– Странный?! Ой, не могу! Это он-то странный? Нет, странный – это как раз ты, а он самый обычный. Самый обычный юный бродяга, король шпаги и абордажа. Интересный юноша, жаль такого убивать. Но, что поделать, корабль-то уже продан, деньги получены, а я не люблю с деньгами расставаться. Ты же знаешь!
– Знаю, – согласился Оппиниус. – Дай тогда мне десяток человек, чтобы они отвлекли, а я смог без проблем его атаковать магией и уничтожить. И да, надо его завлечь в место, удобное для уничтожения мага.
– Бери себе людей, сколько хочешь, я распоряжусь, о месте договорись с Фомой. Он в этом деле специалист. Иди уже и убей этого гачупина или кто он там такой.
– Почему гачупин?
– Да так. Была у меня тут на приёме одна графиня и спросила, почему по моим улицам шастают идальго с Нового Света, да ещё и оборванные, как бродяги. Попросила хоть одеть его и обуть. Вот мы его и обули. А?! А-ха-ха!
– Что за графиня?
– А…, не самого сильного рода. Сказала, что этот парень учился с её младшей сестрой.
– Где учился?
– Да откуда я знаю, где он учился? Что ты ко мне пристал? Что ты заладил? Иди, убей его, спрячь следы в воду и забудем о нём. Ты понял???
– Да, понял, понял. Не надо так волноваться, вы же синдик?
– Вот, – успокаиваясь, произнес Альфредо, – Понимаешь. Иди уже, надоел…
Оппиниус хмыкнул и ушёл, на ходу обдумывая, где же этот, как оказалось, гачупин, учился? Так ничего и не придумав, он решил, что тот учился в каком-то интернате для особо «одарённых» и выкинул эту мысль из головы. Где он, да ещё, будучи гачупином, мог учиться? И сестрица тоже, видимо, из захудалого рода. Мало ли кто графиней был, да и наврала, небось, что графиня. Виконтесса и всё. Учились в интернате для детей бедных дворян, чтобы не позорили дворянское сословие и всё.
Но, где теперь искать этого гада, в какой таверне? Надо подождать, пусть наёмнички поработают. Никуда дальше порта он не мог уйти, да ещё Фому нужно найти, пусть поможет.
Фома оказался на месте, выслушав и подумав, он предложил действовать хитро. Сначала найти самого идальго, а потом он сообщит тому радостную новость, что судно найдено в соседней небольшой гавани и ждёт его там. Нужно ехать и убедиться, что это действительно его корабль. Там же он сможет нанять себе команду и уплыть туда, куда ему надо.
Оппиниус согласился. Фома, как и всегда, оказался на высоте, весьма продуманный тип, грамотный и преданный. Такие всегда необходимы и незаменимы. Так он и сделает, а теперь нужно идти на поиски этого благородного идальго.
Мне уже откровенно надоело мыкаться по тавернам этого никчёмного городка. Надоел он мне вообще. Податься было некуда, не в море же идти, а впрочем, почему бы и нет? Обойдя порт стороной, я забрёл в поля и холмы и, как истинный пират, закопал свою «прелесть», то есть бочонок с сокровищами, под корнями старой оливы.
Теперь понятно, откуда пошли все эти рассказы! Честному пирату нелегко спокойно сбыть свою добычу, приходится прятаться, притворяться хорошим. Да и подельники все такие, что оторви да брось.
Я сорвал парочку ещё зелёных олив, пожевал их, скривился, выплюнул и наложил на бочонок десяток взрывающихся и прочих «подарочных» заклинаний всякому умнику, который пожелает подобраться к моим богатствам. Пусть ему всю мошонку разворотит и руки оторвёт, жадные…
И я, с чувством выполненного перед сокровищами долга, развернулся и решил направиться в сторону рыбацкого поселения. Деревушка находилась совсем неподалёку. Помахивая в такт шагам топором, я бодро зашагал в её сторону. Все остальные вещи, вроде пистолей и другого железа, были при мне, оттягивая пояс ощутимым весом.
Судя по обстановке, пора уже заняться многоствольной импровизацией данного огнестрельного инструмента. Но нужна мастерская и лаборатория, да и техники всякие. Не я же это буду делать? Я только могу придумать, рассказать, ещё по мелочи что-нибудь и всё. Всё остальное должны реализовать мастера-оружейники…
Пока я дошёл до деревни, весь вспотел, как скотина, соответственно, в ней я показался уже злой и раздраженный.
– Есть что пожрать? – заорал я на первую попавшуюся мне женщину. Та присела от страха. Она стояла и дрожала, глядя расширившимися от страха зрачками на мой лабрис, который я крутил в руках, временами спиливая лезвием ноготь на большом пальце.
– А вы заплатите?
Порывшись в кошеле, где у меня помещалась медная мелочь, я выудил оттуда горсть разных мараведи, зибельгрошей, су и прочих фельсов, и бросил их женщине.
При виде денег она отмерла и ловко стала их собирать, буквально подхватывая в воздухе. Вот оно мастерство!
– Что сеньору угодно? – поклонившись, спросила она у меня по-итальянски.
– Я испанец, – сразу же предупредил я её.
– Да-да, – и она на ломаном испанском повторила тот же самый вопрос, который я и так понял с первого раза.
– Еда и ночлег на трое суток. Еда должна быть хорошей и вкусной, а хижина – пустой и чистой. Плачу реалами, убивать никого не буду, за рассказ о городе и его альканде заплачу отдельно. Всё понятно?
