Смерть Насера. Первые шаги Садата у власти
Ситуация серьезно изменяется в связи со скоропостижной смертью в сентябре 1970 г. египетского лидера и ключевой фигуры арабского национализма Гамаля Абдель Насера. Президентом Египта становится Мухаммед Анвар ас-Садат, начавший постепенный пересмотр союзнических связей с СССР. Смена руководства в Египте стала глубинным сдвигом в истории Ближнего Востока начала 1970-х гг.[386]
Являвшийся ключевым союзником СССР в регионе Большого Ближнего Востока с середины 1950-х гг., Египет во главе с Садатом начинает в начале 1970-х дистанцироваться от влияния Москвы и предпринимать первые шаги в сторону выстраивания отношений с Вашингтоном. Одной из глубинных причин назревавшего разлада советско-египетских отношений являлось желание Каира получать новые транши де-факто невозвратных советских кредитов для поддержания стабильности национальной экономики, которые Москва не была готова предоставлять бесконечно.
Новая египетская верхушка во главе с Анваром Садатом начинает зондировать возможность улучшения отношений с США и получения американской экономической помощи. Согласно данным посла СССР в ОАР Владимира Михайловича Виноградова, уже в конце 1970 г. стороны впервые обмениваются информацией о возможном пересмотре отношений Каира и Вашингтона, которую в общении с советской стороной стал себе позволять новый глава Египта[387].
В январе 1971 г. на Ближний Восток прибыл специальный представитель Генерального секретаря ООН Гуннар Ярринг, который передал сторонам арабо-израильского конфликта план первичных мероприятий по реализации резолюции СБ ООН № 242, получивший название «меморандум Ярринга». Документ был одобрен Египтом и Иорданией, не был отвергнут Сирией, но Израиль согласился одобрить его лишь при условии принятия дополнительных требований. В итоге миссия Ярринга потерпела неудачу. Становилось очевидно, что ООН не способна обеспечить решение задачи на условиях, приемлемых для всех сторон.
4 февраля 1971 г. Садат анонсирует решение о расширении масштабов прекращения огня, высказывая идею промежуточного соглашения – частичный уход Израиля из зоны Суэцкого канала, который бы возобновлял свою работу и способствовал выполнению резолюции СБ ООН № 242. Садат рассматривал «эти шаги в феврале 1971 г. как начало долгого, трудного и необычного пути к миру»[388].
7 марта 1971 г. египетское правительство заявило, что не считает себя связанным соглашением о перемирии с Израилем, то есть де-юре состояние войны между двумя странами было восстановлено, хотя боевые действия не возобновились. На фоне этих событий Садат призывает Египет готовиться к «тотальному противостоянию израильскому агрессору».
13–15 мая 1971 г. в Египте происходит так называемая Майская исправительная революция, в ходе которой Садат санкционирует аресты видных арабских националистов из окружения Насера. В 1971 г. Объединенная Арабская Республика (ОАР) была переименована в Арабскую Республику Египет (АРЕ). Эти события окончательно зафиксировали разрыв с политической эпохой Насера[389]. Майская революция интерпретировались Вашингтоном как прямой знак готовности Садата к активации двустороннего диалога с США и началу охлаждения отношений с Москвой.
В мае 1971 г. в Каир для проведения переговоров с Садатом прибывает государственный секретарь США Роджерс. Накануне визита главы внешнеполитического ведомства США, 1 мая, Садат заявил, что «будет благодарен США за усилие в области мирного урегулирования, если оно будет подлинным и искренним»[390]. Такого рода публичное высказывание радикально контрастировало с традицией двух десятилетий правления Насера в Египте.
Визит воспринимается как исторический – глава внешнеполитического ведомства становится первым американским высокопоставленным чиновником, посещающим Каир, начиная с Египетской революции 1952 г.[391] В ходе визита стороны обсуждают возможную модель осуществления мирного процесса и взаимодействия ОАР и США.
Впрочем, начав переговоры с Вашингтоном, египетский лидер не выходил и из орбиты влияния Москвы. На фоне майских событий в Египте и переговоров президента Садата с госсекретарем Роджерсом 27 мая 1971 г. в Каире председатель Президиума Верховного Совета СССР, член Политбюро ЦК КПСС Николай Викторович Подгорный и президент ОАР Садат подписывают Договор о дружбе с СССР сроком на 15 лет. Спустя годы в своей автобиографии Садат трактовал Соглашение «как некую подачку, смягчающую мазь для Советов после того, как он подверг чистке и посадке в тюрьмы все высшие просоветские элементы в египетской политике»[392].
