береговая сторона,
Ты такая гордая.
Прости что страдаю за тебя —
Когда люди, не замечающие твоей красоты,
Надругаются над тобой и рубят твой лес.
Ты такая далекая
И недоступная.
Твоя душа исчезнет как блеск —
Твоего залива
Когда видишь его близко у своих ног.
Прости, что я пришел и нарушил —
Чистоту, твоего одиночества
Ты царственная.
«Этого нельзя же показать каждому?»
Поэтесса всегда любила карельскую природу и часто приезжала сюда и летом, и зимой. Весна 1913 г. стала последней в жизни Елены Гуро. 23 апреля, в возрасте 35 лет, она умерла в Уусикиркко на своей даче, предположительно от лейкемии. Похоронили ее на местном кладбище, но, как это часто бывало на территории Карельского перешейка, могила затерялась среди новых захоронений.
М. Матюшин, К. Малевич и А. Крученых в Уусикиркко
Близкий друг семьи поэт Велимир Хлебников писал Михаилу Матюшину: «Горе Ваше и Ваша утрата находит во мне отклик; образ Елены Генриховны многими нитями связан со мной. Я, как сейчас, помню ее мужественную речь во время последнего посещения; по мнению Елены Генриховны, слишком упорная мысль одного человека может причинить смерть другому. Она казалась беззаботной, и ей, казалось, все было близко, кроме ее недуга. Мое первое впечатление было, как сильно Елена Генриховна изменилась за это время. Но всегда казалось, что она находится под властью сил, не управляющих большинством людей и чуждых большинству. Но тяжелое чувство ослабляется вмешательством рассудка, он как бы говорит: „Не спеши оплакивать: никто, кто не умер, не знает, что такое смерть“».
В том же трагическом для Будетлян году, 18 и 19 июля, в Уусикиркко прошел Первый Всероссийский съезд баячей будущего, состоявший из Матюшина, Малевича и Крученых. Председательствовал на заседаниях М.В. Матюшин; остальные два участника – А.Е Крученых и К.С. Малевич – выступали в роли секретарей. Велимир Хлебников не смог приехать на дачу к Матюшину из-за финансовых проблем. На съезде участники приняли декларацию, опубликованную 15 августа 1913 г. в газете «За 7 дней» № 28 (122):
«Отмечается и намечается образима действий на будущий год, рассматривается деятельность истекшего года, заслушиваются доклады: Д. Бурлюка, Хлебникова, „О новой музыке“ и др.
В общем планы и мнения выражаются в следующем постановлении:
Мы собрались, чтобы вооружить против себя мир!
Пора пощечин прошла:
Треск взорвилей и резьба пугалей всколыхнет предстоящий год искусства!
Мы хотим, чтобы наши противники храбро запрещали [защищали?] свои рассыпающиеся пожитки. Пусть не виляют хвостами и не сумеют укрыться за ними.
Мы приказывали тысячным толпам на собраниях и в театрах и со страниц наших четких книг, а теперь заявим о правах баячей и художников, раздирая уши прозябающих под пнем трусости и недвижности:
1) Уничтожить „чистый, ясный, честный, звучный Русский язык“, оскопленный и сглаженный языками человеком от „критики и литературы“.
Он не достоин великого „Русского народа!“
2) Уничтожить устаревшее движение мысли по закону причинности, беззубый здравый смысл, „симметричную
логику“, блуждание в голубых тенях символизма и дать личное творческое прозрение подлинного мира новых людей.
3) Уничтожить изящество, легкомыслие и красоту дешевых публичных художников и писателей, беспрерывно выпуская все новые и новые произведения в словах, в книгах, на холсте и бумаге.
4) С этой целью к первому Августа сего года взлетают в свет новые книги „Трое“. Хлебников, Крученых и Е. Гуро. Рис.
К. Малевича; „Небесные верблюжата“ Е. Гуро; „Дохлая луна“ (название альманаха. – А. Г.) – “Сотрудники Гилея” (группа поэтов-будетлян. – А. Г.) – „Печать и Мы“ и др.
5) Устремиться на оплот художественной чахлости – на Русский театр и решительно преобразовать его.
Художественным, Коршевским, Александринским, Большим и Малым нет места в сегодня! – с этой целью учреждается новый театр „Будетлянин“.
