В крестьянской промышленности процесс плавки руды не был механизирован: вручную раздувались мехи и осуществлялась ковка восстановленного железа, вынимавшегося из печей. Лишь в XVII в. на вододействующих заводах-мануфактурах механизируется процесс дутья и ковки, что привело к качественным изменениям производства. Стало возможным получение чугуна, а при его вторичной плавке — железа высокого качества. Россия использовала передовой опыт Западной Европы, где двухстадийный процесс производства железа был открыт в XV–XVI вв. Крупными центрами кузнечного ремесла были Москва, Новгород, Тула, Вологда и др. Велась и обработка меди. В конце XV в. на Руси появились первые литые пушки. В XVI в. изготовление литых бронзовых орудий крупных калибров приобретает массовый характер. В Москве имелся специальный Пушечный двор. В XVI в. развивалось также литье медных колоколов, особенно в Пскове и Москве. Обработкой цветных металлов занимались медники и котельники. Серебряники, которые работали обычно на заказ, возродили в XVI в. ювелирный прием черни. Изготовлялись различные высокохудожественные предметы из золота и серебра — посуда, оклады для икон и др. Золотошвеи в Москве и других городах создавали произведения большой художественной ценности.
Процветало иконописание. На севере и северо-западе была распространена резьба по кости.
Значительного размаха в XVI в. достигло деревянное и каменное строительство. Организацией строительных работ в общегосударственном масштабе стал ведать с 80-х годов XVI в. Приказ каменных дел. С распространением кирпичного строительства связано изготовление изразцов и майоликовых плит для украшения внутренних стен. Другим видом гончарного ремесла было производство посуды.
В XVI в., как и прежде, грубые шерстяные и льняные ткани производились в мелком крестьянском хозяйстве. Прядением и ткачеством занимались женщины. Окраска тканей требовала довольно сложной аппаратуры, красителей и навыков, которыми крестьяне не располагали. Поэтому ткани поступали для окраски и беления к городским ремесленникам. В некоторых монастырях изготовлялись сукна повышенного качества, шилась одежда на продажу. Троице-Сергиев монастырь выступал также в роли скупщика крестьянской продукции. Инициатором укрупненного производства тканей являлось и феодальное государство. Уже в 1613 г. в московской Кадашевской слободе существовал «Царский двор», ведавший производством полотен.
В XVI в. в Ярославле, Новгороде, Можайске, Туле и других городах интенсивно развивалось кожевенное ремесло. Кожевенное дело отделяется от сапожного ремесла и совершенствуется. Работа велась на заказ и на продажу. Из химических промыслов известны мыловарение, производство селитры, поташа и др.
В первой половине XVII в. в отдельных отраслях промышленного производства, прежде всего в металлургии, возникали мануфактуры, которые отличались еще неустойчивостью и нередко терпели крах, как, например, тульские железоделательные заводы иноземцев Андрея Виниуса и Елисея Вилкенса.
Успехи в ремесленном производстве, особенно в металлургии, обработке дерева и цветных металлов, способствовали прогрессу техники и росту производительности труда в сельском хозяйстве.
В основе производственных отношений в русской деревне XVI — первой половины XVII в. лежала феодальная собственность на землю. Различались земли частновладельческие, церковно-монастырские, дворцовые и черносошные. Класс феодалов состоял из двух основных сословий: светских и духовных землевладельцев. Оба эти сословия подразделялись на различные разряды и группы. Вершиной сословия светских землевладельцев был так называемый Государев двор, в котором к середине XVI в. насчитывалось около 2600 человек. Сюда входили бояре, окольничие, дворяне, думные дьяки, дети боярские. Ниже находился слой детей боярских, служивших «с городом», т. е. в поуездных «городовых» корпорациях. К 1652 г. общая численность светских феодалов достигла 39 408 человек.
По типу феодального землевладения различались земли вотчинные и поместные. Под вотчиной подразумевалась отчуждаемая наследственная феодальная собственность, под поместьем — неотчуждаемая земельная собственность, обусловленная службой сюзерену. Вотчинное землевладение прошло к концу XV в. длительный путь развития, поместное землевладение в конце XV в. только зарождалось. Возникновение поместного землевладения как системы связано с земельной реформой Ивана III в присоединенной Новгородской земле, где ряд последовательных конфискаций вотчин новгородских бояр, архиепископа и монастырей сопровождался испомещением выходцев из старинных московских вотчинных родов. В конце XV — начале XVI в. поместья появились и в Тверской земле. Внедрение поместий политически было связано, таким образом, с необходимостью создания в присоединенных областях слоя особо верных государю военных вассалов. В XVI в. поместная система распространяется на всей территории Российского государства.
