Коллегиум являлся не только просветительным, но и научным центром. Профессора, как видно из записей лекций Иосифа Кононовича-Горбацкого 1639–1640 гг. («Учебник логики») и Иннокентия Гизеля 1645–1647 гг. («Общий очерк философии»), не ограничивались изложением концепций, общепринятых в европейской науке того времени, но и самостоятельно разрабатывали проблемы логики, психологии и других отраслей знания. У Кононовича-Горбацкого при освещении диалектики прослеживаются черты номинализма. По его мнению, логика должна изучать термины как знаки вещей и понятий, отражающих объективный мир. Иннокентий Ги-зель, оставаясь в целом на позициях объективного идеализма, в некоторых вопросах приближался к идеям материалистического сенсуализма. Он признавал вечность материи, выступал против слепого поклонения авторитетам, считал необходимым делать научные выводы с помощью рациональных аргументов и на основе изучения явлений природы. Преподаватели Киево-Могилянского коллегиума, других коллегиумов Украины, Белоруссии и Литвы глубоко изучали античное научное наследие, отдельные произведения ренессансных мыслителей.
Вильнюсский университет являлся главным центром догматической поздней схоластики, видевшей свою задачу в механической систематизации наследия Аристотеля и Фомы Аквинского. Определенное новаторство допускалось в немногих областях, в частности получила развитие формальная логика. Стал известным, в том числе и за рубежом, фундаментальный курс логики вильнюсского профессора Мартина Смиглецкого. Аристотелизм, модернизированный в духе протестантской доктрины, культивировался и в лютеранских школах Латвии и Эстонии.
Учебные заведения были также главными центрами развития филологических наук. Педагоги-гуманисты считали важной целью обучения овладение красноречием, которое помогало развитию умственных способностей, подъему нравственного уровня учеников и всего общества. Этим, а также ролью слова в национально-религиозной борьбе объясняется внимание, уделяемое книжниками того времени вопросам грамматики, поэтики, риторики. Известный новолатинский поэт М. Сарбевский, преподававший в Кражяй, Полоцке и Вильнюсе, в своем курсе поэтики сочетал ренессансные положения с барочной теорией консептизма, требовавшей необычных форм выражения мысли, неожиданных ассоциаций и противопоставлений. В курсах поэтики и риторики, читавшихся в Киево-Могилянском коллегиуме, излагалась античная литературная теория, дополненная эстетическими учениями периода барокко.
Украинские и белорусские деятели культуры придавали огромное значение изучению грамматических основ греческого и особенно древнеславянского (церковнославянского) языка, воспринимавшегося не как иностранный, а как самый высокий стиль собственных литературных языков восточнославянских народов. У восточных славян первыми печатными грамматическими трудами стали «Аделфотес» — учебник грамматики греческого и древнеславянского языков, составленный учениками Львовской братской школы под руководством Арсения Элассонского (Львов, 1591), и «Грамматика словенска…» Лаврентия Зизания (Вильнюс, 1596). Важным этапом развития славянской лингвистики явилась грамматика Мелетия Смотрицкого (1619 г.), долго служившая пособием для изучавших древнеславянский язык и литературные языки восточных славян. В 1643 г. студент Парижского университета Иван Ужевич составил латиноязычную грамматику украинского книжного языка.
Значительных успехов достигла и лексикография. В 1596 г. в Вильнюсе был издан «Лексис» Л. Зизания, где древнеславянские слова приводились с переводом на украинско-белорусский книжный язык. По тому же принципу был составлен «Лексикон словеноросский» П. Берынды (Киев, 1627); в нем ученый в переводной части приводит варианты из различных украинских диалектов. Словарь Берынды пользовался большим авторитетом не только на Украине и в Белоруссии, но и в России, у южных славян, в румынских землях.
Развитие литовской филологии было связано с использованием литовского языка в полемике между католиками и протестантами. Первый словарь литовского языка, составленный профессором Вильнюсской академии К. Ширвидасом и напечатанный около 1620 г., впоследствии неоднократно переиздавался. Грамматика латышского языка И. Г. Реехаузена (1610 г., опубликована в Риге в 1644 г.) была рассчитана на немцев, как и древнейший словарь латышского языка, составленный профессором богословия Тартуского университета Т. Манцелем (Рига, 1638); то же относится и к изданному в 1637 г. в Таллинне «Руководству к изучению эстонского языка» Г. Шталя. В странах региона в конце XVI — начале XVII в. постепенно накапливались практические и теоретические знания по астрономии, землемерию, строительной инженерии. Начали появляться научные труды по медицине, юриспруденции, географии, истории. Знаменательным событием было издание «Хроники Ливонской провинции» Б. Рус-сова на нижненемецком языке в 1578 г. в Ростоке: за шесть лет она выдержала три издания. Принято считать, что автор был эстонцем. Его хроника, описавшая прошлое и настоящее Эстонии, быт и нравы эстонцев, своей ан-тидворянской направленностью вызвала горячую ненависть и критику со стороны местного рыцарства.
Развитие литературы и искусства каждой из стран региона шло своими путями, но имело и общие черты. Наиболее их роднит наличие очень сильной фольклорной струи, ее ярко выраженный национальный характер. Верхи общества более или менее охотно поддавались денационализации, стремясь слиться с правящими кругами господствующих народностей. В таких условиях именно народные массы — крестьянство, отчасти городские низы, мелкое дворянство и приходское духовенство — стали основными хранителями отечественных культурных традиций.
