Через некоторое время прибыл разъезд со ст. Касторная с известием, что «кубанцы не хотят воевать». Противник так оценивал этот момент: «Борьба за Орловско-Курский плацдарм продолжалась с 1 октября и до взятия Курска. Белые проявили большую стойкость и смелость в маневрах. И к этому же времени конная армия Буденного, достигнув окончательных успехов у ст. Касторная, начала свое продвижение на юг в стыке между Добровольческой и Донской армиями». В ночь на 4 ноября, при сильном морозе и снежной буре, часть группы генерала Третьякова, дабы не быть окруженными, начала отход на запад, в район ст. Солнцево, где могли находиться корниловцы.
6 ноября группа разделилась на два отряда: 1-й полковника Блейша с 1-м Офицерским Г.М. полком, Г.М. батареей и взводами 4, 5 и 6-й батарей и 2-й – генерала Третьякова со 2-м Офицерским Г.М. полком и Партизанским Г.А. полком и 2-й батареей и взводами 3, 4, 6 и 7-й батарей.
Отряд полковника Блейша с 7 ноября рядом блестящих маневров в тылу красных берет город Тим, проходит через с. Рождественское, где была взята четырехорудийная батарея, которая приняла участие в последующих боях. 8 ноября отряд перешел в село Лещинская Плота. 9-го – тяжелый бой у села Субботина и 10-го блестящая атака ст. Солнцево. Отряд выполнил свою задачу.
Отряд генерала Третьякова в течение 7 и 8 ноября отходил в окружении, а 9-го с боем взял село Суволочное, где была переправа через реку Сейм. 2-й Марковский полк преследовал отходящих красных и занял другую переправу у деревни Орлянки. Отряд выполнил свою задачу и занял позиции по южному берегу реки. Все Марковские батареи, как всегда, были «на высоте» во время этих боев и тяжелых переходов, при отчаянной погоде. Г.М. батарея получила приказание погрузиться на ст. Прохоровка и отбыть в город Харьков.
К 15 ноября 1-й и 2-й Г.М полки со 2, 3, 4, 5, 6, 7 и 8-й батареями занимали район ст. Прохоровка – с. Б. Сети – с. Вязовое; 3-й полк находился на ст. Гостище. Слева корниловцы отходили через город Обоянь. Справа – красные заняли город Короча, и конная армия Буденного продолжала движение на Купянск.
Беспрерывные бои и походы в очень тяжелых условиях и в плохую погоду вывели из строя массу людей. Оставшиеся были утомлены морально и физически. Полки и батареи численно сильно сократились. Впервые все три полка Марковской дивизии оказались в тесной связи между собой, а все артиллерийские взводы, находившиеся «в отделе», часто по нескольку месяцев, вернулись в свои батареи. Очень остро стоял вопрос о довольствии людей и лошадей.
С начала октября красные глубоко проходили наши тылы, и посылаемые за сбором продовольствия и фуража в соседние деревни нередко попадали к красным или часто возвращались без всякого продовольствия. Теплое обмундирование отсутствовало. Люди были плохо одеты, плохо питались и тратили свои силы на вытягивание орудий и повозок на крутые подъемы. С трудом удалось постепенно перековать лошадей на зимние подковы.
После приезда генерала Деникина в начале ноября в Харьков генерал Май-Маевский был смещен и заменен генералом Врангелем. Ценное время было упущено. Плоды весенних и летних побед и занятие огромной территории не были использованы в положительном направлении. Как пишет генерал Деникин в своей книге, в такой момент исключительного напряжения «в штабе Армии не оказалось даже карты фронта и за таковой пришлось послать в поезд Главкома».
Лишь только примеры одной исключительной личной храбрости были не нужны. На фронте таковые показывались ежедневно всеми, начиная с рядового в пехоте и канонира в артиллерии. Не хватало хороших и энергичных организаторов и администраторов. Все шло самотеком. Что же касается «личных примеров» бывшего командарма в городе Харькове, то они совершенно дезорганизовали работу штабов и окончательно уничтожили сдерживающие начала, вызываемые ответственностью у подчиненных. Интендантство, которое никогда и ничего не посылало на фронт, кроме английского обмундирования, оставляя половину в складах на будущее, лишь только в начале октября объявило в харьковских газетах о «торгах для поставок зимнего обмундирования». А через три недели ударили морозы в 20–25 градусов.
Марковская дивизия со своими батареями, без особого давления со стороны противника, медленно отходила на город Белгород. Между казачьими частями в районе города Купянска и Белгородом был прорыв около 120 верст. На марковцев была возложена непосильная задача: закрыть этот прорыв и преградить путь на юг красной коннице. Южнее города Купянска сосредоточивался 11-й конный корпус генерала Улагая (Кубанские кавалерийские дивизии), чтобы попытаться задержать конную армию еще на левом берегу Северного Донца.
В ночь с 23 на 24 ноября дивизия оставила город Белгород и двинулась в направлении на город Чугуев. Батареи были в следующем составе: 2-я – четыре орудия, 3-я – два орудия, 4-я – четыре орудия, 5-я – четыре орудия, 6-я – четыре орудия, 7-я – четыре орудия и 8-я – два орудия. Итого: 20 легких орудий и четыре гаубицы.
Кроме генерала Маркова батареи, в тыл было отправлено два орудия 8-й, из-за недостатка конского состава, и на Северный Кавказ самостоятельно ушла 1-я запасная батарея штабс-капитана Масленникова. Дивизия шла «в кулаке». Первые дни было морозно; со всех сторон сплошные леса, подходившие вплотную к населенным пунктам. Красные особенно не наседали, но леса полны «зелеными». Частые перестрелки.
