Действительно, в этом политическом проекте есть определенная доля мифотворчества. На практике евроатлантизм начал реализовываться после Второй мировой войны, когда США использовали миф о советской угрозе для установления своего контроля над Западной Европой и создания военно-политического блока НАТО. Именно через НАТО проводилась основная политика трансатлантического сотрудничества в Европе. Но политические векторы в разных странах отличались. Во Франции было три направления — голлизм, еврокоммунизм и евроатлантизм. В Западной Германии руководство следовало в основном Остполитик — своего рода «Драг нах Остен», но теперь уже в отношении своих бывших территорий. Италия в евроатлантиз-ме поддерживала только оборонную составляющую и еще до распада СССР ее интерес к атлантизму начал постепенно снижаться, что проявилось в отказе этой страны участвовать в бомбардировках Югославии в 1999 г. Ряд исследователей (Петро Пирани)[18] связывает это со стратегической культурой Италии, которая основана на прагматизме и пацифизме. Италия связана также с появлением самого неологизма «неоатлантизм», который в 1957 г. использовал Джузеппо Пелла[19] для определения новых отношений между членами атлантического сообщества. Его придумали Президент Республики Джованни Грончи, лидер христианско-демократической партии Аминторе Фанфани и президент ENI Энрико Маттэи для итальянской стратегии в Средиземноморском регионе, где итальянские интересы могли бы играть значительную роль. Соответственно, усилия Италии были направлены на развитие автономии в пределах Средиземноморья и активной роли на международной арене тогда, когда это было выгодно[20].
Активизация евроатлантизма началась с падением Берлинской стены. Во-первых, Атлантический совет, международная неправительственная организация, созданная в 1961 г. в странах НАТО, стала открывать свои филиалы в странах Восточной Европы[21]. Вместе с этим подобные процессы происходили в политико-экономической сфере. В 1990 г. была подписана «Трансатлантическая декларация», которая устанавливала режим консультаций между председателем Европейского союза, главой Еврокомиссии и президентом США один раз в два года. Другая организация — «Трансатлантическая сеть полиции», создана в 1992 г. и включает в себя членов парламентов Европы и США и деловые круги. Непосредственно эти деловые круги заинтересованы в сдерживании экономической экспансии России в Европу и надеются для этого в качестве инструмента использовать трансатлантическую сеть полиции. В 1998 г. в Лондоне было учреждено «Трансатлантическое экономическое партнерство»[22].
В Центральной Европе экспансия атлантизма также проходила при участии весьма влиятельных фигур. В Праге в 1996 г. по инициативе Института предпринимательства США (один из «мозговых центров» неоконсов) и при участии Вацлава Гавела, Маргарет Тетчер, Гельмута Коля, Генри Киссинджера и Збигнева Бжезинского была запущена «Новая атлантическая инициатива».
Определенное затишье последовало с 1999 г., когда обнажился Косовский кризис и евроатлантизм рассматривался только с позиций безопасности и миротворчества.
События после сентября 2001 г. вскрыли противоречия между США и Европой, в основном по вопросам региональной безопасности. На какое-то время Европа вышла из-под влияния США и реализация атлантистского проекта в Европе была еще более заторможена. Иво Даалдер, сотрудник Института Брукингс, один из подписантов PNAC (Project for New American Century — одна из лобби групп американских неоконсерваторов, куда входят высшие политические деятели США) в работе «Конец атлантизма»[23], вышедшей в 2003 г., отмечал, что Европа будет и далее отдаляться от США. Автор также упоминает идеи британского геополитика Хэлфорда Макиндера, инициатора создания санитарного кордона между Советской Россией и Германией в 20-х гг. прошлого века, насчет Хартленда и постоянные усилия американцев по контролю над евразийскими сухопутными территориями. Но, несмотря на видимость антиамериканских настроений в ЕС и ряд объективных причин, на уровне влиятельных политических групп американцам удалось найти точки соприкосновения с европейцами по ряду критических вопросов.
Активизация евроатлантизма началась с февраля 2005 г., когда была подписана «Конвенция между США и Европой».
