— Елки-палки, — прошептала Маша. — И откуда это чудо?!
«Чудо» направилось прямиком к Даше и опустилось на одно колено, не щадя белых штанов.
— Дэвушка, — сказало чудо непередаваемо сексуальным баритоном. — Наконэц-то я тэбя встрэтил!
— Ой! — вышла из шокового состояния Дарья. — Встаньте, пожалуйста! Вы кто такой? Я вас не знаю!
— Мэня зовут Ираклий. Я тэбя увидел на пляже. Ты солнечные зайчики зеркальцем пускала. Минэ твой зайчик в самое сэрдце ударил. Я покой, сон и мэсто на рынке потэрял, тэбя по всей Москва искал! Но как чувствовал — здэсь тэбя найду!
Маша завистливо вздохнула, а Дарья в отчаянии вспомнила, что, когда творила чары с зеркальцем, не вгляделась пристальней в идущую от реки фигуру. Юноша — и все. И попался в магию отражений не вампир, а…
— Ираклий. Какое у вас красивое имя. А меня зовут Дарья. Можно Даша, — сказала ведьмочка, рассматривая дивного юношу, как сластена — набор шоколадных конфет.
Вампир ее уже не интересовал.
Это и понятно.
Ведь на Дашу тоже подействовала зеркальная магия.
Да и потрясающий брюнет Ираклий был неотразим.
— Мы идем прогуляться, — сказала Даша Ираклию. — Вот это моя сестричка Маша, я ее очень люблю…
При этих словах вампир вздрогнул, как ужаленный.
— …А это ее друг Роман. Он… дизайнер. Художник.
— Вах! А я — простой торговец помидорами, аджикой, кинзой… Дашенька, ты любишь помидоры?
— У меня на них аллергия.
— А на шампанское? Нэт аллэргия?
— Нет. А при чем здесь…
— Садитэсь! — Простой торговец помидорами широким красивым жестом распахнул дверь своего авто. — Едэм гулять!
— Дашка. — Сестра толкнула ведьмочку в бок. — А вдруг он какой-нибудь жулик и маньяк? Завезет черт-те куда…
Машка не то чтобы побаивалась Ираклия, прекрасного, как статуя Давида работы Микеланджело. Просто ей было завидно. Вампир не выглядел столь мужественно и эротично.
— Но с нами Рома, — резонно заметила Даша. — И мои магические способности. Так что не бойся ничего. Он славный юноша. Мне нравится.
«Мерседес» рванул с места, распугав окрестных кошек. Ираклий напевал, Даша лучезарно улыбалась, Маша размышляла, вампир мрачно молчал.
…А Вика, наведя порядок после разгрома в квартире, неожиданно поняла, что ей нужно немедленно открыть коробку со своими свадебными туфлями.
В коробке, завернутые в салфетку, лежали две куколки, связанные алой лентой.
— Ах ты негодница! Удумала же… — покачала головой мама-ведьма, но развязывать куколок не стала. Потому что узнала ткань, из коей они были сшиты. Одна — из Дашкиной косынки, а другая…
Из Машиного носового платка.
Причем этот платок Вика на днях подарила вампиру Роману по его настоятельной просьбе. Роман хотел всегда носить с собой какую-нибудь вещицу, напоминающую о любимой девушке.
«Значит, Дашка уворовала у вампира платок, не зная, чей он на самом деле. И сделала куколок. Только чары не сработали. Вернее, сработали не должным образом. То-то Дарья сегодня воспылала к Машке горячей сестринской любовью!»
Вика тихонько рассмеялась и положила куколок на место. Предварительно слегка ослабив узел, стягивающий их. Чтобы сестринская любовь не переступала положенных границ.
Я уходил молиться в темный храм.
В нем служб уже давно не совершали.
А небо нависало черной шалью
С тяжелой бахромою по краям.
Во тьме спокойный голос говорил
О том, что смерть — единственное право.
Текла река. Шла в караул застава.
И тихо осыпался снег с перил.
Не зажигали свечи. Хор молчал.
И расплывались сумраком иконы…
Но кто-то заглянул в проем оконный
И просто встал у моего плеча.
И жизнь свою проклявшая душа
Расплакалась нелепо и убого…
«Чем хуже всех других твоя дорога?» —
Из тьмы холодный голос вопрошал.
И мне бежать хотелось прочь. И я
Стучался в дверь, распахнутую настежь…
Текла река. День обещал ненастье.
И гасла на ветру свеча моя.
…Вампир прочел последнюю строфу и пристально посмотрел на притихшую Машу. Ее лицо было задумчивым и каким-то новым — повзрослевшим, что ли.
— Бедный ты мой… — неожиданно проговорила Маша и ласково погладила вампира по голове. — Несчастная у тебя судьба.
— Судьбы не выбирают, — прошептал Роман Кадушкин, прижав к губам Машину ладонь. — Благодарю тебя.
— За что?
— За то, что не отвергла. Пожалела. Разве кто-нибудь жалеет вампиров? Это и понятно: вампиры — убийцы. И я тоже… убийца. Если бы ты всегда была со мной, Машенька, клянусь, я никого бы не убивал! Из людей…
Вампир и Маша прятались от вечерней духоты в прохладном полутемном подвальчике-кофейне. Посетителей за лакированными, напоминающими шоколадные плитки, столиками почти не было. Маша маленькими глотками пила, наслаждаясь, персиковый сок, а вампир рассказывал о своей жизни. И послежизни. Прочитанные им стихи он написал в одну из годовщин смерти матери…
— Хорошо, что мы остались одни, — неожиданно сказала Маша. — А то от этого Ираклия с его «мерседесом» и лезгинкой у меня голова просто раскалывалась от боли…
— Мне кажется, Дарья тоже не возражала, чтобы мы разделились.