Женщина кивнула.
– Ну, тогда беги, я пока подожду. И вина найдите, которое получше, только не вашей местной кислятины.
Сам же я неторопливо направился к берегу моря, чтобы проинспектировать плавсредства. Что же? Оказывается, всё не просто плохо, а очень плохо. Эти дырявые корыта и паруса, похожие на истёртое годами полотенце, явно ничем не смогут мне помочь.
Придётся, как и прежде, заниматься благотворительностью. А шо делать? Надо же и людям помочь, и себе! По-другому никак… Вернувшись в деревню, я обнаружил чисто выметенною хижину и накрытый деревянный стол. Ужин был неприхотлив. На первое – жареная рыба, на второе – жареная рыба, на третье – жареное пиво, то есть напиток, больше похожий на пиво, чем на вино.
Но, чем богаты, тем и рады. Отсыпав хозяевам талеров, я послал их на… То есть в город, закупиться всем необходимым для моего питания. А чтобы меня так нагло не обманывали, великодушно разрешил оставить сдачу себе.
Уже поздно вечером мне был доставлен кувшин полусухого белого вина, к этому времени изрядно согретого ночным воздухом, но ничего. Пить или не пить, вот в чём был вопрос. Пить, конечно. Надо же стресс снять! Но немного, да и вино было совсем не крепкое.
Напившись и наевшись, я заснул, положив под голову топор. Лабрис хоть и не грел, и был чрезмерно жёсткий, но зато внушал мне внутреннее спокойствие.
Новый день встретил меня сильным ветром и жарким солнцем. Выйдя из хижины и получив в лицо большую порцию морской влаги, сорванной с гребня нескольких волн, я направился разговаривать со старейшиной этой деревни. Старый рыбак встретил меня с удивлением на лице. Нечасто к ним в деревню заявляются испанские идальго. Всё же, это не Мексика.
– Что понадобилось в нашей деревне благородному сеньору?
– Мне нужно отдохнуть и набрать команду на свой корабль.
– А у вас какой корабль?
– У меня пока нет корабля, но скоро будет, я в этом уверен. А была шебека.
– Ну да, ну да, – подтвердил свои сомнения староста деревни.
– Ладно, я у вас в деревне отдохну немного и пойду в город. Вечером вернусь. Вот вам триста реалов, купите лодку с парусом, крепкую и вместительную. Если купите хорошую, то я вам оставлю ещё двести реалов, когда уплыву от вас. Этого вам хватит, чтобы отремонтировать свою лодку, купить парусину и сети. Ясно?
– Да, всё ясно, всё ясно, – засуетился старик.
Достав кошель и отсчитав деньги, я развернулся и вернулся в хижину, где ещё немного поспал. Выпив на дорожку стакан чистой воды, отправился в город, свободный, как ветер. Город предсказуемо встретил меня обычной суетой, суета суёт всем и всё. Да только было не смешно.
После всех предпринятых диких покушений мне хотелось напрямую отправиться в мэрию и вежливо снять голову синдику вот этим самым топором. Но жизнь уже приучила меня сначала думать и не лезть на рожон. Нужны, всё же, более веские аргументы для таких действий.
Надо вынудить всю эту когорту негодяев сделать ошибку и сорваться в смертельном пике, но и самому нужно быть наготове. Первым делом я отправился за карманной артиллерией и приобрёл ещё парочку короткоствольных пистолей. Подумав, решил зарядить в них не обычную пулю, а горсть мелких картечин, которые нарезал ножом прямо в оружейном магазине.
Будем валить медведей картечью. Зарядив всё оружие по-новому, я навесил на себя парочку перевязей по два пистоля и ещё два засунул под пояс. Тесак уже висел на поясе, топор в руках, ну не дурак? Забыл свою чешую в хижине. Вот ведь, хотел надеть, но задумался о текущих делах и забыл. Всё, сегодня на дело не иду, только на разведку.
Прибыв в порт, я направился в контору, чтобы узнать, как дела. Само собой разумеется, что никаких дел у меня там не было. Корабль угнали, как машину киргизы, и напрасно думать, что они явятся ко мне и повинятся. Глупо! Но, тем не менее, я шёл расспросить об этом, а заодно, дать о себе знать местному синдику. Наверное, уже с ног сбились, меня разыскивая. Где он? Где он? Куда пропал? Я вот он, вот он такой, весь хороший.
Всё, в принципе, так и случилось. Мой приход в портовую таможню произвёл форменный фурор. Мне даже стало приятно. Буквально за какие-то пару минут здание практически опустело. У всех работников, находящихся там, внезапно оказались очень важные дела. Ну, очень важные…
Один только Фома Аквинский, или как там его, я забыл, задержался на месте. В общем, этот самый Фома вышел и любезно осведомился, как у меня здоровье.
– Нормально, а как у вас?
– Всё прекрасно, спасибо! И для вас у меня есть весьма хорошая новость. Сегодня мы узнали, что найдена шебека, очень похожая на вашу, совсем недалеко отсюда, в соседнем небольшом порту. Вам следует туда отправиться и осмотреть её. Может, это и не она, но попытка, ведь, не пытка. Вам нужно поехать и лично убедиться в этом.
– Отлично! Я так рад, так рад! – ответил я без тени малейшей радости на лице. – А где это?