[903] Диктатор Карлос Моралес попытался спастись от внутренних врагов и внешних кредиторов, пригласив долгосрочный протекторат США. Дефолт Доминиканской Республики по временному долговому соглашению и решение Гаагского суда в пользу Великобритании и Германии, казалось бы, вознаградившее их агрессивность в Венесуэле, грозили к концу 1904 года ещё одной европейской интервенцией в Карибском бассейне. Будучи переизбранным, Рузвельт решил действовать.[904]
Соединенные Штаты разработали для Доминиканской Республики то, что метко назвали «неоколониальной заменой».[905] Рузвельт не был заинтересован в аннексии или даже протекторате, предложенном Моралесом. Он искал менее радикальные средства, которые помогли бы стабилизировать Доминиканскую Республику в экономическом и политическом плане и дали бы Соединенным Штатам определенный контроль без формальной ответственности. С двумя военными кораблями, оказывающими «мощное моральное воздействие на необдуманные и невежественные элементы», американский дипломат с военно-морским офицером наготове заключил договор (впервые предложенный Моралесом), предоставляющий Соединенным Штатам контроль над таможней и предусматривающий, что 45 процентов поступлений должно идти на внутренние нужды, а остальное — иностранным кредиторам. Когда Сенат, в котором теперь было много споров, отказался рассматривать договор, Рузвельт использовал угрозу иностранного вмешательства, чтобы приступить к неофициальному соглашению в рамках исполнительного соглашения. В 1907 году Сенат одобрил измененный договор.[906]
Доминиканский эксперимент объединил дипломатов, финансовых экспертов и банкиров в лучших традициях Прогрессивной эпохи, чтобы использовать «научные» методы для продвижения стабильности и модернизации. Правительство США выступило в роли повивальной бабки, пригласив экономиста Холландера, который уже перестроил финансы Пуэрто-Рико, чтобы уменьшить долг Доминиканской Республики, улучшить сбор налогов и ограничить расходы. Благодаря заступничеству правительства американские банкиры предложили доминиканские облигации по высоким ценам. Чтобы получить заем, Доминиканская Республика согласилась на управление государством. Ключевым моментом был контроль США над таможней, что обеспечило бы регулярные выплаты иностранным кредиторам и наличие средств для внутренних нужд. Лишив конкурирующие группировки главного приза и средств для покупки оружия, они также уменьшили бы вероятность революции. Стабилизация экономики способствовала бы привлечению американских инвестиций, что, в свою очередь, способствовало бы экономическому развитию.[907] Это соглашение принесло значительные краткосрочные улучшения и стало моделью для де-факто протекторатов в других странах Карибского бассейна и Центральной Америки и даже в Африке.
Уильям Говард Тафт и его государственный секретарь Филандер Нокс оформили специальные договоренности TR в политику. Огромный Тафт и миниатюрный (рост 5 футов 5 дюймов) Нокс, корпоративный юрист с прозвищем «Маленький Фил», представляли собой странную пару. Тафту было очень трудно стать президентом. Не помогло и то, что бывшие друзья стали злейшими врагами ещё до того, как он вступил в должность. Способный решать дипломатические проблемы, Тафт, по его собственному признанию, имел «нежелание трудиться изо всех сил» и «склонность к проволочкам».[908] Ему не хватало дара Рузвельта в области связей с общественностью. Отношения с Конгрессом, и без того плохие, когда Рузвельт покинул свой пост, резко ухудшились при его преемнике. Нокс был холодным, отстраненным, безупречно одетым, светским львом и заядлым игроком в гольф — однажды он заявил, что не позволит «ничему столь неважному, как Китай», помешать его игре в гольф. Он работал недолго и проводил длинные отпуска в Палм-Бич. Определяя широкие контуры политики, он оставлял детали своим подчинённым, в основном своему резкому и вспыльчивому помощнику госсекретаря Фрэнсису Хантингтону Вильсону.[909]
Тафт и Нокс взяли на вооружение доминиканскую модель для разработки политики под названием «дипломатия доллара», которую они применяли в основном в Центральной Америке. Они стремились устранить европейское политическое и экономическое влияние и с помощью американских советников способствовать политической стабильности, финансовой ответственности и экономическому развитию в стратегически важном регионе, «замене долларов на пули», по словам Вильсона.[910] Банкиры Соединенных Штатов размещали бы кредиты, которые использовались бы для погашения задолженности перед европейскими кредиторами. Эти займы, в свою очередь, обеспечили бы американским экспертам рычаги для модернизации отсталых экономик, оставшихся от испанского правления, путем введения золотого стандарта на основе доллара, обновления налоговой структуры и улучшения сбора налогов, эффективного и справедливого управления таможнями, а также реформирования бюджетов и тарифов. Сначала Тафт и Нокс пытались реализовать дипломатию доллара путем заключения договора. Когда Сенат воспротивился, а некоторые страны Центральной Америки отказались, они обратились к так называемому «колониализму по контракту» — соглашениям, заключенным между частными американскими интересами и иностранными правительствами под бдительным присмотром Госдепартамента.[911] Нокс назвал эту политику «благожелательным надзором». Один из американских чиновников настаивал на том, что регион должен быть безопасным для инвестиций и торговли, чтобы экономическое развитие могло «осуществляться без раздражения и приставаний со стороны туземцев».[912]
