севернее Карпатских гор, русские сосредоточили самую крупную группировку своих войск за все время войны.
Гитлер отказался выпустить из рук инициативу, которой, как он полагал, его войска владели на Западе. Оценка советских сил, развернутых против групп армий «А» и «Центр», данная ОКХ, вызвала у него лишь насмешку. Сосредоточение советских войск здесь он назвал «самым большим блефом со времен Чингисхана». Он отказался от создания резервов на Востоке за счет войск, развернутых как на Западе, в Норвегии, так и в Курляндии. Восточному фронту предстояло полагаться только на собственные силы. Во время состоявшегося в тот же вечер ужина Г. Гиммлер, который в последнее время сделал и военную карьеру, став командующим группой армий на Западе, посоветовал Г. Гудериану не беспокоиться. По его словам, русские не собрались наступать; они готовили «гигантскую дезинформацию». Все, чего Г. Гудериану удалось добиться своим визитом в ставку фюрера, было то, что, когда начальник Генерального штаба находился на пути обратно в Цоссен и в течение нескольких часов связь с ним отсутствовала, фюрер отдал приказ о переброске управления IV танкового корпуса СС и двух моторизованных дивизий в группу армий «Юг» для деблокирования Будапешта[188].
Для Германии положение, сложившееся к концу 1944 г., не выглядело столь катастрофичным, как это было, например, летом того же года. Общие клещи, которыми грозили союзники и Советский Союз, все еще не сомкнулись. И хотя наступление в Арденнах не превратилось в стратегический удар против сил союзников и не дало Германии полностью освободить силы для Восточного фронта, немцы перехватили инициативу на Западе, и союзникам понадобилось какое-то время, прежде чем они смогли возобновить свое движение в глубь рейха. В районе к северу от Карпат русские в течение вот уже двух с половиной месяцев не предпринимали крупного наступления. Это позволило почти разгромленной в августе группе армий «Юг» настолько укрепить свои позиции в Венгрии, что деблокирование Будапешта уже не казалось невозможным. Группа армий «Е» предпринимала последний этап вывода своих войск из Греции, Албании и Южной Югославии. В Италии группа армий «Ц» остановила наступление британских и американских войск на Готской линии (название, данное союзниками; немцы называли этот рубеж Зеленой линией. – Ред.).
И все же стратегия Гитлера потерпела банкротство. Он продолжал упрямо пытаться удержать все захваченные территории. Свои последние скудные военные резервы он решил потратить на то, чтобы освободить себе руки на Западе, но не смог этого добиться. Фюреру оставалось лишь пытаться оттянуть неизбежное поражение, и он знал об этом. В конце декабря он заявил одному из своих генералов: «Эта война больше не будет длиться столько, сколько она длилась раньше. Это абсолютно точно. Никто больше не сможет выдержать этого: ни мы, ни противник. Единственный вопрос в том, кто сумеет продержаться дольше? Это удастся только тому, кто поставит на карту все». Но едва ли он понимал, что на самом деле у него гораздо меньше времени, чем он мог предположить. Способность немецкой стороны продолжать ведение войны падала по стремительной спирали.
Как на Востоке, так и на Западе противники Германии имели неоспоримое преимущество в ресурсах. Выпуск промышленной продукции в Германии приходилось осуществлять в условиях опустошительных бомбардировок авиации противника. Стране удавалось успешно противостоять рейдам вражеской авиации, но с каждым разом восстановление занимало все больше времени. В сентябре 1944 г. немецкие авиационные предприятия выпустили 3 тыс. истребителей, самое большое количество за все время войны. В октябре началось производство реактивных истребителей. В декабре все еще удавалось поддерживать уровень производства более высокий, чем в любом месяце до мая 1944 г.[189]
Производство бронетехники, прежде всего танков, штурмовых орудий, достигло пика в военное время. В декабре 1944 г. было произведено 1854 единицы бронетехники, однако главным образом за счет заблаговременной подготовки большого количества основных комплектующих, которые были поставлены на конвейеры за несколько месяцев до начала производства. В то же время производственная база постепенно разрушалась. Мощные бомбардировки Рурского района в декабре 1944 г. привели к сокращению производства чугуна, незакаленной стали и проката в этом месяце до уровня 50 % по сравнению с сентябрем того же года и примерно 30 % по сравнению с январем 1944 г.[190]
По данным стратегического авиационного командования США, воздушные бомбардировки союзников к концу 1944 г. настолько разрушили немецкую железнодорожную сеть, что «страна не могла рассчитывать в течение длительного периода времени поддерживать высокие темпы промышленного производства»[191].
Предприятия с коротким сроком производства уже успели ощутить влияние этих неблагоприятных факторов. Автомобильное производство ощутимо пострадало как от бомбовых ударов, так и от разрушения железнодорожной сети. В октябре и ноябре 1944 г. сборочные предприятия выпустили 12 тыс. грузовых автомобилей. Этого удалось добиться путем восстановления всех вышедших из строя автомашин, которых удалось обнаружить на территории Германии. В декабре удалось произвести всего 3300 грузовых автомобилей при потребности 6 тыс. новых автомашин. 70 % из них Гитлер бросил для обеспечения наступления на Западе. В январе оснащенность танковых и моторизованных дивизий автотранспортом пришлось сократить на 25 %. Часть личного состава моторизованных дивизий пришлось пересадить на велосипеды. Гитлер попытался утешить себя мыслями о том, что в танковых дивизиях в любом случае было слишком много автотранспорта, что времена стремительного маневра отошли в прошлое и что во многих случаях пехотные дивизии двигались быстрее, чем так называемые мобильные соединения, которые только создавали пробки на дорогах.
