Его лицо вдруг застыло, а глаза на мгновение будто остекленели.
— Обычный. Рабочий… — медленно повторил он и вперился взглядом в лупу.
Указательный палец очертил окружность медальона, переместился на аметисты. Я не совсем понимала, что происходит, но на всякий случай затаила дыхание, опасаясь даже моргнуть. На втором снизу камне справа палец замер. Макс прикрыл глаза, глубоко выдохнул, расслабляя тело, а затем три раза мелко ударил по аметисту, посылая в камень три коротких импульса.
В ответ на это хрусталь полыхнул радужным светом. Полыхнул — и погас как ни в чем не бывало. Макс вскинул голову, и в глазах его светилось торжество. Ему даже не требовалось мне ничего объяснять, я и сама прекрасно понимала, что это означает.
Мы думали, что артефакт связи — это просто прикрытие. И что отсутствие придаточных связных амулетов объяснялось тем фактом, что в них просто не было необходимости. Но то, что сейчас проделал Макс — простенькая проверка связи при отладке подобного рода артефактов, — ясно давало понять, что как минимум один подобный амулет имелся и находился в самом что ни на есть рабочем состоянии.
— Ты думаешь, он у них? — У меня отчего-то пересохло в горле, и я сглотнула.
— Уверен. Эти артефакты работают по принципу тесной взаимосвязи. И когда мы начали проводить глубокую проверку, мы однозначно задевали связующие узлы, что не могло не отразиться на паре.
— И? — Здесь ход мыслей мастера мне уловить не удалось. Макс чуть улыбнулся.
— Нинон, когда я получил записку от магистра с просьбой быть на приеме?
Сердце подскочило до самого горла.
— Вечером того дня, когда мы начали экспертизу.
— Именно. Они поняли, что с медальоном работают, времени придумывать обходные пути вроде попыток опорочить имя мастерской больше нет. А потому стали действовать быстро. И грубо. — Он поморщился.
Грубо, да. Но до чего виртуозно. Чтобы перевести артефакт в другую мастерскую, можно было и просто убить Макса. Но тогда, с большой вероятностью, основной версией для следствия стала бы профессиональная, и все изделия, находящиеся в работе у мастера, попали бы в поле зрения стражи… А попади медальон к страже — с ним можно было попрощаться. То ли дело устранить одним махом и мастера, и подмастерье, который мог что-то знать, да при этом еще и обставить все так, что к мастерской такое преступление привязать практически нереально.
Я покосилась на артефакт с еще большим опасением. Теперь мне чудилось, что вот-вот из него могут зазвучать зловещие голоса, обещающие нам немедленную и очень мучительную смерть.
— Если они связаны, то должна быть возможность отследить местонахождение второго? — Я снова положила подбородок на колени, неотрывно следя за движениями пальцев прима-мастера, который, очевидно, именно этим и занимался.
— Нет, — спустя некоторое время подытожил он. — Тут хорошая защита. Если я попытаюсь ее убрать, то связь попросту разорвется. Но зато с ними можно связаться.
Мастер решительно поднялся из-за стола.
— Я к Лейту.
— Я с тобой. — Я подорвалась со стула, едва не запутавшись в юбке.
— Зачем? — Макс озадаченно вскинул брови.
— Меня сегодня чуть сердечный удар не хватил, пока я тебя дожидалась утром. К твоему сведению, три часа — это точно не «скоро». И вообще, я вас знаю! Вам лишь бы от меня что-нибудь скрыть!
Макс только неопределенно пожал плечами, но возражать на этот раз не стал.
На столь внезапную покорность я не повелась и продолжила бдительно наблюдать за ним и на следующий день уже после того, как артефакт вернулся в лоно стражи, а Вольфгер Лейт едва не вытряс из Макса душу на радостях от сделанного открытия. Поблагодарил за сотрудничество, распрощался и больше, слава богам, от него вестей не было. Ни вчера, ни сегодня. И проваливаясь в сон, я думала о том, что скорее бы уже поймали этих заговорщиков и можно было бы снова спокойно спать по ночам, не уповая на защиту маски.
Может быть, из-за этих мыслей я и проснулась среди ночи. Хлопнула пару раз ресницами, вглядываясь в стремительно проступающие в темноте очертания комнаты, и перевернулась, чтобы подкатиться к моему мастеру под бок и засыпать обратно. Но Макса в постели не обнаружилось.
Я полежала пару минут, отсчитывая мгновения, ожидая, что он вот-вот вернется — мало ли по какой надобности отлучился, — а потом не выдержала, поднялась и, накинув на плечи теплый платок, отправилась на поиски.
Далеко идти не пришлось. Стоило выйти в коридор, как взгляд тут же наткнулся на тонкую полоску света, очерчивающую контур кухонной двери.
Ему никто не говорил, что на ночь переедать вредно?
Я уже взялась за ручку, готовя обличительную речь, но замерла как вкопанная — Макс на кухне был не один. Сквозь глухое дерево до меня долетали шепчущие звуки разговора.
Так. Версии две. Либо Макс сошел с ума, раз разговаривает сам с собой. Либо Макс сошел с ума, раз притащил кого-то в дом среди ночи.
