Я посмотрела на ее чемоданы, сгрудившиеся за телевизором.
- Как это? - спросила я.
- Это все Стефан. Он финансировать свои фильмы от моего имени. В прошлом мае он уехал в Канны и больше не вернуться. А я не смогла выплатить все его долги.
Я только смотрела на нее в изумлении.
- Так вот, завтра утром я ложусь на операцию. Так что целью моего приезда в Лондон можно считать печебно-еыздороеительный туризм.
Я заметила на кофейном столике письмо. Оно было адресовано мне, но уже открыто. Я взяла конверт и изучила содержимое. Письмо было из магазина органических продуктов Росси на Равен-стрит.
- У тебя нет денег и вдобавок ты открыла у Росси кредит на мое имя, и вот мне пришел счет на три сотни фунтов! - сказала я.
- Я все тебе верну, как только у меня появятся деньги! Я же сказала - я хотела тебя угостить.
- Триста фунтов! Ты так просто отдала Ксандеру пятьдесят фунтов. У тебя есть деньги или нет?
- Натали, что за недружелюбный тон?
- Недружелюбный тон? Выше по улице есть чертов «Теско метро».
-Что?
- Супермаркет. Тебе известны эти слова - супермаркет счета? Или ты живешь в воображаемом мире, где мнишь себя увядающей принцессой Османской империи?
- Натали, из всех людей в моей жизни ты - единственная, к кому, как я думала, я могу обратиться. И ты только что сказала: что бы мне ни потребовалось, ты сделаешь для меня все!
- Я сказала так, потому что решила, что мы говорим о неизлечимой болезни, а не об этом чертовом бурсите!
- Я понимаю, что свалилась тебе на голову в неподходящее время...
- Ты думаешь?
- Я хотеть рассказать тебе все сразу по приезде, но тогда у тебя были проблемы с голубями... и с Бенджамином... А потом мне пришла в голову идея пригласить на крестины Райана - для тебя... Я подумала, что если найду тебе красивого мужчину, то все будет хорошо...
- Ты полагаешь, что все проблемы решаются с помощью мужчины? Что ж, тогда у меня для тебя новости, ба: некоторые женщины живут своей собственной жизнью!
Я с громким стуком поставила бокал бренди на стол, схватила свою сумку и выскочила из квартиры.
Я шла и пыталась привести мысли в порядок. Я спустилась к набережной Темзы и склонилась над парапетом у реки. Дул легкий ветерок, и я наблюдала, как внизу на воде речные теплоходы с туристами со свистом рассекают воздух. В середине реки, изрыгая дым и таща за собой огромную плоскодонную ржавую баржу, сердито пыхтел буксир.
Зазвонил мой телефон, и я достала его из сумки. Это была моя мама.
- Отец просмотрел записи с камеры видеонаблюдения на заднем поле. Там вчера после обеда ошивался какой-то толстяк в бейсболке и с фотокамерой, -сообщила она мне.
- Да, похож на того парня, - сказала я. А потом рассказала ей про бабулю.
- Я догадывалась, что происходит что-то не то, - сказала мамуля. - Несколько недель назад ее испанский мобильник был отключен. Она сказала мне, что уронила его в чан с паэльей на Марди Гра[57]. Сколько она должна?
- Я в своих расспросах так далеко не заходила. Я накричала на нее и ушла из квартиры.
-А теперь послушай меня, Натали. Возможно, ты удивишься моим словам, но твоя бабушка, при всем своем сумасбродстве, сомнительных нравственных устоях и немыслимых нарядах, - твой союзник, - заявила мамуля.
- Что ты имеешь в виду?
- Она никогда не отвернется от тебя. И ты не отворачивайся от нее.
- Если она - такой союзник, то почему она тогда не позвонила и не предупредила, что собирается жить у меня три месяца? Она просто приземлилась в Хитроу и позвонила мне за мой счет!
- Натали, она старая, да еще и гордячка. И она так и не оправилась от смерти твоего деда. Я думаю, что причина всей этой безумной жизни, которую она сейчас ведет, - горе и надежда, что за углом она однажды снова найдет счастье.
- Я этого не знала, - пробормотала я.
- Ну, теперь знаешь. И если она тебя потеряет, я даже не представляю, что она будет делать. Не забывай, Натали, ведь именно она привезла тебя в Лондон. Я, конечно, тогда повозмущалась, подняла шум, но это лучшее, что она могла сделать для тебя после несостоявшейся свадьбы.
- Не думала, что ты так сильно за нее переживаешь, - бросила я.
- Конечно, я переживаю за свою родную мать! Только не вздумай ей об этом сказать, - сказала мама.
- Ладно.
- Пообещай мне, что ты сейчас же пойдешь домой и скажешь ей, что она может гостить у тебя сколько захочет И ты будешь этому только рада. Все остальное мы решим. Я могу приехать в Лондон и помочь вам. И если будет туго с деньгами, мы найдем способ вас выручить.
- Спасибо, мам, - сказала я.
- А еще мне жаль, что так вышло с Райаном. Мне показалось, что он тебе нравится.
- Не знаю. Он - известный актер со всеми вытекающими... Мне следовало узнать его получше.
- Знаешь, Натали, мы очень гордимся тобой! Ты уехала в Лондон никем, а теперь ты - сам себе босс.
