– Гачупин? – удивлённо спросила на это раз Эстрелла, сладко, при этом, улыбаясь нежными чувственными губами.
– Ну, это я оговорился, – Перес стушевался. Всё же, не хорошо за глаза лучшего друга называть прозвищем всех испанцев, родившихся в Новом Свете. Девушки заулыбались, весьма ехидно. Перес решил реабилитироваться перед другом и поправился.
– Он родился в Панаме. Насколько я знаю, отец у него был моряком и сгинул в море, мать убили пираты, а его самого взяли в плен. Его высадили на необитаемый остров, он спасся, скитался, и как-то смог поступить в магическую академию, неизвестно по чьей протекции.
– Мм, вот как?!
Эльвира искренне удивилась, это было уже интересненько…
– Да, именно так, он настоящий друг, и мы с ним вместе заработали много денег, отобрав их у пиратов. А ещё мы бились с призраком и много чего ещё.
– Так он обычный идальго? – сморщив носик, произнесла Эльвира.
– Был, – кратко информировал её Алонсо. – Я тоже был только бароном, как и мой отец, но Эрнандо сначала получил титул барона, а потом, вместе со мной, титул виконта, за все свои подвиги.
– Угу, – Эльвире определённо понравился этот загадочный идальго. Из ничего стал кем-то в семнадцать лет, да ещё и сильный магик, если, конечно, Алонсо не врёт. Хотя, он, скорее, не врёт, а говорит полуправду, как и большинство хвастунов.
– А вы, благородный виконт, можете познакомить нас с вашим исключительно интересным другом?
– Нет! – и на чело Алонсо набежала пасмурная тень. – Мы расстались. Я еду к отцу, а потом поступаю младшим офицером на военный флот, а ему не досталось никакого места во флоте. Мы же из морской инквизиции, но своих кораблей у неё нет, и Эрнандо оказался не у дел. Он поехал в Валенсию, чтобы наняться шкипером на корабль. Больше я ничего о нём не знаю.
– Вот как? Какой интересный идальго, и снова уехал за приключениями. Весьма интересно. Из заокеанской грязи – и сразу в виконты. Видимо, у вас были настоящие приключения?
– А то! – Алонсо приосанился и тронул поводьями коня, заставив его ускорить шаг. После чего с гордостью огляделся. Поездка была легка для него и приятна. От взглядов золотоволосой красотки сладко млело сердце, наливаясь безумной отвагой и гордостью. А что? Он ведь тоже виконт и ему, всего лишь, семнадцать лет! Все подвиги ещё впереди, он ещё всем покажет, на что он способен!
Ехали они к поместью, где жили родители Эльвиры, практически в другую сторону от той, куда надо было самому Алонсо, но он не унывал. Осталось ехать не больше суток, а потом он вернется обратно, к родителям. Он успеет, просто перестанет жрать в тавернах, заливая еду вином, будет спать в седле, питаться на ходу всухомятку, и вовремя успеет к отцу.
Он утрёт нос старому барону, ведь он уже виконт, причём, младший сын, тогда как отец, всего лишь, барон. Вот так! Алонсо расслабленно держался в седле, слегка покачиваясь, и самодовольно улыбался своим мыслям.
В это время в карете шёл оживлённый диалог между девушками. Как только они закрыли окошко кареты, отчего их не могли слышать спутники, между ними разгорелись самые настоящие словесные баталии.
– Ну, как тебе Алонсо де Перес? – спросила Эльвира у Эстреллы.
– Глупый и самодовольный болван, – фыркнула та.
– О-е-ей! Какие мы придирчивые. А ведь он по уши в тебя влюбился. И это с первого взгляда! Не о том ли ты мечтала, Эсти, слушая красивые баллады о любви и верности?
– Вот ещё! Пусть думает себе, что хочет. Я не собираюсь никого любить и, тем более, замуж. Мне и так хорошо.
– Ну, как же, как же, ты ведь графиня!
– А ты, нет?!
– И я. А вот мне понравился Перес. Простой, как мараведи, бесхитростный и преданный друзьям.
– А почему же он тогда бросил своего друга?
– А что он мог сделать? Ему всего семнадцать лет и ветер в голове гуляет, как и у тебя, подруга!
– Смотри-ка, умная нашлась!
– Я умная, и это давно следовало признать, и тебе тоже. И он тебе на самом деле нравится, чтобы ты мне ни говорила. Вон у тебя даже румянец на щеках вспыхнул. Ты не умеешь врать, Эстрелла де Ла Пенья.
Девушка смущённо поморщилась, но сочла нужным признаться.
– Ладно, признаю. Мне нравятся его рассказы и сила. Но он хвастун.
– Все мужчины хвастуны, но он силён, горяч и благороден, к тому же, сам смог заслужить звание виконта. Он понравится твоему отцу, и ты это прекрасно знаешь. А если кто-то понравится твоему отцу, тот и станет твоим мужем, учти это, Эсти…
– А ты когда найдёшь себе подходящую партию? Твоя сестрица готова пойти за любого, о ком скажет ваш отец, насколько я слышала о ней. И ты тоже?
– Конечно, нет. Элеонора – холодная стерва, признаю, но я ещё большая стерва, чем она, и я выберу себе то, что сама хочу, или сделаю так, как мне будет нужно.
Эстрелла откинула в сторону роскошные золотистые волосы и сморщила аккуратный носик, скептически оглядев подругу.