Главным фондом для раздачи земель в поместья служили черносошные и дворцовые владения, иногда земли, отобранные у духовных и светских феодалов. Само дворцовое землевладение только к XVI в. стало четко выделяться из состава черносошных земель.
Образование поместного и дворцового землевладения определялось в конечном счете социально-экономическим развитием страны и усложнением функций феодалов-землевладельцев в общественной жизни. Большой группой земельных собственников, впервые соединивших судебно-административную власть с систематической хозяйственной деятельностью, являлись монастыри и архиерейские дома, добившиеся уже в XV в. экономического процветания. У светских феодалов XIV–XV вв. полевой барщины как таковой еще не было. Распространение поместной системы привело к развитию барской запашки, обрабатываемой главным образом холопами, при этом барское хозяйство, т. е. хозяйство самого помещика, было в XVI в. в силу своей небольшой производительности лишь потребительским, но не товарным.
Создание поместной системы ограничивало рост монастырского землевладения, поместье нельзя было ни продать, ни отдать в монастырь. Условный характер поместной собственности помогал формированию широкого по своему составу сословия светских землевладельцев, социальной опоры образующегося централизованного государства. Сделки светских вотчинников с монастырями были поставлены под бдительный контроль правительства, в отдельные периоды приток земель в монастыри резко сокращался.
На основе условной поместной собственности не могли возникнуть феодальные сеньории, более или менее независимые от центральной власти.
В массе своей поместья представляли собой владения сравнительно небольшого размера. По позднейшим нормам Соборного уложения 1649 г., восходившим к поместно-разрядной практике XVI — начала XVII вв., мелкими считались поместья до 70 четвертей (четверть ~ 0,5 га), средними — от 70 до 200 четвертей и крупными — свыше 200 четвертей. Общее число помещиков в первой половине XVI в. быстро увеличивалось. Поместная система способствовала росту феодализма вширь и. вглубь. На первых порах она гарантировала воспроизводство и материальное обеспечение военных кадров, необходимых новой по своему типу армии феодального централизованного государства, занятого расширением своей территории и закреплением прежних завоеваний.
В Новгородской земле поместная система полностью вытеснила светское вотчинное землевладение, но так было не везде. На основной территории государства поместье уживалось с вотчиной. К середине XVI в. поместное землевладение в центре почти полностью поглотило черносошное. Большой массив черносошных земель сохранялся только на севере, в Поморье.
Удельный вес церковно-монастырского землевладения в общем составе феодального землевладения страны был велик. Духовные феодалы владели селами, деревнями, городскими дворами, слободами в сельской местности и в городах, соляными варницами, рыбными ловлями, вели крупную торговлю, особенно солью. В XVI — начале XVII в. монастырское хозяйство отличалось большей устойчивостью, чем светское, оно было больше втянуто в товарно-денежные отношения. В монастырях скапливались значительные суммы денег.
Нуждаясь в источниках для содержания своей главной социальной опоры — служилых людей, правительство пыталось ограничивать и сдерживать рост церковно-монастырского землевладения. В 1550–1551 гг. в интересах развития городских сословий правительство запрещает монастырям ставить новые слободы и новые дворы в старых слободах; в монастырских городских дворах разрешалось не тянуть государственное тягло лишь одному постоянному представителю монастыря — так называемому «дворнику». Соборный приговор 1551 г. запретил монастырям и архиереям без доклада царю покупать земли у светских вотчинников, а также принимать земли на помин души у суздальских, ярославских, стародубских князей и вотчинников Твери, Микулина, Белоозера и Рязани. Несмотря на запреты, экономическая эффективность монастырского хозяйства предопределила его дальнейший рост и развитие в конце XVI — первой половине XVII в.
Во второй половине XVI — начале XVII в. происходит кризис светского феодального землевладения. Принцип условности земельной собственности правительство пытается распространить с поместий на вотчи-ны. Обязательность военной службы и с поместий, и с вотчин была усилена Уложением о службе 1556 г. Постановления 1551, 1562 и 1572 гг. приближали вотчину к поместью, всячески сокращая права отчуждения вотчинных земель в руки частных лиц и духовных феодалов и расширяя право государства на конфискацию этих земель. С 1572 г. возникает понятие пожалованной вотчины — вотчины нового типа, появившейся в результате эволюции поместной системы.
Во второй половине XVI в. правительство еще продолжает активно насаждать поместья. Казанские походы 1547–1552 гг., Ливонская война 1558–1583 гг. побуждали государство лихорадочно искать пути увеличения численности служилых людей. После присоединения Казани и Астрахани состав помещиков пополнился за счет казанских и астраханских ново-крещеиов. Поместная линия в политике достаточно ярко проявилась и в период опричнины (1565–1572 гг.).