Возможно, что в восстании против Ассирии приняли участие и другие финикийские города. Недаром Иосиф Флавий говорит о войне ассирийского царя со всей Финикией. Едва ли, впрочем, это были территории, составившие ассирийскую провинцию. Видимо, речь идет о городах, сохранивших автономию, ибо сразу же после этого говорится о мире с ними, а с собственными владениями мир не заключают. Можно полагать, что финикийцы скоро поняли, что изменение на ассирийском троне не принесет им облегчения, и поспешили пойти на мировую с новым владыкой. Тир же продолжал сопротивление, явно надеясь на свое островное положение. Поскольку собственных военных кораблей у Салманасара не было, он потребовал их у финикийцев. Финикийцы (речь, вероятно, идет об Арваде и Библе) направили ему 60 кораблей, но тирийцы разбили их, и тогда ассирийцы приступили к осаде города. При этом на их сторону перешли Сидон, старый соперник Тира, а также Акко, Ушу и другие материковые тирские города. Вероятнее всего, это было вызвано страхом перед ассирийским возмездием, но возможно, что жесткий контроль над экономической жизнью меньше задевал жителей материковых городов, чем собственно тирийцев, и они не имели столь сильных оснований для антиассирийского выступления.
Все же захватить Тир ассирийцы не смогли, но использовали свою власть на материке, отрезав островной город от источников воды. Тирийцы вырыли колодцы на самом острове и продолжали сопротивляться. Иосиф умалчивает о дальнейших событиях, и мы не знаем, чем закончилась пятилетняя осада Тира. Но поскольку Тир и в дальнейшем подчинялся ассирийцам, то ясно, что Элулай вновь признал верховную власть ассирийского царя. С другой стороны, еще — в начале правления Синаххериба, т. е. в самом конце VIII в. до н. э., тирскими владениями был ряд материковых городов, в том числе упомянутые Иосифом Акко и Ушу. Поэтому можно думать, что речь шла о восстановлении положения, существовавшего до восстания: Тир признавал верховную власть Ассирии, но сохранял все свои прежние владения. Как было оформлено это соглашение и кто был ассирийским царем, с которым договаривался Элулай, неизвестно (Салманасар V или уже Саргон II).
Салманасар был убит заговорщиками во время осады Самарии, и на престол вступил Саргон. Иногда полагают, что он был младшим братом убитого царя (Садаев, 1979, 101–102), но, поскольку он вопреки обычаю ни разу не упоминает о своем отце (Якобсон, 1989, 34), вероятнее, что он вообще не имел отношения к дому Тиглат-Паласара. Перемена на троне вновь пробудила надежды подчиненных. Вспыхнуло мощное восстание, в котором, возможно, решающую роль играл правитель Газы Ганнон, вступивший в союз с Египтом. На этот раз Египет пытался оказать действенную помощь союзникам, но египтяне был разбиты при Рафии (ANET, 285). Среди участников восстания были Дамаск и Арвад, а также уже аннексированный Ассирией Цумур. Восставшие встретились с ассирийским войсками около Каркара, где в предшествующем веке была сдержана на какое-то время ассирийская экспансия. Но на этот раз ассирийцы одержали решительную победу. Дамаск был разрушен и надолго сошел с исторической сцены (Klengel, 1985, 54) Власть Ассирии была полностью восстановлена и расширена. Островной Арвад сохранился как царство, но явно вновь был должен признать верховную власть ассирийского царя. Тир среди участников этого выступления не упоминается. Может быть, это было следствием мирного соглашения, заключенного Элулаем. От участия в восстании удержались также Библ и Сидон. Так что для Финикии исходом этого восстания было восстановление (но не радикальное изменение) прежнего положения.
После подавления этого восстания Финикия уже не доставляла особых хлопот Саргону. Тем не менее полностью вне своего внимания он ее не оставлял. Источники сообщают о подчинении Саргоном Тира. Поскольку это сообщение объединено с сообщением о подчинении Куэ в Киликии и кампаниями против каких-то островных греков и малоазийских царств, включая Фригию, то вполне вероятно, что речь идет не о самом Тире, а о тирийцах в районе Мириандского залива (Kestemont, 1983, 65–66). Эта акция, несомненно, наносила определенный ущерб Тиру, что можно сказать и о другом предприятии Саргона, который переправился на Кипр и подчинил себе какую-то часть острова (ANET, 284). Как будет сказано позже, финикийские города Кипра подчинялись тирскому царю, так что беспрецедентный морской поход Саргона не был по отношению к Тиру недружеским актом. У ассирийцев не было собственного флота, и корабли для этого, по-видимому предоставили финикийцы, как это было и при попытке Салманасара захватить Тир. Вероятнее всего, это были арвадцы, ибо Арвад находился почти напротив Кипра, и оттуда легче всего было достичь острова. Видимо, для арвадцев это стало средством нанести ущерб своим старым соперникам, но и в этом случае Элулай предпочел не ссориться с могущественным ассирийским царем.
