Именно эта уверенность являлась первопричиной творческого вдохновения русских мастеров, почувствовавших, что Русь не просто жива, но она стала выкарабкиваться из душевного болота, и остановить это, пусть не стремительное, движение было невозможно. Несмотря ни на что.
В 1293 году шведы заложили крепость Выборг, выбить их оттуда новгородцы не смогли.
В том же году Андрей Александрович вместе со своим союзником Федором Ярославичем (как считают некоторые ученые, он был зятем Ногая) оговорили Дмитрия Александровича в глазах хана. Повелитель Золотой Орды обрадовался прекрасной возможности «навести порядок» в подвластной ему Руси и послал туда крупное войско во главе с Дюденем, братом хана Тохты, с заданием поставить на великое княжение Андрея. Русские князья даже не думали сопротивляться ордынцам, тем более, что задача у тех была мирная.
«Но сей предлог был только обманом, – пишет в «Истории государства Российского» Н. М. Карамзин. – Муром, Суздаль, Владимир, Юрьев, Переславль, Углич, Коломна, Москва, Дмитров, Можайск и еще несколько других городов были ими взяты как неприятельские, люди пленены, жены и девицы обруганы. Духовенство, свободное от дани ханской, не спаслося от всеобщего бедствия: обнажая церкви, татары выломали даже медный пол собора Владимирского, называемый чудесным в летописях. В Переславле они не нашли ни одного человека: ибо граждане удалились заблаговременно с женами и детьми. Даниил Александрович Московский, брат и союзник Андреев, дружелюбно впустив татар в свой город, не мог защитить его от грабежа. Ужас царствовал повсюду. Одни леса дремучие, коими сия часть России тогда изобиловала, служили убежищем для земледельцев и граждан»[43].
Войско Дюденя вел по истерзанной Руси к Твери князь Андрей. В городе поначалу царила неразбериха. С каждым днем в Тверь прибывали беженцы из разоренных врагом областей. Они готовы были драться с налетчиками, они не смирились с положением покорных овец в стаде. Эта решимость обездоленных, лишенных крова людей в значительной степени повлияла на тверчан. Жители города, почувствовав силу, решили дать бой войску Дюденя. Они вместе с беженцами дали клятву, стали вооружаться и готовиться к обороне.
Андрей и Дюденя, узнав о положении дел в Твери, не стали рисковать, не пошли в мятежный город, изменили маршрут, разорили Волок-на-Ламе…
Опустошительный поход Дюденя прошел по маршруту, ставшему обычным для той эпохи. Основной удар ордынцы наносили по богатой Ростово-Суздальской земле. Подобные опустошительные рейды ордынцев во второй половине XIII и в первой половине XIV веков меняли политическую карту этого региона.
«Если собрать все летописные указания на населенные пункты в Суздальской области за XI–XIII века, – писал в XIX столетии профессор М. К. Любавский, – то совершенно ясно вырисовывается, что в этой области раньше и гуще заселились бассейны средней и нижней Клязьмы и Поволжье от впадения Шексны до впадения Оки. Здесь лежали все тогдашние важнейшие города-области – Владимир, Суздаль, Юрьев-Польский, Стародуб, Ярополк, Гороховец, Нижний, Городец, Кострома, Ярославль, Молога, Кснятин, Ростов и Переяславль. По сравнению с этою населенною полосою область позднейшего Московского княжества являлась мало населенною. Здесь мы находим только Дмитров на Яхроме и… Звенигород. Точно также представляется и область позднейшего Тверского княжества. Здесь мы находим только Тверь и Кашин…»[44].
В средней и восточной частях Ростово-Суздальской земли находились самые богатые княжения XIII века. Это – великое княжение Владимирское, княжения Ростовское, Ярославское, Белозерское, Костромское, Галицкое, Юрьевское, Переяславское, Суздальское и Городецкое. В западной части Суздальской земли находились только Тверское и Московское княжества. Но разорительные походы ордынцев привели к тому, что на рубеже XIII–XIV веков в некогда богатых и сильных областях Ростово-Суздальской земли были ликвидированы княжества в Костроме, Юрьеве, Городце Волжском. И народ отсюда стал уходить в безопасные районы, в глухие, лесные, дебристые края – в том числе и в долины рек Москвы и Тверцы, пополняя здесь население, резко усиливая эти области.
То была вторая волна переселенцев в Московскую землю. Она шла с востока на запад. Первая, начавшаяся в конце XI века, шла с запада на восток, с Поднепровья – в Залесье, в Низовскую землю. Как уже было сказано ранее, часть той, первой волны переселенцев осела в долине Москвы-реки. Небольшая часть из самых упорных, трудолюбивых людей. Теперь же в ближние и дальние окрестности Боровицкого холма (а также и в землю Тверскую) хлынул с востока еще один поток людей, и эти два княжества стали усиливаться, причем на первых порах Тверское княжество развивалось быстрее.