22 июля египетская сторона принимает предложение о прекращении огня. Вместе с тем осуществляется оперативная переброска 14 ракетных площадок на расстояние 50 км в сторону Суэцкого канала, а также трех площадок на расстояние от 10 до 20 км.
Достижение результата в области прекращения огня в зоне арабо-израильского противостояния выглядело как «победа консенсуса двух сверхдержав», вместе с тем фактически с этого момента стратегическая инициатива в регионе начинает постепенно переходить в руки США.
В августе 1971 г. заместитель советника по национальной безопасности и член СНБ Ричард Кеннеди пишет в адрес советника по национальной безопасности Киссинджера: «Первый раз в течение более чем за десятилетие события вынуждают Советы занять оборонительную позицию – действия Садата против просоветских элит нанесли ощутимый ущерб интересам Москвы»[393]. Как резюмировал в мемуарах Киссинджер, «прекращение огня на Ближнем Востоке представляется огромным триумфом, первым неопровержимым достижением администрации Никсона во внешней политике»[394].
3 октября 1971 г. Садат приезжает в Москву. Как писала в эти дни газета The New York Times, «визит в Москву <…> может оказаться решающим для будущего советско‐египетских отношений и египетской стратегии в отношении Израиля. Есть четкие признаки того, что президент Садат и генерал Садек намерены противостоять советским лидерам с требованием “смириться или замолчать” в отношении наступательных вооружений, чтобы создать реальную угрозу нападения Египта на израильские оккупационные силы на Синайском полуострове»[395].
Авторы статьи ставили под сомнение дееспособность союза Москвы и Каира: «В этом контексте визит в Москву, который состоится на следующей неделе, как ожидается, станет первым испытанием статьи 8 Договора о дружбе и сотрудничестве, подписанного 27 мая. Хотя советская военная помощь Египту была существенной, Москва отказалась от поставок наступательного оружия. Не менее важным для президента Садата <…> является уверенность в твердой решимости Советского Союза противостоять любому вмешательству Соединенных Штатов»[396]. «Москва остыла, – резюмировал автор статьи. Египетские комментаторы откровенно признали, что “темная туча” накрыла советско‐арабские отношения в результате свержения и ареста просоветски настроенных чиновников в Египте в мае прошлого года»[397].
Откровенность источника в дипломатических кругах, с которым работали авторы The New York Times, была симптоматичной и явно свидетельствовала о готовности новой правящей верхушки ОАР дистанцироваться от СССР и идти на сближение с США. 9 октября 1971 г. стороны проводят переговоры на уровне руководителей внешнеполитических ведомств – главы Госдепа Роджерса и министра иностранных дел Махмуда Риада: «Эти переговоры оставляют дверь открытой. Мы надеемся, что они подарят мир региону»[398]. Каир продолжал публично демонстрировать намерение договариваться с США в вопросе урегулирования, отодвигая на второй план модель многосторонних соглашений.
На фоне заметного охлаждения отношений с новым руководством Египта Советский Союз укрепляет связи с альтернативным центром арабского лагеря – Иракской Арабской Республикой. 9 апреля 1972 г. в Багдаде председатель Совета министров СССР Косыгин и президент Ирака Аль-Бакр подписывают Договор о дружбе[399].
Как писала The New York Times, «господин Косыгин присутствовал на церемонии, посвященной началу добычи на финансируемом советским союзом нефтяном месторождении Северная Румейла, которое иракское правительство отобрало у Западного консорциума, эксплуатирующего основные нефтяные месторождения страны»[400]. Вскоре после подписания лидерами СССР и Ирака в страну начинаются поставки советских вооружений.
Череда сложных дипломатических маневров ведет к тому, что чаша весов постепенно склоняется в пользу силового сценария и обострения военного противостояния в контексте арабо-израильского конфликта. По мере стремительной эскалации насилия по линии противостояния двух сторон Израиль обращается за прямой военной помощью к США, а арабские державы – к СССР.
2 декабря 1971 г. премьер-министр Израиля Меир совершает визит в Вашингтон[401]. Как пишет в своих мемуарах Киссинджер, «оба лидера пришли к взаимопониманию по решающим вопросам стратегии и тактики – поиск путей к широкому урегулированию предполагалось на время приостановить. Вместе этого нужно было вновь приложить усилия, направленные на заключение временн