[2437] 20 марта подразделения армии и морской пехоты США двинулись из Кувейта на север по двум фронтам. Они встретили лишь спорадическое сопротивление со стороны шокирующе неумелых и деморализованных иракских войск. Британские войска быстро захватили Басру. Первые американцы достигли Багдада 7 апреля, менее чем через три недели после начала войны. Четыре дня спустя иракцы свергли статую Саддама в Багдаде, что означало крах режима. Соединенные Штаты понесли всего 109 потерь, Великобритания — 31. 10 мая ликующий Буш, одетый в полные летные регалии, приземлился на палубу авианосца USS Abraham Lincoln в заливе Сан-Диего. Стоя под транспарантом с надписью «Миссия выполнена», главнокомандующий приветствовал триумф своих войск.
Празднование победы и разговоры о новом империуме США быстро померкли на фоне опасений, что страна окажется в трясине. Первые признаки проблем появились после падения Багдада. Вместо того чтобы отправить дополнительные войска для обеспечения безопасности столицы, Рамсфелд и генерал Томми Фрэнкс отменили развертывание Первой кавалерийской дивизии. У коалиции не хватало сил для поддержания порядка, что привело к оргии беззакония, насилия и мародерства, включая кражу или уничтожение бесценных предметов старины из национального музея. Пока американские войска беспомощно стояли в стороне, мародеры обчистили город, даже вытащив из стен медные трубы и электрические провода. Иракцы потеряли веру в американскую власть. Единственным защищенным зданием оказалось министерство нефти, что подтвердило их подозрения в том, что захватчики были заинтересованы главным образом в захвате самого ценного ресурса страны. Типично грубые замечания Рамсфелда о том, что свобода «нечистоплотна» и «всякое бывает», были столь же бесчувственны, сколь и безответственны.[2438]
Не лучше обстояли дела у оккупантов и с обеспечением основных услуг. В Багдаде электричество работало лишь несколько часов в день, а то и вообще не работало. Телефоны не работали, вода была в дефиците и небезопасна, сточные воды стекали в реки, а больницы были переполнены пациентами и испытывали нехватку квалифицированных работников и медикаментов. «Это была бы трагическая ирония, — писал обозреватель New York Times Томас Фридман, — если бы величайшая технологическая держава в истории мира пришла в колыбель цивилизации со своими революционными идеями и потерпела поражение из-за того, что не смогла включить электричество».[2439]
Анархия переросла в устойчивое партизанское противостояние. Элитные бойцы Республиканской гвардии таяли и вооружались из огромных тайников с оружием и боеприпасами, систематически разбросанных по стране до вторжения. К июню количество нападений на американские войска и их иракских соратников резко возросло. Дерзкая реакция Буша на действия повстанцев — «Bring’em on!» — казалась такой же безрассудной и подстрекательской, как и реакция Рамсфелда на мародерство.
Война, первый этап которой был проведен столь эффективно, так быстро прогорела, потому что детальное планирование военных операций не сопровождалось столь же тщательной подготовкой к критическому послевоенному периоду. Конечно, американские агентства и частные благотворительные организации потратили месяцы на планирование. Некоторые исследования предсказывали вероятность мародерства и даже повстанческого движения. Но президент возложил ответственность на Министерство обороны. В результате жестокого бюрократического соперничества, плохих советов и фантастических предположений Рамсфелд, Вулфовиц и Фейт отвергли работу, проделанную в других местах. Особенно ожесточенная борьба между Государством и Министерством обороны привела к тому, что масштабное и во многом пророческое исследование первого было отброшено в сторону. Гражданские специалисты Пентагона приступили к планированию поздно и с недостаточным персоналом, и у них не было времени проверить свои идеи. Неоконы также были одурачены искусным мошенником Чалаби, который питал их иллюзии и манипулировал ими для продвижения своих собственных интересов. Они сами поверили в свою дико оптимистичную риторику о том, что солдат, как и во Второй мировой войне, будут встречать как освободителей. Один чиновник говорил о «легкой прогулке». «Плановики» были уверены, что американские войска смогут свергнуть режим, передать правительство иракским изгнанникам и уйти в течение трех месяцев.[2440]
Чрезмерно оптимистичные предположения и отказ прислушиваться к мнению других также привели к грубым просчетам в оценке того, что потребуется для поддержания мира. Недавний опыт Балкан подчеркнул важность того, чтобы вводить большие силы и сокращать их. Начальник штаба армии генерал Эрик Шинсеки настаивал на том, что для выполнения послевоенных обязанностей потребуется несколько сотен тысяч военнослужащих. Затем, находясь в зените власти и желая подтвердить свои теории об эффективности малых сил, Рамсфелд сократил эту цифру вдвое и отправил Шинсеки в отставку. У коалиции не было достаточных сил для выполнения работы.[2441]
