е отражало реального состояния группы армий. В сентябре – октябре 1943 г. Г. Кюхлеру пришлось передать на другие участки советско-германского фронта три немецкие пехотные дивизии, а также отправить домой 250-ю испанскую «голубую дивизию». В то же время группа армий «Север» получила от группы армий «Центр» около 100 км очень слабо обороняемого фронта. В качестве резерва и пополнения в распоряжение Г. Кюхлера прибыли три только что сформированные дивизии СС, укомплектованные в основном не немцами, а также Испанский легион в составе 1 тыс. солдат-добровольцев, которыми Франко заменил «голубую дивизию». Многие из испанцев принадлежали к числу «лоялистов»; они только и думали о том, как перебежать к русским.
До декабря рубеж вокруг Ораниенбаумского выступа удерживали две авиаполевые дивизии люфтваффе и две из трех дивизий СС. Повсюду, за исключением наиболее важных участков в районе Ленинграда и севернее Невеля, истончившуюся линию фронта обороняли авиаполевые дивизии и вновь сформированные в странах Прибалтики части СС. После прорыва русских в районе Невеля группе армий пришлось ослабить свой левый фланг и центральный участок и перебросить часть сил на правый фланг. С оперативно-тактической точки зрения положение группы армий «Север» стало очень походить на то, что сложилось в группе армий «Юг»: ей приходилось разрываться между двумя крайними фланговыми участками, один из которых (выступ в районе Ораниенбаума) удерживался лишь из соображений большой политики и престижа. Второй же был жизненно необходимым для того, чтобы избежать военной катастрофы.
На второй неделе сентября 1943 г. группа армий «Север» начала отход на рубеж «Пантера», являвшийся частью Восточного вала. Северная часть этого рубежа проходила за естественными препятствиями, такими как река Нарва, Чудское озеро и Псковское озеро. Южная часть не имела столь благоприятных условий местности. Ее пришлось протянуть на восток для того, чтобы прикрыть два крупных шоссейных и железнодорожных узла Псков и Остров. Кроме того, после прорыва в районе Невеля немцам пришлось удлинить рубеж на запад для обеспечения контакта с группой армий «Центр». Тем не менее занятие рубежа «Пантера» должно было сократить линию фронта группы армий на 25 %. Кроме того, в отличие от большинства рубежей Восточного вала, она действительно напоминала линию, оборудованную в инженерном отношении. С помощью 50-тысячного контингента строительных войск были восстановлены дороги на Ригу и Двинск, построено 6 тыс. бункеров, в том числе 800 из бетона. Было протянуто 200 км колючей проволоки, вырыто по 40 км траншей и противотанковых рвов. В ноябре и декабре затраты стройматериалов составляли по 100 грузовых автомашин в день.
В сентябре штаб группы армий начал подробное планирование операции «Блау», кодовое название отступления на рубеж «Пантера». По его оценкам, в тыл рубежа «Пантера» было необходимо перебросить 1 млн тонн зерновых и картофеля, полмиллиона голов крупного рогатого скота и овец, значительное количество военного имущества и материалов, в том числе телефонного провода и железнодорожных рельс. Для этого было необходимо 4 тыс. эшелонов. Для облегчения отхода предусматривалось использование промежуточных рубежей, построенных в течение последних двух лет в районе реки Луга. Дополнительную проблему создавали 900 тыс. человек гражданского населения, особенно мужчины, которые могли быть призваны в Красную армию. Предпринятые в начале октября первые попытки эвакуировать гражданских лиц в специально оборудованных повозках, запряженных волами, вызвали такую неразбериху, бедствия и сопротивление, что Г. Кюхлеру пришлось отдать команду тыловикам сменить методы на менее одиозные. В результате они отделили мужское население, которое противник мог бы использовать в качестве солдат или рабочих, и эвакуировали большую часть мужчин по железной дороге. В течение последних трех месяцев года уже шла эвакуация людей и имущества. Одновременно войска снимали с позиций артиллерию и тяжелую технику, большая часть которых передавалась на специальные склады для подготовки к переброске в тыл. В конце года, после того как в Латвию и Литву было эвакуировано 250 тыс. гражданских лиц, а тыловые службы не смогли обеспечить места для оставшихся, командование группы армий приказало приостановить эту часть эвакуации.
По мнению штаба группы армий, логика требовала начать операцию «Блау» в середине января и завершить незадолго до весеннего таяния снега. Примерно в этот период годом раньше командование группы армий «Центр» проводило операцию «Бюффель». Но Гитлер, вероятно, намеревался не начинать эту операцию до тех пор, пока его не вынудит к этому очередное советское наступление. По его мнению, потери русских на Украине были так велики, что они в любом случае не смогут начать новое наступление раньше весны 1944 г.
