8–10-кг осколочно-химические — 53 000 шт.
25-кг ипритные — 24 000 шт.
200-кг химические — 13 000 шт.
Отработаны и заказываются опытные партии: 500-кг химические, 25-кг фосфорные и 50-кг курящиеся…
2. Мехвойска
РККА имеет в мирное время:
1 химический танковый полк,
6 отдельных химических танковых батальонов,
49 химических танковых рот (в составе корпусов, дивизий, бригад и УР),
92 химических танковых взвода (в танковых батальонах, бригадах и УР).
Всего машин: типа Т-26 — 530, типа Т-27 — 136, колесных — 420.
Аппаратура БХМ… приспособлена для разбрызгивания ОВ, для огнеметания, для постановки дымовых завес и для дегазации.
Мехвойска, помимо того, вооружены химическими минометами, химфугасами, ЯД химическими и другими шашками.
Разработан опытный образец БХМ типа БТ.
3. Артиллерия
Артиллерия применяет химические снаряды калибров от 76 мм до 152 мм. Накоплены запасы: 76-мм снарядов — 460 000 штук, 107-мм — 123 000 штук, 122-мм — 176 000 штук, 152-мм — 68 000 штук…
5. Морской флот
Выдан заказ промышленности в 1936 г. на изготовление установочных партий химических снарядов морской авиации…
7. Мобзапасы БХВ
В РККА накоплено: иприта — 3455 т… ядовито-дымных шашек — 400 000 штук… О новых рецептурах будет доложено устно…
Нарком обороны маршал К. Ворошилов,
11 марта 1936 г.» [134]
Итог деятельности по созданию советской индустрии химической войны был таков. С 1925 г. по 1 мая 1936 г. в стране было изготовлено 4933 т иприта, из которых большая часть хранилась на армейских складах (остальное было израсходовано на боевую учебу и «выслужило срок»). Люизита было изготовлено 150 т, и он весь пребывал на складах (табл. 23) [477].
Табл. 23. Балансовая ведомость состояния химического имущества Красной армии за период 1925–1936 гг. [477]
Нельзя попутно не отметить, что Германия к тому времени подобных успехов не имела. Там к марту 1936 г. запасы ОВ сводились лишь к двум позициям: 300 т хлорацетофенона (II) и 700 т тиодигликоля, служившего сырьем при производстве иприта (XX) по Мейеру (к тому времени в армии Германии не было иных решений по необходимым ей ОВ, кроме как по хлорацетофенону и иприту). Еще 300 т тиодигликоля были в стадии изготовления (первый в Германии цех ОВ на заводе «Оргацид ГМБХ» в Аммендорфе вступил в строй лишь в 1936 г., и нацелен он был на производство тиодигликоля). Помимо этого, в 1936 г. Германия имела мощности по дифенилхлорарсину (IV) и дифенилцианарсину (V) [10].
Между тем жизнь в Советском Союзе продолжалась, и 19 февраля 1936 г. состоялось очередное постановление СТО СССР, на этот раз о выпуске уже в 1936 г. очередной партии иприта для расширения стратегического запаса по линии Комитета резервов СТО СССР (размер все тот же — 1000 т) [399]. Она была произведена на мобилизационных мощностях завода № 91 в Сталинграде, и, поскольку ударный выпуск иприта был осуществлен в декабре, в недавно созданных специальных отепленных цистернах вся партия была отправлена на «передний край борьбы» — на дальневосточные военно-химические склады № 147, 148, 300 и 301, а также на Тихоокеанский флот. Добром это не кончилось: иприт во время той экспедиции все равно замерз — отепленные цистерны необходимо было по дороге отапливать, а этого делать не стали.