Временная коалиционная администрация США (ВКА) совершила три ранние ошибки, которые неизмеримо ухудшили и без того плохую ситуацию. Возглавляемая Дж. Полом Бреммером (J. Paul «Jerry» Bremmer), карьерным дипломатом, организация была заполнена молодыми, рьяными республиканцами, жаждущими распространения демократии, но не имеющими достаточного опыта работы за рубежом и знания Ирака. Большинство из них прослужили всего три месяца.[2442] Проект ВМС по дебаасификации, призванный искоренить «саддамизм» путем удаления членов его правящей партии, устранил многих из тех, кто управлял страной. Решение о роспуске иракской армии и полиции оставило тысячи солдат и полицейских озлобленными, без работы и с оружием. «Это ещё 350 000 иракцев, которых вы выводите из себя, и у них есть оружие», — фыркнул один из оперативников ЦРУ.[2443] Решение Бреммера отложить передачу правительства иракцам спровоцировало рост антиамериканизма и усилило повстанческое движение.[2444]
К осени 2003 года американские войска столкнулись с полноценной и все более смертоносной оппозицией. Численность боевиков оценивалась в десять тысяч человек. В их ряды входили не только члены партии Баас и мусульмане-сунниты, которые поддерживали Саддама и ожидали, что будут смещены при новом режиме, но и недовольные шииты, злейшие соперники суннитов и религиозное большинство, на поддержку которого рассчитывали американцы. Джихадисты со всего мира хлынули в страну, чтобы присоединиться к борьбе. К ноябрю число нападений достигло тридцати пяти в день; повстанцы распространились из Багдада по всей стране. Повстанцы перешли от снайперских атак на отдельных военнослужащих к засадам на целые конвои и сбиванию вертолетов из гранатометов и ручных ракет. Чтобы подорвать международную поддержку, они напали на других членов коалиции и убили главного посланника ООН. Не будучи готовой к борьбе с повстанцами, американская армия нанесла ответный удар с использованием обычных воздушных и наземных средств, что привело к большим жертвам среди мирного населения и вызвало его ярость. Широкомасштабное насилие ещё больше замедлило и без того леденящий душу прогресс в восстановлении. ВМС все чаще оказывались за двенадцатифутовыми бетонными барьерами, так называемой «Зелёной зоной» — «немного Белфаста здесь, немного Кипра там, то тут, то там вкрапления Западного берега», — описал её один журналист.[2445] К концу 2003 года военные руководители Соединенных Штатов признали, что ведут классическую партизанскую войну; Рамсфелд признал, что им предстоит «долгий, трудный путь».
По мере усиления повстанческого движения обоснование войны рушилось. Не было найдено никаких доказательств, подтверждающих утверждения администрации о связях между Ираком и Аль-Каидой. Инспекторы прочесали страну в поисках оружия массового поражения и ничего не нашли. Тем временем критики дискредитировали доказательства, использованные для оправдания первой в истории страны превентивной войны. Часто используемые документы, предоставленные теневым источником под названием Curveball, якобы свидетельствующие о том, что Саддам пытался купить у Нигера уран для создания ядерного оружия, оказались фальшивкой. Представители Соединенных Штатов теперь утверждали, что устранение Саддама привело к ликвидации кровавого тирана и сделало мир более безопасным. Доверие к некогда непобедимой администрации было подорвано.[2446]
Имидж США был ещё больше запятнан весной 2004 года разоблачениями жестокого обращения с вражескими заключенными, особенно в багдадской тюрьме Абу-Грейб. Отменив в начале конфликта Женевские конвенции 1949 года, устанавливающие стандарты обращения с военнопленными, администрация Буша открыла путь для неправомерных действий на более низком уровне. Как и во многих других областях, неудачи армии стали результатом поспешной импровизированной реакции на неожиданные события. Столкнувшись с повстанцами, об источниках и масштабах которых она почти ничего не знала, она бросила в тюрьмы тысячи пленных, некоторые из которых предназначались главным образом для допросов. В Абу-Грейб за ними присматривала деморализованная резервная рота военной полиции, которая рассчитывала вернуться домой к концу 2003 года. Это подразделение совершало жестокие издевательства, наглядно запечатленные на фотографиях, сделанных его членами. Заключенных оставляли голыми и приковывали цепями к камерам, валили голыми друг на друга, заставляли носить женское белье и имитировать половые акты. На допросах их подвергали пыткам. Действия в Абу-Грейб нарушали давние американские традиции гуманного обращения с заключенными. Фотографии произвели фурор во всём мире. Армия провела неполное расследование и наказала только людей низшего звена. Отказ привлечь к ответственности высших должностных лиц стал визитной карточкой администрации Буша, что ещё больше испортило войну. «Когда вы теряете высоту морали, вы теряете все», — с грустью заметил один армейский генерал.