6) И в нем будет устроено несколько представлений (Москва и Петръградъ). Будут поставлены Дейма: Крученых „Победа над Солнцем“ (опера), Маяковского „Железная дорога“, Хлебникова „Рождественская сказка“ и др.
Постановкой руководят сами речетворцы, художники:
К. Малевич, Д. Бурлюк и музыкант М. Матюшин.
Скорее вымести старые развалины и возвести небоскреб, цепкий как пуля!
С подлинным верно. Председатель: Секретарь: А. Крученых, К. Малевич.
Усикирко. 20 июля 1913 г.».
После съезда футуризм продолжил свое движение вперед, но 1917 г. привнес свои коррективы не только в деятельность русских художников и писателей, но и в историю дачной жизни – дом Матюшина-Гуро в Уусикиркко навсегда остался без хозяев.
После станции «Каннельярви» нас ждет встреча с остановкой «Заходское» – остановочным пунктом, ранее именовавшимся «Лоунатйоки».
Станция «Заходское»
Название остановочного пункта «Лоунатйоки» и деревни, давшей ему название, можно перевести двояко: либо как «Обеденная река», либо – «Юго-западная река».
К моменту строительства здесь железной дороги всю близлежащую территорию занимали леса и частью из них владел Харью Хентери Вестеринен. Был здесь, правда, небольшой хутор Харью.
К началу XX столетия дачный бум дошел и до этих отдаленных от Петербурга мест – столичный купец Коновалов скупил лес Вестеринена, а также соседние с ним участки, и начал их расчистку для продажи дачных наделов. К моменту открытия остановочного пункта в 1904 г. в Лоунатйоки стояло всего несколько домов, которые Коновалов вместе со всей землей продал Акционерному обществу «Леовилла», занявшемуся развитием этой территории. И действительно, некогда дикая лесная чаща на глазах превращалась в благоустроенный коттеджный поселок.
Между участками проводились грунтовые дороги: такие же дороги вели и к озерам, и в деревню Харья. В самом Лоунатйоки дороги превратились в проспекты – графа Л.Н. Толстого, Белосельский, Лермонтова и Трубецкой. Первые улицы получили следующие названия: Глинки и Рубинштейна.
Более того, по Белосельскому проспекту пустили конку, связавшую дачный поселок с Харьей, а по Трубецкому проспекту ходил паровичок по линии шириной 750 мм, то есть трамвай. На нем можно было доехать до озер Сяркъярви (ныне – Большое и Малое Красноперские озера). И трамвай, и конка подавались к приходу поезда из Санкт-Петербурга или из Выборга. Трамвай прекратил свою работу зимой 1917 г., а конка просуществовала здесь до 1919 г.
Конка
На станции для удобства дачников работала почта, а лавка Антонова снабжала поселян не только продуктами, но и свежим хлебом из собственной пекарни. На берегу озера чех Анатолий Моршан открыл небольшой колбасный цех и поставлял продукцию не только соседям по деревне, но и в другие населенные пункты волости.
Конечно, большая рекламная компания и серьезные подготовительные работы в самом дачном поселке сделали свое дело – сюда поехали состоятельные петербуржцы.
Большой загородный дом – «Виллу Марино» – построил здесь А. Пернов, она сохранилась до настоящего времени. Постройку выделяет стилизованная под средневековье квадратная башня, второй этаж по фасаду украшен балконом с металлическим ограждением. Ныне вилла известна местным жителям как Белая дача.
Владела здесь усадьбой и Тереза-Елизавета Биенковская, супруга финансиста С.Н. Биенковского. Остатки некогда красивой постройки можно видеть на берегу Большого Красноперского озера, куда можно попасть по сохранившейся среди леса просеке – бывшему проспекту князя Трубецкого. Владелица усадьбы дожила в ней до 1939 г., а получив известие о наступлении Красной армии, решила на лыжах бежать вглубь Финляндии. Но что-то не рассчитала старая женщина и пришла в расположении красноармейцев, где ее арестовали.
Детали этой истории в точности известны, но Биенковская согласилась опубликовать от своего имени открытое письмо к финскому народу от «простой финской крестьянки» под заголовком: «Большое спасибо Красной Армии».