Впрочем, жители страны ничего этого не знали. В начале года им было предложено активно негодовать в связи с тем, что композитор Д. Д. Шостакович пишет «сумбур вместо музыки» (так называлась статья анонима в газете «Правда» от 28 января 1936 г.; деньги за этот труд получил, впрочем, конкретный человек — Д. И. Заславский, известный в те годы партийный щелкопер). В конце года им же надлежало радоваться за К. С. Станиславского и 12 других известных лиц, удостоенных только что учрежденного звания «Народный артист СССР».
Обращаясь к концу 30-х гг., отметим, что конфликтных ситуаций у Советского Союза было по-прежнему много, однако он еще не вступил во Вторую мировую войну. Между тем промышленность Германии, для которой та война началась в 1939 г., принялась активно производить иприт [10].
Серьезная проба советских военно-химических сил случилась лишь в самое неподходящее время — в жестокие морозы во время войны с Финляндией (30.11.1939 — 12.3.1940). К этой химической войне Красная армия попыталась подготовиться всерьез, причем в первую очередь речь шла об использовании сил авиации, поскольку именно авиация к тому времени стала считаться ударной силой химического нападения. Однако и сухопутные войска тоже изготовились воевать всерьез. Впрочем, и этот химический конфликт не состоялся [357, 358].
А впереди была Большая война.
Таблица 24 для примера обобщает два типа боевых химических средств, которые запасла Красная армия на момент начала Второй мировой войны, когда врагом А. Гитлера была Польша, а Советский Союз еще состоял в друзьях [109].
Табл. 24. Наличие у Красной армии иприта (XX) и шашек ЯД (по состоянию на 1.9.1939 г.) [109]
Приведенные в табл. 24 данные демонстрируют, с кем именно Красная армия собиралась воевать в те далекие годы. И с помощью чего. Мобзапасы иприта по прежнему держались на уровне более 4 тыс. т, и решать с его помощью предполагалось серьезные боевые задачи. А ЯД-шашки предполагалось, естественно, использовать для изнурения вероятного противника в ближнем бою. Данные табл. 25 показывают, что и силами авиации собирались доставлять ОВ (и СОВ, и НОВ) далеко не на все направления, а в соответствии с политикой руководства страны в те предвоенные годы. А. Гитлер еще состоял в друзьях.
Табл. 25. Запасы советских авиационных химических боеприпасов (по состоянию на 1.1.1940 г.) [481]
Накоплением запасов ОВ и авиахимбоеприпасов дело не ограничивалось. ВВС Красной армии вели также и перспективное боевое планирование. И на год ведения будущей (пока что гипотетической) химической войны они определяли свою потребность следующим образом. Если бы война состоялась в 1940 г., то летчикам на год ведения реальной химической войны было необходимо: СОВ — 60 тыс. т, НОВ — 18 тыс. т. А в случае войны в 1941 г. потребность в снаряженных авиахимбомбах выглядела так: ХАБ-200 — 18 тыс. шт. (3600 т ОВ), ХАБ-25 — 550 тыс. шт. (13 750 т ОВ), АОХ-15 — 1200 тыс. шт. (18 тыс. т ОВ), КРАБ-25ЯД — 35 тыс. шт. (875 т адамсита) [481]. Подчеркнем, что мы имеем дело с совсем иными планами по сравнению с тем, о чем шла речь в 1927 г. при создании плана строительства вооруженных сил на 1927–1931 гг. [126].
Разумеется, реальный заказ ВВС на 1941 г., в течение которого, если исходить из уровня понимания событий по состоянию на декабрь 1940 г., реальная война еще не предвиделась, был скромнее, однако более разнообразен. Полезно взглянуть на список того авиахимвооружения, которое руководство ВВС рассчитывало получить от страны в 1941 (пока еще мирном) году в снаряжении НОВ на проведение боевой учебы: ХАБ-100 в снаряжении синильной кислотой (XV) — 2100 шт., ХАБ-500 в снаряжении синильной кислотой — 120 шт., ХАБ-200М в снаряжении фосгеном (XIII) — 200 шт., ХАБ-500М в снаряжении фосгеном — 80 шт. А еще ВВС рассчитывали получить партию авиахимбомб в снаряжении СОВ (иприт зимний Зайкова + люизит, 75:25 % по объему): ХАБ-100 — 2900 шт., ХАБ-200М — 300 шт., ХАБ-500М — 300 шт [107].
