Серьезным достижением этих выступлений наряду с первыми преобразованиями Пия IX были прорыв духовной изоляции Папской области и других государств и фактическое устранение жестких запретов на печать, собрания и другие важные каналы формирования общественного мнения. Известия о намерении папы снять запрет на железнодорожное строительство в Папской области и о плане выработки нового процессуального кодекса, создание (впервые в истории папского государства) совета министров и другие новации вызвали к жизни надежды на радикальные перемены у одних и сопротивление грядущим реформам у других. Преобразования папы внушили серьезную тревогу королю Пьемонта Карлу Альберту и его главному советнику Соларо делла Маргарита, неаполитанскому королю Фердинанду, венскому двору и — к разочарованию итальянских либералов — правящим кругам Июльской монархии во Франции. Зато курс реформ был поддержан британской дипломатией.
Начавшееся движение за реформы застало «умеренных» в значительной мере врасплох, тем более что оно способствовало активизации радикальнодемократических организаций и низового движения городских масс, в меньшей мере — сельского населения. В письме к В. Джоберти от 11 февраля 1847 г. видный пьемонтский либерал П. Петитти ди Рорето красноречиво передавал тревожную атмосферу, сложившуюся в Италии в связи с противостоянием сторонников и противников реформ. Он выражал серьезную озабоченность тем, что радикализация политических настроений в обществе может скомпрометировать завоеванную в Папской области свободу печати и спровоцирует новые цензурные ограничения, подобные тем, которые все еще свирепствовали в Тоскане, Пьемонте и в Неаполитанском королевстве, считал неправомерными любые атаки против папы, учитывая его неколебимый авторитет в обществе.
Сама логика борьбы за реформы при явной неготовности монархов на замену абсолютизма конституционно-монархическим строем способствовала активизации оппозиционных кругов и движений различной направленности. Напряжение заметно возросло из-за неурожайных лет и ответных голодных бунтов и крестьянских выступлений, прокатившихся в 1846–1847 гг. В рамках либерального движения формировалось радикальное крыло «экзальтированных», как их называли оппоненты. В немалой степени ожесточению борьбы содействовала политическая позиция венского двора, который попытался усилить нажим на Пия IX, дабы тот отказался от дальнейших реформ и уступок. Австрийские войска оккупировали Феррару, в непосредственном соседстве с Папской областью. В ответ папа направил к границам свои швейцарские соединения, чем сразу же заслужил одобрение патриотически настроенных слоев и даже Дж. Мадзини, известного своими антипапистскими выпадами и неверием в возможность решить задачу освобождения Италии без борьбы против папства как такового. В письме на имя папы, ставшем достоянием общественности, он призвал главу католической церкви встать во главе движения за объединение и независимость Италии и «провозгласить новую эру прогресса и справедливости».
Превращение Пия IX в кумира патриотически и либерально настроенных кругов и широких масс было выражением типичной для итальянской политической жизни первой половины XIX в., да и для более позднего времени, склонности к мифологизации деятелей Рисорджименто, не исключавшей, впрочем, столь же энергичного развенчания некоторых из них при изменении обстоятельств (так произошло позднее не только с самим папой, но и с пьемонтским королем Карлом Альбертом). Уже в 1848–1849 гг. народной традицией и политическими кругами радикальной ориентации был возвеличен как герой Рисорджименто Дж. Гарибальди; в 50-60-е годы XIX в. стал формироваться культ графа К. Б. Кавура как творца единого Итальянского королевства.
Престиж папы был тем выше, чем более упорствовали в своей приверженности абсолютизму другие монархи — великий герцог Тосканы Леопольд, неаполитанский король Фердинанд, властители Пармы и Модены, хотя и там общественная активность различных слоев общества усиливалась, несмотря на все препоны. В Неаполитанском королевстве, невзирая на репрессии, распространялись тысячи экземпляров «подрывных» изданий. Вспыхнули мощные крестьянские восстания в Апулии и Калабрии. В Тоскане, Лукке, Парме и Модене жители зачитывались политическими изданиями патриотической направленности, для которых становилось типичным использование понятия Италии, патриотизма, Рисорджименто. Немалым событием стало издание с конца 1847 г. в Турине газеты «Risorgimento», организатором которого был граф Б. К. Кавур. Усиливалось недовольство австрийскими властями в Ломбардо-Венецианском королевстве.