- Только не знаю, как долго я им еще останусь после всего этого, - вздохнула я.
- Что ж, борись., Натали! Борись за то, что по праву твое, и не позволяй никому чувствовать себя лучше или выше тебя. - В трубке послышался сигнал таймера. -Это мой бисквит в духовке...
- Иди, мам. Спасибо тебе!
- Выше нос, родная! - сказала мамуля и завершила разговор.
Я постояла еще некоторое время над Темзой. Я задумалась, как много людей на протяжении сотен лет стояли вот также, как и я, на ее берегах, раздумывая над своими проблемами - большими и маленькими, или кажущимися непреодолимыми. Наверное, они казались им тогда огромными. А теперь эти люди превратились в прах. Их проблемы возникали и исчезали. А река как текла, так и течет по нынешний день. И от былого остались только воспоминания.
Мимо меня прошла группа смеющихся ребят в шортах и с ангельскими крыльями, возвращавшихся с гей-парада. Я глубоко вздохнула и побрела домой.
Когда я вернулась, бабушка волочила чемодан в прихожую, где уже громоздилась их целая куча. Ее лицо было пунцовым от напряжения, а нога явно причиняла ей сильную боль.
- Я скоро покину твою обутель, - сказала бабуля.
- И куда ты направишься?
Она надула щеки, пытаясь подыскать вразумительный ответ. А я положила свою руку на ее.
- Оставайся. Прости меня! Просто у меня сегодня был очень волнительный день... и я сорвалась, - сказала я.
- Тебе не хочется целых три месяца лицезреть на своем диване старуху, -пробормотала бабуля.
- Но ты не какая-то старуха. Ты - моя бабушка. И я думаю, что три месяца с тобою на диване пройдут весело...
- А как насчет гостей мужского пола? - полюбопытствовала бабуля.
- Ты можешь пользоваться моей кроватью, без проблем! - заверила ее я.
- Не моих! А ТВОИХ! - рассмеялась бабуля.
- Я думаю, я пока воздержусь от гостей мужского пола. От тех, что стучат в мою дверь, одни проблемы. Пожалуйста, оставайся!
Бабушка перестала возиться со своими чемоданами.
- Почему ты передумала?
- Я прогулялась к Темзе.
- Ты что - пить воду из нее? - подозрительно воззрилась на меня бабуля.
- Нет, я не пила воды. Я поняла, что была неправа. Ты заботилась обо мне, когда я нуждалась в помощи. Теперь мой черед позаботиться о тебе.
- А если я умру? - спросила бабуля.
- Тогда - надеюсь - я буду первой в очереди на твою шкатулку с драгоценностями, - сказала я. Но бабуля осталась серьезной. - Я была груба, извини. Конечно же, ты не умрешь, - добавила я и, приобняв бабулю, поцеловала ее в макушку.
- Мне нужно быть завтра в бульнице в шесть часов. - сказала бабуля.
- Хорошо.
- Но если я все-таки умру обрядить мой труп придется тебе. Если поручить это твоей матери, то я буду походить в гробу на Дот Коттон[58], на пути за томатным соком в «Куин Вик»!
- Договорились, - сказала я. - А теперь давай перетащим назад твои чемоданы и чего-нибудь выпьем.
Почтовый код
В ту ночь мне привиделся яркий сон.
Я сидела с Райаном на заднем сиденье огромного длинного лимузина. Он был в смокинге. Моя мама тоже была в машине - сидела перед нами, рядом с водительской перегородкой. Она кипятила чайник, чтобы сделать нам чай.
- Быстро не получится! - сказала мама, окруженная облаком пара. - Эту воду следует хорошенько прокипятить. Я не доверяю воде из-за рубежа.
- Это Лос-Анджелес, миссис Лав, - сказал Райан.
Л открыла свою пудреницу и увидела в зеркальце, что на голове у меня вместо волос огромный парик из мелких кудряшек.
- Райан, вам добавить в чай молоко и сахар? - спросила мама.
- Мне выпить чаю с молоком и сахаром. Натали? - спросил Райан.
- А вам нравится подливка. Райан? Натали, Райану нравится подливка? Когда я вышла замуж, первое, чему меня научила моя свекровь, это - готовить подливку! - проворковала мамуля.
Я опустила глаза и увидела на себе подвенечное платье. То самое, которое мы сожгли!
- Мы что. женимся? - спросила я.
- Да, - ухмыльнулся Райан. - Только нам надо сделать по дороге остановку, - добавил он, поведя головою назад.
Я повернулась и посмотрела назад поверх спинки сиденья. Лимузин превратился в катафалк. В гробу лежала моя бабушка с закрытыми глазами. Она была мертвецки бледна и сжимала в руках цветы.
- Бабуля умерла?- спросила я.
- Этот чертов бурсит ее победил, она умерла на операционном столе, -проворчала мамуля. - Впрочем, она сама виновата в этом. Она всю свою жизнь ходила в дурацких туфлях на каблуках.
Я перелезла через спинку сиденья и прикоснулась к бабушкиному лицу. Оно было холодным.
А потом задняя дверь лимузина открылась, и там стоял Джейми, окруженный облаком пара. Он был одет в свадебный костюм. Он протянул мне руку и сказал:
- Пойдем. Натали. Они уже заждались нас в церкви.