Республиканцы, которые и раньше не представляли собой монолитного целого, теперь окончательно раскололись на две соперничающие группировки — оппортунистов (умеренных республиканцев) и радикалов. Их называли партиями, но по существу это были аморфные политические течения, идейными и организационными штабами которых служили соответствующие парламентские группировки. Они легко распадались на более мелкие автономные образования, которые именовали себя «левыми», «республиканскими», «демократическими» и даже «социалистическими» (что не всегда соответствовало действительности и даже не обязательно свидетельствовало о больших различиях в программе и идеологии), и так же легко вновь объединялись впоследствии.
Распри среди республиканцев неблагоприятно отразились на устойчивости министерских кабинетов, которые жили под постоянным страхом утраты парламентского большинства. Насколько их опасения были небеспочвенны, свидетельствовал опыт «великого министерства» Гамбетты. После многих лет пребывания в оппозиции он в ноябре 1881 г. получил наконец мандат на формирование правительства. Несмотря на «однопартийный» характер его кабинета, составленного из членов возглавляемой им же парламентской группой «республиканский союз», Гамбетта добился вотума доверия палаты депутатов. Однако спустя 67 дней, в январе 1882 г., он был отправлен в отставку объединенными голосами консерваторов, радикалов и умеренных республиканцев из парламентской группы «левая республиканская» под предводительством Ферри.
Повышению политической стабильности в стране способствовало бы расширение правительственного большинства «вправо». Однако непреодолимым препятствием тому служили разногласия между монархистами-консерваторами и умеренными республиканцами относительно роли католической церкви в современном обществе. Консерваторы рассматривали ее как одну из опор общественного порядка. Напротив, республиканцы питали к ней глубокое недоверие. Они выражали недовольство деятельностью многочисленных религиозных конгрегаций (монашеских объединений), содержавших по всей стране множество больниц, приютов и учебных заведений. В 1880 г. Ферри добился закрытия учебных заведений ордена иезуитов и обязал все прочие конгрегации получить разрешение правительства на свою деятельность (многие его так и не дождались).
Церковь отказалась подчиниться тому, что считала ущемлением своих прав, и правительству пришлось силой закрывать непокорные конгрегации. Этими мерами республиканские власти восстановили против себя духовенство и значительную часть верующих. В стране образовалась мощная антиправительственная католическая партия, которая нашла союзника в лице консервативной оппозиции и усилила ее избирательную базу. На всеобщих выборах 1885 г. клерикально-монархический блок выдвинул единых кандидатов и сумел серьезно потеснить республиканцев, получив свыше 200 депутатских мест. На этих выборах республиканцы впервые со времени прихода к власти выдвинули лозунг защиты республики.
Буланжизм. Поглощенные борьбой с клерикалами и монархистами, республиканцы не заметили, как за спиной у них выросла и окрепла новая политическая сила — националистическое движение. Отчасти его подъем был связан с общим усилением политического радикализма, обусловленного разочарованием широких слоев населения результатами политики умеренных республиканцев. Сыграл свою роль и экономических кризис середины 80-х годов, заставивший многих французов потуже затянуть пояса.
Но главное, общественное мнение Франции не смирилось с утратой Эльзаса и Лотарингии и устами таких популярных политиков, как Гамбетта и Клемансо, не раз напоминало об этом правительству. Однако умеренные республиканцы стремились избегать конфликтов с Германией. Греви вообще не хотел войны за возвращение обеих провинций. Ферри по крайней мере не считал эту задачу первоочередной, будучи уверен, что гораздо больше пользы Франции принесет успешная колониальная экспансия. В этом духе он и действовал на посту главы правительства. При нем французы захватили Тунис, Тонкин и Аннам, расширили свои владения в Юго-Западной и Экваториальной Африке, начали завоевание Мадагаскара. Но по мере роста масштабов колониальной экспансии все громче звучали и голоса критиков, обвинявших Ферри в чрезмерном распылении сил, в экономическом и военном ослаблении Франции перед лицом агрессивной Германии. Опасения подобного рода в особенности усилила военная тревога 1886–1887 гг., связанная с мелким пограничным инцидентом. Это вызвало во Франции всплеск реваншистских и милитаристских настроений, на почве которых выросло националистическое движение.
Начав с критики внешней политики республиканских правительств, националисты постепенно перешли к отрицанию конституционных основ Третьей республики. В особенности они осуждали парламентаризм, усматривая в нем фактор ослабления государственной власти и национального единства. Они стали требовать пересмотра конституции в целях усиления исполнительной власти по образцу президентской республики 1848 г., ставшей прологом бонапартистской диктатуры. Это требование нашло отклик в массах, доверие которых к властям было серьезно подорвано вследствие скандала, подмочившего репутацию президента республики Греви. Главным героем скандальной истории был его зять Д. Вильсон. Прикрываясь авторитетом тестя, он промышлял тем, что за взятки устраивал награждения орденами Почетного легиона. Когда история выплыла наружу, Греви был вынужден уйти в отставку.
