Четвертая битва за Харьков. 3—27 августа 1943 г.
Против немецких 4-й танковой армии и группы «Кемпф» действовали советские Воронежский и Степной фронты, усиленные резервными армиями, которые Ставка подготовила для противодействия операции «Цитадель». За последние две недели июля Степной фронт под командованием И.С. Конева сместился на левый фланг Воронежского фронта Н.Ф. Ватутина восточнее и южнее Белгорода. В его состав были переданы две армии, занимавшие позиции на этом участке и еще две армии из резерва Ставки. Замыслом советского командования предусматривалось нанесение стремительного удара силами четырех армий, 5-й и 6-й гвардейских, 5-й гвардейской танковой и 1-й танковой армии в юго-западном направлении, между Ахтыркой и Харьковом на Полтаву. В то время как Воронежский фронт наносил рассекающий удар в стык между немецкой 4-й танковой армией и группой «Кемпф», оттесняя 4-ю армию в сторону Ахтырки, Степной фронт И.С. Конева должен был наступать на Харьков с севера. Развернутая на правом фланге Юго-Западного фронта 57-я армия должна была продвигаться к Харькову с востока[120].
1 августа Э. Манштейн проинформировал командование ОКХ, что он считает советское наступление на Харьков неизбежным следующим шагом советского командования. Тем не менее, когда через два дня наступление русских началось, оно явилось для немецкой стороны неожиданностью и застигло 4-ю танковую армию и армейскую группу «Кемпф» на исходных позициях, которые они занимали перед началом операции «Цитадель». После операции «Цитадель» Э. Манштейн сделал вывод, что наступление группы армий «Юг» достаточно расстроило боевые порядки русских для того, чтобы обеспечить несколько недель передышки перед началом их контрнаступления. 2 августа, считая, что у него еще есть время, генерал-фельдмаршал решил «дождаться более очевидных признаков подготовки русского наступления», прежде чем начать отвод своих войск на оборонительные позиции.
5 августа советские войска вошли в Белгород. В тот же день на участке группы армий «Центр» войска Брянского фронта заняли Орел. В ознаменование двойной победы И.В. Сталин приказал устроить артиллерийский салют из двенадцати залпов 120 орудий. Салют был дан впервые за все время войны, и поэтому некоторые жители Москвы, решив, что начался авиационный налет, спрятались в подвалах. В последующие месяцы (и годы) победная артиллерийская канонада станет обычным явлением в советской столице. В качестве дополнительной награды соединения, которые первыми вошли в Белгород и Орел, были удостоены чести включить в свои названия имена освобожденных городов. В отданном в тот день приказе И.В. Сталин отметил: «Таким образом, немецкий миф о том, что советские войска якобы не способны вести успешное наступление в летний период, развеян». В этом возгласе облегчения и ликования И.В. Сталин публично заявил о том, что советское правительство с оптимизмом смотрит на дальнейший ход войны. Он решился объявить всему миру о том, что советские войска начали летнее наступление по всему фронту.
Имея в своем составе 15 дивизий, в том числе 3 танковые, немецкая 4-я танковая армия и группа «Кемпф» вели бои против двух советских фронтов и части сил еще одного фронта. Эти три фронта все вместе сосредоточили против двух немецких армий одиннадцать советских. Даже с учетом того, что советские армии обычно имели меньше личного состава и техники, чем немецкие (в несколько раз. – Ред.), соотношение сил давало русским огромный перевес. (К 3 августа белгородско-харьковская группировка немцев насчитывала до 300 тыс. человек, свыше 3 тыс. орудий и минометов и до 600 танков и штурмовых орудий при поддежке с воздуха 4 ВФ (свыше 1000 самолетов). Советские же войска здесь после доукомлектования имели свыше 980 тыс. человек, более 12 тыс. орудий и минометов, 2400 танков и САУ и 1300 самолетов. – Ред.)
Одним из первых шагов, предпринятых Гитлером после начала советского наступления, был приказ о передаче в группу армий «Юг» дивизии «Великая Германия» из группы армий «Центр» и
7-й танковой дивизии из резерва ОКХ. На следующий день фюрер также решил оставить в группе армий «Юг» дивизии СС «Рейх» и «Мертвая голова». Поскольку штаб II корпуса СС уже отбыл в Италию вместе с дивизией СС «Адольф Гитлер», Э. Манштейн принял решение включить две танковые дивизии СС в состав III танкового корпуса, куда также входила 3-я танковая дивизия. Эти дивизии СС вместе с третьей дивизией СС «Викинг» он направил на участок армейской группы «Кемпф».
В течение первых шести дней боев группа армий «А» передала группе армий «Юг» одну пехотную, а группа армий «Центр» – три пехотные дивизии. Однако 7 августа Г. фон Клюге доложил командованию ОКХ, что сражение на Орловском выступе приближается к своей кульминации. Он настаивал на том, что не может больше отдавать свои соединения, иначе будет значительно ослаблена оборона на рубеже «Хаген». Через несколько дней такой же доклад поступил и от генерала В. Моделя. В результате в самые важные первые дни сражения группа армий «Юг» получила из группы армий «Центр» только незначительную помощь. В то же время немецкие 2-я танковая армия и 9-я армия, потенциально представлявшие собой значительный источник резервов на Восточном фронте, вели силами 45 дивизий бои на второстепенном направлении в районе Орловского выступа.
