[232]. (Надо отметить, что наступление проводилось весьма ограниченным числом танков и САУ – 197 в составе 3-го Украинского фронта и 165 в составе 2-го Украинского фронта. – Ред.)
На второй день наступления фланг венгерской 3-й армии был разгромлен, и русские продолжили наступление через низкие горы Вёртеш в район севернее Мора. Ни одна из мощных мобильных группировок, а именно 6-я гвардейская танковая армия и 1-я гвардейская конно-механизированная группа, ранее называвшаяся «конно-механизированной группой Плиева», пока еще не вводились в бой на участках прорыва. Командование группы армий «Юг» приняло решение «временно приостановить» наступление восточнее канала Шарвиз и перебросить I танковый корпус СС в район к юго-западу от Секешфехервара для нанесения контрудара. К концу дня II танковый корпус СС получил приказ быть готовым развернуться для нанесения контрудара в северном направлении.
18 марта Р.Я. Малиновский начал разворачивать свою левофланговую армию на север, в направлении Комарно, в тыл венгерской 3-й армии. В тот же день 9-я и 4-я гвардейские армии фронта Ф.И. Толбухина прорвали оборону IV танкового корпуса СС на участке между Мором и озером Веленце. Но командующий не торопился воспользоваться преимуществами последнего прорыва, так как 6-я гвардейская армия еще не была готова наступать. В связи с изменением планов ей пришлось срочно перегруппировывать свои силы и совершать поворот на юг[233].
В тот же день О. Вёлер решился на спешный маневр: оба корпуса 6-й танковой армии СС получили приказ сместиться севернее, в район между озером Веленце и Дунаем. Все силы на территории между озерами Веленце и Балатон переходили в подчинение 6-й танковой армии СС. Армии удалось успешно перебросить свои силы в заданный район, но I танковый корпус СС не смог организовать прочную оборону на новом участке по кромке лесного массива в низких горах Баконь западнее Варпалоты.
20 марта 6-я гвардейская танковая армия перешла в наступление в районе между Варпалотой и Секешфехерваром в направлении к оконечности озера Балатон. Гитлер потребовал удерживать Секешфехервар, что на практике означало оставить 6-ю армию восточнее озера Балатон. 21-го числа армия оказалась повсюду окруженной, за исключением узкого коридора вдоль берега озера. Но и тогда Гитлер запретил отходить от Секешфехервара. В ОКХ пояснили, что фюрер опасается, что, если он даст разрешение на это, весь фронт начнет «сползать назад», что на самом деле произошло бы в любом случае. О. Вёлер заявил в ответ, что не пойдет на риск еще одного окружения, так как память о Будапеште была слишком свежа, и армию успел поразить психоз боязни окружения. Во второй половине дня была оставлена Варпалота, а к вечеру, несмотря на протесты Гитлера, пал Секешфехервар. В течение следующих суток немецкая 6-я армия буквально пролетела сквозь узкий коридор между советскими войсками и озером. Никто не мог предугадать, как долго еще петля окружения останется сомкнутой не полностью. Командование армии на время потеряло IV танковый корпус СС. То, что армии удалось вообще выжить, можно было объяснить в основном запоздалым и неуверенным началом наступления советской 6-й танковой армии.
К 23 марта 6-я армия вышла в район западнее озера, но все еще находилась под угрозой. В тот день войска Ф.И. Толбухина заняли Веспрем, ключевой пункт и основной узел шоссейных дорог в районе горно-лесного массива Баконь. Тогда же войска фронта Р.Я. Малиновского рассекли оборону венгерской 3-й армии, оборонявшей плацдарм западнее Эстергома, и вынудили венгров отступить к реке. Южнее группа армий «Е» эвакуировала оба свои плацдарма на Драве. Все еще продолжавшей наступление южнее озера Балатон немецкой 2-й танковой армии удалось продвинуться примерно на 10 км – совершенно напрасный труд. В конце дня Гитлер разрешил О. Вёлеру забрать из 2-й танковой армии одну дивизию, но не более. В тот день Ставка подготовила приказ о продолжении наступления. 9-я гвардейская и 6-я гвардейская танковая армии должны были наносить удар в направлении на Кёсег, 26-я армия – на Сомбатхей, а 37-я армия – на Залаэгерсег[234].
От командующего 6-й армией генерала Г. Балька поступило тревожное донесение. По его словам, солдаты прекратили сражаться в полную силу. Некоторые говорили, что война все равно проиграна, и они не хотели быть последними ее жертвами. Все как один боялись окружения. Среди офицеров росли настроения недоверия к командованию.