На роль «сильной личности», способной укрепить государственную власть, националисты в замену дискредитированным гражданским политикам стали прочить генерала Буланже. Ветеран многих войн, борец с армейской рутиной, наконец, республиканец по своим взглядам, он пользовался поддержкой радикалов. В 1886 г. по протекции Клемансо генерал Буланже получил пост военного министра. Рядом мер — принятие на вооружение скорострельной винтовки Лебеля, сокращение срока военной службы с пяти до трех лет, улучшение бытовых условий рядовых и унтер-офицеров, призыв в армию священнослужителей — он быстро завоевал популярность. А его твердые заявления по адресу Германии в 1887 г. окончательно сделали его кумиром толпы — «генералом реванша». Когда умеренные республиканцы, обеспокоенные воинственными заявлениями Буланже, добились его отставки с министерского поста и отправили командовать армейским корпусом в Клермон-Ферран, провожать его на вокзал пришли несметные толпы парижан.
На амбициях популярного генерала стремились сыграть различные политические силы. Радикалы рассчитывали с его помощью пробраться к власти. Монархистам пришла в голову мысль использовать его как таран против республики. В соответствии с тактикой «параллельного действия» они готовились руками военного диктатора восстановить монархию. С этой целью видные деятели монархической оппозиции, такие, как барон де Макау, граф Альбер де Мэн, герцогиня д’Юзес, стали финансировать его политическую кампанию. Но и те и другие ошиблись в расчетах. Радикалов отпугнули авторитарные замашки генерала, его стремление к личной власти. В итоге Клемансо из горячего сторонника Буланже превратился в его яростного противника. Да и монархисты вскоре поняли, что генерал обманывает их с целью выудить побольше денег.
Главной опорой Буланже было националистическое движение, ведущую роль в котором играла Лига патриотов. Основанная в 1882 г. писателем Полем Деруледом и историком Анри Мартэном, она ставила целью «развитие физических и моральных сил нации», прежде всего в интересах победоносной войны против Германии. Долгое время она влачила жалкое существование и лишь на волне буланжизма превратилась во влиятельную политическую силу. В середине 80-х годов Лига патриотов насчитывала свыше 180 тыс. членов.
В марте 1888 г. Буланже был уволен из армии, после чего сломя голову ринулся в политику. На дополнительных выборах в палату депутатов он выдвинул свою кандидатуру и был избран. В парламенте он внес предложение о пересмотре конституции. Когда оно было отвергнуто депутатами, Буланже вынес его на своеобразный плебисцит. Выборы в то время проводились по партийным спискам и закон не запрещал многократно выдвигать одну и ту же кандидатуру в разных избирательных округах. Этим и воспользовался Буланже. Под лозунгами роспуска парламента, пересмотра конституции и созыва учредительного собрания он принял участие во всех дополнительных выборах, которые проводились во второй половине 1888 г. И практически везде ему сопутствовал успех.
В ночь с 27 на 28 января 1889 г. Париж не спал, напряженно ожидая результатов дополнительных выборов, которые состоялись в столичном департаменте Сена. Когда стало известно, что Буланже победил с перевесом в 242 тыс. голосов против 165 тыс., поданных за его соперника-республиканца, толпы националистов продемонстрировали готовность взять штурмом Елисейский дворец. Деру-лед умолял Буланже брать власть немедленно, не дожидаясь всеобщих выборов, намеченных на осень. Однако Буланже не последовал его совету и отказался от государственного переворота.
Промедлением генерала воспользовались республиканцы, сплотившие свои ряды против общего врага. Они изменили закон о выборах, отменив голосование по партийным спискам и запретив многократное выдвижение одной и той же кандидатуры. Правительство не посчитало зазорным пойти и на прямую провокацию. Министр внутренних дел Клеман распустил слух о якобы готовящемся аресте Буланже. Того явно не устраивала роль мученика, и 1 апреля 1889 г. он бежал в Брюссель. С этого момента буланжизм резко пошел на спад. В августе сенат, заседая в качестве верховного суда, заочно приговорил Буланже к изгнанию. Преследованиям в судебном порядке подверглись и вожаки националистического движения.
Лига патриотов была распущена, а Дерулед приговорен к штрафу. На всеобщих выборах в сентябре 1889 г. буланжисты провели в палату всего лишь 38 своих кандидатов. Точку в истории буланжизма поставила пуля, которой генерал свел счеты с жизнью в 1891 г.
Социальные движения.