Все было именно так.
…Сначала, как и настоял неожиданный Дашин поклонник, они все отправились в «рэсторан». Ресторан назывался «Гелати» и славился настоящей грузинской кухней и запредельными ценами на шашлык по-карски. Однако торговец помидорами и по совместительству студент первого курса ВГИКа, потомственный князь Ираклий Чавчавадзе сорил деньгами как очистками от семечек. Он очаровывал Дашку по полной программе, заказал шампанское, настоящие ркацители и чахохбили и целое блюдо экзотических фруктов. Специально для Даши ресторанный оркестр, состоявший из чонгури, чунири и ларчеми, исполнил популярные мелодии из опер «Сказание о Тариэле» и «Кето и Котэ»…
— А скажите, Ираклий, — кокетничала юная ведьма, слегка опьянев от ркацители, — вы действительно князь и потомок тех самых Чавчавчавадзе?
— Одно «чав» лишнее, — толкнула ее в бок Маша. Бесполезно. Ни на кого, кроме своего поклонника, ликом подобного легендарному Автандилу, Даша внимания не обращала.
— Да, я князь, — подтвердил Ираклий. — Но это нэ имэет значэния, о Нестан-Дареджан!
Даша недавно перечитывала «Витязя в тигровой шкуре» и мило зарделась от такого комплимента.
Ираклий рассказал о себе, о том, что он, чтобы прожить в столице, вынужден подрабатывать торговлей. А так он собирается стать актером. Мало того — он уже прошел пробы на главную роль в новом фильме Никиты Михалкова «Кутаисский парфюмер»!
— Маша, — тихо, чтобы не привлекать внимания, проговорил вампир. — По-моему, им хорошо и без нас. Давайте потихоньку уйдем.
— Как?! Оставить Дашку один на один с этим типом?! А если он…
— Даша — ведьма. Она вполне способна сама о себе позаботиться.
— Да, но она привыкла везде таскаться за мной. Увидит, что мы уходим, — подымет шум. А за ней и этот… князь потащится.
— Она не увидит. Я сумею сделать наш уход абсолютно незаметным. И кроме того, Даша даже не вспомнит о том, что мы составляли ей компанию.
Маша с уважением глянула на вампира:
— Ты тоже владеешь магией?
— Нет, — отмахнулся тот. — Это мои генетические свойства…
…Именно благодаря генетическим свойствам Романа Кадушкина они сейчас и сидели в скромной милой кофейне. Вампира почему-то потянуло на откровенность. Он рассказывал Маше о своем отце, о тех шестнадцати годах, которые прожил как обычный мальчишка…
— А ты тогда… Встречался с девочками?
— Мари, это были другие времена. К тому же отец из-за какой-то крамолы подвергся опале и прятался от властей. Не до девочек было. Если хочешь знать, ты — первая, кого я… полюбил.
Маша расцвела. Но потом встревожилась:
— А сейчас… Вам никто не угрожает?
— Как сказать, — пожал плечами вампир. — В бизнесе всегда есть те, кто хочет столкнуть тебя с места, разорить, подставить… Но на это мой отец не обращает внимания. Завистливые люди приходят и уходят, а мы остаемся, потому что у нас продолжительность жиз… существования больше.
— И на вампиров никто не покушается?
Роман усмехнулся:
— Люди? Нет. Маша, обычные, не связанные с миром сверхъестественного люди просто не верят в наше существование. А маги, оборотни и прочие… Мы сосуществуем достаточно мирно, потому что не переходим никому дорогу.
— Но ведь вы охотитесь на людей?!
— Да. — Вампир склонил голову. — Но редко. На самом деле нам нужно немного крови, чтобы поддерживать свое бытие. Кровь — это дань традиции. Я ведь не кровопийца.
— Скажи, — решилась спросить Маша. — А тех парней… Ты их словно заморозил… Как это у тебя получается?
— Не знаю. Видимо, это свойство моей натуры. Между прочим, я могу отлично замораживать продукты. Так что, если понадобится дополнительный холодильник, имей меня в виду.
Маша рассмеялась, но глаза у нее были грустные.
— Ты вправду меня любишь? — вдруг спросила она.
— Да.
— Тогда сделай меня тоже… вампиром.
Роман оторопел:
— Ты это серьезно?
— Абсолютно. А что такого? Если я хочу быть с тобой…
За их столиком воцарилось молчание. Двухсотлетний юноша посмотрел на Машу взглядом, в котором было и желание, и отчаянная борьба с ним.
— Как велико это искушение… — прошептал вампир, медленно целуя девичьи пальчики. — Как непереносимо желание… Сделать тебя бессмертной. Навсегда обрести рядом с собой ту, которую любишь…
Маша сидела словно завороженная. На самом деле о желании «вампиризоваться» она сказала исключительно из стремления ни в чем не отстать от сестры. Сестра — ведьма?! А я буду еще круче!
…Непослушные девочки попадают туда, куда захотят сами. Только воплотив свои грезы в жизнь, они понимают, что на самом деле не грезили, а видели кошмары.