Воронов рассказал военным контрразведчикам о своей учебе в разведшколе, об отъезде вместе с Коршуновым в Рованиеми, о подготовке трех агентов абвергруппы-214 для очень трудного рейда в Мурманск. К сказанному добавил, что он был переправлен на советскую сторону вместе с Прудько. Они благополучно добрались до Мурманска, где остановились на квартире, в которой до войны жил его подельник.
На одном из допросов Воронов сообщил, что в лагере военнопленных и в разведшколе в Вихуле Коршунов сообщал начальству об антифашистски настроенных лицах.
На проведенной очной ставке с Вороновым Коршунов признал, что действительно выполнял поручения администрации лагеря, а затем и разведшколы по выявлению лиц, способных нанести ущерб разведывательным органам гитлеровской Германии. Коршунов также сообщил, что по указанию администрации вел постоянное наблюдение за своими напарниками Вороновым и Прудько.
В ходе следствия были получены обстоятельные данные о деятельности абвер-группы-214 и ее учебного центра, о работавших в них официальных сотрудниках, а главное – о разведчиках-диверсантах, подготовленных к заброске в тыл войск Карельского фронта. Все это помогло военным контрразведчикам лучше организовать работу по своевременному задержанию и обезвреживанию вражеских шпионов и диверсантов.
За успешное выполнение заданий командования по борьбе с фашистской разведкой Военный совет 14‑й армии представил полковника Клочева Н.Н. и автора этих строк к награждению орденами Красного Знамени. Капитана Савченко А.И. и старшего лейтенанта Соловьева А.К. наградили орденами Красной Звезды. Несколько контрразведчиков были отмечены медалями «За отвагу» и «За боевые заслуги».
В суровую военную пору сотрудники особых отделов Карельского фронта с честью выполнили возложенные на них задачи. «Героическая защита Заполярья войдет в историю нашего народа как одна из самых ярких, запоминающихся страниц, – писала газета «Правда» 6 декабря 1944 года. – Здесь враг был остановлен осенью 1941 года. Здесь находится участок, где врагу в течение всей войны не удалось перешагнуть линию нашей государственной границы». В победу советских войск на севере нашей страны внесли достойный вклад военные контрразведчики 14‑й армии и всего Карельского фронта.
Агент-«сигнальщик»Веселов М.Н
С декабря 1941 до мая 1942 года, в самую тяжелую блокадную зиму, мне довелось вести контрразведывательную работу на кораблях Экспедиции подводных работ особого назначения. Размещался я тогда на спасательном корабле «Нептун» у моста Лейтенанта Шмидта на реке Неве.
Обстановка была сложная, враг засылал в Ленинград сигнальщиков, распространителей слухов, которые проникали в осажденный город под видом беженцев – выходцев из окружения.
Однажды ко мне обратился мичман с «Нептуна» и рассказал, что в первые месяцы войны к его жене в Ленинград приехал брат, как и она, финн по национальности.
С некоторых пор они с женой стали замечать, что этот родственник тайком проникает на чердак, как правило по ночам. Мичману удалось незаметно осмотреть чердак, где он обнаружил тайник с револьвером, ракетницей, сигнальными патронами и какими-то бумагами, которые он не читал. Поскольку было известно, что фашистское командование при бомбежках и артобстрелах Ленинграда активно использовало авианаводчиков и корректировщиков огня, которые запускаемыми ракетами, особенно в ночное время, указывали вражеским самолетам наиболее важные объекты, сообщению мичмана было уделено особое внимание и приняты меры к его проверке.
Приглашенная на беседу жена мичмана призналась, что ее брат в беседах неоднократно отмечал, что ждет прихода немцев в Ленинград, чтобы, как он заявлял, «вешать и расстреливать коммунистов». С санкции прокурора был проведен обыск на чердаке, где были обнаружены не только револьвер и ракетница, но и список руководящих партийных работников Ленинграда с их адресами.
Арестованный брат жены мичмана сознался, что по заданию немецкого командования при авианалетах указывал из ракетницы немецким пилотам на важные объекты военной и гражданской инфраструктуры города, а списки коммунистов хранил, чтобы передать их фашистам, когда те придут в Ленинград.
Обстоятельства разоблачения агента-»сигнальщика», ждавшего прихода немцев, были доведены личному составу на сборах командиров и политработников частей Ленинградского гарнизона как пример проявления политической бдительности. Я был горд, что крупица моего труда стала вкладом в общее дело.
На Курской дугеБ.А.Сыромятников
8, 9 и 20 мая 1943 года радиоперехватом было зафиксировано, что в районе Воронежа действует агентурная радиостанция немецкой разведки. Дешифровка радиограмм показала, что агент по кличке “Григорьев” передал сведения о наших танковых частях, аэродроме, о движении воинских эшелонов. Их утечка ставила под угрозу скрытность сосредоточения на Курском выступе передовых частей и резервов Красной Армии.
