От Канады до Флорид Американская революция бушевала и на западной границе, и здесь война тоже шла плохо. В начале войны колонисты надеялись на нейтралитет коренных американцев. Британия активно искала помощи у индейцев. Воспринимая американцев как величайшую угрозу своему существованию, а Британию — как наиболее вероятный источник оружия и защиты, большинство племен обратилось к последним, что разозлило зажатых американцев. Адамс называл индейцев «кровавыми гончими», Вашингтон — «хищными зверями».[51] Американцы воспользовались возможностями, которые создала принадлежность индейцев к Британии, чтобы развязать войну на уничтожение, по возможности вытесняя индейцев на запад и закрепляя за ними права на их земли. Даже некоторые племена, сотрудничавшие с американцами, пострадали от их рук во время и после революции. Тост «Цивилизация или смерть всем американским дикарям» был произнесен на праздновании Четвертого июля перед походом американской армии против ирокезов в 1779 году.[52]
Этот важный и часто игнорируемый этап Революционной войны начался ещё до принятия Декларации независимости. В 1774 году губернатор Виргинии отправил экспедицию на территорию шауни в долине Огайо, провел крупное сражение у Пойнт-Плезанта на реке Огайо и заставил индейцев уступить обширные земли. Три года спустя, чтобы отвлечь внимание американцев от британского наступления в штате Нью-Йорк, британский командующий в Детройте отправил индейские рейдерские отряды для нападения на поселения в Кентукки. В течение следующих двух лет на границе Огайо происходили спорадические столкновения. Штат Вирджиния, имевший обширные земельные претензии в этом регионе, направил Джорджа Роджерса Кларка для нападения на британцев и их индейских союзников. В 1778 году Кларк взял форты в Каскаскии, Кахокии и Винсенне. В следующем году англичане вновь захватили Винсенс. Кларк отбил его ещё раз, но установить прочный контроль над регионом ему не удалось. Поселения в Кентукки — «тёмной и кровавой земле» — подвергались нападениям в течение следующих двух лет.
Американцы открыли второй фронт войны против индейцев на западе Нью-Йорка. Конфедерация ирокезов раскололась: одни племена встали на сторону британцев, другие — на сторону американцев. Когда в 1778 году индейцы, сотрудничавшие с лоялистами, совершили набег на западную часть штата Нью-Йорк, угрожая запасам продовольствия, жизненно необходимым для его армии, Вашингтон направил туда значительные ресурсы и лучшие войска с указанием, что ирокезы должны быть не просто «перебиты, а уничтожены». В ходе одной из самых хорошо спланированных операций войны американцы нанесли ирокезам тяжелые потери и продвинули границу на запад. Но они не достигли своей главной цели — ослабить мощь индейцев и стабилизировать обстановку в регионе. «Гнезда разрушены, — предупреждал один американец, — но птицы все ещё на крыльях».[53] Ирокезы стали ещё больше зависеть от британцев и ещё больше злиться на американцев. В течение оставшейся части войны они мстили на северной границе.
Лучше всего американцам приходилось на Юге. Несмотря на угрозу продвижения колонии Джорджия на запад, крики придерживались своей давней традиции нейтралитета в войнах между белыми. Они также извлекли ценные уроки из опыта своих соседей, чероки. Понеся огромные потери в Семилетней войне, чероки приветствовали усилия Британии после 1763 года, направленные на прекращение миграции колонистов на трансаппалачский Запад. Из благодарности за британскую поддержку и подстрекаемые британскими агентами, они восстали против колонистов в мае 1776 года. Время для этого было выбрано самое неудачное. В это время у Британии было мало войск в южных штатах. Американцы воспользовались шансом устранить главную угрозу и укрепить свои претензии на западные земли. Джорджия и Каролина мобилизовали около пяти тысяч человек и начали трехстороннюю кампанию против чероки, уничтожив около пятидесяти деревень, убивая и снимая скальпы с мужчин и женщин, продавая одних индейцев в рабство, а других загоняя в горы. Карательная экспедиция 1780 года нанесла ещё больший ущерб. Со временем чероки воссоздадут себя и разовьют процветающую культуру, но война за независимость Америки стоила им большей части их земель и образа жизни.[54]
Принятие в марте 1781 года формы правления — Статей Конфедерации — стало главным достижением военных лет, но далось оно нелегко и оказалось в лучшем случае несовершенным инструментом для ведения войны и переговоров о мире. Обсуждение официального союза началось летом 1776 года. Давление, побуждающее к действиям, усилилось осенью 1777 года, когда Конгресс, столкнувшись с растущей инфляцией, потребовал от штатов предоставить дополнительные средства, прекратить выпуск бумажных денег и ввести контроль над ценами. Не менее важными оказались и внешнеполитические обстоятельства. Оптимистично настроенный после Саратоги на то, что союз с Францией окажется реальностью, Конгресс считал, что соглашение по конституции подтвердит стабильность нового правительства и его приверженность независимости, что укрепит его позиции в отношениях с другими странами. Как и Декларация независимости, Статьи Конфедерации были разработаны для обеспечения иностранной поддержки.[55]