Самое большее, что группа армий «Юг» могла сделать в районе прорыва в течение первых пяти дней боев, была попытка воспрепятствовать наступлению советских войск на широком фронте. Для того чтобы получить свободу маневра, 4-я танковая армия растянула свой фронт на 60 км к северу, для чего имела в своем распоряжении лишь 4 ослабленные дивизии, полученные из 2-й армии. В то время как три дивизии, отрезанные в результате первого натиска русских, пытались прорваться на запад, Г. Гот перебросил только что переданную ему дивизию «Великая Германия» на плацдарм восточнее Ахтырки. Это соединение должно было стать основой его правого фланга и отразить дальнейший натиск советских войск далее на север и на запад. Но Г. Гот ничего не мог сделать для того, чтобы прикрыть брешь на фланге группы «Кемпф», ширина которой к 8 августа достигла более 50 км. Поэтому, за исключением одного участка северо-западнее Полтавы, который обороняла одна пехотная дивизия, русским повсюду был открыт путь к Днепру, до которого им оставалось преодолеть примерно 150 км в юго-западном направлении.
Справа от разрыва в линии фронта группа «Кемпф» вела бои, пытаясь избежать окружения; в то же время под давлением советского Степного фронта войска на ее северном фланге были вынуждены отступить к Харькову. На западе 1-я танковая армия Воронежского фронта попыталась нанести удар южнее города. Переброшенные с правого фланга группы армий «Юг» дивизии СС должны были быть брошены на прикрытие тылов армейской группы «Кемпф» западнее Харькова. Э. Манштейн намеревался использовать их для нанесения контрудара с целью закрыть брешь, однако, как только они прибыли на фронт, эти дивизии сразу же были связаны боем. Максимум, чего им удалось добиться, было построение оборонительного рубежа параллельно реке Мерла. В результате удалось лишь слегка сузить брешь и заставить русских сместить направление наступления к юго-западу, оставив Харьков в стороне.
12 августа В. Кемпф, обеспокоенный тем, что численность пехоты в его группе значительно уменьшилась, предложил на следующий день эвакуировать Харьков и отойти к югу от города, тем самым сократив линию фронта. Э. Манштейн был не против. Но Гитлер сразу же издал приказ, в котором настаивал на том, что город следовало удерживать при любых обстоятельствах, и потребовал «применения самых суровых мер» по отношению к любым частям, которые не смогут выполнить поставленные им задачи. В. Кемпф, который ожидал прорыва русских с востока в любой момент (57-я армия уже форсировала реку и захватила Чугуев), заявил, что приказ удержать Харьков приведет к еще одному Сталинграду. 14 августа Э. Манштейн освободил В. Кемпфа от его обязанностей и назначил на его место генерала пехоты Отто Вёлера. Еще через несколько дней армейская группа была переименована в 8-ю армию.
В это время Э. Манштейн и начальник Генерального штаба ОКХ снова попытались убедить Гитлера принять более реалистичный план. 8 августа К. Цейцлер посетил штаб группы армий «Юг», где Э. Манштейн доложил ему о том, что поставлена на карту судьба всей группы армий. Для того чтобы отвести эту угрозу, следовало принять одно из двух решений: либо немедленно оставить участок фронта в районе реки Северский Донец и тем самым высвободить войска для переброски на северный участок, либо передать группе армий двадцать свежих дивизий. При этом десять из них предназначались для 4-й армии, а еще десять должны были стабилизировать расползающийся фронт.
Гитлер, как он обычно поступал в схожих обстоятельствах, когда стоял перед трудным выбором, всячески избегал принятия конкретного решения. Он объявил о новой тактике действий. Неожиданно он вернулся к идее создания Восточного вала, которую категорически отверг всего несколько месяцев назад. 12 августа фюрер отдал приказ немедленно приступить к работам, которые должны были начаться на юге, на Керченском полуострове. Далее линия укреплений должна была протянуться в сторону Мелитополя, пройти почти по прямой линии к Днепру, а в районе Запорожья огибая город с востока. Затем рубеж укреплений тянулся по реке Днепр на северо-запад до Киева. При этом в районе всех крупных городов должны были создаваться мощные опорные пункты. Севернее Киева укрепления создавались на реке Десна до Чернигова, а потом шли практически по прямой линии строго на север, восточнее городов Гомель, Орша, Витебск, Невель и Псков до южной оконечности Псковского озера. Далее Восточный вал должен был проходить на север, до Финского залива, вдоль западного берега Псковского озера и реки Нарва. Поскольку под термином «Восточный вал» понималась линия, южная часть которой должна была быть занята войсками еще до начала работ, что было опасно с точки зрения психологии, через месяц в ОКХ были приняты еще два кодовых названия: линия «Вотан» для участков фронта групп армий «Юг» и «А» и линия «Пантера» для групп армий «Север» и «Центр».