На розыск были брошены силы Управлений контрразведки «Смерш» Воронежского и других фронтов. Были развернуты станции радиоперехвата. В полосе Воронежского фронта были сформированы 24 оперативные разыскные группы из числа наиболее подготовленных оперативников, так называемых чистильщиков и волкодавов, собранных почти со всех фронтов. Неделю они прочесывали участки железнодорожных путей, лесные массивы, станции, населенные пункты, проверили сотни людей, но безуспешно.
Сложилась критическая ситуация. И тут поступило сообщение о явке с повинной агента “Мищенко”, знающего “Григорьева”, о задержании агентов “Панченко” и “Солнцева”, которые показали, что агент “Григорьев” в форме лейтенанта Красной Армии был выброшен с самолета под Воронежем.
В результате принятых мер 28 мая “Григорьев” был опознан в вагоне рабочего поезда на станции “Воронеж-1”. Оперативной группой УКР «Смерш» Воронежского фронта было проведено молниеносное задержание агента прямо в вагоне поезда. Им оказался бывший радист 380‑го стрелкового полка Задорожный, прошедший подготовку в Варшавской разведшколе. Успешная нейтрализация опаснейшего вражеского агента позволила завершить скрытное сосредоточение стратегической группировки сил Красной Армии и нанести внезапный удар по подготовленным к броску немецким войскам такой силы, от которого они так и не оправились до конца войны.
Это было под БрянскомН.В.Левшин
При передвижении по железной дороге поезд с оперативно-разыскной группой остановился на одной из узловых станций. С нами был хорошо проверенный агент-опознаватель. Решили зайти в станционный буфет. Там было много народу – какие-то помятые мешочники-спекулянты, крестьяне, рабочие-путейцы, солдаты с вещмешками и несколько офицеров. Вдруг наш проверенный агент подал сигнал – встретил “знакомого”. Это был его одногруппник по разведшколе.
Николай, так звали нашего агента-опознавателя, огляделся и подошел к незнакомцу в форме старшего лейтенанта Красной Армии. Сначала гость побледнел, а потом, видно, взял себя в руки, и разговор получился. Николай задавал ему вполне объяснимые логикой такой встречи вопросы: когда и с кем прибыл, по какому адресу остановился, имеется ли у него радиостанция.
О себе наш агент заявил, что выполняет задание германской разведки, собрал много материалов, а передать их не может, так как радист с радиостанцией утонул в озере при десантировании. Назвал себя “одиноким волком, отбившимся от стаи”. Спросил о радиостанции только потому, что хочет передать данные о себе, собранных материалах и получить указания о направлении дальнейшей работы в тылу Красной Армии.
“Свояк” по разведшколе сначала переминался с ноги на ногу, видно, соображал, как действовать дальше, а потом все-таки поверил Николаю и сообщил ему всю необходимую информацию.
Задержание агента прошло без эксцессов. Он был препровожден в ближайший пункт милиции и подвергся тщательному личному обыску и первичному допросу. Затем он был отправлен в специальный лагерь, где продолжилась его проверка. С ним работали мои коллеги. Потом и он стал агентом-опознавателем.
Часть 3Они несли этот крестРуководители розыскных и контрразведывательных подразделений органов военной контрразведки
Начальники 6‑х отделений ОО НКВД по фронтам (1941–1943 гг.)
ОО НКВД по Брянскому фронту (I формирования)
(16.8.—10.11.41)
Мухортов Е.С. (1.10–10.11.41)
ОО НКВД по Брянскому фронту (II формирования)
(24.12.41–12.3.43)
Мухортов Е.С. (24.12.41–26.1.42)
Богданов Ш.Х. (9.42—…)
ОО НКВД по Волховскому фронту
(с 17.12.41. С 23.4.42 – Волховская оперативная группа Ленинградского фронта, с 9.6.42 – Волховской фронт)
Неизв.
ОО НКВД по Воронежскому фронту
(с 9.7.42)
Строилов В.Н. (7–9.42)
Москаленко В.И. (9.42—5.43)
ОО НКВД по Дальневосточному фронту
Мельников Г.П. (7—10.41)
ОО НКВД по Донскому фронту
(см. Юго-Западный фронт)
ОО НКВД по Забайкальскому фронту
(с 15.9.41)
Неизв.
ОО НКВД по Закавказскому фронту
(с 23.8.41. С 30.12.41 – Кавказский фронт, c 28.1.42 – Закавказский ВО, с 15.5.42 – Закавказский фронт)
Мовсесов Г.А. (25.5.42—5.43)
ОО НКВД по Западному фронту
Зеленин П.В. (8.41–14.9.41), капитан ГБ;
Зайцев Н.С. (6.42—2.43)
ОО НКВД по Кавказскому фронту
(см. Закавказский фронт)
ОО НКВД по Калининскому фронту
(с 19.10.41)
Ратнер А.М. (2.42—4.43)
ОО НКВД по Карельскому фронту
(с 1.9.41)
Холево С.И. (4.10.41—5.43)
ОО НКВД по Крымскому фронту
(28.1—19.5.42)