В 1930-е гг. на небольшом водохранилище бывший начальник пожарной охраны города Выборга Илмари Весихииси разводил бобров, число которых к 1939 г. достигло тридцати зверьков. Само озерцо появилось в Лоунатйоки стараниями немецкого инженера Генриха Луца, построившего на реке Серебристой (современное название) плотину с электростанцией. Места эти славились у рыбаков, и, кроме лова форели, здесь промышляли добычей речного жемчуга. Один из рыбаков – Руоконен получил известность находкой большой жемчужины, проданной выборгскому ювелиру за 1600 марок. Он же позднее сдал 6 найденных драгоценных известковых образований за 1000 марок.
В наши дни мало что напоминает о былом финского дачного поселка, переименованного в 1948 г. в память о погибшем на Карельском перешейке пулеметчике 142-й стрелковой дивизии А.И. Заходском.
Первый вокзал на станции «Лаунатйоки» построили из дерева по типовому проекту Бруно Гранхольма – центральная часть павильона состояла из открытой веранды. Похожая постройка сохранилась на станции «Дибуны».
Вокзал сгорел в промежутке 1939–1941 гг., так как известно, что в 1942 г. на станции построили из дерева второе здание, более простое. В 1970-х гг. его передали под жилье, так как на станции, уже именовавшейся «Заходское», построили типичный кассовый павильон, сохранившийся до настоящего времени. Второй вокзал военной постройки сгорел в 1996 г.
На этом наше знакомство со станцией «Заходское» заканчивается, и далее нас ждет станция «Кирилловское», финское название которой «Перк-ярви».
Станция «Кирилловское»
Станция «Кирилловское», как и поселок при ней, получили свои имена в 1948 г. в честь воентеха В.П. Кириллова, погибшего во время зимнего наступления Красной армии.
Деревня в этом месте известна с середины XVI в., а основным занятием местных жителей столетиями оставалось рыболовство. Жизнь и развитие в этот край принесла железная дорога – большой деревянный вокзал на станции «Перк-ярви» сооружен в 1870 г. Кроме кассового зала, для пассажиров 1-го и 2-го классов работали два зала. В зал ожидания 1-го класса пассажиры попадали через открытую веранду, там же был проход в ресторан, открытый при станции. В зал 2-го класса пассажиры заходили как с платформы, так и со стороны поселка.
Этот вокзал не сохранился, а существующий сегодня построен уже в начале 1960-х гг. Особенностью этого вокзала стало то, что он расположен между двух главных путей – платформы расположены с двух сторон постройки. Для выхода в поселок и прохода к поездам пассажиры пользуются наземным пешеходным мостом – одним из первых на этой дороге[12].
Кроме здания вокзала, в XIX столетии здесь построили паровозное депо на две канавы (не сохранилась), водонапорную башню (сохранилась) и другие станционные здания и сооружения.
Из общественных построек дачного поселка нужно отметить небольшую деревянную церковь, освященную 25 мая 1901 г. В послевоенное время церковное здание использовали в качестве клуба, затем столовой, и до настоящего времени, оно, к сожалению, не сохранилось. Уцелели лишь наиболее ценные иконы, вывезенные в Финляндию в 1940 г. и находящиеся сейчас в православной церкви в Хямеенлинне.
В начале XX столетия в районе Перк-ярви начал работать кирпичный завод, принадлежавшей княжеской семье Салтыковых. Долгое время существовала даже отдельная железнодорожная ветка, связывавшая станцию с производственными цехами. Ее проложили в 1905 г., демонтировали в 2000-х гг., а сам завод проработал до 1934 г.
Еще один любопытный объект не только сохранился с начала прошлого столетия, но и известен далеко за пределами нашего региона. Речь идет о военном городке Каменка и артиллерийском полигоне в нескольких километрах от железной дороги.
В 1913 г. для проведения учебных стрельб в районе озера Красавица и болот Кущевское и Яичное Военное министерство устроило Николаевский артиллерийский полигон. Подвоз боеприпасов осуществлялся поначалу со станции «Перк-ярви», и затем от нее же проложили на полигон и отдельную ветку.
С 1918 г. полигон использовала финская армия, а с 1948 г. здесь расположен действующий ныне полигон Каменка, или Бобочинский[13], занявший место Николаевского.
