Однако попытка Киселева пойти дальше и провести в общегосударственном масштабе и в обязательном для всех помещиков порядке отмену крепостного права закончилась неудачей, натолкнувшись на яростное сопротивление дворянства. Сам Николай I, который вначале склонен был поддержать Киселева, быстро пошел, однако, на попятный, откровенно заявив в марте 1842 г.: «Крепостное право есть очевидное зло, но прикасаться к нему теперь было бы делом еще более гибельным». Даже помыслить об этом, по мнению императора, было бы «преступным посягательством на общественное спокойствие и на благо государства». В итоге работа девяти секретных комитетов по крестьянскому делу, создававшихся друг за другом в царствование Николая I, дала более чем скромные результаты. Указ 1842 г. об «обязанных крестьянах» был фактически вторым изданием упоминавшегося выше указа 1803 г. о «вольных хлебопашцах» и предусматривал предоставление крестьянину с согласия его господина личных и имущественных прав (включая пользование небольшим земельным участком) за определенные повинности в пользу помещика, остававшегося собственником земли. Добавим, что этим указом воспользовались всего несколько десятков тысяч крестьян. В 1847 г. крестьяне получили также право выкупаться на волю при продаже имения помещика за долги с публичных торгов. В губерниях Правобережной Украины и Белоруссии, где преобладали польские помещики, были введены в 1847–1855 гг. так называемые «инвентари», фиксировавшие нормы крестьянских земельных наделов и повинностей. Всего Николаем I было подписано около сотни указов, касавшихся положения крестьян. Однако в целом крестьянский вопрос в России оставался нерешенным.
Тем временем в народном хозяйстве России происходили важные перемены: расширялись посевные площади, росли масштабы хлебной торговли и винокурения, увеличилось производство сахара. Вместе с тем сельскохозяйственные машины в середине XIX в. применялись лишь в 3 % помещичьих имений. Редкостью оставались также многопольные севообороты и химические удобрения.
В стране начался промышленный переворот, т. е. переход к машинному фабрично-заводскому производству (о времени его начала историки до сих пор спорят: для одних это 30-40-е годы XIX в., для других — середина столетия). В России появились пароходы и железные дороги. К концу царствования Николая I протяженность железнодорожной сети достигла полутора тысяч верст, что было, однако, в 10 раз меньше, чем в Англии. В 1860 г. 80 % рабочих, занятых в обрабатывающей промышленности, где развитие капитализма в отличие от металлургии шло особенно быстрыми темпами, были уже вольнонаемными. Значительно увеличилось и количество городского населения России.
Правительство проводило политику промышленного протекционизма, поощряло отечественных купцов и предпринимателей. В 1839–1843 гг. министр финансов Е. Ф. Канкрин успешно осуществил реформу, в результате которой основой денежного обращения в России стал серебряный рубль, причем кредитные билеты можно было свободно обменивать на серебро.
Вместе с тем Россия продолжала отставать от передовых стран Западной Европы, причем этот разрыв неуклонно увеличивался. Около половины доходной части бюджета шло на военные нужды. Крепостническая система хозяйства постоянно давала сбои: урожайность сельскохозяйственных культур и продуктивность животноводства практически не росли, душевое потребление продуктов оставалось крайне низким, а смертность среди населения — высокой. Обычным явлением были неурожаи и эпидемии.
Что касается духовной жизни российского общества, то она, наоборот, шла очень интенсивно, о чем свидетельствовало появление многих выдающихся произведений литературы и искусства. Постдекабристский период стал временем идейных исканий, глубоких раздумий о месте России в мировой истории, о ее отличительных цивилизационных особенностях, горячих споров о путях дальнейшего развития родины. В рамках молодого российского либерализма обозначились тогда два основных направления — западники и славянофилы. Первые (юрист К. Д. Кавелин, историки Т. Н. Грановский, С. М. Соловьев и др.) были убеждены в том, что главная задача россиян — поскорее догнать Западную Европу, с которой Россия составляет единое культурно-историческое целое. Вторые (братья И. С. и К. С. Аксаковы, И. В. Киреевский, А. С. Хомяков, Ю. Ф. Самарин и др.) отстаивали идею особого пути России, обусловленного сохранением крестьянской общины, самодержавной формой монархии и православной верой. Они выступали за отмену крепостного права, созыв Земского собора, но против конституционно-парламентской системы западного образца. Кроме того, в России начали распространяться социалистические идеи: А. И. Герцен создал теорию русского общинно-крестьянского социализма, а члены кружка М. В. Буташевича-Петрашевского, публицист В. Г. Белинский и другие увлекались идеями Сен-Симона и Фурье.
Такого обилия новых теорий и идей образованное российское общество никогда прежде не знало. И чем больше давила на него самодержавная система, тем больше стремилось оно к духовному раскрепощению.
В стране постепенно росло количество начальных, средних и высших учебных заведений. В Петербурге были открыты Технологический институт, Императорское училище правоведения, Военная академия, в Киеве — университет Св. Владимира и т. д. Однако Николай I требовал строго придерживаться принципа обязательного соответствия между объемом получаемых молодежью знаний и ее сословным положением и будущим местом в обществе, дабы не плодить ненужных иллюзий и опасных для государства амбиций.
