ого титула, и даже вводился с этой целью: почетное звание в обмен на первородство.
Первое же юношеское деяние Геракла стало причиной его изгнания. Из ненависти к музыкальным занятиям он убил своего учителя музыки Лина, брата Орфея. Причем, разбил о голову учителя кифару. Отбыв наказание жизнью в лесу, он возвращается в Фивы, чтобы принять участие в войне вместе с Амфитрионом – против минйцев из беотийского Орхомена.
Отец Геракла погиб в битвах с соседями, но явно не в войне с минийцами, как указывает Псевдо-Аполлодор. Это была какая-то другая война – уже без Геракла, который после победы над минийцами поднял руку на отца и своих детей, за что и был изгнан. Мать Геракла Алкмена после смерти мужа вышла замуж за Радаманта – брата критского Миноса. Радамант, хоть и был законодателем и слыл справедливым судьей, был изгнан с Крита и поселился в Беотии. Фигура Радаманта оставлена античными источниками без особого внимания, как и судьба Алкмены в браке с ним. Известно лишь, что она прожила долгую жизнь и умерла по пути в Фивы из Аргоса (или, скорее, из Тиринфа). Сыновья Геракла хотели похоронить ее там, где похоронен их дед Амфитрион и дети Геракла от жены Мегары – в Фивах. Но по оракулу им пришлось похоронить Алкмену в Мегарах.
Войны и безумства Геракла
Минийцы были сильным противником. Это автохтоны, которые прежде победили фиванцев и на 20 лет обложили их «стобыковой» данью. Также минийцы – участники знаменитого похода аргонавтов за золотым руном. Впоследствии они переселились на Пелопоннес, и там спартиаты приняли их как равных, предоставив землю и позволив им жениться на спартанках. Правда, Геродот осуждал их за нехорошие нравы и вздорное требование доли царской власти. Что, вероятно, было поводом для серьезных конфликтов в Спарте.
Начало войны Фив с минийцами было отмечено беспрецедентным оскорблением минийских вестников, прибывших с требованием дани. Геракл отрезал им носы. В другом эпизоде войны Геракл ночью пробрался в стан минийцев и связал упряжь их лошадей. Надо полагать, это фатально сказалось в момент нападения фивян: минийцы были не готовы к битве. Фивяне позднее построили два храма: Гераклу Обрезывателю носов и Гераклу Связывателю коней. Также одно из преданий гласит, что Геракл тайно проник в Орхомен и поджег дворец царя, а начавшийся пожар уничтожил город до тла. Также одно из свидетельств говорит о военной хитрости Геракла, который отвел воды реки Кефис на равнину, где и увязла конница минийцев.
Война была упорной и довела минийцев до полного истощения, отчего царь Эргин решился заключить мир. Фивяне же ради победы обратились к древнему ритуалу человеческого жертвоприношения – в жертву богам были принесены дочери знатного гражданина Антипойна. Позднее точно так же ради победы афинян над пелопонесцами принесла себя в жертву Макария, дочь Дейяниры и Геракла. Афинянам было предсказано, что победу они одержат только если умрет кто-то из детей Геракла.
Фивяне в результате войны избавились от дани, Эргин был убит, а минийцам пришлось платить Фивам вдвое большую дань.
Вероятно, к тому же времени относится и победа Геракла над дриопами (асинами), которые жили неподалеку – у Парнаса. Геракл взял их город, и дриопам пришлось бежать сначала на вершину Парнаса, потом на кораблях отправиться на Пелопоннес, где царь Еврисфей дал им землю в Арголиде.
В Фивах Геракл первый раз женился – на Мегаре. Фиванский правитель Креонт в награду за доблесть Геракла, ставшего теперь известным героем, выдал за него свою старшую дочь. Согласно мифу, Гера, постоянно проявляющая враждебность к Гераклу, наслала на него безумие, и он поубивал своих детей от Мегары и пытался убить своего отца Амфитриона и своего племянника и его детей. Афина, согласно мифу, остановила его, бросив камень ему в голову, после чего Геракл заснул. Снятие налета детской фантазии с этой истории позволяет видеть реальность: Геракл совершил страшное преступление. И не волей оракула отправился он в рабство к Еврисфею, правившему в Микенах, а бежал туда – на родину своих предков, к своим царственным родственникам. И он не отослал свою жену Мегару, полагая женитьбу на ней дурным знаком, а сам был отвергнут как убийца детей.
Алкид-Геракл не только бежал в Тиринф, но вынужден был сменить имя. Только теперь у него образовалось общеизвестное прозвище – Геракл. Миф же, смягчая образ героя, основанием для перемены имени объявляет веление оракула.
Складывание мифологии о Геракле
Мифология составлена из космогонии и теогонии – удела философов и поэтов, хтонизма – образного ряда, порожденного психикой, а также из героических историй сказочного характера, рассказанных с детской непосредственностью. Перетолкованию, полезному для истории, подлежат только сказочные сюжеты – за ними может скрываться истина, замещенная фантазией. Примерно такими сказками занимал Одиссей феаков, рассказывая о своих приключениях. В том же духе составлены и многие сюжеты с участием Геракла – в особенности его 12 подвигов. В каждом из таких подвигов сказочные элементы оправдывают жестокие деяния Геракла или подменяют их.
