соглашения с Россией и феодалы.
Выход искали в отдаче Ордена «под протекцию» польского короля и великого князя Литовского Сигизмунда II. После разгрома главных сил Ордена русскими войсками в битве под Эргеме (1560 г.) его верхушка объявила по договору 1561 г. о роспуске Ордена, земли которого должны были стать совместным владением Великого княжества Литовского и Польши, хотя последняя в соглашении не участвовала. Под властью Ягел-лонов немецкие феодалы Ливонии надеялись сохранить свои сословные права и привилегии. Еще до этого события, знаменовавшего конец Ливонского государства, Дания заняла в 1559 г. о-ва Хиума и Сааремаа и выступила с притязаниями на некоторые земли Ордена, лежавшие на материке, а в 1561 г. Таллинн перешел под власть шведского короля Эрика XIV. Владения Ордена фактически поделили четыре государства. Война России с Ливонским орденом превратилась в крупный международный конфликт, в который втянулся ряд государств Северной, Центральной и Восточной Европы.
Цели этих стран были различными. Скандинавские страны стремились завладеть балтийскими портами, обеспечить себе монополию на эксплуатацию торгового посредничества в товарообмене между разными регионами Европы. Острое соперничество между датским и шведским правительствами уже в 1563 г. привело к войне, завершившейся в 1570 г. миром в Щецине, не принесшим преимуществ ни одной из сторон.
Иными мотивами руководствовалось Великое княжество Литовское. Здесь решающую роль играла заинтересованность литовских и белорусских феодалов в свободной продаже продуктов своих поместий западноевропейским купцам. Властям Великого княжества, несмотря на заключение Виленского договора, пришлось выдержать долгую и напряженную борьбу с Ригой за овладение устьем Западной Двины, что объективно не противоречило стремлению Российского государства контролировать торговый путь, шедший на запад по побережью Финского залива. Не сталкивались интересы обеих стран и на международном рынке — Россия в XVI в. не экспортировала ни хлеб, ни лесные товары — главные предметы сбыта белорусских, литовских и польских феодалов. Однако на отношения обеих держав сильнейший отпечаток накладывал конфликт из-за белорусских и украинских земель. Правительство Великого княжества не желало допустить усиления России с ее выходом к Балтийскому морю. Его пугали быстрое развитие нарвской торговли, непосредственный контакт русских купцов с западноевропейскими. Поэтому оно выступило с притязаниями на все наследие Ордена и прилагало усилия для блокады Нарвы.
Политики из окружения Сигизмунда II стремились к власти над Северной Эстонией, чтобы подчинить своему контролю торговые пути, ведущие в Россию. Столкнувшись с трудностями в достижении этой цели, Сигизмунд II и его советники проявили готовность добиваться своего даже ценой ослабления иных важных позиций, завоеванных Ягеллонами на Балтике. По соглашению 1563 г. в обмен на поддержку со стороны бранденбургского курфюрста в Ливонии правящая в Бранденбурге линия Гогенцоллернов приобрела права наследования прусского престола в случае пресечения потомства Альбрехта; этим были созданы предпосылки для будущего объединения Бранденбурга и Пруссии в единое государство, ставшее одним из самых опасных врагов Польши. Такая политика сделала войну между Ррссией и Великим княжеством Литовским неизбежной.
В этой войне русскому правительству удалось разъединить действия противников и, заключив мирные соглашения с Данией и Швецией, сосредоточить силы на войне с Сигизмундом II, оказавшимся в конфликте со шведским королем Эриком XIV. Уже в самом начале военных действий проявилось явное превосходство русской военной организации, ее умение быстро сосредоточить крупные людские и материальные ресурсы. В 1563 г. русские войска заняли Полоцк — это был-«крупный шаг вперед по пути к воссоединению белорусских земель и одновременно сильный удар по позициям Великого княжества: путь в Балтийское море по Западной Двине был перерезан. Но позднее международное положение изменилось неблагоприятным для Российского государства образом. Возникла угроза прямого вмешательства Польского королевства в произошедший конфликт. В критическом положении литовские магнаты обратились за помощью в Польшу. Русская политика объединения всех восточнославянских земель в одном государстве затрагивала также интересы польских феодалов, под властью которых с XIV в. находилась значительная часть украинских земель. Стесненное положение Великого княжества давало возможность польским феодалам осуществить их собственные политические планы: с конца XIV в. польские феодалы стремились лишить его политической самостоятельности и открыть себе возможности для колонизации белорусских и украинских земель, входивших в его состав. До сих пор такие попытки наталкивались на упорное сопротивление господствующего класса Великого княжества. Теперь успеху этих планов способствовали надежды литовской шляхты, что политическое сближение с Польшей позволит ей ограничить власть магнатов и приобрести такое же политическое влияние, каким располагала польская шляхта. По Люблинской унии 1569 г. Польша и Великое княжество Литовское объединились в одно государство — Речь Посполитую, однако при формальном равноправии сторон ведущая роль принадлежала польским феодалам. Великое княжество утратило украинские земли, вошедшие непосредственно в состав Польского королевства, которое стало соседом Российского государства. С продолжением войны в ней теперь неизбежно должна была принять участие уже не только вспомогательными отрядами, но и своими основными силами Польша, что резко меняло соотношение сил не в пользу России.
