Плебисцит по конституции 25 мая 1815 г. дал огромное число воздержавшихся: из 5 млн избирателей лишь 1 532 527 сказали «да» и 4 802 — «нет». На выборах 1 июня 1815 г. в палату были избраны преимущественно либералы, и она явилась самой левой из всех последующих палат в годы Реставрации. Спустя всего несколько дней депутаты вступили в острый конфликт с императором, не желавшим мириться с каким бы то ни было ограничением своей власти.
В 1815 г. внешний фактор сыграл еще большую роль в определении судьбы Франции, чем в 1814 г. В битве при Ватерлоо 18 июня войско держав антифранцузской коалиции — Англии и Пруссии, превосходившее по численности французскую армию, нанесло ей жестокое поражение. 22 июня Наполеон подписал отречение в пользу сына герцога Рейхштадтского, а 8 июля Людовик XVIII снова торжественно въехал в Париж. Так закончились Сто дней нового пребывания Наполеона у власти.
Вторая реставрация во Франции сразу же приобрела черты ультрароялистской реакции. Если до Ста дней на политической сцене находились главным образом умеренные роялисты, к которым относились и либералы, стоявшие за сильную монархическую власть, ограниченную конституцией, а крайние роялисты, добивавшиеся личного правления короля, не имели веса в парламенте, состоявшем из бывших членов сената и Законодательного корпуса империи, то после изгнания Наполеона в политической жизни вверх взяли «ультра». Общественное мнение испытывало чувство подавленности и растерянности в связи с очередным неожиданным поворотом в политической ситуации и не могло тогда оказать почти никакого противодействия их натиску.
«Ультра» повели кампанию насилия, учиняя суровую расправу над близкими сторонниками Наполеона и деятелями революции. Белый террор особенно был отмечен на юге против протестантов. Маршал Ней был расстрелян по приговору верховного суда. На всех уровнях административного управления среди должностных лиц обострилось соперничество между либералами и «крайними». По малейшему обвинению в лояльности к императору отзывались префекты, супрефекты, прокуроры, велась чистка в армии, в рядах университетской профессуры.
Людовик XVIII распустил палату представителей, созванную во время Ста дней, и назначил новые выборы на август 1815 г. Первый конституционный опыт был неудачным для либеральной общественности. Результаты выборов отразили наступление политической и социальной реакции. Контраст новой палаты по сравнению с выборами в нее при Наполеоне был огромным. Почти две трети ее членов представляли ультрароялисты, в основном выходцы из провинциального дворянства. В своем большинстве они являлись традиционными нотаблями, крупными землевладельцами аристократического происхождения, не занимавшимися активной профессиональной деятельностью. Они приехали в Париж с твердым намерением превратить парламент в инструмент государственной политики в целях укрепления позиций аристократии в обществе.
Министерство герцога А.-Э. Ришелье, назначенное королем 24 сентября 1815 г., пыталось сдержать «ультра», сознавая, что чрезмерные их притязания могут привести к непредвиденным потрясениям в стране. Сам Ришелье в годы революции эмигрировал в Россию, где Александр I доверил ему пост генерал-губернатора Одессы и всего Новороссийского края. Ришелье снискал в России репутацию просвещенного администратора, заслужил уважение и симпатии царя. Во Франции общественное мнение видело в нем политика, чистосердечно желавшего смягчить противоречия между враждующими лагерями и объединить роялистов и либералов вокруг монархии Бурбонов. Лояльно настроенные к правительству депутаты рассматривали интриги против него как попытку «крайних» добиться отставки кабинета.
Речи в парламенте вождей «ультра» Ж.-Б. де Виллеля, Ж.-Ж. де Корбьера, Э. де Витроля и Фр.-Р. де Шатобриана содержали программу требований дворянства и католического духовенства. Наиболее влиятельным их идеологом в палате был Л.-Г. де Бональд, а вне ее — Ж. де Местр. Бональд придерживался доктрины абсолютной монархии и в своем трактате «Опыт анализа естественных законов социального порядка» воспроизводил без каких-либо изменений прежнюю сословно-корпоративную организацию «старого порядка» с королем «по милости Бога», с опорой на авторитет католической церкви и аристократии. Жозеф де Местр стал родоначальником французского ультрамонтанства XIX в. Его книга «О папе» (1819) включала целую теорию о непогрешимой и неограниченной папской власти.
Главные требования «ультра» касались упрочения поместной знати и привилегированного положения католической религии, ради чего они настойчиво добивались от правительства разрешения духовенству владеть имуществом, предлагали передать ему запись гражданского состояния, а также контроль за народным просвещением. Людовик XVIII назвал палату «бесподобной» из-за ее монархического рвения.
Встретив сопротивление со стороны Ришелье, «ультра» попытались конституционным путем устранить не устраивавшее их министерство, чтобы таким образом привести к власти чисто ультрароялистский кабинет. Э. де Витроль и Фр.-Р. де Шатобриан, перу которого принадлежит яркое публицистическое произведение «Монархия согласно Хартии» (1816), выставляли себя поборниками парламентского правления, развивая мысль о том, что монарх в конституционном государстве управляет в согласии с волей парламента. На этом основании они требовали от короля назначить министров из большинства ультрароялистов в палате.