Король Пьемонта Карл Альберт был преисполнен колебаний. С одной стороны, он выражал сочувствие политике Пия IX, делал антиавстрийские жесты, декларировал свою приверженность национальным чаяниям, с другой — продолжал держать в качестве своего главного советника заядлого реакционера Соларо делла Маргарита, использовал войска для подавления народных выступлений в Генуе и Александрии, хотя их участники совмещали требование реформ и борьбы за независимость с прославлением короля и папы. Были запрещены намечавшиеся выступления подобного рода в столице Пьемонта Турине. Либералам и патриотам с бою давался каждый шаг по пути борьбы за свободу печати, собраний, а также за устранение с ответственных постов деятелей, известных своими ультрареакционными взглядами.
Все большую тревогу сторонников преобразований вызывало бесцеремонное вмешательство в итальянские дела венского двора, призванное, по оценке пьемонтского вельможи Л. Петитти ди Рорето, «разделить государей и народы, разрушить чувство национальной независимости». Характерно, что канцлер Австрийской империи Меттерних в циркулярном послании в австрийские посольства в Лондоне, Париже, Берлине и Петербурге счел нужным уточнить позицию империи в итальянском вопросе в новых условиях. Он повторил свой тезис 20-30-х годов о том, что Апеннинский полуостров состоит из суверенных государств, независимых друг от друга. «Существование этих государств и их территориальное устройство базируются на принципах общего для всех государственного права и закреплены политическими соглашениями, которые не могут стать предметом спора». Это был курс на сохранение статус-кво в Италии в духе легитимизма, подтверждавший решимость Австрии чинить препятствия делу реформирования и объединения страны.
С конца 1847 и вплоть до 20-х чисел марта 1848 г. политический процесс на Апеннинском полуострове приобрел еще более сложный характер. Борьба за реформы стала перерастать в революционное движение, в котором требования конституционных режимов снизу причудливо переплетались со все более радикальными уступками монархов сверху, проявления автономистских и сепаратистских настроений — с ростом антиавстрийских, с тем чтобы в марте 1848 г. вылиться в мощное патриотическое движение за независимость.
Все более явственно стали звучать социальные требования. Уже летом 1847 г. в ряде итальянских государств выдвигались лозунги «права на труд» и «права на организацию труда», настойчиво ставился вопрос о снижении налогов, об отмене феодальных принципов («мертвой руки»), оформлялись развернутые программы политических преобразований — создания гражданской гвардии (для низов это было синонимом требования вооружения народа, для собственников — средством ограничения произвола полиции и правительственных войск и вместе с тем поддержания порядка), введения гражданских и политических свобод, устранения от власти реакционных деятелей. Один за другим рушились форпосты реакции.
В августе-сентябре 1847 г. тосканский герцог Леопольд был вынужден дать согласие на создание гражданской гвардии, разрешить свободу печати. Он признал полномочия совещательного органа при тосканском правительстве — Государственной консульты и согласился с назначением на пост главы правительства представителя «умеренных» Козимо Ридольфи. Перемены в Тоскане заметно повлияли на ситуацию в соседних государствах — Парме, Модене, Лукке, особенно после того, как герцог Лукки предпочел добровольно отказаться от своих владений в пользу Тосканы (за денежную компенсацию). В октябре 1847 г. произошла давно ожидавшаяся отставка Соларо делла Маргарита в Пьемонте, за которой после бурных народных выступлений 22–25 октября 1847 г. последовали и долгожданные реформы: установление гласности судопроизводства и его демократизация, введение новых цензурных правил, ограничение всевластия полиции, создание выборных муниципальных советов.
В ноябре 1847 г. была учреждена Государственная консульта в Папской области, и хотя Пий IX поспешил разъяснить, что она никоим образом не ограничивает власть папы, однако этот факт являлся неоспоримым свидетельством утверждения представительного органа, предтечи будущего парламента. Следствием этих реформ оказалось, однако, не успокоение, а повсеместное требование конституции и ограничения власти монархов.
В этом же направлении развивались события в Неаполитанском королевстве, хотя вплоть до конца 1847 г. королевскому режиму с помощью кровавых репрессий удавалось разгромить повстанческие выступления и расправиться с представителями демократической и либеральной оппозиции. Решительный перелом в соотношении сил произошел после того, как 12 января 1848 г. восстанием в Палермо началась борьба населения Сицилии против бурбонской монархии, вынудившая правительственные войска к эвакуации с острова.
Участники мощного повстанческого движения в Сицилии выступали за статус автономии и независимости, а крестьянские массы еще и против привилегий крупного землевладения и тягот налогового бремени и бесправия. Переплетение традиционалистской реакции на реалии нового времени с борьбой против абсолютизма придавало ему весьма специфические и оригинальные черты, предварявшие особую роль Юга на завершающем этапе Рисорджимен-то и остроту «южного вопроса» в Итальянском королевстве после объединения Италии. Последствия победоносного восстания в Сицилии, несмотря на его, казалось бы, региональный характер, были велики.