Для украинского фольклора очень характерна казачья тематика, поэтизация борьбы казаков против иноземных угнетателей. Слепые певцы-бандуристы (кобзари) пользовались в народе огромным авторитетом. Они нередко сопровождали запорожских казаков и крестьян-повстанцев в их походах, призывая к стойкости, верности духу товарищества. Казацкая удаль была и темой исторических песен, свойственных и украинскому и белорусскому фольклору. У украинцев и белорусов сохранялись исторические предания о эпохе борьбы с татаро-монгольским порабощением, о древнем Киеве и его богатырях. Эстонцы из поколения в поколение передавали сказания и песни о героических деяниях Калевипоэга — легендарного правителя древних эстов.
Неисчерпаемо богатство песенной лирики украинцев и белорусов, литовцев и латышей, эстонцев и родственных им ливов. В песнях отразились быт народа, его оптимизм, вера в торжество добра над злом. В фольклоре сохранялось много следов культуры и обычаев, унаследованных от древнейших, еще дохристианских, времен. Это относится к песням и танцам календарного цикла, трудовым, свадебным.
Письменная литература была многоязычной, хотя и в разной степени в отдельных странах. На Украине и в Белоруссии местные книжники продолжали культивировать древнеславянский язык, на нем создавались переводы и оригинальные публицистические и богословские произведения. Живая стихия восточнославянских языков проявлялась в произведениях, написанных или даже только переписанных украинцами и белорусами. Яркий пример тому — литературное наследие Ф. Скорины. Белорусские слова и обороты, как разговорные, так и специфические книжные, проникают в переводы библейских книг, авторские тексты предисловий и послесловий, написанных с просветительских позиций; автор восхваляет книгу, доказывает необходимость знать «семь вызволенных наук». Скорина создал и наиболее ранние образцы белорусской силлабической поэзии.
Уже с конца XIV в. деловые бумаги и публицистические произведения на Украине и в Белоруссии стали писать также на «простом» языке, приближавшемся к украинскому и белорусскому разговорным языкам. Так написаны, в частности, многие памятники антикатолической публицистики конца XVI— первой половины XVII в. Один из наиболее талантливых среди украинских писателей-полемистов — Иван Вишенский с неудержимой страстностью выступал против насаждения католицизма и унии, но не менее страстно обличал и православных епископов, погрязших в чревоугодии и пороке. Под богословской оболочкой его произведений можно разглядеть призыв к социальному равенству, осуждение общественного строя Речи Посполитой.
В анонимном трактате «Пересторога» звучит призыв строить не церкви, а школы, так как только просвещенный народ сможет противостоять духовному порабощению. В книге «Палинодия» киевского писателя и ученого Захарии Копыстенского исторически обосновывается справедливость борьбы украинского народа против национально-религиозного угнетения. Вкладом в литературу Украины и Белоруссии явились антикатолические публицистические произведения С. Зизания, М. Смотрицкого и других авторов. Мемуарный жанр в белорусской литературе представлен дневником Ф. Евлашевского, публицистически заостренным «диариушем» А. Филипповича. Типичными памятниками книжной поэзии являются стихотворные посвящения белоруса А. Рымши и украинца Г. Смотрицкого, сборник украинского писателя К. Т. Ставровецкого «Перло многоценное». Патриотической направленностью отличаются написанные К. Саковичем «Вирши», декламировавшиеся учениками Киевской братской школы на похоронах гетмана Запорожского войска Петра Конашевича Сагайдачного. Гетман — олицетворение храбрых запорожцев, готовых отдать жизнь за свободу родины Пользуясь примерами из античности, поэт рисует образ идеального национального героя — пример для подражания «каждому рыцарю». Выдающийся памятник белорусской литературы — стихотворный «Ля-мент» по поводу смерти писателя и православного церковного деятеля Леонтия Карповича. Восхваляя нравственные качества покойного, анонимный автор призывал людей честно выполнять гражданский долг, сохранять веру и традиции своего народа.
Ряд произведений принадлежит одновременно белорусской и литовской литературам. Так называемые белорусско-литовские летописи написаны на белорусском книжном языке, но отражают в основном взгляды феодалов Литвы, прославляют историческое прошлое литовского народа. В некоторых из них красочно изложена легенда о происхождении литовской династии и панов от римских патрициев. Писавший на латинском языке Николай Гусовский (Хуссовианус) в «Песни о зубре» воспевает красоту родной земли — Великого княжества Литовского, включавшего белорусские и литовские земли. Поэт-гуманист, он призывал европейские народы к единению перед лицом турецко-татарской угрозы. Исследователи отмечают как ренессансный характер поэтического языка Гусовского, так и использование им белорусского фольклора. Некоторые антикатоли-ческие публицистические произведения украинских и белорусских авторов написаны на польском языке («Тренос» М. Смотрицкого, «Протестация» И. Борецкого, «Литое» П. Могилы и др.). Ярко выраженное национальное самосознание, осуждение окатоличения и полонизации объединяют эти литературные памятники с произведениями, написанными на родном языке.