Поздно ночью 20 февраля Совет Народных Комиссаров собрался для решения вопроса о мобилизации сил на отпор врагу. Учитывая, что до сих пор Советское правительство еще не информировало трудящихся о создавшейся обстановке, Совет Народных Комиссаров принял обращение «К трудящемуся населению всей России». Заявив о своей готовности заключить даже самый тяжелый мир, Советское правительство в то же время предупредило рабочих, крестьян и солдат, чтобы они были готовы к отпору германскому империализму, который может не остановиться ни перед чем «…в своем стремлении сломить Советскую власть, отнять землю у крестьян, восстановить власть помещиков, банкиров и монархии». Совет Народных Комиссаров призвал все Советы, армейские организации, рабочих и крестьян приложить все силы к упорядочению транспорта и улучшению продовольственного дела, к установлению в армии и в стране строжайшей дисциплины. Этот волнующий документ заканчивался призывом: «Рабочие, крестьяне, солдаты! Пусть знают наши враги, извне и внутри, что завоевания революции мы готовы отстаивать до последней капли крови»[175]. Так был сделан первый шаг к организации решительного отпора врагу. Утром 21 февраля все могли прочитать это обращение в большевистских газетах.
В тот же день Совет Народных Комиссаров принял декрет «Социалистическое отечество в опасности!» Этот декрет был написан В. И. Лениным[176]. Декрет требовал все силы и средства страны направить на революционную борьбу. Всем Советам и революционным организациям вменялось в обязанность обеспечить защиту каждой позиции до последней капли крови. Строжайше требовалось при отступлении, при вынужденном отходе уничтожать железнодорожные пути и сооружения, а весь подвижной состав – вагоны и паровозы – направлять в глубь страны. Под личную ответственность председателей Советов предписывалось уничтожать хлеб, все продовольственные продукты, а также все ценное имущество, которым грозила опасность попасть в руки врага. Совет Народных Комиссаров потребовал, чтобы рабочие я крестьяне в полосе фронта мобилизовали батальоны для рытья окопов и в эти батальоны включили всех работоспособных мужчин и женщин из лагеря буржуазии, тех же, кто окажет сопротивление, расстреливать. Агентов врага, спекулянтов, громил, хулиганов, контрреволюционных агитаторов, германских шпионов расстреливать на месте. Вся печать, противодействующая делу революционной обороны, подлежала закрытию.
Руководствуясь ленинским декретом «Социалистическое отечество в опасности», Верховный главнокомандующий Н. В. Крыленко 21 февраля подписал приказ, в котором объявлял революционную мобилизацию[177].
В этот же день Наркомвоен издал приказ об учреждении Чрезвычайного штаба Петроградского военного округа, которому поручалось привести Петроград в осадное положение. В состав штаба вошли В. Д. Бонч-Бруевич, В. Н. Васильевский, К. С. Еремеев, М. М. Лашевич, К. А. Мехоношин и И. Ю. Юренев[178]. Петроградский Совет создал Комитет революционной обороны Петрограда[179].
21 февраля стало также известно, что враг, продолжая упорно рваться вперед, занял на северо-западе важный населенный пункт и узел железных дорог г. Режицу, тем самым он выходил на псковское направление, а на западе, на центральном направлении, занял Оршу – важный пункт в преддверии «Смоленских ворот». Тем самым создавалась реальная угроза Смоленску. За четыре дня наступления (с 18 по 21 февраля) враг на отдельных участках фронта продвинулся в глубь нашей страны на 300 км и больше. К угрозе с северо-запада и запада прибавилась новая угроза – с юго-запада, возникшая в результате предательства Центральной Рады, которая обратилась к Германии с просьбой «защитить ее от угрозы, идущей с севера от большевиков»[180].
Утром 22 февраля «Правда» и другие большевистские газеты вышли с тревожными вестями. На их страницах были опубликованы декрет Советского правительства «Социалистическое отечество в опасности», приказ Верховного главнокомандующего о революционной мобилизации, приказ Наркомвоена об образовании Чрезвычайного штаба Петроградского военного округа, приказ этого штаба об объявлении Петрограда на осадном положении. Газеты писали, что отныне Советская страна вступает в смертельную схватку с германским имперпализмом.
«Рабочие и солдаты! – звала «Правда». – Разбойному набегу немецких белогвардейцев двинем навстречу революционные отряды Рабочей и Крестьянской Красной Армии!
Рабочие Петрограда, солдаты! Передовые борцы! Поднимайтесь на защиту революционной столицы, Красной крепости мировой революции.
К оружию!»[181]
Но германские войска продолжали наступление. 22 февраля они заняли на петроградском направлении Вольмар, Венден, Валк и Гапсаль, тем самым выходили на подступы к Гевелю и Нарве, южнее ими был захвачен Псков[182]. Казалось, все сулило успех германскому плану «Фаустшлаг». Но уже зрели силы могучего отпора врагу.