Врываться, чтобы выяснить, какой из признаков сумасшествия тут на лицо, я не торопилась. Вместо этого плавно надавила на ручку. Дверь даже не пришлось толкать. Она сама приоткрылась на пару миллиметров, а голоса зазвучали куда более внятно. И второй, глубокий и решительный, принадлежал сильно не любимому мной верфольфу Вольфгеру Лейту.
— …как можно быстрее. Раз они уже знают, что ты работаешь с артефактом, то твой выход на связь не станет сюрпризом. В идеале — устроить все завтра же. Утром связываешься, назначаешь встречу. Раз артефакт у тебя, то ты говоришь с позиции силы и ты устанавливаешь правила. Главное, не уступай им ни в чем. Или делают, как ты говоришь, или ты идешь в стражу.
— Не дурак, — буркнул мастер. — Ты мне только условия озвучь.
— Людное место устроит всех. С твоей точки зрения, там много свидетелей. С их — ты идиот, потому что в толпе зачастую куда больше шансов провернуть незамеченным что кражу, что убийство.
Убийство? О чем они вообще говорят?
А Вольфгер продолжал:
— На Старой площади завтра ярмарка, идеальнее места не найти. Мои ребята будут повсюду, маги поработают над внешностью — не то что мама родная, лучшие амулеты личину не распознают, обещаю. Так что по лицам их узнать и насторожиться никто не должен. Так, теперь по безопасности. По предварительным результатам следствия те ребята, кто замешан в деле, с магией не дружат и даже скорее наоборот…
На несколько мгновений на кухне зависла тишина, затем раздался негромкий стук поставленной на стол чашки, и Лейт снова заговорил:
— Информация вообще-то секретная, но раз ты так любезно предложил свою помощь…
— Не тяни кота за хвост. — Я живо представила, как Макс недовольно морщится.
— Ты же в курсе, что в последние время у нас набирает силу движение противников магии, искренне полагающих, что она зло во плоти, а магический прогресс нас всех сведет в могилу…
Макс не сдержал откровенно скептичного хмыканья.
— …И тот факт, что его величество сильно благоволит развитию именно этой отрасли, не вызывает у них восторга. Наша текущая версия — они решили эффектно доказать всем, что они правы, отправив к праотцам несколько тысяч человек во главе с его величеством. Ну и заодно проредить ряды ненавистных магов. Так что на сделку с артефактором они, я полагаю, пошли вынужденно. Есть у меня, правда, кое-какие сомнения в связи со всем этим… но не суть! Уж не знаю, какие мотивы двигали Аттерием, этого мы можем уже никогда не узнать, но зато можно не опасаться, что у них имеются в рукавах какие-то магические тузы. Магов они на дух не переносят, с артефактами дел не имеют. Так что сделаем тебе щит помощнее, умельцы у нас имеются, и…
Капитан стражи говорил еще что-то, но я прослушала, сраженная страшной догадкой — они собираются использовать Макса с медальоном в качестве наживки. Они хотят самолично отправить его в руки этих беспринципных, способных абсолютно на все моральных уродов?! Только через мой труп!
Я в общем-то не планировала распахивать дверь с таким грохотом, просто забыла, что она уже открыта, а потому толкнула чуть сильнее, чем требовалось. Но явление вышло эффектное — Макс вздрогнул, а Лейт профессионально подскочил, выронив надкусанный бутерброд с колбасой, и, только разглядев меня, тряхнул головой, прогоняя мелькнувший в глазах волчий призрак.
— Я против! — С объявлением этим я медлить не стала. Надо пользоваться моментом ошеломления.
— Против чего? — осторожно уточнил Макс, не торопясь выдавать себя и стражника с потрохами.
— Того, чтобы вы посреди ночи уничтожали наш завтрак! — и, не давая расслабиться, добавила: — А еще — твоего участия в этой сумасшедшей затее.
— В чем смысл быть вервольфом, если ты ее не учуял? — зло выдохнул мастер в сторону Лейта.
— А нечего мне было подсовывать такую ароматную колбасу, — огрызнулся тот, не считая себя виноватым.
Я скрестила руки на груди, ясно давая понять, что увести разговор в сторону не получится.
Они заговорили почти одновременно и, тщательно подбирая слова, объясняли мне, что эта идея — устроить заговорщикам ловлю на живца — не блажь, не придурь, а суровая необходимость. Что это их единственный реальный шанс дотянуться до неуловимых преступников, прижать их к ногтю и сделать нашу будущую жизнь светлой и беззаботной. Что все предусмотрено и жизни Макса не угрожает ровным счетом ничего. И вообще, это была его идея. А капитан, хоть и облизывался на нее изначально, не мог себе позволить подобной роскоши — использовать прима-мастера в служебных целях.
Я слушала их аргументы — важные, разумные, убедительные аргументы, кивала — и терпеливо ждала. Макс замолчал первым, настороженно вглядываясь в неправильно молчаливую меня. Вслед за ним выдохся и Вольфгер Лейт. Этот знал меня хуже, потому был уверен, что это сокрушительная правота мужчин заставила меня молчать.
А я просто ждала паузы.
— Значит так. — Голос мой звучал непререкаемо. — Вы можете организовывать это ваше безумие, да. Но только при условии, что я буду в нем участвовать, а не сидеть здесь, не зная, что происходит.