Очередная смена правления в Ассирии снова привела к политической нестабильности. Подчиненные цари отказались платить дань. Занятый делами в Месопотамии, где от Ассирии отпал Вавилон, новый ассирийский царь Синаххериб был вынужден на какое-то время отказаться от подчинения западных земель. Однако все понимали, что ассирийская угроза не миновала. Вероятнее всего, именно к этому времени относится пророчество Исайи (23) о Тире, в котором пророк, в частности, предрекает полное разрушение города (Katzenstein, 1973, 239) — Вообще библейские пророки часто пророчат гибель Тира. При чтении их страстных речей создается впечатление, что самый главный грех Тира, за который он и будет разрушен, — его богатство. Богатый город, обладающий разветвленными торговыми связями, господствующий, как будет сказано ниже, над многочисленными колониями, владеющий сильным флотом и гордый своей островной неуязвимостью, Тир в это время был явно ведущим городом Финикии. Готовясь к неизбежной схватке с Синаххерибом, тирский царь Элулай укреплял материковые города, располагал там свои гарнизоны, в изобилии снабжая их пищей и водой (ANET, 287).
В 701 г. до н. э. Синаххериб решил наконец покончить с непокорными вассалами. Его главный удар был направлен против Тира. Усилия Элулая оказались тщетными, и ассирийцы захватили материковые города Тирского государства. Среди них были Великий Сидон и Малый Сидон. Первый из них дважды упоминается в библейский Книге Иисуса Навина (11, 8; 19, 28). В обоих случаях он называется вместе с галилейскими топонимами, как Мером (точнее — Воды Меромские), Рехоб, Кана; некоторые из них располагались недалеко от Тира, но все — южнее реки Литани. Видимо, где-то в этом районе находились и оба Сидона, а сопровождающие их определения отличали эти города от «просто» Сидона. Поэтому едва ли в этом сообщении надо видеть доказательство тезиса об отделении Сидона от Тира и расчленении единого Тиро-Сидонского царства. Элулай не решился далее сопротивляться и бежал на Кипр. Там он, однако, был пойман и привезен к царю. На тирский трон Синаххериб посадил Итобаала, который обязался ежегодно платить дань. После этого цари Сидона Итобаал (явно другой, чем одноименный новый тирский царь), Библа Урумилк и Арвада Абдэл, как и другие покоренные цари (кроме аскалонского царя Сидкии), преклонились к ногам победителя и преподнесли ему подарки, символизируя свое полное подчинение (ANET, 287–288). Часть финикийцев, в том числе тирийцев, была насильственно переселена в Месопотамию, где они помогали строить корабли. Для отвоевания Южной Месопотамии Синаххериб направил по водам Тигра и Евфрата суда, моряками на которых были финикийцы из Тира, Сидона и Кипра (Klengel, 1992, 227).
Начало царствования Асархаддона тоже было отмечено очередным восстанием в Финикии. На этот раз мятеж против своего суверена поднял сидонский царь Абдмилькат, по-видимому, преемник Итобаала. Другие финикийские города его не поддержали, но он нашел союзников в Киликии, где против Ассирии выступил царь Кунди и Сизу Сандуарри. Ответ Асархаддона был ужасающим. Сам он говорит о себе как о «завоевателе Сидона». Возможно, военные действия имели место, и то ли после поражения, то ли не оказав сопротивления, Абдмилькат бежал в море, но был захвачен и обезглавлен (как и Сандуарри). На мятежный город были обрушены страшные репрессии.
В Сидоне ассирийцы захватили огромную добычу: золото, серебро, драгоценные камни, слоновые шкуры и слоновую кость, эбеновое дерево и самшит, льняные одежды с многоцветной отделкой. В руки ассирийского владыки попала и личная казна сидонского царя. Но этим победитель не ограничился: из Сидона были выселены многие люди и уведен скот. Позже, после захвата Иерусалима, вавилонский царь Навуходоносор вывел из Иудеи аристократов, военных и ремесленников, оставив бедняков, виноградарей и землепашцев (II Reg. 24, 14–16; 25, 11–12). Видимо, и в Сидоне речь шла в первую очередь об аристократии и ремесленниках (Klengel, 1992, 228). После этого город был фактически полностью разрушен, и по приказу победоносного Асархаддона соседние цари явно за свой счет построили на его месте новый — Кар-Асархаддон (Порт Асархаддона), в который были переселены жители соседних гор и обитатели восточной части Ассирийской державы (ANET, 290–291). Позже Сидон был восстановлен как финикийский город, но надолго потерял свое значение. Сидонское царство было ликвидировано, его территория, в том числе сам горрд, была включена непосредственно в состав Ассирии и подчинена специальному чиновнику, образовав особую провинцию Ассирийского государства.
После уничтожения Сидона Асархаддон отдал ранее принадлежавшие ему города Маруб и Сарепту тирскому царю Баалу. Было ли это наградой за помощь против Сидона или средством вбить клин между Тиром и могущим возродиться Сидоном, точно неизвестно. Но думается, что первое предположение все же правильнее. Едва ли ассирийский царь мог всерьез думать, что Сидон сможет восстановиться: подобное не в характере ассирийских царей.
Абдмилькат пытался бежать за море (может быть, на Кипр или в Малую Азию), и поймать его там было возможно только с помощью флота. Очень вероятно, что этот флот был тирским. К тому же уничтожение богатого Сидона было на руку Тиру. Правда, за этот дар тирский царь должен был платить увеличенную дань (Pettinato, 1975, 147).