Продолжая осуществлять мероприятия, направленные к быстрейшей организации отпора врагу, большевистская партия и Советское правительство прежде всего занялись организацией оперативного управления войсками. С ликвидацией Ставки[183] руководство остатками отступавших войск легло на отдельные штабы: на северо-западе и западе – на штабы старых Северного и Западного фронтов, на юго-западе – на действовавший там Революционный штаб, а в пределах Украины – на штаб советских войск юга России во главе с В. А. Антоновым-Овсеенко[184]. Деятельность этих штабов никто не объединял.
При создавшейся обстановке отсутствие централизованного руководства войсками могло катастрофически сказаться на дальнейшей обороне страны. Нужно было срочно создать такой центр, который мог бы объединить оперативное руководство войсками и обороной. С этой целью 22 февраля Комитет революционной обороны Петрограда был расширен до 30 человек. В его состав вошли представители ВЦИК, Наркомвоена, Петроградского Комитета большевиков и левых эсеров. Здесь были Я. М. Свердлов, М. М. Володарский, Н. И. Подвойский, Н. В. Крыленко, В. Д. Бонч-Бруевич, К. С. Еремеев и др. Председательствовал на заседаниях комитета Я. М. Свердлов, секретарем комитета был С. И. Гусев. Всю деятельность комитета направлял В. И. Ленин. Чрезвычайный штаб Петроградского военного округа как самостоятельный орган перестал существовать, его состав был влит в Комитет революционной обороны Петрограда, который с этого дня фактически стал всероссийским органом по руководству обороной страны[185]. 25 февраля из состава комитета было выделено бюро в составе Я. М. Свердлова, К. С. Еремеева, Н. В. Крыленко, К. А. Мехоношина, Н. И. Подвойского, М. С. Урицкого, двух представителей левых эсеров (М. А. Спиридоновой и Я. М. Фишмана), бывшего генерала М. Д. Бонч-Бруевича и бывшего поручика В. М. Смирнова[186].
22 февраля была приостановлена демобилизация солдат[187]. Исполком Петроградского Совета принял решение: объявить субботу 23 февраля «Днем защиты социалистического отечества»[188].
Германскому правительству стало ясно, что дальнейшее продвижение немецких войск в глубь России будет сопряжено не только с большими потерями, но и, главное, с затягиванием войны. А это не входило в планы германского правительства, так как ему нужно было подготовиться к отражению весеннего наступления войск Антанты на Западном фронте. Чтобы развязать себе руки для борьбы с Антантой, германское правительство было вынуждено покончить с войной на востоке и заключить мир с Советской республикой. 22 февраля в Уцянах (район Двинска) германское правительство передало советскому парламентеру свой ответ на радиограмму Совета Народных Комиссаров, посланную в ночь на 19 февраля. Ответ содержал новые условия, на которых германское правительство соглашалось заключить мирный договор. Условия эти были значительно тяжелее, чем те, что содержались в ультиматуме от 27 января. Германия потребовала аннексии Польши, Литвы и части Белоруссии, вывода советских войск из Эстонии, Латвии и Финляндии, аннексии Турцией Карса, Ардагана и Батума, а также признания власти Украинской Центральной Рады и заключения мира с ней. Советской республике предлагалось уплатить денежную контрибуцию в 6 млрд. марок.
Германский ответ был получен Советом Народных Комиссаров лишь утром 23 февраля[189]. В этот день во всех районах Петрограда огромный поток рабочих, солдат и матросов с утра двинулся на сборные пункты, где должны были проводиться митинги. Ораторами на этих митингах были видные работники большевистской партии: М. М. Володарский, А. В. Луначарский, А. И. Окулов и др.[190] Во всех 15 пунктах города, где проводились митинги, – в Народном Доме, в театре «Фурштадт», в кинотеатре «Уран», на крупнейших заводах и в казармах – также была организована запись добровольцев в Красную Армию. Весь день 23 февраля в столице царил патриотический подъем. Но вот в ночь на 24 февраля были получены сведения о падении Пскова[191]. Над Петроградом нависла смертельная угроза. На защиту колыбели социалистической революции, на защиту Советской республики поднялась многотысячная армия питерских рабочих. Комиссар отдела формирования Всероссийской коллегии В. И. Иванов вспоминает: «Это было 23 февраля 1918 г. День прошел сравнительно спокойно. Еще чувствовалась некоторая нервность в советских и военных учреждениях северной столицы. Приходили тревожные вести с немецкого фронта, но никто точного положения не знал. И лишь в ночь, с получением сведений о падении Пскова, питерский пролетариат заволновался. На всех фабриках и заводах, в паровозных депо, на военных судах – в порту раздаются беспрерывные тревожные гудки. Взволнованные рабочие толпятся у своих фабрик и друг другу передают: «Владимир Ильич поехал по фабрикам», видимо, революции грозит опасность. Оживление необычайное! Выносятся резолюции – умереть, но не отдавать колыбели великой революции. Рабочие спешно вооружаются, строятся боевые отряды. В 4 часа утра 24 февраля ко мне в номер гостиницы «Франция» поспешно вбежал Н. И. Подвойский и заявил: «собирайся немедленно на фронт». Тут же на листке блокнота написал предписание выехать всей коллегии отдела формирования, председателем которой я был, на Псковский фронт для формирования штаба»