[90].
Преображение двух флагманов кошачьего мира — персидской и сиамской пород — олицетворяет собой изменения, произошедшие в кошачьем мире. В ноябре 1938 года в National Geographic вышла статья «Пантера в гостиной» с многочисленными фотографиями сиамских и персидских кошек, призеров выставок. Все они, за исключением одного-единственного персидского кота со вздернутым носом (прозванного за это пекиносым — по аналогии с породой собак пекинес), имели хотя и очаровательный, но вполне обыкновенный вид. Более того, некоторые из этих образцовых персидских и сиамских кошек были очень похожи друг на друга строением головы.
Сегодня, как мы уже говорили, в сиамских и персидских кошках едва ли можно узнать представителей одного и того же вида. Как селекционеры добились такого расхождения? И зачем?
Давайте начнем с вопроса о том, как они это сделали. На первый взгляд, практика селективного разведения довольно проста. Представим, что произошло, когда сначала кто-то из заводчиков решил получить более стройную сиамскую кошку с треугольной формой головы. Вариации встречаются почти во всех популяциях любых живых существ, включая кошек. Чтобы сделать сиамских кошек более стройными, достаточно просто изучить имеющихся особей, отобрать самых стройных и начать скрещивать их друг с другом. Все немного усложняется, когда речь заходит о сочетании двух признаков, потому что у самых стройных кошек необязательно будут самые треугольные головы, а значит, придется идти на компромиссы.
В любом случае сначала вы отбираете животных, случаете их и надеетесь, что все получится как надо. Потом смотрите на котят, родившихся в результате такого скрещивания. А далее повторяете все сначала: отбираете из выводка кошек с наиболее выраженными признаками и скрещиваете их. И так поколение за поколением.
Порой вы делаете три шага вперед и два назад. Вы получаете кота с красивым цветом глаз, но остальные признаки уже не так хороши. Поэтому вы продолжаете скрещивать его, чтобы закрепить в генофонде породы аллелей, ответственных за цвет глаз, но вам приходится несколько поколений подряд искоренять аллели, которые приводят к появлению других признаков.
Однако селективное разведение — всего полдела. Ведь отбор возможен, только если внутри популяции присутствуют разные варианты одного и того же признака. Если же, например, у всех особей глаза карие, то никакой другой цвет невозможен, по крайней мере до тех пор, пока в результате мутаций или миграции не появится животное с другим цветом глаз. Генетические варианты имеют такое же важное значение для эволюции, как и сам отбор, в котором они задействованы.
А теперь самое время поговорить о генетике. До самого конца книги я буду рассказывать главным образом о тех признаках, которые в общем и целом определяет один-единственный ген. Это взаимоисключающие дискретные признаки, которые не могут присутствовать у организма одновременно: у одних кошек кончики ушей загнуты назад, а у других нет; у одних хвост длинный, а у других — короткий (бывает, что он и вовсе отсутствует). Эти особенности возникают потому, что среди особей присутствуют различные аллели определенного гена.
Но есть и такие признаки, появление которых вызвано совместным действием нескольких разных генов, при этом сам по себе каждый из них имеет незначительный эффект. Многие из таких признаков называются количественными: они проявляются не в четких альтернативных вариациях, а, скорее, демонстрируют спектр со множеством промежуточных форм, как, например, в случае с размерами тела или формой головы (от очень узкой до очень широкой). В таких случаях потомство, как правило, наследует усредненные показатели своих родителей, но в этой тенденции бывает множество исключений. Скрестите сиамскую кошку с круглоголовым британским короткошерстным котом, и у большинства котят форма головы будет представлять собой нечто среднее между материнской и отцовской, но у некоторых из них она будет более треугольной или округлой.
И наконец, есть еще одна сложность. По своей генетике некоторые признаки находятся где-то между двумя крайностями, которые мы только что рассмотрели. В этом случае один или несколько генов оказывают основное влияние на формирование признака, а множество других определяют его в меньшей степени.
Непрерывное появление новых вариантов посредством мутаций — ключ к пониманию, каким образом в процессе эволюции возникают признаки, подобных которым не было у предшествующих поколений. Иногда всего одной мутации достаточно, чтобы в готовом виде появился совершенно новый признак, и вскоре мы с вами рассмотрим такие примеры. Но в некоторых случаях селекционное разведение заключается не только в том, чтобы найти особей, у которых уже есть нужный нам признак, и начать их скрещивать. Случается, что мутации происходят из поколения в поколение, постепенно меняя характерные для популяции признаки, и так эволюция создает новые особенности, которых до этого не существовало. Именно так, взяв в 1930-е годы кошек с нормальным носом, можно за полвека вывести современную персидскую породу. Вначале селекционеры отбирают среди обычных кошек особей с самыми короткими носами. Далее возникают новые мутации, в результате которых нос у отдельных особей становится еще короче[91]. При их разведении средняя длина носа продолжает уменьшаться. Последующая мутация еще сильнее сплющивает нос. Мутация и отбор, мутация и отбор, поколение за поколением — и в конце концов мы получаем кошку без носа.