С прошлым дачного поселка связаны истории нескольких знаменитостей.
На окраине Перк-ярви последние два года прожил русский композитор и дирижер Антон Степанович Аренский. Уже больной, он работал над музыкальными произведениями и принимал в санатории своих учеников. О болезни Аренского в своих воспоминаниях написал его учитель Н.А. Римский-Корсаков: «В последние годы, кроме Ипполитова-Иванова, по моему классу окончили Консерваторию А.С. Аренский и Г.А. Казаченко, первый – впоследствии известный и талантливый наш композитор, второй – композитор и хормейстер имп. Русской оперы. Оба названные мои ученика во время работы над „Снегурочкой“ любезно помогли мне при составлении переложения моей оперы для фортепиано и голосов. <…>
А.С. Аренский
Осенью смерть унесла А.С. Аренского. Мой бывший ученик, по окончании Петербургской консерватории вступивший профессором в Московскую консерваторию, прожил в Москве много лет. По всем свидетельствам, жизнь его протекала беспутно, среди пьянства и картежной игры, но композиторская деятельность была довольно плодовита. Одно время он был жертвою психической болезни, прошедшей, однако, по-видимому, бесследно. Выйдя из профессоров Московской консерватории в 90-х годах, он переселился в Петербург и некоторое время после Балакирева был управляющим Придворной капеллой. И в этой должности беспутная жизнь продолжалась, хотя в меньшей степени. По выходе из капеллы, с назначением начальником капеллы графа А.Д. Шереметева, Аренский очутился в завидном положении: числясь каким-то чиновником особых поручений при Министерстве двора, Аренский получал от пяти до шести тысяч рублей пенсии, будучи вполне свободным для занятий сочинением. Работал по композиции он много, но тут-то и началось особенно усиленное прожигание жизни. Кутежи, игра в карты, безотчетное пользование денежными средствами одного из богатых своих поклонников, временное расхождение с женой, в конце концов, скоротечная чахотка, умирание в Ницце и, наконец, смерть в Финляндии. С переезда своего в Петербург Аренский всегда был в дружеских отношениях с беляевским кружком, но как композитор держался в стороне, особняком, напоминая собой в этом отношении Чайковского. По характеру таланта и композиторскому вкусу он ближе всего подходил к А.Г. Рубинштейну, но силою сочинительского таланта уступал последнему, хотя в инструментовке, как сын более нового времени, превосходил Антона Григорьевича. В молодости Аренский не избег некоторого моего влияния, впоследствии – влияния Чайковского. Забыт он будет скоро…».
А. Рылов. Финляндия
И действительно, прав оказался учитель – Аренского в России забыли.
В Перк-ярви построил себе загородный дом знаменитый врач-ортопед Генрих Иванович Турнер. На своей даче здесь умер известный юрист и сотрудник газеты «Московские ведомости» Кесарь Филиппович Ордин. Дома в поселке купили действительный статский советник Н.Г. Колоколов и директор Петроградской ссудной кассы А.И. Пукарев. Сюда на озера приезжал работать мастер пейзажей художник Аркадий Александрович Рылов.
Такова история небольшой станции «Перк-ярви» Финляндской железной дороги, ныне – станции «Кирилловское» Октябрьской железной дороги.
Станция «Лейпясуо»
История переименования следующий станции железной дороги – «Лейпясуо» связана с большой компанией изменения иностранных названий, прошедшей по стране во второй половине 1940-х гг., и вовсе выглядит немного анекдотично. А дело здесь в следующем.
С открытием на этом участке Финляндской железной дороги остановочного пункта в 1869 г. он получил название «Голицыно» (на финском языке – Galitzina), так как находился на земле, принадлежавшей этой княжеской семье. После обретения Финляндией независимости власти, конечно, переименовали все русские названия, и станция «Голицыно» в 1918 г. превратилась в «Эюряпяя». Но на этом эпопея не закончилась. В 1929 г. после административной реформы станцию вновь переименовывают и называют ее «Лейпясуо». Но вы думаете, это все? Нет. В 1948 г. власти решают вернуть русское название финской станции, предлагая, например, такие наименовании, как «Казаково» или совсем оригинальное – «Приветная».
Станция «Голицыно»
Так вот и сохранилось на этой дороге и на Карельском перешейке одно из немногих финских названий. С финского языка оно переводится как «Хлебное болото».