Павсаний рассказывает, как складывается мифология взаимоотношений героя и богов. Изображение борьбы Геракла с Аполлоном за треножник, оказывается, имеет простое истолкование. В Дельфах жрица отказала ему в вещании по поводу убийства им Ификла – своего брата (здесь у Павсания ошибка – речь должна была идти об убийстве Ифита в Тиринфе, а Ификл пережил Геракла и даже доставил его матери Алкмене голову тиранившего Геракла Еврисфея). Геракл со свойственной ему необузданностью схватил храмовый треножник и вынес из храма – это его по-детски продемонстрированная месть. На что жрица изрекла: «Да, из Тиринфа Геракл совершенно другой, чем канопский» (Каноп – главный порт Египта). Она сравнила Геракла с его тезкой – «египетским Гераклом», скорее всего с Гераклом Идейским. Устыдившись своего поступка, Геракл Фивский, прибывший тогда именно из Тиринфа (изгнанный туда за свое преступление), вернул треножник, за что получил одобрение жрицы и указания оракула. Дельфийский храм Аполлона в поэтических переложениях этой истории превратился в самого Аполлона, а простая и почти бытовая ситуация – в дерзновенное состязание героя с богом.
Геракл с Кребером и Гермес
Точно так же Павсаний оспаривает реальность существования трехглавого пса Кербера, которого Геракл, якобы, вывел из Аида. Павсаний предлагает каждому убедиться, что в пещере, откуда Геракл вывел страшного пса, нет никакой дороги под землю, и что разумному человеку даже проверять не нужно, есть ли там какое-то обиталище богов и душ умерших – его там не может быть. Ссылаясь на Гекатея Милетского, Павсаний предлагает другую версию истории, полагая, что «псом Аида» могли называть змея. И вот этого-то змея Геракл и смог притащить в Тиринф. Описания «пса» не существует, а потому данное предположение вполне реалистично. И только в позднейшем сочинении Гесиода «пес» превратился в трехглавую собаку. У Гомера же описания Кребера не существует.
Сюжет с грабежом и убийством в мифе оправдывается очень просто: стада, которые похищает Геракл, оказываются собственностью ужасного трехглавого великана, пастухом этих стад служит мерзкий гигант с отвратительной двуглавой собакой. Всех их Геракл убивает – к удовлетворению слушателей мифологических преданий, которые и сами при случае не прочь поживиться за счет чужих стад.
После битвы с орхоменскими минийцами в знак победы Геракл поставил изваяние льва. Отсюда пошло позднее утверждение, что Геракл задушил льва. Возможно, Геракл в период своего изгнания убил льва из лука (и такая оговорка есть у Павсания), а в дальнейшем непробиваемая львиная шкура (на службе у Эврисфея Геракл, якобы, задушил неуязвимого для его стрел льва) стала вторым атрибутом Геракла наряду с его знаменитой дубиной. Тем не менее, считается, что до VI века в греческом искусстве львиной шкуры у Геракла нет ни на одном его изображении. Скорее всего, она появилась вследствие неверного толкования значения изваяния, возведенного после победы над минийцами.
Развитие образа героя требует введения его фигуры в сюжеты с ранее известными мифическими персонажами, созданными на основе реальных исторических персон. Так, образ Геракла помогает формировать великий изобретатель Дедал, который вынужден был вместе с сыном Икаром бежать с Крита от гнева Миноса, впервые использовав для своих суденышек парус. Именно паруса позволили им уйти от весельного флота Миноса. Но кораблик Икара перевернулся, и он утонул. Геракл же случайно оказался на безымянном островке, куда волны вынесли труп Икара, и похоронил труп юноши. Здесь из мифологического сюжета исчезает полет Икара и Дедала на крыльях, и сюжет становится более реалистичным, зато Гераклу достается дополнительная линия судьбы – связь с известными героями прежних мифологий. При этом плавание под парусом искусственно удревняет историю, поскольку Минос – знаменитый талассократ, и уж парусом он пользовался наверняка не позднее Дедала.
Тем же манером к величию героя приобщен человеколюбец Прометей, которого Геракл, якобы по воле Зевса, освободил от цепей, а орла, терзавшего прометееву печень, убил. В этом мифе – превращенная история с походом Тесея и Перифоя в страну феспортов (Эпир), где они потеряли войско и попали в плен. Их держали прикованными цепями. И освободить их смог лишь Геракл. Причем, этот поход также был мифологизирован: якобы Тесей и Перифой пытались похитить не царицу царя феспортов, а саму владычицу Аида Персефону. Точнее, это попытался сделать Перифой, и за это был в Аиде прикован к камню. Тесей отправился за ним, но без помощи Геракла выйти из Аида он не смог. Геракл освободил Тесея, но вытащить Перифоя не хватило даже его безмерных сил.
Мифология греков – это не только приукрашивание своей истории, но и «употребление» древних сказаний и их хтонических персонажей. Олимпийские боги усмиряют не только разных ужасных существ – обитателей бессознательного – но и свой собственный хтонизм, который сохранялся даже в антропоморфных божествах (по Геродоту грекам богов дали пеласги, а также восточные народы – Аполлон, Артемида, Арес и другие происходят от более древних восточных аналогов).