До конца месяца казалось, что Гитлер был прав. Выступ на правом фланге группы армий «Север» вызывал беспокойство, но, как казалось, советская Ставка решила сосредоточить основные усилии на Витебском направлении, по крайней мере на какое-то время. В районе Ораниенбаума и Ленинграда Ленинградский и Волховский фронты еще с ноября были готовы начать наступление, но в свете событий в районе Невеля командование группы армий не уделяло этому особого внимания, что, как оказалось, было напрасно. По данным разведки 18-й армии, русские усиливали свои части в районе Ораниенбаума. Они поддерживали плотный график движения судов между Ленинградом и Ораниенбаумом до тех пор, пока вода не оказалась скована льдом. В то же время данных о появлении у противника свежих соединений не поступало. Вообще казалось, что Ленинградский фронт получал пополнение исключительно за счет населения города. Когда к началу января стало ясно, что русские намерены начать зимнее наступление, офицеры разведки 18-й армии успокаивали себя мыслью, что его все равно удастся отразить, так же как уже были отражены три предыдущих наступления русских в районе Ленинграда.
29 декабря Г. Кюхлер получил из ОКХ указание передать в группу армий «Юг» одно из своих лучших соединений – 1-ю пехотную дивизию. В результате выполнение ее задач в районе Ораниенбаума и Ленинграда 18-й армии пришлось возложить на менее надежные соединения. Когда Г. Кюхлер пытался опротестовать это решение, К. Цейцлер заявил, что ему не нужна эта дивизия. Гитлер, который планировал проведение операции по плану «Блау», собирался лично переговорить об этом с Г. Кюхлером на следующий день. 30 декабря, во время утреннего совещания в ставке фюрера, Г. Кюхлер докладывал фюреру о выполнении операции и ожидал получения дальнейших распоряжений. Далее, ссылаясь на командующего 18-й армией генерала Г. Линдемана, Г. Кюхлер передал его просьбу оставить 18-ю армию на прежних позициях даже после того, как она лишится 1-й пехотной дивизии. Отвечая на недоуменный вопрос Гитлера, Г. Кюхлер пояснил, что участок фронта армии хорошо оборудован в инженерном отношении, что в какой-то мере должно было компенсировать недостаток личного состава. Гитлер закончил совещание, не возвращаясь более к операции «Блау».
Г. Кюхлер так и не смог понять, что происходит, до следующего дня, когда он неожиданно получил приказ передать в группу армий «Юг» еще одно хорошее соединение. К. Цейцлер объяснил начальнику штаба группы армий «Север», что Гитлер стал настаивать на этом решении после того, как ему было передано мнение генерала Г. Линдемана о сохранении за армией ее нынешних позиций. По его мнению, теперь можно было попытаться снова поговорить об этом с Гитлером не ранее чем через неделю. К концу дня начальник штаба группы армий имел на руках меморандум с аргументами в пользу проведения операции «Блау» для утверждения Г. Кюхлером, но этого вряд ли было достаточно. Следовало сначала убедить Г. Линдемана пересмотреть свое прежнее мнение, так как в подобных случаях Гитлер привык в первую очередь полагаться на доклады от командиров на местах.
4 января, когда уже третья дивизия перебрасывалась в распоряжение группы армий «Юг», Г. Кюхлер лично прибыл в штаб 18-й армии, где почти умолял Г. Линдемана пересмотреть свое мнение, объясняя это необходимостью рационально использовать силы группы армий. В ответ Г. Линдеман заявил, что командиры корпусов и дивизий заявляют, что готовы в случае необходимости к отражению наступления противника. После этого никто уже не воспринимал всерьез аргументы командующего группой армий. Так, Гитлер заявил К. Цейцлеру, что он только выполняет пожелания Г. Кюхлера. Ни Г. Кюхлеру, ни офицерам его штаба не становилось легче от осознания того, что этим демаршем Г. Линдеман просто-напросто пытался привлечь внимание к своей особе. Он сумел максимально использовать свой шанс привлечь к себе внимание самого фюрера. Командование группы армий было не менее обеспокоено тем фактом, что на его участке повторяется ситуация, которая ранее уже складывалась на Украине. Начальник штаба заявил начальнику оперативного отдела ОКХ, что войска сознательно ведут к катастрофе, оставляя их на позициях, которые они не смогут долго удерживать.
14 января началось русское наступление Ленинградского фронта под командованием генерал-полковника Л.А. Говорова (см. карту 23). 2-я ударная армия наносила удар из Ораниенбаумского плацдарма на восток, а 42-я армия пыталась наступать из-под Ленинграда на запад[130].
На участке 42-й армии, которая имела больше войск, L армейский корпус сосредоточил огонь всей артиллерии, что позволило прекратить ее наступление еще до его начала. В полосе наступления 2-й ударной армии дела обстояли лучше: фронт противостоящей ей немецкой 10-я авиаполевой дивизии развалился сразу же после начала наступления.
Для немцев не было абсолютной неожиданностью, но все же они не были полностью готовы к наступлению Волховского фронта под командованием генерал-полковника К.А. Мерецкова, которое началось в тот же день севернее и южнее Новгорода, на правом фланге 18-й армии. Этот участок считался довольно опасным, но командование 18-й армии считало, что русские Ленинградский и Волховский фронты не смогут начать решительное наступление одновременно. К 10 января Г. Линдеману удалось сосредоточить на этом участке довольно скромные резервы. По его мнению, при отсутствии у противника резервов он не сможет развить наступление в районах Ораниенбаума, Ленинграда и Новгорода, и его удастся остановить. На самом деле войска советских Ленинградского и Волховского фронтов превосходили немецкую армию по количеству дивизий (по личному составу превосходство было в 1,7 раза – 1252 тыс. против 741 тыс. у немцев. –