В развитие «Временных правил» приема на службу лиц командного состава и порядка их аттестования 22 июня 1918 г. Наркомвоен ввел в действие проект «Временных правил о зачислении в резерв лиц командного состава для назначения на командные должности в формируемой армии»[343]. Резервы образовывались при окружных военных комиссариатах и штабах дивизий. Для военных округов величина резерва устанавливалась в 15 % и для дивизий – в 85 % штатного состава командиров частей, учреждений и заведений округа и дивизий.
Создание резервов командных кадров имело большое практическое значение в военном строительстве. Резерв превращался в своеобразный фильтр, не пропускавший в Красную Армию тех старых военных специалистов, которые не заслуживали доверия Советского государства.
Указанные мероприятия открывали доступ в Красную Армию лучшим представителям старой военной интеллигенции, добровольно соглашавшимся занять командные должности, и создавали необходимые условия для принудительного набора бывших офицеров, военных чиновников и других старых военных специалистов в Красную Армию.
Мысль об использовании старых военных специалистов получила одобрение V Всероссийского съезда Советов. В постановлении «Об организации Красной Армии» съезд, отметив необходимость дальнейшей подготовки советских командных кадров, проникнутых идеями Великой Октябрьской социалистической революции, указал в то же время на необходимость широкого использования опыта и знаний многочисленных военных специалистов из числа офицеров старой армии.
Первый призыв старых военных специалистов был объявлен постановлением Совета Народных Комиссаров от 29 июля 1918 г. В Красную Армию были призваны бывшие офицеры, военные чиновники, военные врачи и младший медицинский персонал (фармацевты, фельдшеры и лекарские помощники) шести возрастов – 1897–1892 гг. рождения[344]. Этот призыв не носил общереспубликанского характера и проводился лишь в Московской, Петроградской, Архангельской, Владимирской, Нижегородской, Вятской и Пермской губерниях, а также в угрожаемых районах Восточного фронта – в 51 уезде Приволжского, Уральского и Западно-Сибирского военных округов, где по декрету Совета Народных Комиссаров от 12 июня 1918 г. была проведена первая массовая мобилизация трудящихся.
В постановлении Совнаркома указывалось, что призыв должен быть проведен на основании «Наставления о порядке приема на военную службу рабочих и крестьян», объявленного в приказе Наркомвоена от 14 июня 1918 г. Советское правительство подтверждало порядок зачисления старых военных специалистов на службу в Красную Армию, установленный в декрете ВЦИК от 22 апреля 1918 г. и приказах Наркомвоена № 468 и 472. Все призванные бывшие офицеры и военные чиновники должны были зачисляться в резерв и распределяться по войскам лишь после аттестования их в установленном порядке[345]. На медицинский персонал этот порядок не распространялся.
Все дальнейшие призывы бывших офицеров и военных чиновников проводились по этому принципу.
Образование фронтов Гражданской войны
Несмотря на то, что выступления против Советской власти не стихали с момента Октябрьской революции, широкомасштабная гражданская война началась с мятежа чехословацкого корпуса, когда в течение первой недели июня 1918 г. чехословаки захватили Самару, Курган, Омск и много других населенных пунктов.
Советское правительство в течение некоторого времени с начала чехословацкого мятежа не предпринимало решительных действий к организации вооруженных сил на возникшем фронте. Как отмечал В. И. Ленин, «На чехословацкое восстание многие сначала смотрели, как на эпизод контрреволюционных бунтов»[346]. Но уже 30 мая Совет Народных Комиссаров сделал первый шаг к организации вооруженных сил на востоке. В Москву был вызван руководитель большевиков Северо-Западной области бывший главнокомандующий старым Западным фронтом А. Ф. Мясников, которого Совет Народных Комиссаров назначил главнокомандующим всеми войсками, боровшимися против мятежного чехословацкого корпуса и белогвардейцев на востоке страны[347].
А. Ф. Мясников сумел в короткий срок провести известную работу по организации войск. Все они были распределены по участкам. Войска, действовавшие из района Уфы в направлении на Миассы (командующий И. М. Малышев), из района Уфы в направлении на Кинель (командующий Блохин) и из района Екатеринбурга в направлении на Челябинск и Шадринск (командующий Р. И. Берзин) были сведены в так называемый Восточный чехословацкий фронт. Общее руководство войсками этого фронта по просьбе А. Ф. Мясникова со 2 нюня взял на себя Н. И. Подвойский. Войска Урало-Оренбургского фронта, действовавшие из района Сызрани в направлении на Самару, составили так называемый Западный чехословацкий фронт, руководство которым взял на себя непосредственно А. Ф. Мясников. Несколько особняком стояла группа войск Ржевского, действовавшая в районе Саратова в направлении на Самару, и группа войск в районе Полетаеве – Челябинск, которой руководил военкомат Троицка[348]. На Восточном фронте уже в июне была начата работа по сведению отрядов в регулярные полки и Дивизии.