Потребовалось почти четыре года, чтобы завершить процесс, начатый для удовлетворения неотложных потребностей. Конгресс действовал оперативно, одобрив проект 15 ноября 1777 года. Штатам было запрещено вести переговоры с другими странами. Они не могли заключать соглашения друг с другом или содержать армию или флот без согласия Конгресса. С другой стороны, правительство Конфедерации не могло взимать налоги или регулировать торговлю. Оно не могло заключать договоры, ущемляющие законодательные права какого-либо штата. Подтверждая принцип суверенитета штатов, статьи оставляли за штатами все полномочия, которые не были «явно делегированы» национальному правительству. Конгресс отклонил многочисленные поправки, предложенные штатами, но процесс затянулся, и ратификация была отложена до марта 1781 года. К этому моменту многие недостатки нового документа уже были выявлены. Наиболее очевидный недостаток — отсутствие исполнительного аппарата — Конгресс решил устранить, создав в 1781 году департаменты войны, финансов и иностранных дел, которые возглавили люди, не входившие в его состав. Роберт Р. Ливингстон из Нью-Йорка был назначен министром иностранных дел. Уже тогда многие национальные лидеры считали, что Статьи Конфедерации устарели к моменту их утверждения.[56]
II
Внезапная и драматическая перемена в военном положении в конце 1781 года привела к переговорам о прекращении американской войны. Противодействуя южной стратегии Великобритании, Соединенные Штаты и Франция перебросили значительные военные силы в Виргинию. Французский флот был переброшен в Чесапикский залив, где союзники в октябре заманили в ловушку и заставили сдаться крупную британскую армию под командованием неудачливого лорда Чарльза Корнуоллиса на узком полуострове вдоль реки Йорк. Победа при Йорктауне, возможно, спасла союзников от катастрофы.[57] Хотя Британия по-прежнему удерживала Чарльстон и Саванну, поражение Корнуоллиса сорвало южную стратегию. Оно дало огромный толчок пошатнувшемуся моральному духу американцев и оживило энтузиазм французов в отношении войны. Йорктаун подорвал народную поддержку войны в Британии и, наряду с огромными расходами, привел к падению министерства лорда Норта и появлению правительства, намеренного вести переговоры с Соединенными Штатами. Война продолжалась ещё два года, но после Йорктауна внимание переключилось на сложную задачу миротворчества.
Однако победа при Йорктауне не дала Соединенным Штатам преимущества на мирных переговорах. Армия Вашингтона по-прежнему испытывала нехватку продовольствия, припасов, оружия и боеприпасов. Британия сохранила контроль над некоторыми южными штатами, где все ещё продолжались боевые действия. По сути, после Йорктауна американский театр военных действий превратился в побочное шоу в глобальной войне. В переговорах с участием четырех крупных и множества менее крупных государств и в войне, которая простиралась от Мексиканского залива до Южной Азии, события в отдалённых районах часто оказывали серьёзное влияние. Неудачи британцев в Карибском бассейне в сочетании Йорктауном способствовали усилению мирных настроений в Англии. Поражения французского флота в Вест-Индии весной 1782 года сделали Париж более благосклонным к сепаратным переговорам США с Великобританией.
Разумеется, для Соединенных Штатов признание их независимости было важнейшим условием мира.[58] Независимость была причиной войны, и она стала неотъемлемым принципом первого заявления о целях войны, составленного в 1779 году. Конгресс не решался даже поднимать такие вопросы, опасаясь обострения межнациональной напряженности в военное время. По настоянию Франции (в первую очередь для того, чтобы привести цели США в соответствие со своими собственными) американцы наконец сделали это, и результаты ясно показали амбиции новой нации. Территория независимой республики должна была простираться до реки Миссисипи — земли, которую, за исключением побед Кларка, Соединенные Штаты не завоевывали и не занимали, — и до 31-й параллели, существующей границы между Джорджией и Флоридой. Американцы заявили о праве Великобритании, приобретенном у Франции в 1763 году, на судоходство по Миссисипи от её истоков до моря.[59] Они также претендовали на Новую Шотландию. Рыбная промышленность Новой Англии оценивалась почти в 2 миллиона долларов, в ней было занято десять тысяч человек, и доступ к североатлантическому рыболовству был жизненно важной целью войны.