Непрочными оказались и мирные отношения со Швецией. Овладев Таллинном, Швеция намеревалась и далее использовать свои преимущества на торговом пути, ведущем из России на Запад. С конца 60-х годов шведское правительство начало блокаду Нарвы, а затем пошло на фактическое сотрудничество с Речью Посполитой. Серьезные противоречия между польско-литовскими и шведскими феодалами в Прибалтике к концу 70-х годов XVI в. отступили перед их общей заинтересованностью в ослаблении России. В противовес русская дипломатия пыталась сблизиться с Данией. Иван IV и его советники рассчитывали на поддержку датской стороны, пытаясь создать на Балтике собственный флот для защиты от каперов плывущих в Нарву торговых судов. Однако Дания на это не пошла; к концу 70-х годов она использует затруднения русского правительства и стремится установить контроль над успешно развивавшейся на Белом море торговлей Российского государства со странами Западной Европы.
Наличие серьезной опасности со стороны османов и Крыма заставляло русское правительство постоянно держать на юге значительные силы, что влияло на ход войны в Ливонии. Швеции такая опасность не угрожала, а традиционные мирные отношения Речи Посполитой с Османской империей были упрочены выбором на польский трон в 1576 г. вассала султана — трансильванского воеводы Стефана Батория.
Воздействие всех этих факторов предопределяло неудачный для России исход Ливонской войны. Развязка была лишь отсрочена пресечением со смертью польского короля Сигизмунда II династии Ягеллонов (1572 г.). До 1576 г. в Речи Посполитой наступило «бескоролевье», во время которого она не могла проявлять внешнеполитической активности, а Иван IV оказался одним из главных претендентов на опустевший польский трон. Активная поддержка его кандидатуры значительной частью польской шляхты имела серьезные основания. Условия, которые польские политики намерены были поставить будущему правителю, свидетельствуют о нарастании экспансионистских тенденций в восточной политике польских феодалов после заключения Люблинской унии и подчинения Великого княжества их политическому руководству. Избрание Ивана IV по их замыслам должно было привести мирным путем к политическому подчинению Российского государства и открытию его границ для польской феодальной колонизации. Русское правительство, пытаясь обеспечить Ивану IV польский трон, добивалось благоприятного для России решения балтийского вопроса, союза обоих государств против османов, а также укрепления связей России с белорусским и украинским населением Речи Посполитой. Интересы сторон столкнулись, и господствующий класс Речи Посполитой отказался от поддержки русского претендента. Новый польский король Стефан Баторий возобновил в 1578 г. войну в неблагоприятной для России международной ситуации.
Баторий и его советники ставили своей целью не только вытеснение Российского государства из Ливонии, но и захват русских земель. Рассчитывая использовать недовольство части русского общества внутренней политикой Ивана IV, польский король безуспешно призывал русские сословия к восстанию против своего монарха. Героическая оборона Пскова, задержавшего под своими стенами в 1581 г. королевскую армию, заставила Батория отказаться от столь широких планов, но Полоцк и земли в Ливонии Россия утратила. Во время осады Пскова шведы сумели захватить Нарву. Владения Ливонского ордена поделили Речь Посполитая и Швеция. Большая часть Ливонии (вся Латвия и значительная часть Эстонии) отошла к Речи Посполитой. Власть польских королей к началу 80-х годов XVI в. распространилась на значительную часть балтийского побережья, но отсутствие у них большой постоянной армии и, главное, военного флота, к созданию которого польско-литовские феодалы даже не стремились, делало позиции этой державы на Балтике очень уязвимыми. Не была достигнута одна из главных целей польско-литовских феодалов в войне с Россией. Северная Эстония с городом Таллинном, через которую проходили торговые пути из России на Запад, оказалась под властью Швеции, что гарантировало шведской казне большие финансовые поступления и давало в распоряжение шведских феодалов удобный плацдарм для установления своего господства на балтийских торговых путях.
Крупнейшие религиозно-политические конфликты, потрясавшие страны Западной Европы, затрагивали и другие регионы Европы. Официальная политика Филиппа II Испанского и его сына, направленная на насильственное подавление протестантизма, более всего сказывалась на политике их ближайших союзников и родственников — австрийских Габсбургов. Испанские правители при поддержке папской курии способствовали и в своих владениях и за их пределами — в Империи — насаждению католицизма, хотя в Империи, где власть императора была ограничена и он нуждался в согласии протестантских князей для получения субсидий на войну с османами, она не могла проявляться в острых формах. Свободу действий австрийских Габсбургов ограничивала и сильная протестантская оппозиция в их собственных владениях. Поэтому из тактических соображений императоры Австрийского дома предпочитали предоставлять инициативу правителям Баварии. Именно под эгидой этих правителей, также тесно связанных с Испанией и папством, действовали созданные орденом иезуитов антипротестантские центры. Стремясь разъединить противников, прогабсбургский лагерь в Германии избрал объектом своего нападения прежде всего кальвинистов, на которых формально не распространялись условия Аугсбургского религиозного мира. От насильственного под