В ответ на реваншистскую агитацию и мероприятия по укреплению армии, осуществлявшиеся военным министром Франции Буланже, в ноябре 1886 г. Бисмарк внес в рейхстаг законопроект, доводивший мирный состав германской армии до 468 тыс. человек и устанавливавший военный бюджет на семь лет вперед (септеннат). В начале 1887 г. он произнес речь, в которой отрицал наличие какой-либо опасности для Германии со стороны России и категорически утверждал, что «угроза войны исходит исключительно из Франции». Свободноконсервативная газета «Post» в январе 1887 г. поместила статью «На острие ножа», красочно описывавшую угрозу европейской войны, исходившую от Франции. И хотя в следующем году одно из своих выступлений Бисмарк закончил словами: «Мы, немцы, боимся только Бога, а кроме него никого на свете!» — опасаясь войны с Россией, он в период «военной тревоги» 1887 г. был вынужден отказаться от нападения на Францию.
Ухудшение отношений между Россией и Австро-Венгрией в связи с событиями на Балканах в 1885–1886 гг. сделало невозможной пролонгацию Союза трех императоров, который обеспечивал нейтралитет России в случае войны между Германией и Францией. Опираясь на Тройственный союз, Бисмарк рассчитывал предотвратить угрозу войны Германии на два фронта, «перестраховавшись» посредством соглашения с Россией, и не допустить таким образом ее сближения с Францией.
В итоге длительных переговоров 6/18 июня 1887 г. в Берлине было подписано секретное русско-германское соглашение, получившее название «перестраховочный договор». Договор предусматривал, что, если одна из заключивших его сторон окажется в состоянии войны с третьей великой державой, «другая сторона будет хранить по отношению к первой благожелательный нейтралитет и приложит все старания к локализации конфликта». Что же касается войны с Австро-Венгрией или Францией, то обязательство сохранять нейтралитет вступало в силу только при нападении этих стран на одну из договаривающихся сторон. Бисмарку так и не удалось добиться от России обязательства соблюдать безусловный нейтралитет в возможной войне Германской империи с Францией.
Обе стороны выступали против каких-либо территориальных изменений на Балканском полуострове, причем Германия признавала «исторически приобретенные» права России в этом регионе. В приложенном к договору секретном протоколе подтверждался принцип закрытия Черноморских проливов, а Германия брала на себя обязательство оказать России моральную и дипломатическую поддержку, если бы та приняла решение занять Босфор.
Рост англо-французских противоречий в сфере колониальной политики и противодействие Англии укреплению позиций России на Ближнем Востоке привели к сближению Великобритании со странами Тройственного союза. Еще в декабре 1886 г. Бисмарк подсказал Италии, стремившейся к осуществлению экспансии в Северной Африке, идею заключить с Англией союз, направленный против Франции. В 1887 г. под давлением Бисмарка оформилась Средиземноморская антанта — союз Англии, Австро-Венгрии и Италии, имевший целью сохранение статус-кво в Средиземноморье и особенно в Черном море. Он был направлен, с одной стороны, против Франции, с другой — против России. Это, во-первых, освобождало Бисмарка от забот в отношении Австро-Венгрии в ее противостоянии с Россией на Балканах, а, во-вторых, в случае необходимости предоставляло ему свободу действий против Франции.
Между тем по распоряжению Бисмарка стала осуществляться массовая высылка из Германии сезонных рабочих, прибывавших из русской Польши. Российские власти приняли ответные меры. Между обеими странами разгорелась таможенная война. Со своей стороны Бисмарк в 1887 г. отдал распоряжение Имперскому банку не принимать русских ценных бумаг под залог и предложил германским банкам освободиться от русских ценностей «ввиду явно неустойчивого состояния русских финансов», причем это было сделано за несколько дней до прибытия Александра III в Берлин по пути из Копенгагена. Все эти удары и оскорбления послужили мощным толчком к сближению России с Францией.
Начальник германского Генерального штаба Мольтке и его помощник генерал-квартирмейстер Вальдерзее, ссылаясь на военные мероприятия в России, настаивали на превентивной войне против нее. Они считали, что соотношение сил вскоре может измениться не в пользу Германии. Однако Бисмарк, запугивая Россию, решительно выступал против воинственных планов Генерального штаба, стараясь во что бы то ни стало избежать войны на два фронта. В 1888 г. он писал: «Даже самый благоприятный исход войны никогда не приведет к разложению основной силы России, которая зиждется на миллионах собственно русских… Эти последние, даже если их расчленить международными трактатами, так же быстро вновь соединятся друг с другом, как частицы разрезанного кусочка ртути».
Обострение противоречий с Россией и неприязненные отношения с Францией побуждали Бисмарка добиваться сближения с Англией и привлечения ее к Тройственному союзу. В некоторых кругах крупной германской буржуазии считали, что благодаря этому будет облегчен доступ немецким товарам на мировой рынок. Между тем, потерпев неудачу в переговорах с Англией, Бисмарк стал добиваться возобновления «перестраховочного договора» с Россией, срок действия которого истекал.