За последнее столетие эффективность этого метода была подтверждена в лабораторных условиях. Плодовые мушки пользовались у ученых особой популярностью, потому что их можно содержать большими колониями, в которых присутствует множество генетических вариантов и постоянно происходят мутации; их короткий период смены поколений (всего пара недель) также способствует ускорению эволюционного процесса. Эти эксперименты показали, что при помощи селекции можно быстро изменить любую особенность плодовых мушек: размер крылышек, количество щетинок на брюшке и даже их способность к полету, — и всего за несколько лет добиться того, что они будут полностью отличаться от своих предков.
Именно этот способ помог земледельцам превратить дикую пшеницу и кукурузу в сельскохозяйственные культуры, а скотоводам вывести овец и коров. Кошки тоже не исключение: немного настойчивой селекции — и они начнут быстро эволюционировать.
Нетрудно догадаться, как при помощи стандартных методов искусственного отбора селекционерам удалось кардинально изменить внешность сиамских и персидских кошек, придав их телосложению необычные черты. Гораздо интереснее, зачем они это сделали. Даже если селекционеры могут придать кошкам необычный, экстравагантный вид, это вовсе не означает, что они обязательно должны этим заниматься. Моих любительских знаний по психологии недостает, чтобы понять, чем руководствовались создатели таких пород, особенно персов. Кому пришла в голову мысль взять красивую кошку с нормальной мордочкой и лишить ее носа, оставив только две ноздри между глазами? Почему другие согласились с этим планом? И почему этот процесс не остановился на полпути, а продолжился до тех пор, пока нос совсем не исчез? Ответы на эти вопросы, вероятнее всего, погребены где-то в анналах питомников и клубов любителей персидских кошек, но мне так и не удалось их отыскать. Поэтому дело о пропавшем носе так и останется для нас неразгаданной тайной. Давайте лучше займемся делом об изящной кошке!
Западный мир обратил внимание на сиамских кошек в 1870-е годы, когда несколько из них были завезены в Англию и начали появляться на первых выставках. Королевские кошки Сиама, как их тогда называли[92], сразу произвели фурор (хотя и не всегда в положительном смысле слова: журнал Harper's Weekly описывал их как «неестественных, жутких на вид кошек»).
К 1902 году в Англии появился Клуб любителей сиамских кошек, миссией которого было продвижение и развитие породы. Составленный ими выставочный стандарт включал в себя следующие характеристики: «Тело довольно длинное, ноги стройные, пропорциональные. Голова вытянутая, с острой мордой. Общее впечатление: несколько причудливая и необычная на вид кошка среднего размера; даже при большом весе не выглядит грузной, иначе это лишило бы ее великолепного изящного телосложения. Типаж представляет собой полную противоположность идеальной короткошерстной домашней кошки».
Не забывайте: в Британии, особенно в начале прошлого столетия, были распространены кошки с круглой головой, крупной костью и компактным телом. Поэтому главная цель этого стандарта заключалась прежде всего в том, чтобы провести четкое различие между сиамскими и обычными местными кошками.
Фрэнсис Симпсон описала эти стандарты в своей «Книге о кошке», которая вышла в 1903 году и до сих пор считается классикой. Посвященная сиамской породе глава содержит множество фотографий кошек вполне обычного, когда-то традиционного для них облика — точно так же выглядели Тамми и Мариша, два сиамца, рядом с которыми я вырос. Вопрос в том, был ли заданный клубом стандарт простой констатацией статус-кво — описанием их собственных сиамских питомцев — или же некой программой дальнейшего развития породы для достижения гораздо более выразительного внешнего вида? Иначе говоря, что конкретно имели в виду создатели стандарта, написав, что голова у кошки должна быть вытянутой, а мордочка острой?
Фотографии в номере журнала National Geographic за 1938 год показывают, что за прошедшие к тому времени несколько десятилетий облик породы остался почти неизменным. Но вскоре после Второй мировой войны ситуация изменилась. В 1950-е годы на выставках все чаще стали появляться кошки с более выразительным и необычным типом внешности. А в 1960-е годы стандарты породы были пересмотрены, и явно в пользу этих крайних форм. К 1980-м годам кошки с традиционной для сиамцев формой головы и комплекцией перестали появляться на выставках — им на смену пришли более грациозные силуэты.