О ней в International Herald Tribune написали Филипп Гордон (помощник Госсекретаря по вопросам Европы и Азии с 2009 г., один из ведущих экспертов Института Брукингс, имеющий опыт работы в Совете национальной безопасности США по проблемам глобального терроризма и Ближнему Востоку) и Чарльзом Грантом (директор лондонского Центра Европейских реформ)[24]. Оба они входят в число пятидесяти пяти специалистов из ЕС и США, которые приложили руку к написанию конвенции. Ряд имен достойны особого упоминания, среди них — Иоахим Биттерлих — советник Гельмута Коля; Роберт Каган — участник PNAC, автор книги «О рае и силе»; Эндрю Моравчик — президент программы по исследованиям ЕС в Принсентонском университете, соредактор «Ньюсвик» и автор ряда либеральных теорий по международным отношениям; баронесса Паулин Невиль-Джонс — бывшая управляющая БиБиСи и председатель Объединенного комитета по разведке Великобритании, с мая 2010 г. она занимает пост министра государственной безопасности; Джозеф Най младший — бывший помощник министра обороны США, профессор Гарвардского университета, один из авторов концепций мягкой и умной силы; Феликс Рогатин — посол США во Франции в 1997 -2000 гг., возглавлял французский иностранный легион, ученик Андре Мейера, который передал ему управление банком Lazard Freres & Со (в 2006 г. обвинялся в разрушении автомобильной промышленности США), является членом таких политико-олигархических клубов, как Синархистский интернационал и Совет по международным отношениям; Карло Сконамилио — итальянский экономист, министр обороны с 1998 ПО 1999 гг., президент Либеральной партии; Симон Серфати — директор европейских программ в Институте стратегических и международных исследований США; Нарцис Сэрра — бывший мэр Барселоны и министр обороны Испании; Джереми Шапиро — спецсоветник и помощник Госсекретаря США по вопросам Европы и Евразии с 2009 г.; Стефано Сильвестри — президент Института международных отношений Италии, помощник Министра обороны (по приглашению СВОП был в России в 2003 г.);, Анна-Мария Слаугтер — директор политического планирования в Госдепе США (кроме того, супруга упомянутого Эндрю Моравчика); Строб Тэлботт — президент Института Брукингс; Фарид Захария — редактор «Ньюсвик».
В 2005 г. также появилось исследование республиканца Генри Никеля «Пересмотреть атлантизм»[25], который предложил выработать новую стратегию Республиканской партии США для Европы. В первую очередь он настаивал на необходимости борьбы с антиамериканизмом в Европе, особо делая акцент на работу с европейской молодежью, а также ратовал за создание нового атлантистского движения, за которым стояли бы республиканцы и помогали в этом вопросе своим европейс-ким партнерам. Сами же европейцы разделяют внутренний европейский атлантизм на консервативный, традиционный и финансируемый со стороны США.
Как мы видим, активно концепцию евроатлантизма в США поддерживают как со стороны консервативных кругов, так и со стороны мондиалистских организаций. Некоторые из них — это Совет по международным отношениям, Европейско-американский бизнес совет, Институт Аспена, Институт Брукингса, фонд Германа Маршалла, Фонд Бертельсманна, а также транснациональные корпорации, такие как Boeing, IBM, Microsoft, Ford, Siemens, Deutche Bank, Michelin, BASF (к сведению, подразделение последнего концерна — Wintershall, владеет 20% в проекте «Северный поток»).
В этом же 2005 г. была принята «Новая трансатлантическая повестка дня», которую подписали председатель Еврокомиссии Жак Сантер — политический деятель, экс-министр финансов и экс-премьер-министр Люксембурга, член Бильдербергского клуба; председатель Совета Европы Фелипе Гонсалес, бывший премьер-министр Испании, с 2007 г. — глава «группы размышления» (Grupo de Reflexion) в ЕС; и президент США Билл Клинтон. Она устанавливала в качестве цели «создание открытой мировой системы торговли и инвестиций»[26].
В марте 2006 г. в Вашингтоне состоялась конференция «Towards a Transatlantic Marketplace — The U.S. — German Perspective for a new Framework», организованная по инициативе Торговой палаты США, Германского института стандартизации, фонда Дрегера и Федерального союза германской индустрии[27]. В конференции приняли участие 120 высокопоставленных представителей политических и экономических кругов США и Германии. На мероприятии присутствовала депутат Эрика Манн, которая лоббировала создание транснационального союза в Германии. В результате Европейский парламент в июне 2006 г. проголосовал за резолюцию об улучшении отношений между ЕС и США в рамках соглашения о «трансатлантическом партнерстве». Резолюция о трансатлантических отношениях от 30 апреля 2007 г. (подписанная президентом США Джорджем Бушем, германским канцлером Ангелой Меркель и председателем Еврокомиссии Жозе Мануэлем Баррозо) учредила «Трансатлантический экономический совет», который провел свою первую рабочую встречу в ноябре 2007 года[28].
Эти тенденции продолжали развиваться. Последняя резолюция Европейского парламента, поддержанная подавляющим большинством (501 голос «за» со стороны правых, социалистов и зеленых и 53 голоса «против» со стороны левых) предполагает замену нынешних трансатлантических отношений новым соглашением о стратегическом партнерстве, которое предстоит согласовать к 2012 г., а к 2015 г. создать трансатлантический рынок. Этот документ также предполагает создание «Трансатлантического политического совета», который будет наделен соответствующими полномочиями в вопросах международной политики и безопасности