Реальное состояние наступательных возможностей химических сил незадолго до начала Отечественной войны отразил в своем докладе тогдашний начальник химических войск П. Г. Мельников [137]. Доклад был направлен в Генштаб НКО на имя молодого генерала и будущего маршала А. М. Василевского за полгода до Отечественной войны. Поскольку маршал Г. К. Жуков (1896–1974) не сообщил об этой стороне дела даже в самом подробном издании (с восстановленным — уже в новой России — снятого цензурой текстом) [767], остановимся на вопросе подробнее.
Итак, по состоянию на ноябрь 1940 г. Красная армия располагала многочисленными средствами ведения химической войны — наземными (отдельными батальонами РГК, огнеметными батальонами танковых бригад и дивизий, средствами осуществления газоволновых и ЯД-атак, артиллерийскими и минометными средствами) и авиационными (авиационными полками и бригадами, вооруженными ВАПами и авиахимбомбами) [137].
Все эти боевые химические средства планировалось использовать в ходе химического нападения, которое имело своей целью:
а) поражение живой силы противника с помощью СОВ и НОВ,
б) уничтожение живой силы, огневых точек и деревоземляных сооружений противника огнеметами,
в) затруднение и сковывание маневра войск противника, замедление темпов наступления его и понижение стойкости обороны противника путем заражения местности СОВ [137].
При планировании любой наступательной армейской операции в те годы предполагалось исходить из расчета: химические батальоны — по одному на стрелковый корпус, минометные батальоны — тоже по одному на стрелковый корпус, химизированные авиаполки — по одному на авиадивизию, огнеметные батальоны — по одному на каждую танковую дивизию или бригаду. На день боя планировалось использовать: 0,5 зарядки ОВ для наземных средств, 3–4 зарядки ОВ для авиации, 1–2 боекомплекта авиахимбомб, артхимснарядов и химических мин, 50–60 тыс. ЯД-шашек [137].
Табл. 26 обобщает возможности частей и подразделений при организации наступательных химических операций, которыми Красная армия располагала незадолго до начала Отечественной войны [137].
Табл. 26. Наступательные химические возможности Красной армии по состоянию на ноябрь 1940 г. [137]
Разумеется, у руководства Красной армии сложились вполне четкие представления о серьезнейшей роли химоружия в будущей войне [73]. И, как видно из нижеследующей цитаты, Красная армия к тому времени располагала необходимой военно-химической доктриной [72]. Как видно, ОХБ РГК стал мощной наступательной боевой единицей при обеспечении заражения СОВ и местности, и дорог. Параллельно организованные отдельные батальоны ПХО на самом деле не были строго оборонительными [143] и с помощью имевшихся на их вооружении машин типа АРС также могли обеспечивать заражение с использованием СОВ местности и дорог. Да и химические части, ставшие недавно общеармейскими (огнеметные батальоны танковых бригад и дивизий), в смысле заражения дорог также могли очень многое. То же самое касается химических возможностей артиллерийских частей, которые с использованием артхимснарядов могли обеспечивать заражение местности СОВ или подавление огневых средств и ж/с противника с помощью СОВ и НОВ. А минометный батальон был способен и поражать ж/с противника НОВ, и заражать местность СОВ. Возможности авиации Красной армии к концу 1940 г. также были велики. Один авиаполк, имевший на вооружении бомбардировщики типа СБ, мог или с использованием СОВ за один вылет осуществлять поражение ж/с противника с одновременным заражением местности, или с использованием НОВ обеспечивать поражение ж/с противника на немалых площадях [137].