– Что-то я сомневаюсь в твоих способностях. Твоя сестра не такая холодная, как тебе кажется, и она продуманней тебя, а то и сильнее, и сможет себе также подобрать мужа, как это заявляешь и ты.
– Давай ты не будешь лезть в нашу семью, подруга? Мы сами разберёмся друг с другом, а ты будешь жить своей жизнью, а не чужой.
– Ха, – фыркнула девушка и демонстративно отвернулась к окну, в котором были видны проплывающие мимо пейзажи. К моменту, когда они подъехали к замку и вышли из кареты, отношения между подругами потеплели, и уже совершенно нельзя было догадаться об их невинной ссоре.
Карету запустили внутрь двора, вслед за ней въехал и Алонсо. Его коня забрали и увели в конюшню, а сам он вслед за слугой вошёл в небольшой, но отличающийся роскошным убранством, замок. Его отвели в один из залов, девушки упорхнули вглубь замка, менять походное платье на более приличествующее.
Алонсо же пока было предложено ожидать, наслаждаясь лицезрением портретов разных предков, но он их не стал рассматривать, весь погружённый в свои мысли. Поэтому даже не заметил поразительное сходство многих портретов с маркизом де Тораль.
Через час утомительного ожидания, который он скоротал за бокалом светлого сухого вина, его пригласили в общий зал. Там гостя встретила почтенная донья, оказавшаяся бабушкой Эльвиры. Она сразу начала разговор с выражения ему благодарностей.
– Как вы благородны, виконт. Наша семья очень признательна вам! Как ваше имя, благородный идальго?
– Виконт Алонсо Альфредо де Перес, благородная донья.
– Я очень рада, что вы повстречались на пути наших девочек. А вот и они… Спешат засвидетельствовать вам свою радость.
Алонсо поднял глаза и погиб. Обе девушки показались ему прекрасными ангелами, лишь по ошибке одетыми в земные платья. Они были бесподобны в его глазах. Белая кожа, практически нетронутая загаром, чёрные вьющиеся волосы, собранные в причёску – у одной, и распущенные золотистые – у другой.
Последующие сутки он провёл, словно во сне, и, расставаясь со своей золотистой любовью, отказывался верить в это. В награду за спасение дочерей донья вручила ему фамильный перстень и письмо к отцу. Всё забрав и напоследок поцеловав руки девушкам, он уехал, очарованный до глубины души.
На обратном пути Алонсо останавливался только, чтобы дать коню отдохнуть и пощипать травки, сам довольствуясь глотком вина из фляги и куском сыра. Так он без лишних проволочек добрался до своего поместья, чтобы донельзя обрадовать отца, как своим титулом, так и тем письмом, которое донья ему адресовала. Встреча оказалась более теплой, чем предполагалось, а престарелый барон ещё долго после того, как сын уже уехал на службу, рассказывал о его заслугах, хвастаясь перед соседями.
В это время Эльвира де Тораль разговаривала с родной сестрой-близнецом Элеонорой де Тораль, наличие которой её родители, по своим причинам, старались не афишировать.
– Ммм, как давно я тебя не видела, Эльвира!
– И я тебя, Элеонора.
Сёстры деликатно обнялись, обозначив еле заметный поцелуй в щёчку.
– А ты похорошела, Эля, сразу видно, что учишься в магической академии Толедо, самой лучшей академии Испании.
– Но ты тоже учишься не в самой худшей академии, пусть и в Германии.
Эльвира зло усмехнулась, сверкнув на сестру потемневшими глазами цвета гречишного мёда. В ответ Элеонора изогнула крутую тонкую бровь и скорчила милую гримаску.
– В Северной Германии, сестрёнка, – подчеркнула этот факт Эльвира. – И это не академия, и даже не университет, а всего лишь частный закрытый интернат для магиков.
– Ха, ты же сама упросила отца туда тебя направить, разве не так?
– Не совсем. Отец предложил мне на выбор несколько подобных учебных заведений. Я хотела сначала поехать в Прагу, но остановилась на Киле, всё же, ближе к морю.
– А тебе это пошло на пользу, ты стала больше похожа на ведьму: белая, почти алебастровая кожа, мягкие чёрные волосы. Фууу! Они так и продолжают кучерявиться, как и в детстве?!
Эльвира передёрнула плечом, укрытым брабантским кружевом, и ответила сестре.
– Зато ты стала загорелой, как обычная крестьянка, а твои чёрные волосы стали жёсткими, как проволока. Видимо, от злости.
– А ты дряннннь, оказывается, Эля.
– Учусь у тебя, Эля.
– Я тебя ничему не учила!
– Учила!
– Нет!
– Да!
– Нет!
– Да!
Обе сестры вскочили. Загорелая черноволосая Элеонора, обычно холодная и сдержанная, сейчас была вне себя от злости и с ненавистью смотрела на свою сестрёнку. Эльвира же, обычно гораздо эмоциональнее, сейчас вызывающе холодно смотрела в ответ, так же, сдерживаясь.
– Ладно, – бросила Элеонора. – Вижу, из тебя выросла настоящая ведьма. Ты на метле там у себя в Киле не летала?
– Зачем? Чтобы оставлять мозоли на своей заднице? У меня кожа нежная, в отличие от твоей, ты-то явно никогда не упустишь такой возможности, если она у тебя будет.
– Ты дерзишь, дорогая, – холодно ответила ей Элеонора, уже успокоившись и с интересом рассматривая сестрёнку.