Но Даниил Александрович Московский в последние годы своей жизни перехватил у тверчан инициативу, хотя в это еще трудно было поверить, это не бросалось в глаза. Его жизнь и вехи его биографии принципиально не отличались от судеб младших сыновей других русских князей. Все они вынуждены были в первые годы и десятилетия своей взрослой жизни участвовать в распрях, всем им давались самые малые и слабые уделы. Даниилу дали в княжение Москву. В союзе с братом Андреем он участвовал в распре против старшего брата Дмитрия, а когда Андрей стал великим князем, то повелитель Москвы выступил в союзе со своим дядей Михаилом Тверским против великого князя, старшего брата своего. Ничего необычного для Русской земли. Брат на брата. Родственник на родственника. Распря.
Необычным для всей предыдущей истории Древнерусского государства было отношение Даниила Александровича к своему уделу – Московскому. Не он первый обратил внимание на стратегические и экономические выгоды этой непростой для освоения земли, но по разным причинам ни Юрий Долгорукий, никто из позднейших политических деятелей Руси серьезно, активно, целенаправленно московской землей не занимался, она развивалась сама по себе, сама в себе.
Даниил Александрович стал осваивать московскую землю как далеко смотрящий вперед хозяин, как человек, для которого московская земля стала не просто временным уделом, но малой родиной.
В 1301 году Даниил осуществил поход в Переяславль-Рязанский. Он разгромил войско Константина Романовича, пленил рязанского князя и присоединил к своим владениям город Коломну, важнейший стратегический пункт в месте впадения реки Москвы в Оку. В той малоосвещенной в русской истории битве в дружине Константина Романовича сражалось немало ордынцев. Многие из них погибли в кровавой сече, но повелители Орды не отреагировали на столь дерзкое поведение младшего сына Александра Невского, упустили из вида сам факт крупного приобретения Московского князя.
Да, забот и дел у ханов Сарая и Каракорума в начале XIV века было немало. За всем не уследишь. К тому же постоянная перекройка политической карты в Восточной Европе могла их только радовать. Пусть русские князья дерутся между собой, пусть создают новые и упраздняют старые княжества – пусть так будет вечно! Никто в первый год XIV столетия не догадывался о том, что процесс усиления одного из самых крохотных и незначительных княжеств русских будет необратимым. Ханы Сарая и Каракорума вполне могли рассчитывать на скорейшее падение детища Даниила Московского.
Слишком уверенные в своем благополучии, в своей силе они не отреагировали на еще одно знаменательное событие, произошедшее в 1301 году, когда в городе Дмитрове возобновились в очередной раз соборы русских князей. Очень беспечно вели себя сильные ханы Орды. Подумаешь, собор князей! Мало ли их было на Руси! Что они дали обитателям Восточной Европы? Всю ту же распрю. Странные русские люди. Со времен Великого князя Святополка I проводили они съезды князей. И все это время продолжалась на Руси распря, и ни разу, ни один съезд не исполнил свое предназначение: не объединил навечно силы русских, не искоренил навсегда самое большое для них зло, распрю между князьями. Какой же смысл, какая же польза в этих съездах? Мудрые ордынские ханы не поняли тонким – восточным, да еще и степным – умом, какой великий смысл таился в самом желании русских князей собираться на съездах, в этом непрерывающемся тяготении русской души оставаться русской душой во всем – даже в своих ошибках! На съезде в Дмитрове шла сложная дипломатическая борьба. На этом же съезде произошла размолвка между Тверским князем Михаилом и Иваном Переяславским, внуком Александра Невского. На этом же съезде еще резче обозначились противоречия между великим князем Андреем Александровичем и князем Михаилом. Все как обычно! Собрались, поговорили, предъявили друг другу претензии и разъехались врагами, так и не решив глобальной задачи. Зачем же нужно было тратить время, средства, энергию, если всем было ясно, что съезд в Дмитрове не решит главную задачу, не объединит Русь в борьбе против ордынцев? Странные русские люди! Они и в ошибках своих остаются русскими. И ордынские ханы, узнав все о съезде в Дмитрове, могли быть довольны: русские опять не договорились между собой.
Даниил одержал на том съезде важную дипломатическую победу, установив теплые родственные отношения с Иваном Переяславским, который на следующий год, перед кончиной, завещал Московскому князю свои земли. Младший сын Александра Невского, получив в дар родовое гнездо своего отца, действовал решительно и напористо. Он приехал в Переяславль-Залесский, прогнал оттуда людей Андрея. Московское княжество за неполных два года резко расширилось.
В 1303 году князь Московский умер.
Юрий Данилович (1281 – 1325)
В 1304 году умер великий князь Андрей Александрович, и в борьбу за власть в стране вступили Михаил Тверской, старейший в роде Рюриковичей, и его племянник, Юрий Данилович Московский. В этой бескомпромисной, долгой борьбе схватились не на жизнь, а на смерть не только два упрямых человека, но две могучие, молодые политические силы, два юных города: Тверь и Москва.