25 марта завершился прорыв советскими войсками немецкой обороны на всю глубину. 6-я гвардейская танковая армия миновала горно-лесной район Баконь и вышла к району восточнее Папа. Войска 6-й танковой армии СС удерживали фронт от Папа до участка на север по Дунаю в районе Комарно. Но, несмотря на то что по численности армия была довольно мощной, ее части демонстрировали ряд серьезнейших недостатков. Эсэсовцы, как солдаты, так и офицеры, так и не смогли приспособиться к тем условиям, воевать в которых они не были готовы и для которых не имели соответствующей техники и вооружения. Кроме того, им требовалась масса времени для планирования любого маневра. 6-й армии поставили невозможную задачу удерживать правый фланг своей обороны по озеру Балатон с целью прикрыть 2-ю танковую армию и сохранить контакт с 6-й танковой армией СС на левом фланге. Южнее города Папа разрыв между флангами армий составлял примерно 15 км, и, как заявил Г. Гудериану О. Вёлер, он не мог и помыслить о том, чтобы прикрыть эту брешь. В ответ на требование Г. Гудериана остановить бегство 6-й армии Г. Бальк заявил, что тактический кризис можно переломить только там, где его причины не лежат в явных промахах командования, как это было под Сталинградом и в районе Будапешта. В противном случае войска просто не в силах держаться. Вдобавок ко всем бедам немецкой стороны в тот день войска 2-го Украинского фронта, начав форсирование реки Грон, тоже перешли в наступление.
На следующий день 2-й и 3-й Украинские фронты начали то, что в советских источниках позже стали называть преследованием, термином достаточно точным, за тем исключением, что он предполагает планомерный отвод войск противника по намеченному маршруту. Но Гитлер запрещал второе, а русским никогда не удавалось первое. Более точным определением было бы назвать те события попыткой немецкой стороны организовать активную оборону при полном отсутствии у нее необходимых для этого средств, а у русских – четко определенных целей. (Главной целью русских была Вена, а сейчас – бить и не давать опомниться. – Ред.)
27 марта советские 6-я гвардейская танковая, а также 4-я и 9-я гвардейские армии форсировали реку Раба на широком фронте западнее Кёсега. Прибывавшие в группу армий «Юг» скудные резервы из-за беспокойства Гитлера за нефтяные месторождения предназначались для флангов. Две дивизии направлялись во 2-ю танковую армию и еще одна – в 8-ю армию. Услышав в очередной раз о том, что Гитлер настаивает на продолжении обороны Комарно, где располагались нефтеперегонные предприятия, начальник штаба группы армий попросил коллег в ОКХ показать ему аэрофотоснимки. В тех местах не осталось ничего, кроме бомбовых воронок. Из 2-й танковой армии, которая пока еще сохраняла достаточно сил, сообщали о скором начале на ее участке русского наступления. Венгерские солдаты дезертировали «целыми стадами». Командование армии просило разрешения на отход на основной оборонительный рубеж между Дравой и озером Балатон. Когда штаб группы армий отправил соответствующий рапорт по команде, Г. Гудериан ответил, что ставить подобный вопрос перед Гитлером бесполезно, так как для него слова «нефтяные месторождения» всегда «писались заглавными буквами».
Еще через два дня 6-я гвардейская танковая армия форсировала реку Раба на стыке немецких 6-й армии и 6-й танковой армии СС и в районе Кёсег – Сомбатхей вышла к австрийской границе. Гитлер разрешил двум армиям отойти для обороны границы с Австрией, но одновременно запретил делать это двум армиям на флангах. Ночью 29 марта 8-я армия все еще продолжала упорно оборонять Комарно. 2-я танковая армия, которая в тот день в первый раз подверглась атакам противника, оставила Надьбайом на центральном участке своей обороны южнее озера Балатон и приняла под свое командование правофланговый корпус 6-й армии, оборонявшийся на южной оконечности озера, с целью обеспечить свой фланг и тыл.
30 марта 6-я гвардейская танковая армия пересекла австрийскую границу и повернула на север в направлении на коридор между горной цепью западнее Винер-Нойштадта и озером Нойзидлер-Зе. Справа 9-я гвардейская армия начала продвижение в северо-западном направлении на Вену. Гитлер потребовал проведения контрудара с целью закрыть разрыв в тылу танковой армии. Однако О. Вёлер в ответ заявил, что ни немецкая 6-я, ни 6-я танковая армия СС не имеют ни малейшей возможности даже для начала контратаки. Командование группы армий считало бы для себя большой удачей, если 6-й танковой армии СС удастся создать перед наступающими русскими некое подобие фронта в районе между Винер-Нойштадтом и озером. О. Вёлер направил в войска офицеров своего штаба. По их единодушному мнению, солдаты были измотаны, а моральный дух находился на очень низком уровне. Было бы напрасно ожидать от таких войск успешного проведения контрудара. К тому же в 6-й армии одинаково серьезная обстановка сложилась как на правом, так и на левом флангах. 6-я армия оторвалась от фланга 2-й танковой армии и испытывала серьезное давление со стороны советской 27-й армии, наносившей удар на юге.
В конце месяца фронты Ф.И. Толбухина и Р.Я. Малиновского соединились в районе Вены. К северу от Дуная 2-й Украинский фронт наступал на Братиславу. Правый фланг 3-го Украинского фронта продвигался в направлении теснин между Дунаем в районе Братиславы и озером Нойзидлер-Зе. 2 апреля 6-я гвардейская танковая армия совершила бросок через Винер-Нойштадт на Вену. В то же время немецкая 2-я танковая армия отошла западнее Надьканижи на рубеж, проходивший через высоты в районе, где вряд ли что-то осталось от нефтяных полей.