В официальном справочнике «Пути сообщения Карельского перешейка» за 1907 г. можно было прочитать: «Лес со всех сторон окружает ст. Голицыно, расположенную на пустынной местности. Только у самой станции несколько дач. Ночлежный пункт 5 разр. Хоттака, в 8 км. На станции имеется дерев. водоподъемное здание с паровым насосом. 2 платформы: в 137 саж. каждая. На участке Голицыно— Кемяря дорога на всем перегоне идет лесом, особенно редким и мелким на первых 4 км, где плотно пересекает большое топкое болото Лейпясуо. Затем дорога переходит р. Перонъйоки и постепенно поднимается на песчаное плато со станцией Кемяря».
Участок линии Маннергейма
Первый вокзал на станции построили из дерева – его левая часть состояла из открытой веранды. В правой части находились службы станции. Здание не сохранилось.
Современный путешественник найдет в районе станции множество каменных сооружений финской оборонительной линии – доты 1920 и 1937 гг. постройки, противотанковые рвы. Кроме того, в 1930 г. на озерах построили дамбы, открытие которых позволяло затопить обширные участки суши.
В некотором отдалении от станции, ближе к Кущевскому болоту, находится так называемая «Долина смерти» – участок линии Маннергейма, где во время наступления Красная армия понесла самые большие потери в Зимней войне.
После остановочного пункта «Лейпясуо», пятого на этом участке, до станции «Выборг» остается еще пять остановок. Половину пути на этом отрезке Финляндской железной дороге мы уже проехали.
Станция «Гаврилово»
Товарно-пассажирская станция «Гаврилово» начала свое существование в 1885 г., и называлась она тогда «Кямяря», как и пристанционный поселок. Название станции дала небольшая деревушка, лежавшая в 7 км от железной дороги на берегу озера и известная с XVII столетия. Нынешнее название станция получила в 1949 г. – так власти увековечили память техника-лейтенанта Федора Петровича Гаврилова, скончавшегося от ран в госпитале и похороненного рядом со станцией «Кямяря». С этим переименованием также случился промах. Вначале станцию назвали «Каменка», затем изменили название на «Воскобойниково», а «Гаврилово» стало уже третьим и, к счастью, последним вариантом.
Поселок Кямяря не относился к дачным поселениям – жилья здесь строили мало, да и от столицы далековато. Но в начале прошлого века здесь работало большое лесозаготовительное предприятие, и с увеличением выпуска его продукции росло и местное население.
Такова история этого остановочного пункта и поселка при нем. Но далее мы познакомимся с тремя остановочными пунктами, о которых мало что можно сказать, – небогата их история, как и незначительны события, происходившие там в прошлом. Мы, конечно, вспомним самое важное, но эти станции, как говорят на железной дороге: «Наш поезд проследует без остановок».
Станция «Лебедевка»
Следующая после станции «Гаврилово» остановка именуется поэтично «Лебедевка» и до 1948 г. называлась «Хонканиеми», что переводится как «Сосновый мыс». Новое название никак не связано с благородными птицами, а является лишь производной от фамилии командира катера-дымзавесчика «КМ-905» старшины 1-й статьи Николая Михайловича Лебедева, погибшего в 1944 г. во время высадки десанта на остров Пийсари.
Далее нас ждет остановка на станции «117-й км».
Станция «117-й км»
Остановочный пункт «117-й км» открыт здесь в 1969 г., хотя деревень в окрестности не так много – в основном дачные поселки. Ситуация не изменилась и в наше время, в районе станции так же малолюдно, как и раньше.
Похожая история и со следующей станцией – «Верхне-Черкасово».
Станция «Верхне-Черкасово»
Остановочный пункт «Верхне-Черкасово» ранее носил название «Сяйние», а ближайшая к нему деревушка называлась по-карельски – Юля Сяйние и по-фински – Улясяйние.
Платформа открыта здесь еще в 1869 г. – местность можно считать дачным пригородом Выборга. Основными постройками тогда выступали здесь небольшие домики с садиками вокруг, причем их количество было невелико.
Тем не менее деревянный вокзал на станции построили достаточно большим, хотя и одноэтажным, с залом ожидания, кассами и помещением для работников дороги. Кроме этого, у дороги возвели складские помещения и необходимую для функционирования дороги инфраструктуру.
