Для финской стороны июньские переговоры имели единственную цель: получить помощь, которая позволит им остановить советское наступление. Письмо Рюти позволило получить такую помощь, однако она была намного меньше того, что Финляндия надеялась получить от немцев. На самом же деле немецкая помощь оказалась даже меньше той, что они поначалу планировали направить на финский участок фронта. 22 июня (23 июня, а 22-го – разведка боем. – Ред.) началось советское наступление на фронте группы армий «Центр», которое потребовало от Германии почти все имевшиеся у нее ресурсы.
303-я бригада штурмовых орудий прибыла в Финляндию 23 июня. Еще через пять дней прибыли части 122-й пехотой дивизии. Однако вторую бригаду штурмовых орудий, предназначенную финнам, немцам пришлось в последний момент перебросить на участок группы армий «Центр». Корпусное управление, которое должно было осуществлять командование немецкой группировкой в Финляндии, так и не прибыло к месту назначения. Но оружие немецкого производства и предметы тылового снабжения продолжали поступать в страну. За счет систем Panzerfaust и Panzerschreck противотанковая оборона финских войск была значительно усилена. Это оружие в значительной мере способствовало восстановлению морального духа финской армии.
21 июня (20 июня. – Ред.) русские заняли Выборг. Потеря Выборга стала сильным ударом по боевому духу армии. Советские войска вели сосредоточение сил для прорыва рубежа обороны между Выборгом и Вуоксой. 25 июня 21-я армия перешла в наступление в районе Реполы (современный Красный Холм) силами десяти дивизий при поддержке самоходных артиллерийских установок и прорвала фронт на глубину 4 км. В результате четырех дней тяжелейших боев финнам удалось локализовать прорыв, однако вернуть потерянные позиции они так и не смогли. Русские продолжали удерживать этот выступ к северо-востоку от Выборга, что было особенно опасно, так как он выводил их на местность, пригодную для массового применения танков.
16 июня К. Маннергейм отдал приказ оставить Восточную (советскую. – Ред.) Карелию. Он планировал постепенно отступать с участков по реке Свирь и в районе ответственности оперативной группы «Масельская» на рубеж река Уксунйоки – озеро Суоярви – озеро Порос. В последний момент, когда отступление уже началось, представители ОКВ тщетно пытались уговорить К. Маннергейма не отдавать противнику Восточную Карелию. Очевидно, в ОКВ имелись некоторые основания для того, чтобы действовать вопреки рекомендациям, данным несколько дней назад Э. Дитлем. Вероятно, что главным из них было хорошо известное нежелание Гитлера идти на добровольные уступки территорий противнику. Более существенным было то, что с потерей Восточной Карелии финны теряли свои главные территориальные приобретения, которые могли бы послужить предметом для торга в переговорах с Советским Союзом, и, как следствие, последний реальный мотив для продолжения войны. В своих рекомендациях представители ОКВ исходили из германских интересов, однако финская сторона не желала больше участвовать в азартных играх с такими безнадежными ставками. По той же причине, хотя финны, казалось, действовали в соответствии с рекомендациями Э. Дитля, они больше не испытывали энтузиазма удерживать до последнего занимаемые рубежи.
На участках фронта в районе действий оперативной группы «Масельская» и реки Свирь финская сторона имела 4 дивизии и 2 бригады. Им противостояли 11 дивизий и 6 бригад Карельского фронта под командованием К.А. Мерецкова. После того как 18 июня финны эвакуировали крупный плацдарм южнее реки Свирь, им удалось избежать удара русских на этом участке. Однако в дальнейшем отступление проходило не так гладко, как они надеялись. Советская 7-я армия активно преследовала отступавших; ее войска форсировали реку Свирь по обе стороны от Лодейного Поля и начали высадку на берег Ладожского озера в районе между Тулоксой и Видлицей, тем самым угрожая вытеснить финские соединения в местность на востоке Олонецкого перешейка, где почти не было дорог. 30 июня финны эвакуировали Петрозаводск, а еще через два дня – Салми.
К 10 июля финские дивизии находились на рубеже U. Однако финны ни в коей мере не были уверены, что смогут на нем удержаться, и начали работы над созданием еще одного оборонительного рубежа между озером Янисъярви и Ладожским озером. Кроме того, рассматривался вопрос об отходе на Московский рубеж (т. е. линию госграницы).
В первые дни июля финны получили небольшую передышку, по крайней мере, на Карельском перешейке. Но уже 4 июля войска 49-й армии, которые в конце июня овладели на перешейке крайним западным участком, заняли острова Выборгской бухты и попытались высадиться на северном берегу[140].
Попытку высадки удалось отразить силами только что прибывшей на этот участок немецкой 122-й пехотной дивизии. Одновременно советская 23-я армия атаковала плацдарм финских войск южнее Вуосалми. Однако войска Ленинградского фронта в тот момент были заняты боями местного значения и перегруппировкой сил, что дало финской стороне укрепить свою оборону.