Через несколько дней ночью наступила оттепель. Пошел сильный дождь. Проселочные дороги, по которым шла дивизия, обратились в сплошную вязкую грязь. Спешно были брошены сани и заменены взятыми на месте повозками. Там и сям видны павшие лошади. По дороге валялось брошенное имущество. А желание «выйти напрямик», сократив дорогу, привело часть 1-го полка и 5-ю батарею на поле, покрытое жидкой грязью «по колено». С большим трудом, бросая все лишнее, батарея едва продвигалась вперед. Дабы подать пример, все офицеры спешились. Под вечер одно орудие, очевидно, попало в маленькую лощинку и почти что потонуло в грязи. Одна лошадь коренного уноса пала. Стало темнеть, и «зеленые» начали стрелять по группе, которая желала спасти орудие. Попытки не увенчались успехом, и орудие было брошено. Поздней ночью с 29 на 30 ноября части дивизии вышли на шоссе Харьков – Чугуев в местечке Рогань, а 30-го вечером дивизия стала по квартирам в городе Чугуеве, за 7 дней пройдя 80 верст. Во 2-й батарее «зелеными» в одной из деревень был убит поручик Хренов Александр и два разведчика.
На крайнем левом фланге дивизии 2-я запасная батарея с Корниловской дивизией, собравшись у города Малоархангельска, атаковали занятую в тылу красной конницей ст. и село Поныри. Отбитое селение все было разграблено, и на улицах валялись зарубленные беженцы, среди которых были женщины. 1-й Корниловский Ударный полк с батареей, имеющей восемь орудий, занял самый левый фланг, примыкавший к Кромскому шоссе, вдоль которого наступали латыши. Где-то далеко влево были дроздовцы, и весь прорыв охранялся Сводным Кавалерийским полком 12-й кавалерийской дивизии. Вдоль шоссе стоял 4-й батальон со 2-м взводом, и везде бои приняли упорный характер. 29 октября у деревень Верхне-, Средне- и Нижние Любажи к вечеру в батальоне осталось 30 штыков с двумя орудиями, на помощь прибыла сотня полка, и снова все атаки латышей были отбиты.
Отход полка корниловцев с батареей совершался в тяжелых условиях ежедневных боев, с частыми нападениями на ночлегах, через город Фатеж, деревни Жировку и Медведицу и 4 ноября у города Курска, оставленного 6-го вечером. Дальнейший отход шел через ст. Рышково, где батарея с дистанции 25 шагов подбила 6 сентября бронепоезд красных, а затем через ряд сел и деревень (Нижне-Черемощное, город Обоянь, Пселецкое, Нагольное, ст. Ржава) и потом вдоль железной дороги на Белгород. В ночном бою у деревни Сухая Солотино одно орудие, провалившееся на сломавшемся мосту, было оставлено.
23-го убит поручик Бороздин. Оставив город Белгород, корниловцы с батареей двинулись на город Харьков по шоссе и около 9 часов 28 ноября, пройдя через город, свернули на город Чугуев, где встали по квартирам.
29-го по тяжелой дороге в деревню Рогань батарея встретила свою родную Марковскую дивизию, а 30-го получила в селе Красная Поляна приказание на 1 декабря, после смены пришедшей из города Сочи 1-й генерала Корнилова батареей, отправиться на ст. Шабелинка для отправки эшелоном в тыл на отдых и пополнение. Скромная боевая работа батареи в течение четырех месяцев с корниловцами была ими оценена, и перед сменой предложено было ее сделать Корниловской, но, поблагодарив за высокую честь, отказались, ибо батарея состояла из коренных марковцев, вышедших из Юнкерской батареи{206}.
1 декабря вся дивизия стояла в Чугуеве. 4-я и 5-я батареи занимали позиции на северной и северо-восточной окраинах города, на участке 2-го полка и обстреливали изредка появлявшиеся из окрестных лесов цепи противника.
Попытка конной группы генерала Улагая (2-й конный, остатки 3-го конного и 4-й Донской конный «Мамонтовский» корпус) задержать армию Буденного не удалась. В бою у ст. Сватово наши конные части потерпели неудачу, несмотря на доблесть, проявленную отдельными полками. Наступившая зима, сильный противник, разруха и бестолковщина в тылу и разгоревшиеся политические страсти на Кубани заставили казаков-кубанцев оглядываться на оставленные в тылу станицы и под разными предлогами оставлять строй. После этого боя Кубанские конные полки, оставшиеся в составе 100–200 шашек, самостоятельно и по способности начали уходить на Кубань.
Обстановка требовала быстрой переброски Марковской дивизии в Каменноугольный район для прикрытия Ростовского направления.
2-го марковцы оставили Чугуев и с боями с наседавшими со всех сторон красными и «зелеными», через деревни Малиновку и Коробочку 3 декабря сосредоточились в деревне Граково. Отсюда 2, 5, 6, 7 и 8-я батареи со 2-м и 3-м полками 4-го перешли в слободу Ново-Борисоглебск и на ст. Шабелинка Сев. – Донецкой железной дороги, где были погружены в эшелоны и в течение дня 5-го переброшены на ст. Изюм, около 70 верст. Условия погрузки были совершенно невероятные. Не хватало подвижного состава. Были вагоны, в которые грузили до 13 лошадей и 55–60 людей. Обозы батарей, вместе с прикрытием в 50 штыков и обозами полков, двинулись в Изюм походным порядком, но в пути были атакованы конницей красных с артиллерией, и лишь отдельные повозки прибыли в город Изюм к моменту ухода наших частей из города.