Иранская революция 1979 г. – смена вех в регионе
На фоне урегулирования арабо-израильской напряженности новой точкой нестабильности на карте Ближнего Востока в 1978 г. становится шахский Иран, который с середины 1950-х гг. являлся одним из основных союзников США и ключевым полюсом американских военно-политических построений в регионе – организации Багдадского пакта, позднее трансформировавшейся в СЕНТО. Граничащий непосредственно с территорией советских республик Средней Азии, Иран предоставлял территорию для размещения американских систем радиолокационного слежения за южным сектором СССР.
Именно позиция Ирана наряду с Саудовской Аравией – наиболее лояльных США стран – членов ОПЕК – позволила максимально смягчить негативный экономический эффект от «нефтяного шока» 1973 г. Наряду с Израилем и Саудовской Аравией Иран являлся одним из ключевых реципиентов военной и военно-технической помощи со стороны США (к середине 1970-х гг. объем поставок составлял 5–6 млрд долларов в год). На фоне арабских консервативных монархий Аравийского полуострова и Персидского залива шахский Иран реализовал «вестернизированную» светскую версию исламского общества, что выставляло авторитарный режим шаха Мохаммеда Реза Пехлеви «прогрессивным» в глазах Вашингтона.
С 1975 г., когда в Иране был установлен авторитарный однопартийный режим и все иные политические силы были запрещены, в обществе явно назревало недовольство. Нарастающий политический кризис совпал с иной фундаментальной тенденцией, а именно социокультурными противоречиями между традиционалистским исламским большинством и светской вестернизированной верхушкой общества. Главой шариатского полюса и духовным лидером недовольных являлся политический и религиозный деятель Сейид Рухолла Мусави Хомейни, находившийся начиная с 1964 г. в изгнании.
К осени 1977 г. протестные настроения в Иране обострились и значительно окрепли в первой половине 1978 г. В январе 1979 г. стихийные антишахские выступления в Тегеране переросли в восстание. Стремительно развивающийся процесс парализовал армию и органы безопасности. В этих условиях 16 января страну спешно покидает шах Мохаммед Реза Пехлеви. Власть переходит в руки оппозиции.
1 февраля 1979 г. рейсом из Парижа в Иран возвращается аятолла Хомейни, который начинает построение ортодоксальной шариатской теократической формы правления. 30–31 марта в Иране проходит референдум о замене монархии в пользу исламского правительства. 1 апреля 1979 г. официально провозглашена Исламская Республика Иран (ИРИ). Решение поддерживают 98 % населения страны. Этот акт венчает события Иранской революции 1979 г. и является стартом радикального перерождения Ирана из светского вестернизированного союзника США в радикальный антизападный теократический режим. «Полицейского Залива больше нет» – так описывал ситуацию в феврале 1979 г. The Economist[480].
Исламская Республика Иран стала первым государством, выдвинувшим лозунг «экспорта исламской революции» в качестве одного из ключевых императивов своей внешней политики. Это положение было официально закреплено в виде обязательства «защиты всех мусульман» в ст. 152 Конституции ИРИ[481].
Радикальное обострение исламского фактора стало вызовом для сверхдержав. Религиозно-политическое движение Хомейни, выступая под лозунгом «не Запад, не Восток, а ислам», стремилось нанести удар одновременно «по большому и малому Сатане» – по позициям США и СССР на Большом Ближнем Востоке[482]. Вместе с тем степень угрозы «экспорта исламской революции» для СССР, непосредственно граничившего с ИРИ, и США была, без сомнения, неравной.
Еще с середины 1978 г. США начали системно зондировать потенциальные возможности стимулирования социальных конфликтов вдоль границ СССР с целью «втянуть СССР в исламские дела, чтобы иметь возможность спровоцировать на выступление мусульманские народы Советского Союза и других государств»[483]. Отводя угрозу «исламской революции» от своих союзников в регионе, США стремились канализировать и направить ее против СССР, фактически проводя стратегию «двойного сдерживания».
Анализ деструктивного потенциала «исламского фактора» для стратегических построений США в регионе Большого Ближнего Востока находился в центре внимания администрации Картера.