Эти амбициозные усилия по внедрению долларовой дипломатии в Центральной Америке привели к заключению небольшого количества соглашений, установлению стабильности и многочисленным военным интервенциям. Отчасти проблема заключалась в отношении. Нокс и Вильсон не испытывали особого уважения к центральноамериканцам — «маленькие гнилые страны», называл их последний.[913] Они вызвали стойкую националистическую оппозицию. Гватемала и Коста-Рика категорически отвергли предложения США, причём последняя обратилась к Европе за рефинансированием своего долга. Министр финансов Гондураса улетел, а не подписал соглашение; его конгресс под угрозой расправы со стороны националистических толп отказался сделать страну «административно зависимой от Соединенных Штатов».[914] Когда дипломатия потерпела неудачу, на помощь пришли частные интересы. «Сэм Банановый человек» Земуррей, легендарный предприниматель, который уже начал превращать Гондурас в «банановую республику», помог профинансировать восстание, возглавленное афроамериканским солдатом удачи и поддержанное американским военным кораблем. Придя к власти, проамериканское правительство выразило свою признательность, оказав услуги Земуррею, который, в свою очередь, договорился о займе, чтобы помочь новому президенту расплатиться с долгами.[915] В самой Доминиканской Республике широко разрекламированное соглашение 1907 года сорвалось пять лет спустя на фоне политических потрясений. Когда повстанцы захватили контроль над несколькими таможенными пунктами, Тафт послал морскую пехоту, чтобы подавить революцию, изгнать президента и провести новые выборы. Военная интервенция США в 1912 году стала прелюдией к гораздо более масштабной и продолжительной интервенции четыре года спустя.
Усилия по «стабилизации» Никарагуа с помощью долларовой дипломатии также требовали военной мощи США. Независимый и крайне националистически настроенный диктатор Хосе Сантос Селайя продемонстрировал своё недовольство выбором США Панамы в качестве места строительства канала, намекнув, что он может договориться с одной из европейских стран. Он также стремился к доминированию в Центральной Америке. Когда в 1909 году Селайя пригрозил вторгнуться в Сальвадор, Соединенные Штаты выразили резкое неодобрение, а американские инвесторы поощряли восстание. Когда двое американцев, помогавших повстанцам, были схвачены и казнены, Соединенные Штаты разорвали отношения и поклялись задержать и преследовать Селайю. Диктатор бежал в Мексику. После очередной смены правительства Соединенные Штаты заключили договор по типу доминиканского с Адольфо Диасом, бывшим бухгалтером американской горнодобывающей компании. К этому времени Сенат США был полностью взбунтован. Договор так и не вышел из комитета по международным отношениям.
Новые сделки и очередная революция привели к военному вмешательству. Когда стало ясно, что Сенат не одобрит договор, Тафт, подражая TR, провел переговоры о частном соглашении, по которому американские банкиры предоставили правительству Диаса наличные в обмен на контроль над Национальным банком Никарагуа и 51% акций железных дорог — инициативы, которые прочно привязали Никарагуа к экономике США и дали огромный толчок развитию торговли.[916] Соединенные Штаты направили 2700 морских пехотинцев для подавления восстания 1912 года. В знак своего присутствия они оставили в стране «легационную охрану» из нескольких сотен морских пехотинцев. В договоре, заключенном незадолго до ухода Тафта с поста президента, они предоставили Никарагуа 3 миллиарда долларов на строительство военно-морской базы и права на прокладку канала. Договор не был ратифицирован до 1916 года.
Администрация Тафта также попробовала применить долларовую дипломатию в Либерии. К 1908 году это западноафриканское государство, основанное в XIX веке колонизаторскими обществами и освобожденными рабами, имело большие долги перед британскими кредиторами, раздиралось внутренними мятежами и было втянуто в пограничные споры с соседними британскими и французскими колониями. Американская комиссия предупредила, что если не решить проблемы Либерии, то она может быть колонизиров