сильно нуждались, но долго задерживаться было нельзя. Отход продолжался, и надо было спешить, чтобы прийти вовремя к месту переправы.
К станции Гниловская дроздовцы подошли к 10 часам утра, и здесь стало известно, что в городе Ростове уже красные, а до города всего лишь верст шесть. Переправиться по мосту из Ростова уже было нельзя, и оставался единственный возможный переход на другую сторону Дона – переправа по льду через Дон. Но и тут получилось большое «но». Дело в том, что дня три тому назад по реке прошел, держа путь в море, ледокол, и лед был нарушен. Хотя благодаря довольно сильному морозу Дон вновь замерз, но не настолько достаточно, чтобы можно было через него переправляться без всякой опаски, а о переправе по льду пришедших с дроздовцами танков не приходилось даже и думать. Танки пришлось после переправы Дроздовских частей взорвать. Вначале переправлялась пехота, потом обозы и последними – артиллерийские части. К счастью, лед выдержал.
На станции Гниловская остались громадные склады всего. Не ожидая окончания переправы через Дон, на станции подожгли нефть и начали взрывать склады со снарядами, патронами, динамитом и порохом. При взрыве одного вагона с динамитом пострадало до 50 солдат 1-го Дроздовского стрелкового полка. Когда шедший в голове отходившей дивизии 3-й Дроздовский полк полковника Манштейна подошел к окраине города Ростова, он подвергся обстрелу. Полковник Манштейн не рискнул занимать город для того, чтобы пройти через него на мост, и он повернул полк на Гниловскую, где и переправился через Дон по льду.
Переправившись по льду 27 декабря, Дроздовская дивизия с артиллерией и обозами прибыла в большое село Койсуг возле Батайска. Дивизии было приказано занять фронт по линии от Азова до Батайска. Фронт намечался по левому берегу реки Доа до станицы Усть-Манычской и дальше по линии озер. Город Азов должен был занимать Корниловский запасный полк. 28 декабря полк покинул город, но, уходя, об этом не донес. 29 декабря в Азов был отправлен батальон 2-го Дроздовского стрелкового полка{257}. Уходя из Азова, корниловцы забрали с собой всех лошадей местной пожарной команды и много кое-чего из армейского склада Донской армии, находящегося в городе. Этот склад до прихода в Азов батальона Дроздовского полка почти двое суток оставался без всякой охраны. Когда же в город вошли дроздовцы, жители Азова приняли их за красных. Один из жителей даже снял шапку и приветствовал пришедших со словами: «Здравствуйте, товарищи». Он был страшно удивлен, когда в ответ получил по голове нагайкой.
После отхода Добровольческой армии за Дон самой сохранившейся дивизией, и качественно, и по числу штыков, была Дроздовская стрелковая дивизия. Вообще же преобладало подавленное настроение и многие были даже близки к отчаянию. Чтобы привести все части в порядок и поднять их настроение, нужно было, конечно, некоторое время. Теперь же создалось такое положение, что даже небольшие соединения красных и даже их разъезды, после нескольких выстрелов, могли сбить и гнать целые части, что чуть и не случилось 29 декабря в Батайске. Когда разведка красных подошла к городу Батайску, расположенный там Корниловский полк без всякого боя драпанул, и его удалось остановить только на южной окраине города, завернуть назад и восстановить положение. Красные же и не думали в тот момент занимать город. Была только их разведка. Люди потеряли веру в свою силу.
В невеселом настроении пришлось встречать Новый – 1920 – год дроздовцам у «разбитого корыта». Дроздовцы, как и все другие добровольцы, предполагали 1920 год встретить уже в Москве, а не в Азове и Батайске. Погода окончательно испортилась, а бесконечные дожди превратили дороги и улицы в вязкое болото. На фронте затишье. Стали подсчитывать оставшиеся силы, и оказалось, что по численности они не уступали силам к началу 1919 года, но тогда фронт был в Донбассе, а теперь на Дону; тогда всем грезилась Москва, а теперь по вечерам вдали мерцали огни Ростова, да и качество войск было иное, и противник более сильный.
Станица Елизаветинская, что по другую сторону Дона, никем не занята. Против нее, на левом берегу Дона, расположены дроздовцы. До станицы Елизаветинской всего лишь верст около трех, и весь противоположный берег отлично виден в глубину верст до семи. Передвижение там противника невозможно и могло быть остановлено даже одним артиллерийским огнем.
Во время стоянки дроздовцев в этом районе, вблизи села Койсуг, в степи был зарублен красными ординарец полковника Туркула, Иван Андреевич Акатьев, бравый солдат, красавец. Он ушел с дроздовцами в поход еще из Румынии. 4 января погиб двоюродный брат полковника Туркула – Павлик, бывший кадет Одесского корпуса, поехавший в отпуск к матери полковника Туркула. Он и несколько офицеров с двумя дамами во время остановки в одной деревне подверглись нападению партизан, которые незаметно переправились по льду у Азова, захватив их неожиданно, отдыхающих в избе, в то время, когда возницы их пошли поить коней. Всех захваченных партизаны зверски мучили, потом еще живыми спустили под лед. Возницы успели доскакать обратно в полк. Посланные на подводах дроздовцы захватили всех этих партизан и тут же на месте расстреляли.
На Кубани была объявлена мобилизация и приступлено было к формированию казачьих корпусов. На фронте некоторое оживление, и 2 января 1-й Донской корпус слегка тряхнул большевиков, причем им было взято около 2000 пленных и захвачено 3 орудия и 20 пулеметов.