1 февраля 1979 г. проходит заседание Межведомственной политической комиссии в составе высших функционеров администрации Белого дома, Госдепа, Пентагона, ЦРУ, Объединенного командования начальников штабов, Совета национальной безопасности. «Падение режима шаха в Иране привело к исчезновению ключевого члена системы американской безопасности в регионе», – прямо заявлял министр обороны Гарольд Браун. Отсутствие важного регионального игрока ставило под удар менее влиятельные проамериканские режимы в регионе. «США никак не отреагировали на эти события и главное, что наши региональные союзники понимают, что немного мы и собирались сделать в этой связи», – резюмировал советник по национальной безопасности Бжезинский[484]. Помимо «иранской угрозы» участники совещания констатировали рост качественно новой тенденции внутри арабского лагеря – недовольство значительной части арабских государств Кэмп-Дэвидскими соглашениями. По мнению главы ЦРУ, адмирала Стэнсфилда Тернера, «будет трудно уговорить Садата отказаться от убеждения, что именно он является полисменом Ближнего Востока, но дальнейшая поддержка его в этом убеждении таит массу опасностей. Игнорирование им объективно существующих внутригосударственных проблем приведет к тому же, что произошло в Иране». Как подчеркивал Роберт Боуи, заместитель главы ЦРУ, «саудиты видят в решениях Кэмп-Дэвида угрозу своей собственной безопасности».
Нужно подчеркнуть, что еще в конце 1978 г. администрация Картера разрабатывает план сосредоточения в районе Персидского залива крупных соединений ВМФ США и начинает реализацию данного плана. Одновременно Вашингтон значительно усиливает давление на консервативные арабские монархии – Саудовскую Аравию и Иорданию – с целью отказаться от саботирования Кэмп-Дэвидских соглашений.
В начале февраля 1979 г. ближневосточное турне совершает министр обороны США Браун. Комментируя ключевые цели, он заявил, что «потребует от арабских государств приглушить их заботу о местных делах, включая отношения с Израилем, и сконцентрироваться вместо этого на региональном сотрудничестве, чтобы предотвратить нестабильность и растущее советское вмешательство»[485].
В 1979 г. на юге Аравийского полуострова с новой силой вспыхивает очередной приграничный конфликт между Южным и Северным Йеменом. Руководствуясь целью обеспечения безопасности своего ключевого союзника в регионе – Саудовской Аравии – Вашингтон направил к берегам Аравийского полуострова корабли ВМФ, включая авианосец Constellation. Решение Картера послать американский флот в Аравийское море, по заявлению официальных лиц США, явилось «поворотным моментом в использовании его администрацией военной силы»[486].
Исламская революция в Иране помимо политического аспекта имела также крайне сильное влияние на экономическую ситуацию в мире. Новые власти Ирана, второй по объемам производства нефти страны – члена ОПЕК после Саудовской Аравии, полностью остановили поставки нефти и инициировали создание Национальной иранской нефтяной компании, поставившей под контроль добычу и экспорт на мировой рынок. К концу 1978 г. нефтедобыча в Иране, составлявшая 5,5–6 мбд (4,5 из которых шли на экспорт), упала до нуля. Это привело к скачку нефтяных цен на рынке наличного товара в Европе на 10–20 %. К декабрю 1979 г. цена за баррель составила 24 доллара, в мае 1980 г. – 28 долларов, а уже в декабре 1980 г. по итогам Балийского саммита стран – членов ОПЕК – 32 доллара за баррель саудовской нефти и 36 долларов для всех остальных членов ОПЕК[487].
Спровоцированный событиями Иранской революции января 1979 г. международный нефтяной рынок был охвачен паникой «нефтяного голода», которую позднее охарактеризовали как «второй нефтяной шок». Ценовое давление со стороны потребителей, ставшее ключевым элементом и стимулировавшим дальнейший рост цен, потребовало от Саудовской Аравии решительных действий по стабилизации цен за счет увеличения производства. Тем не менее за 1979–1980 гг. рост цен на нефть на мировом рынке составил рекордные 300 %.
Окончательно антиамериканский тренд в политике Ирана побеждает, когда в ответ на выдачу беглому шаху Пехлеви статуса политического беженца 4 ноября 1979 г. в Тегеране происходит захват здания посольства США и начало двухлетнего удержания в заложниках всего состава дипмиссии. В ответ на действия иранских властей 7 апреля 1980 г. США разрывают дипломатические отношения с ИРИ. Исполнительным указом № 12170, подписанным президентом Картером, против Тегерана вводятся экономические санкции – запрет на импорт иранской нефти и замораживание иранских активов в размере 12 млрд долларов, которые находятся на счетах американских банков[488].
Качественно новое явление на карте Ближнего Востока и Персидского залива стало концептуальным вызовом для США и СССР. Возникновение радикального режима на южных границах Советского Союза грозило Москве появлением «дуги нестабильности», способной затронуть смежные страны макрорегиона, находившиеся в советской орбите влияния.
«Афганский узел» и угроза южным границам СССР
Особые опасения Москвы вызывала военная активность США в зоне Персидского залива, в частности ввод ВМФ США в воды Персидского залива. В зоне внимания Москвы в этой связи находились два государства региона – Иран и Афганистан.