Став апогеем российского самодержавия, царствование Николая I и особенно его бесславный конец (Крымская война) наглядно продемонстрировали ущербность этой системы. Поэтому смерть Николая I в феврале 1855 г. (существует и версия о его самоубийстве) была воспринята в обществе с чувством глубокого облегчения и даже радости. Она открыла возможности для изменения правительственного курса. В России начиналась полоса больших и важных реформ.
Глава 5ЛИБЕРАЛЬНЫЕ РЕФОРМЫ В СТРАНАХ ЕВРОПЫ
Переход к мирной жизни после продолжительных наполеоновских войн для Великобритании оказался далеко не простым. Инфляция, колоссальный государственный долг и рост безработицы, связанный в первую очередь с демобилизацией вооруженных сил, тяжким бременем легли на страну. Положение не улучшило издание в 1815 г. в целях обеспечения интересов лендлордов протекционистских «хлебных законов», воспрещавших импорт зерна, пока цена его не достигала 80 шиллингов, т. е. 4 ф. ст. за кварту. Таким образом, установился двойной стандарт — свободный рынок для низших слоев общества, основных потребителей хлеба, и протекционистские тарифы для лендлордов. Положение усугубил неурожай 1816 г., вскоре цена за кварту зерна поднялась до 100 шиллингов. Вообще сельское хозяйство Англии попало в полосу затяжного кризиса, выход из которого наметился лишь в середине 30-х годов.
Недовольство «хлебными законами» выражали и многие промышленники, рассчитывавшие, что дешевый хлеб позволит удерживать заработную плату на низком уровне. В целом положение промышленников существенно различалось: если одни преуспели на военных поставках, то другие были разорены войной; вдобавок выяснилось, что опустошенная Европа слишком обеднела, чтобы покупать британские товары.
Экономические неурядицы вызвали ряд выступлений протеста, преимущественно со стороны наименее обеспеченных слоев. Еще в марте 1815 г. столица на несколько дней была практически парализована народными волнениями. Для этого периода была характерна беспрецедентная радикальная агитация, которая подогревалась обострившимися классовыми противоречиями. К обычным в таких случаях экономическим требованиям, как всегда в условиях кризиса, добавились политические — в первую очередь требования избирательной реформы. Эти тенденции были особенно популярны среди быстро политизировавшихся представителей средних слоев.
Вновь созданные оппозиционные газеты, например «Independent» или «Manchester Guardian», расходились невиданными тиражами, быстро набирали популярность радикальные ораторы, такие, как Ф. Бердетт, У. Коббет или Г. Хант. Митинг с участием последнего на поле Св. Петра под Манчестером, собравший 16 августа 1819 г. тысячи людей, был разогнан войсками, при этом И человек погибли и до 400 получили ранения: «Питерлоо» стало синонимом произвола властей.
В следующем году был раскрыт заговор, имевший целью физическое устранение членов кабинета министров. Не добавило властям популярности и «дело королевы Каролины», супруги недавно вступившего на престол Георга IV, когда-то брошенной им, — теперь король намеревался с ней развестись. Королева стала знаменем многих недовольных, и лишь ее внезапная смерть предотвратила колоссальный скандал.
Все эти трудности с большим трудом были преодолены кабинетом лорда Ливерпуля (1812–1827). Постепенно улучшившаяся с начала 20-х годов экономическая ситуация временно снизила накал радикальной агитации. К тому же между вождями радикалов налицо были существенные разногласия; например, одни предпочитали обращаться к фабричным рабочим, другие — к ремесленникам или мелким торговцам, сказывались и различия между регионами страны. Тем не менее в целом послевоенное радикальное движение все же обрело массовую базу, каковой доселе не имело.
О начале XIX в. можно говорить как о периоде трансформации «трудящейся бедноты» в подобие более современного рабочего класса. Однако во главе протестных движений стояли, как правило, представители средних или даже высших слоев общества, так называемые «джентльмены-реформаторы», осознавшие необходимость изменений, прежде всего избирательной реформы. Так, уже в 1817 г. было подано до 700 петиций с этим требованием.
Отмеченные выше недостатки политической системы Англии не претерпели никаких изменений, между тем как быстро менявшаяся структура общества сделала их еще более актуальными. Вместе с тем, несмотря на сохранение власти тори, в 20-е годы уже не приходится говорить о былом единстве правящей партии, в ее рядах налицо были серьезные разногласия между сторонниками тех или иных реформ, такими, как Джордж Каннинг, Роберт Пиль или Уильям Гэскис-сон, и «консерваторами из консерваторов» во главе с герцогом Веллингтоном. При этом Каннинг, возглавивший в 1822 г. британское внешнеполитическое ведомство, предпринял важные шаги по его реформированию, став в известном смысле основателем современной английской дипломатии вообще. Роберт Пиль на посту министра внутренних дел многое сделал для модернизации системы уголовного расследования и наказания, для придания полиции более совершенного вида. Министр торговли Уильям Гэскиссон снизил таможенные пошлины, способствовал дальнейшему внедрению принципов свободной торговли, поставил под сомнение Навигационные акты.