Рядом со станцией в начале XX в. работал мыловаренный завод братьев Сергеевых, на котором, возможно, трудился Яков Миронович Маршак – отец знаменитого переводчика и писателя Самуила Яковлевича Маршака. На заводе Маршак-старший работал в должности мастера. Машинное отделение с парогенератором и паровыми машинами находилось в кирпичном здании, а сама мыловарня – в деревянном. Там же находился склад готовой продукции, контора и квартира для одного работника. В производственном цеху Сергеев установил несколько котлов для варки высотой 3 м.
Станция «Сяйние»
Рядом с заводом стояла дача директора завода. В 1917–1920 гг. им руководил Майзель, которого сменил инженер Палмер, приходившийся зятем владельцу предприятия.
Мыловаренный завод в Сяйние проработал недолго, и в середине 1920-х гг. Ф.И. Сергеев его закрыл.
Интересна история самих Сергеевых. В 1854 г. в Выборг приехал бывший крепостной графа Шереметева Федор Иванович Сергеев. Происходил он из крестьян деревни Чернецы Ярославской губернии, и было ему всего 14 лет.
Ф.И. Сергеев
Природный талант позволил многому научиться молодому человеку, но что самое главное, за несколько лет он освоил три языка, так что мог свободно изъяснялся на финском, шведском и немецком. На заработанные деньги в 1878 г. Ф.И. Сергеев открывает заводик, а проще сказать, небольшой цех по расфасовке трубочного табака, что приносит ему солидный доход и возможность к началу 1890-х гг. войти в число заметных торговцев Выборга. В 1892 г. его даже назначают коммерции советником. За десять последних лет XIX столетия Сергеев только увеличивает размеры своей промышленной империи, в которую входят пивоваренный завод «Бавария», уксусный, пуншевый и асфальтовые заводы, винокурня, механический цех и существенно разросшаяся табачная фабрика, выпускавшая, кроме табака, папиросы и сигары. На пивоваренном заводе Сергеев выпускал пиво следующих марок: пилзнер, портер, столовое, бок (крепкое) и мед.
В 1899 г. официально зарегистрирована оптово-торговое товарищество «Сыновья Ф. Сергеева и Ко».
Бывший крепостной стал уважаемым выборгским буржуа, почетным членом Выборгского отдела Русского благотворительного общества в Финляндии и членом городского муниципалитета.
В начале века к существующим предприятиям добавились и другие – тот же мыловаренный завод в Сяйние, а также пароходная компания и предприятие по добыче нефти. До сих пор в Финляндии работает компания «Oy Sergejeff Ab», которая принадлежит потомкам знаменитого русского предпринимателя.
Федор Иванович Сергеев женился в возрасте 27 лет на Любови Николаевне Мыталовой, и в браке родилось 8 детей.
Такова история одного из многих замечательных русских предпринимателей.
Ну а мы возвращаемся на станцию «Сяйние». В 1948 г. ее переименовали в честь майора Льва Иосифовича Черкасского, погибшего в 1944 г. в возрасте 33 лет и похороненного в братской могиле рядом с железной дорогой. Не забыли изменить имя и местной речки Уляйоки – она стала Черкасовкой. А в итоге за станцией и поселком закрепилось наименование «Верхне-Черкасово».
Оставим и эту непримечательную остановку – нас ждет встреча с последней перед Выборгом станцией «Лазаревка».
Станция «Лазаревка»
Эта станция появилась уже в независимой Финляндской республике, продолжившей строительство сети железных дорог. Станция, а она тогда называлась «Лииматта», приняла первых пассажиров в 1925 г. Со временем здесь построили три пассажирские платформы, так как предполагалось, что станция останется крупным железнодорожным узлом, соединяющим три ветки: на Санкт-Петербург, Выборг – Вещево и Большую Приморку.
В наши дни «Лазаревка» остается действующим остановочным пунктом на территории станции «Выборг-Товар-ная». Но платформа здесь действует одна, и обслуживает она петербургское направление. На Приморское направление можно было сесть с низкой платформы, но она так и пребывает нереконструированной за ненадобностью. Платформы на «Вещево» нет вовсе.