У финских руководителей росла озабоченность за будущее. Особенно это было связано с проблемой нехватки личного состава. К концу июня потери в армии достигли 18 тыс. человек. За счет резервов удалось пополнить войска всего лишь на 12 тыс. человек. 1 июля К. Маннергейм обратился к немцам с просьбой направить на финский участок фронта еще одну дивизию и две бригады штурмовых орудий. Когда в ответ Гитлер пообещал всего лишь довести численность батальона штурмовых орудий 122-й дивизии до бригады, К. Маннергейм обратился к нему с протестом. Он заявил, что, советуя правительству страны принять условия Германии, взял на себя огромную ответственность. Если обещанные войска не прибудут в самое ближайшее время, это приведет не только к ухудшению военной обстановки, но и серьезно подорвет его влияние и авторитет в стране. Гитлер в ответ обещал, что одна бригада штурмовых орудий прибудет в Финляндию до 10 июля, еще одна – несколько позднее. Кроме того, финские войска получат танки, штурмовые орудия, противотанковые пушки и другие артиллерийские системы.
На второй неделе июля финны на правом (южном) берегу Вуоксы южнее Вуосалми отошли. Русские немедленно отреагировали на это, захватив плацдарм на северном берегу. Не имея достаточно сил для ликвидации плацдарма, финские войска попытались локализовать его. Несмотря на такое опасное для финской стороны развитие событий и мощный огонь советской артиллерии, в результате чего потери финнов достигли уже 32 тыс. человек, к 11 июля обстановка по
обе стороны от Ладожского озера начала стабилизироваться. К 15 июля финское командование получило сведения, которые подтвердились через несколько дней, что, несмотря на увеличение советской группировки на Карельском перешейке до 26 стрелковых дивизий и 12–14 танковых бригад, лучшие части на фронте сменялись тыловыми гарнизонами. Темпы советского наступления неминуемо должны были упасть (финнам просто дали время подумать. – Ред.).
На пике партизанской войны
В 1943–1944 гг. советское партизанское движение наконец-то приобрело свою окончательную организацию. Численность партизан к тому времени достигала 250 тыс. человек. Их влияние на судьбы и отношение к нему миллионов жителей оккупированных районов к северу от Припятских болот росло по мере того, как таяли надежды немцев на победу. Благодаря усилиям советского руководства партизанское движение превратилось в тщательно организованную, хорошо управляемую и объединенную единым командованием военную и политическую силу.
К началу 1943 г. партизанское движение превратилось в часть советской военной машины. Начальник Центрального штаба партизанского движения при Ставке генерал-лейтенант П.К. Пономаренко стал членом Генерального штаба Красной армии. Действующие в прифронтовой полосе партизанские группы поступили в прямое подчинение командования соответствующей армии, занимавшей этот участок фронта. Отряды, действовавшие в глубоких тылах немецких войск, подчинялись штабу в Москве. Офицерский и рядовой состав регулярной армии направлялся в партизанские части в качестве инструкторов по подготовке специалистов. В состав фронтовых и армейских штабов советских войск были включены представители партизан, в основном из числа бывших советских и партийных работников с территорий, оккупированных противником. Они поддерживали связь с партизанскими отрядами, руководили их снабжением, являлись представителями Центрального штаба партизанского движения, передавали за линию фронта указания советского военного руководства.
В конце 1942 и в 1943 г., когда реформа армии была в полном разгаре, часть внимания партии была обращена на вопросы партийного руководства действиями партизан. Возможно, это было вызвано попыткой придать партизанскому движению партийный характер, как это преподносилось советской пропагандой. Основным результатом таких перемен стало то, что многие существующие партизанские штабы вошли в политическую и территориальную структуру страны. Во главе стоял П.К. Пономаренко, входивший в политическое руководство страны и до войны занимавший пост первого секретаря белорусской коммунистической партии. После начала войны он возглавил партизанское движение в Белорусской ССР. Одновременно он стал руководителем партизан на той территории РСФСР, где не было собственного территориального партийного руководства[141].
Характерной чертой для партизанского движения на оккупированных территориях в 1943 и 1944 гг. стало создание так называемых соединений (дивизий) и бригад, действовавших на отдельных территориях под единым командованием. Наиболее яркое отражение этот процесс получил на территории Белоруссии, где действовало более десятка таких соединений. Одно из них в составе 15 тыс. бойцов действовало в Россонском районе севернее Полоцка. Другое соединение в составе 14–18 тыс. человек действовало в районе реки Ушача у Лепеля. Еще одно формирование партизан почти такого же состава было развернуто в районе реки Березина между Борисовом и Лепелем. Партизанские соединения численностью более 8 тыс., 9 тыс. и 14 тыс. бойцов действовали в районах Минска, Сенно и Витебска. К середине 1943 г. более трех четвертей личного состава партизан было сосредоточено в этих районах. По советским данным, к июню 1944 г. численность партизан на территории Белоруссии достигла 150 тыс. человек, которые входили в состав 150 бригад и 49 отрядов