С военной точки зрения самым опасным было катастрофическое падение производства горючего, начавшееся в мае 1944 г. Несмотря на имевшую высший приоритет так называемую программу Гейленберга, предусматривавшую ремонт и рассредоточение имевшихся и создание новых предприятий по производству синтетического горючего, в течение лета его производство сократилось. В сентябре заводы искусственного топлива не работали из-за действий бомбардировочной авиации союзников. В конце августа были потеряны нефтяные промыслы на территории Румынии. В октябре и ноябре производство синтетического горючего возобновилось, но его выпуск был незначительным. Но к концу декабря в результате новых бомбардировок были выведены из строя все крупные предприятия по производству горючего, кроме одного, и 20 % более мелких заводов[192].
Группа армий «Юг» удерживала месторождения нефти в районе города Надьканижа в Венгрии, но в результате потери нефтеперерабатывающих предприятий в Будапеште и саботажа рабочих производство горючего не обеспечивало даже потребностей самой группы армий. В июне 1944 г. немецкие ВВС израсходовали 180 тыс. тонн авиационного бензина. За все оставшееся время войны объем поставок авиационного топлива составил не более 197 тыс. тонн[193].
Несмотря на то что до конца года в стране удавалось поддерживать высокие темпы производства боевых самолетов, в ВВС не хватало горючего для должной подготовки летного состава и для эффективного использования имевшихся самолетов. Почти такой же острой была нехватка горючего для наземной техники, и у армии были схожие проблемы с возможностями применения бронетехники.
Немецкие сухопутные войска сначала стали испытывать нехватку личного состава, и уже потом наступил спад в производстве боевой техники. Но несмотря на то что до конца 1944 г. были опробованы множество способов поддержания необходимой численности армии, некоторые из которых давали результат, а другие нет, немцы не смогли обеспечить для армии достаточного количества пополнения для того, чтобы ее ряды перестали стремительно таять. В период с июня по ноябрь 1944 г. общие безвозвратные потери немцев на всех фронтах составили 1 млн 457 тыс. человек, из которых 903 тыс. солдат и офицеров приходилось на Восточный фронт[194].
По состоянию на 1 октября 1944 г. численность личного состава на Восточном фронте составляла 1 790 138 человек (всего на Восточном фронте к началу 1945 г. немцы имели, включая венгерские формирования и прочие части, 3,7 млн человек, 56,2 тыс. орудий и минометов, 8,1 тыс. танков и штурмовых орудий, 4,1 тыс. самолетов (История Второй мировой войны. Т. 10. С. 37), в том числе около 150 тыс. Hiwis (вспомогательных войск из состава советских граждан)[195].
Это было на 400 тыс. меньше, чем в июне, и почти на 700 тыс. меньше, чем в январе 1944 г., когда Западный театр можно было рассматривать как нечто вроде источника пополнений для Восточного фронта.
Наиболее сильно нехватка личного состава сказывалась в старых дивизиях, имевших больший опыт ведения боевых действий. В период с 1 сентября по 31 декабря 1944 г. одна треть пополнений для всех фронтов, до 500 тыс. человек, была направлена для создания новых соединений или переформирования старых. К концу этого периода некомплект личного состава в старых дивизиях составил более 800 тыс. человек, и это с учетом проведенного в 1944 г. сокращения штатов на 700 тыс. человек.
В августе 1944 г. Гитлер поставил задачу перед Й. Геббельсом как уполномоченным по тотальной войне изыскать через партийные каналы 1 млн мужчин в качестве пополнения для армии. Их предполагалось использовать для создания новых соединений. Данный призыв был внеплановым, без учета ранее проведенных призывов. К концу года Й. Геббельсу удалось обеспечить призыв до 300 тыс. рекрутов. Еще примерно 200 тыс. мужчин были отправлены на фронт из тыловых армейских служб. В октябре Гитлер отдал приказ о фольксштурме – военизированных отрядах из числа гражданских лиц по месту их проживания под руководством партийных функционеров. Туда входили мужчины в возрасте от 16 до 60 лет, по каким-либо причинам не подлежавшие призыву в действующую армию. Члены фольксштурма должны были, по возможности, снабжаться военным обмундированием. При отсутствии такой возможности они носили либо партийную форму, либо гражданскую одежду. Кроме того, Гитлер одобрил программы «Гнейзенау» и «Блюхер», согласно которым примерно 200 тыс. мужчин должны были войти в состав территориальных дивизий в восточных военных округах. В ноябре он впервые согласился с идеей использования на Восточном фронте воинских формирований из числа русских коллаборационистов, тем самым узаконив длительные разговоры о создании Русской освободительной армии под командованием генерала Власова