После долгих колебаний Людовик XVIII по совету своего фаворита Э. де Деказа, сумевшего убедить его, что только роспуск «бесподобной» палаты позволит сохранить кабинет Ришелье, решился на эту меру. 5 сентября 1816 г. она была распущена. На таком способе выхода из политического кризиса настаивали также Россия и Англия, обеспокоенные неумеренными притязаниями «ультра», что, по мнению царя, еще больше увеличивало непопулярность Реставрации в глазах общественного мнения.
Выборы в палату осенью 1816 г. явились значительным событием в политической жизни Франции. Они положили конец периоду, когда в парламенте почти все места занимали «ультра», понесшие на этот раз большие потери. С этого момента в палате намечаются два течения в либеральном движении эпохи Реставрации — конституционалисты, или «доктринеры», и «независимые». Умеренное крыло либералов было представлено конституционалистами, а левое — «независимыми». Политик и философ П.-П. Руайе-Коллар и Фр. Гизо, крупный французский историк XIX в. и государственный деятель будущей Июльской монархии, считались теоретиками конституционалистов. В парламенте их единомышленники слыли «доктринерами», поскольку главный докладчик конституционалистов Руайе-Коллар имел обыкновение произносить речи в нравоучительном тоне. Особенностью воззрений «доктринеров» была преданность легитимному правлению. Идеалом разумного и лучшего государственного устройства служила для них «Хартия» 1814 г., в которой, как они считали, удачно найдено равновесие между порядком и свободой. Их программа, ограниченная этим документом, была либерально-консервативной. В палате они выделялись громкими именами: наряду с П.-П. Руайе-Колларом и Фр. Гизо в ней произносили блестящие речи де Серр, К. Жордан, Э.-Г. Барант, Р.-Ф. де Ремюза, Л.-В. де Брольи (пэр. — Авт.), оказывавшие большое влияние на остальных ее членов. Особенно возрос авторитет конституционалистов во время либерального министерства Ж.-Ж. Дессоля с конца 1818 по декабрь 1819 г., а затем в период кабинета Э. де Деказа до смены его в феврале 1820 г. вторым министерством Ришелье. Конституционалисты представляли собой широкую парламентскую группировку, в которой слились традиционные и новые нотабли.
В отличие от конституционалистов популярность «независимых» была гораздо больше вне стен парламента, чем внутри них. Об этом неопровержимо свидетельствуют ежегодные частичные выборы в палату, вследствие которых их число постоянно росло до 1820 г. Избранные в палату либералы были новыми, буржуазными по происхождению и профессионально активными «нотаблями». Особенно большим было различие в политических карьерах депутатов-либералов и «ультра». Участники революции в рядах последних составляли всего 8 %, а «независимые» — 49 %.
«Независимые» в более категоричной форме, чем конституционалисты, критиковали режим Реставрации за нерешительность и медлительность в воплощении либерального законодательства. Талантливые ораторы этого течения Бенжамен Констан, Ж.-М. де Лафайет, Ж.-А. Манюэль, Ж. Лаффит и генерал Фуа смело произносили антидинастические речи, подготавливая общественное мнение к возможной смене династии. Они не связывали конституционный строй непременно с наследственной монархией, допуская передачу трона представителю младшей ветви Бурбонов герцогу Орлеанскому. Учение Бенжамена Констана об индивидуальных правах человека и конституционном управлении, изложенное в его труде «Курс конституционной политики», вышедшем в 1820 г. и сразу же получившем широкую известность, превосходно отражало идейные устремления этой политической группировки. Несмотря на различие в тактике «независимых» и конституционалистов, придерживавшихся осторожной политической линии и боявшихся радикальных мер, выходящих за рамки «Хартии», либералы являлись единственным крупным политическим течением, защищавшим наследие 1789 г.
Республиканская партия, рассеянная еще преследованиями Наполеона, не имела возможности оказывать влияние на правительственный курс. Поэтому она вынуждена была с целью свержения монархии Бурбонов прибегать к военным заговорам, в которых активную роль играли организации карбонариев. В 1820–1823 гг. правительство жестоко подавляло неоднократные попытки республиканцев поднять восстание против режима Реставрации.
Сессия 1816–1817 гг. открывает наиболее плодотворный либеральный период в деятельности парламента в годы Реставрации. В ту пору многим либералам показалось, что Бурбоны способны пойти навстречу общественному мнению и стать символом национального примирения.
К числу важных либеральных реформ относится избирательный закон от 5 февраля 1817 г., упрочивший консолидацию буржуазной элиты в этот период Реставрации. Его основные положения отражали ви́дение «доктринерами» совершенной модели управления обществом на основе аристократического принципа. Новый избирательный закон предоставлял политические права только собственникам, что вполне согласовывалось со взглядами либералов, отрицательно относившихся к теории Ж.-Ж. Руссо о народном суверенитете, покоящемся на общей воле. Ее распространение в революции они считали главной причиной многочисленных неудачных революционных опытов по созданию либерального государства после разрушения абсолютизма. В выборах могли участвовать лица, уплачивавшие в год не менее 300 фр. прямого налога, а чтобы быть избранными — не менее 1 тыс. фр. Выборы были непрямые, так как проходили в избирательных коллегиях. Однако избиратели голосовали непосредственно в главном городе департамента, а не в окружном центре, как это имело место при империи и во время выборов «бесподобной» палаты в 1815 г. Эта статья закона была весьма выгодна городским слоям буржуазии, поскольку в этом случае устранялось политическое влияние кр