Зорко следят за тем, что делается в наших войсках, фашисты. Ведут разведку.
Идут к Штеттину колонны советских войск. Видят – в небе появился фашистский самолёт-разведчик. Хороший разведчик у фашистов. И с виду он необычный – два фюзеляжа у самолёта. Когда смотришь с земли, кажется, летит в воздухе рама. «Рама» – так и называли фашистский самолёт-разведчик наши бойцы.
Закружила над советскими войсками «рама». Высматривает, засекает, куда движутся войска, фотографирует.
– Что же нет истребителей? – заволновались солдаты.
Но вот появились в небе три советских истребителя. Довольны солдаты. Попалась «рама». Будут щепки сейчас от «рамы». Но что такое? Проходят истребители мимо.
– Эх вы, слепые, горе-соколы! – кричат солдаты. – Да вот же она, вот же, левее от вас!
Не видят «раму» советские истребители. Прошли стороной, скрылись за горизонтом.
Двигалась вместе с советскими войсками зенитная установка. Развернули солдаты пушку, решили сами покончить с «рамой». Только развернули, только прицелились, подъехал генерал.
– Отставить! – скомандовал генерал.
Поражаются зенитчики и солдаты.
Вскоре появилась вторая «рама». Вновь приготовили зенитчики пушку, и снова команда:
– Отставить!
«Что такое?» – разводят руками солдаты.
Докладывают фашистские разведчики гитлеровским генералам:
– К Штеттину движутся советские войска.
Хорошо действуют фашистские разведчики. Не только докладывают, что движутся советские войска, но и уточняют, сколько их и какие части идут:
– Три танковых корпуса.
– Две общевойсковые армии.
– Очень много переправочных средств. (Рядом со Штеттином протекает широкая река Одер.)
Всё ясно фашистским генералам. Вот где маршал Рокоссовский начнёт прорыв – тут на Одере, возле Штеттина.
Собрали фашистские генералы поспешно с других участков фронта сюда войска. Приготовились. Ждут удара маршала Рокоссовского.
И Рокоссовский ударил. Только не тут. Не у Штеттина. А намного южнее Штеттина, там, где вовсе его не ждали.
Движение же войск под Штеттин – это был всего-навсего обманный манёвр.
Прорвали войска 2-го Белорусского фронта оборону фашистов. Стремительным шагом пошли вперёд.
Зееловские высоты
Прошли при свете мощных советских прожекторов войска маршала Жукова первую оборонительную полосу противника. Поднялись перед ними Зееловские высоты.
Зееловские высоты – укреплённый район на пути к Берлину. Местность здесь возвышенная, всхолмлённая, удобная для обороны. С той стороны, откуда наступают советские войска, у высот крутые скаты. Они изрезаны траншеями и окопами. Перед ними глубокий противотанковый ров. Кругом минные поля и огневые точки противника. Зееловские высоты – вторая полоса гитлеровской обороны.
Бросилась советская пехота на штурм высот. Не осилила обороны противника. Рванулись в атаку танки. Не смогли прорваться на новый рубеж. Целый день до глубокой ночи и даже ночью атаковали советские части Зееловские высоты. Крепко их держат враги. Безуспешны наши атаки. День не принёс удачи. Не сломила фашистов ночь.
«Замком Берлина» назвали фашисты Зееловские высоты. Крепко держат здесь оборону. Понимают – тут, на этих высотах, решается судьба Берлина.
Атакуют советские части фашистов. В разгар сражения над атакующими войсками появился советский самолёт. Самолёт как самолёт. Не обратили бы солдаты на него особого внимания. Только вдруг стал самолёт кружить над нашими частями. Покружил, покружил, помахал крылом, затем от него что-то отделилось. Тут же раскрылся парашют. Видят солдаты – что-то спускается. Что – не поймёшь. Ясно одно – не человек.
Спустился парашют ниже. Видят солдаты: на стропах – ключ.
Ключ огромный, старинный. Опустился парашют на землю. Подбежали солдаты. Видят, к ключу прикреплена дощечка. На дощечке слова написаны. Читают солдаты: «Гвардейцы-друзья, к победе – вперёд! Шлём вам ключ от берлинских ворот!»
– Вот это да!
– Эко ж придумали!
Толпятся солдаты вокруг ключа, каждому глянуть хочется.
Оказалось, что этот ключ сделали и послали своим друзьям-пехотинцам советские лётчики.
Ключ был точь-в-точь такой, каким овладели русские войска в 1760 году, когда они уже однажды брали город Берлин.
Понравилась солдатам выдумка лётчиков. Поняли пехотинцы намёк авиаторов.
– Ну, если есть ключ, разомкнём и замок!
Действительно, на следующий день советские войска овладели Зееловскими высотами.
А ещё через день армии маршала Жукова прорвали третью, последнюю оборонительную полосу фашистов.
Впереди за лесами лежал Берлин.
Берлин был рядом. Тем злее фашисты вели бои.
«Охрана фюрера»
Прорвав оборону фашистов на реке Нейсе, войска маршала Конева начали сокрушительный марш на Берлин. Вперёд рвались танки.
«До Берлина 100 километров», – читали советские танкисты путевые указатели утром.
– Осталось 75, – говорили они днём.
Затем замелькало: 60, 55, 50…
И вдруг танки неожиданно свернули на юг от Берлина. У танкистов словно что-то внутри оборвалось: «Неужели обойдём стороной?»