Однако в связи с просьбами большевистских партийных и советских организаций Северо-Западной области А. Ф, Мясников вскоре был отозван, и 13 июня 1918 г. Совет Народных Комиссаров образовал Революционный военный совет (РВС) для руководства операциями советских войск против чехословацкого мятежа и опиравшейся на него буржуазно-помещичьей контрреволюции. РВС был сформирован в составе главнокомандующего бывшего офицера левого эсера М. А. Муравьева и двух военных комиссаров: Г. И. Благонравова и П. А. Кобозева[349]. Создание РВС положило начало образованию централизованной организации советских войск, действовавших в районе Поволжья, Урала и Сибири, – Восточному фронту. К этому времени на огромном фронте, протяжением почти в 1500 верст, были разбросаны сотни отрядов советских войск, в рядах которых насчитывалось до 20 тыс. штыков[350].
Когда стало ясно, что чехословацкий мятеж не является эпизодом контрреволюционных бунтов, ЦК РКП (б) и Совет Народных Комиссаров потребовали срочной посылки отрядов рабочих из Центральной России на Восточный фронт.
Непрерывный приток отрядов из разных городов Советской республики на Восточный фронт позволил значительно увеличить общую численность войск, сражавшихся с чехословацкими мятежниками и белогвардейцами. Уже к концу июня 1918 г. на Восточном фронте насчитывалось более 50 тыс. бойцов, имевших на вооружении 366 пулеметов и 133 орудия[351].
Возникновение Восточного фронта как бы застало врасплох Высший Военный Совет. Увлекшись строительством завесы, ВВС упустил события на возникших фронтах, особенно на востоке страны. По признанию военного руководителя Высшего Военного Совета М. Д. Бонч-Бруевича, «чехословацкая угроза еще не казалась реальной. От немцев же, упоенных Брестским миром, можно было ждать любых неожиданностей»[352]. В соответствии с этой оценкой стратегического положения страны Высший Военный Совет не предпринял никаких реальных шагов к тому, чтобы затушить возникший на востоке пожар в самом его начале. Ни одной директивы, ни одного приказа, ни одного отряда войск Высший Военный Совет не послал на Восточный фронт до августа 1918 г., хотя все внимание ЦК РКП (б) и Советского правительства уже с июня было приковано к событиям, разыгравшимся в районе Поволжья, Урала и Сибири. Военные специалисты Высшего Военного Совета недооценили важности оперативного руководства войсками Восточного фронта. Они привыкли к тому, что главной их заботой должен быть фронт внешний (австро-германский блок), а не внутренний (особенно отечественная контрреволюция).
Руководство организацией и оперативной деятельностью войск Восточного фронта сосредоточилось в оперативном отделе Наркомвоена (Оперод), во главе которого был инициативный и энергичный начальник бывший штабс-капитан большевик С. И. Аралов[353].
Создание РВС для руководства операциями советских войск против чехословацкого мятежа было встречено на Восточном фронте с удовлетворением.
В июне – июле 1918 г. интервенты и белогвардейцы значительно усилили свой натиск. Активизировалась и контрреволюция во внутренних районах страны. Англичане вслед за первым десантом высадили в Мурманске еще свыше 10 тыс. солдат и вскоре заняли Кемь и Сороки и стали развивать наступление к востоку. Германские войска продолжали наступление на юге страны. На Воронежском участке фронта германские войска, перейдя в наступление от Валуек до ст. Журавки, к 10 июня вышли на рубеж Калитвы и нацелили свой удар в сторону железнодорожного узла Лиски. У Батайска они вышли на линию Ольгинская – Батайск[354]. Создавалась реальная угроза оккупации германскими войсками всего юга страны. Англичане захватили Баку, активизировалась контрреволюция в Закаспии, на Северном Кавказе и Дону. Характеризуя военное и общестратегическое положение Советской республики в июле 1918 г., В. И. Ленин говорил: «Мурман на севере, чехословацкий фронт на востоке, Туркестан, Баку и Астрахань на юго-востоке – мы видим, что почти все звенья кольца, скованного англо-французским империализмом, соединены между собой»[355]. Внутри страны интервентов и белогвардейцев поддержала эсеро-белогвардейская контрреволюция.