Только теперь многим стало ясно, что преждевременно и глупо был оставлен город Ростов со всеми богатствами в нем. В иное время, пожалуй, было бы по-иному. Ведь могла же Дроздовская дивизия, вопреки полученному приказу, самовольно, прямо из Гниловской ударить на красных, занявших Ростов, вместо того чтобы переправляться через Дон по льду и взрывать свои танки. Теперь также стало ясно, что тогда дроздовцы могли бы легко вновь занять Ростов, наделать много неприятностей красным, произвести нужную эвакуацию, многое спасти и только позже оставить город, если бы общая обстановка этого потребовала. Главным препятствием к этому послужило, с одной стороны, отсутствие решимости, упадок настроения и полная неосведомленность об общем положении на фронте, а с другой стороны, точное и категорическое приказание об отходе дивизии в Батайск. Не будь всего этого, может быть, и ход всей борьбы с красными был бы иной.
К вечеру 2 января 1920 года приморозило, подул порывистый и сильный ветер и началась сильная метель, но на другой день опять наступила оттепель и вновь полил дождь. Передвигаться стало еще хуже, так как ноги теперь проваливались по колено в снег и вязли в подснежной воде и грязи. На протяжении всего фронта Дроздовской дивизии было спокойно. Одна рота 2-го полка 5 января переправилась на правый берег реки Дон и заняла станицу Елизаветинскую. Там красных не было. В станице перед Новым годом появился конный разъезд красных с целью набрать в свою армию добровольцев, но, не найдя желающих, быстро ретировался.
Наступившее временное затишье на фронте благоприятно подействовало на настроение войск и дало возможность командованию привести части в относительный порядок и наладить немного жизнь в тылу. Это затишье было нарушено красными, которые 5 января повели крупными силами наступление правее Батайска. В 20 верстах севернее Батайска красные переправили несколько своих дивизий через Дон и, поведя наступление, заняли станицу Ольгинскую. Для остановления и ликвидации этих красных сил были двинуты Терская казачья дивизия генерала Топоркова и Кавалерийская дивизия генерала Барбовича в помощь нашим частям на этом участке фронта. Прорыв красных на левый берег Дона был быстро ликвидирован после недолгого, но упорного боя, и конница Буденного понесла большие потери, а из переправившейся на наш берег пехоты мало кому удалось вернуться обратно за Дон. Было взято несколько тысяч пленных, захвачено 12 орудий и до 100 пулеметов. Дальнейший разгром Буденный избежал только благодаря тому, что на правом берегу Дона была многочисленная артиллерия красных, которая своим огнем прикрыла отход назад коннице Буденного и не позволила захватить и отрезать места переправ.
В свою очередь, переправившись через Дон значительно ниже, дроздовцы и корниловцы атаковали красных, занимавших Ростов, но выбить их из города не смогли. Слабость льда не позволила переправить через Дон артиллерию. После этого наши части вернулись в исходное положение. Попытки красных наступать на станицу Елизаветинскую были отбиты дроздовцами.
По численности в дивизии самым многочисленным полком был 1-й полк, которым командовал полковник Туркул, потом шел 3-й полк полковника Манштейна и за ним – самый малочисленный по своему составу – 2-й полк, под командой полковника Титова{258}.
Другая часть войск Юга России, под командой генерала Бредова, отходившая вначале в сторону Одессы, после падения города отошла в Польшу, главной своей частью, а меньшая часть попала в Румынию. Сведения об участи 2-го Конного генерала Дроздовского полка мы находим в дневнике полковника Хабарова{259}, последнего командира этого полка.
Получив приказание отступать к польской границе, 2-й Конный полк от Тирасполя круто повернул на север и благополучно прошел Григориополь – Дубоссары, имея на хвосте 401-й и 404-й полки советской пехоты и вновь прибывшие резервы красных. 1 февраля с этими частями красных полк целый день вел упорный бой у села Федоровка. С наступлением темноты полку удалось оторваться от противника и он прибыл в село Каменка.
2 февраля полк соединился с конницей генерала Склярова{260} и вошел в его подчинение. 3 февраля в селе Мокром 2-й Конный полк сменил Лабинский полк{261} и весь день вел упорный бой с тремя бронепоездами красных, имея задачу прикрыть переправу всей отступающей колонны с обозами через железную дорогу у станции Колбасная. Полк блестяще выполнил возложенную на него задачу и заночевал в селе Красном. Из села Красного, продолжая движение на север, полк, двигаясь боковым авангардом, к вечеру 6 февраля прибыл в село Малое Песчаное, имея на правом фланге в 5 верстах укрепленную позицию красных. 7 февраля полк под артиллерийским огнем красных двинулся дальше и, пройдя Поповку и Петровку, заночевал в хуторах левее Петровки. Там он получил приказание, двигаясь боковым авангардом, занять Жмурин. 8 февраля полковые квартирьеры с 7-м эскадроном полка выбивают из Жмурина 4-й кавалерийский дивизион красных численностью в 300 шашек при двух орудиях. Полк ночует в Жмурине, отбив одну атаку красных днем и повторную ночью. Утром 9 февраля, приняв влево и обойдя село, полк продолжает намеченный путь. Вскоре полк подошел к железной дороге Жмеринка – Могилев и, несмотря на сильный артиллерийский обстрел из бронепоездов, взрывает мосты и в 15 местах железнодорожное полотно. Двигаясь дальше и перейдя железную дорогу, встретив в Михайловке полк противника при восьми орудиях и дивизионе конницы, в течение целого дня 11 февраля полк вел с красными бой. Благодаря этому полк дал возможность главным силам отойти спокойно к местечку Замехов. Переночевав в селе Кривохижинцы, полк двинулся по следам колонны и прибыл 12 февраля в местечко Замехов, где и соединился с поляками.