– Да, обойдём, – понимают танкисты.
Отходят танки от Берлина всё дальше и дальше.
– Не повезло!
До вечера, до темноты отходили танки.
– Э-эх, прощай, Берлин!
И вдруг!
– Стой! Поворот на север, – прошла команда.
Оказалось, что отход танков на юг от Берлина был всего лишь военный манёвр. Нужно было обмануть фашистов, заставить их думать, что танки движутся совсем в другом направлении. Так и решили фашисты.
В темноте, с потушенными огнями танки развернулись на север.
Как вихрь понеслись вперёд, туда, где за дальними перелесками и набухшими от весенней воды ручьями находился фашистский Берлин.
Ушли вперёд танковые армии, а в тылу у советских войск под городом Шпрембергом ещё оставались фашисты. Они нажимали на правый фланг войск маршала Конева, были хорошо вооружены и представляли большую угрозу. Здесь в числе других против нас сражалась и танковая дивизия «Охрана фюрера».
Дивизия «Охрана фюрера» была одной из лучших в фашистской Германии. Уже встречались войска маршала Конева с этой дивизией. Было это в первый день прорыва фашистской обороны на реке Нейсе. Немало тогда хлопот доставила нашим войскам эта дивизия.
И вот новая встреча.
Фашистов надо было окружить и уничтожить. И снова в боях солдаты. Сражаются, а сами: «Как там «Охрана фюрера»?
Бьются солдаты: «Как там «Охрана фюрера»?»
Добились наши войска успеха. Окружили они фашистов. Окружили, зажали в стальное кольцо. Не уйти из кольца фашистам.
Командовал разгромом фашистской группировки генерал Лебеденко.
– Ну, как «Охрана фюрера»? – поинтересовался после сражения маршал Конев.
– Уничтожена, товарищ маршал! – отрапортовал Лебеденко.
– Ну что ж, – сказал Конев, – раз уничтожена охрана фюрера, значит, дело теперь за самим фюрером.
Пустое место
Быстро наступают наши войска. Битва идёт на земле и в небе. Герхард Кюттель, лётчик фашистского истребительного флота «Райх», вылетел в составе своей эскадрильи для отражения атаки советских бомбардировщиков на Берлин.
Кюттель в авиационном деле не новичок. Десятки воздушных боёв за плечами у Кюттеля. Две фашистских награды – два Железных креста украшают грудь. Старшим летит он в группе. Прижались к командиру другие самолёты.
Одного лишь боятся фашисты – встречи с советскими истребителями.
Чего боялись, то и случилось.
Перехватили фашистов советские истребители.
Завязался короткий, но жаркий бой. Разбиты в бою фашисты. Целым лишь Кюттель один остался.
Возвращается лётчик на аэродром. Вот знакомый лесок. Знакомое поле. Быстро идёт на посадку. Коснулись колёса бетонной дорожки. Закончил пробег самолёт. Развернулся Кюттель. Рулит на стоянку.
Рулит. Смотрит: то и не то – непривычное что-то на аэродроме. Увидел людей он в советской военной форме. Быстро наступали наши. Пока находились фашистские лётчики в небе, пока сражались с советскими истребителями, заняли фашистский аэродром советские части.
Не растерялся Кюттель. Быстро нажал на газ. Благополучно поднялся в небо. Пришёл в себя. Соображает.
Решил он лететь к соседям. Вот и знакомый изгиб шоссе. Вот и знакомый овражек у аэродромного поля. Вот и взлётная полоса. Зашёл на посадку Кюттель. Убрал газ. Планирует. Коснулись колёса бетонной дорожки. Сбавляет машина скорость.
Смотрит Кюттель: то и не то. И верно – не то. Открыли с аэродрома стрельбу по Кюттелю. Понимает Кюттель: и здесь уже русские части.
Снова поднялся в воздух. К более дальним летит соседям. Но и эти соседи уже не соседи. И здесь обстреляли Кюттеля. Летал к четвёртым, летал и к пятым – всюду один приём. Наступают советские войска. На родной, на немецкой земле нет для Кюттеля больше места.
Что же дальше случилось с Кюттелем?
Не известна его судьба. Возможно, зенитные части всё же его подбили. Возможно, сдался он нашим в плен. А может, и так: израсходовав весь бензин, где-то на поле бедняга рухнул. Потерялась, короче, его дорога. Был такой лётчик – и больше нет. Была эскадрилья – и тоже нет. Нет эскадрильи – пустое место.
Да что эскадрилья, да что там Кюттель! Плачевны дела у фашистов. Полыхает кругом земля. К Берлину идёт война.
На Берлин идут машины
Он стоял на перекрёстке – русский труженик солдат. На Берлин идут машины. У бойца в руках флажок. Взмах флажком:
– Сюда машины!
На Берлин идут машины, танки справа, пушки слева, пушки справа, танки слева. Час идут, второй и третий. Не предвидится конца.
Он стоял на перекрёстке. Он смотрел на эту силу. И былое шло на память. Год за годом. Шаг за шагом.
Вот он первый – сорок первый. Год-страдалец. Год-герой. Сколько отдано земель. Сколько отдано друзей. Сколько слёз страной пролито. Но и в этот первый год не терял боец надежды. Верил он тогда в победу – быть победе над фашизмом. А сейчас стоит и смотрит: неужели под Берлином?!