Отставка Бисмарка и его преемники. После смерти в 1888 г. императора Вильгельма I и 99-дневного правления Фридриха III (умершего от рака горла) престол перешел к его сыну Вильгельму. Молодой, 29-летний кайзер Вильгельм II не был лишен некоторых способностей, но не обладал ни соответствующими знаниями, ни личными качествами. Ему были присущи неуравновешенность, политическая и личная бестактность, отсутствие склонности к усидчивому труду, невероятное самомнение. Это проявлялось в дилетантизме его действий во многих областях государственной жизни. Тем не менее Вильгельм II воспринимал себя как нового, «еще более великого» Фридриха II. Еще до восшествия на престол он писал Бисмарку: «…если суждено разразиться войне, не забывайте, что всегда наготове рука и меч у того, чьим предком был Фридрих Великий, один боровшийся с втрое большим количеством врагов, чем их имеется в настоящее время у нас, и что 10 лет упорной военной подготовки не пропали для него даром!»
Для Вильгельма II, свято верившего в то, что он является государем «милостью Божьей», было поистине невыносимо, что Бисмарк как бы «препятствовал» неограниченному осуществлению им своих императорских прерогатив. Уважая старого канцлера, кайзер с самого начала собирался в будущем править единолично. Между Вильгельмом II и Бисмарком сразу же выявились острые расхождения по основным вопросам внутренней и внешней политики.
Внутриполитическая ситуация в стране, как и ее внешнеполитическое и стратегическое положение, представляла к началу вильгельмовской эпохи картину кризисного перелома, когда проявились исторические процессы, давно прокладывавшие себе дорогу и которые не мог остановить и Бисмарк. Угрожающий характер для Германии приняло ползучее изменение с трудом воздвигнутой системы европейского равновесия, прежде всего вследствие усиления Франции и ее сближения с Россией. Этому способствовали и некоторые ошибочные внешнеполитические акции Бисмарка. Обращение России с просьбой о займах к французской бирже обозначило контуры будущего франко-русского союза, что явилось крупной неудачей внешнеполитического курса Бисмарка. «Договор перестраховки» мог только замедлить опасное для Германии развитие процесса франко-русского сближения, но не предотвратить его. Проблема превентивной войны вызвала серьезные разногласия между канцлером и военным руководством страны.
Во внутриполитическом плане 1890 год также стал важным рубежом, так как произошел развал картеля — инициированного Бисмарком союза национал-либералов, имперской партии и консерваторов, объединенного солидарностью в борьбе за септеннат. 1889 и 1890 годы стали рекордными по количеству стачек, число которых составило более тысячи. Репрессивные методы борьбы с рабочим движением оказались явно неэффективными. Потерпели крушение и надежды правящих кругов на «умиротворение» рабочих «социальной реформой».
Если Вильгельм II был уверен, что его демагогическая «христианско-социальная политика» спасет страну от революции, то Бисмарк готов был спровоцировать рабочих на восстание, чтобы подавить его силой оружия. Однако в январе 1890 г. рейхстаг отказался продлить действие «исключительного закона» против социалистов. Поражение имперского правительства в рейхстаге современники оценивали как «начало конца эры Бисмарка».
Человек крайне тщеславный и неуравновешенный, Вильгельм II не мог больше «сосуществовать» с таким всесильным канцлером и незаурядной личностью, как Бисмарк. Мечтая о «мировой политике», кайзер считал европейскую политику канцлера провинциальной, а также полагал, что тот слишком запутался в своих связях с Петербургом. Обвинив Бисмарка, что тот скрывал донесения германского консула в Киеве о том, «что русские находятся в разгаре стратегической подготовки вступления в войну», кайзер воспользовался этим для окончательного разрыва. В марте 1890 г. Бисмарк вынужден был уйти в отставку.
Прусский юнкер, сыгравший главную роль в создании Германской империи, Бисмарк был реальным и трезвым политиком, крупным государственным деятелем и дипломатом. В области внешней политики он сумел подняться выше своего класса, сумел понять исторические задачи, стоявшие перед Германией во времена капитализма свободной конкуренции, но уже не удовлетворял велениям грядущей новой эпохи. Престарелый Бисмарк потерпел серьезные неудачи во внутренней и внешней политике. Незадолго до смерти, глядя в Гамбурге на океанские корабли, готовые выйти в далекое плавание, он сказал: «Да, это другой мир, новый мир…».
После отставки Бисмарка германским канцлером и министром-президентом Пруссии (до 1892 г.) стал генерал Лео фон Каприви. С 1883 г. он возглавлял адмиралтейство, а с 1888 г. командовал X армейским корпусом. В 1891 г. был возведен в графское достоинство. Не веря в возможность превращения Германии в мировую державу, Каприви проводил внешнюю политику, направленную на дальнейшее укрепление ее позиций на Европейском континенте. Для достижения этой цели он добивался всемерного усиления армии при ограничении сферы действия военно-морского флота защитой побережья страны. Он разделял мнение начальника Генерального штаба Вальдерзее о неизбежности войны с Россией и выступал против возобновления «перестраховочного договора», срок действия которого истекал в июне 1890 г. Каприви считал, что Германия должна готовиться к войне на два фронта — против Франции и России, и проводил курс на сближение с Англией.