- Тебе - девятнадцать? - спросила Оля. - Вижу, что молодая, а мне уже двадцать шесть.
И они весело защебетали, забыв о нас. Брюнетка стала рассказывать, как пыталась вызвать еще одну девчонку, да вот до сих пор не могут привезти, за что только деньги им платят. Но тут как раз зазвонил телефон, Лена сняла трубку и сказала, что больше не надо, сами нашли.
Через пять минут в дверь постучали. Оля сказала, что это пришли за деньгами. Мы с Эдиком вышли вдвоем. За дверями стоял коротышка, он вежливо поздоровался и спросил, на сколько времени. Мы решили, что на час, а потом посмотрим. Тарифы на "товар" были двести тысяч за час, четыреста - за два, четыреста пятьдесят - за три.
Эд категорически расплатился за обоих и нетерпеливо потянул свою брюнетку в ванную, потом они нагишом прошлепали в свою комнату. Оля встала, потянувшись за сигаретами, невзначай коснулась меня своим бедром.
- Заигрываешь? - спросил я.
- А то! Не пора ли и нам в ванную?
- Успеется.
Она не настаивала. Догадливая девочка. Клиенту захотелось почесать языком.
- Сутенеры обижают?
- Нет, что вы, у нас такого нет, как в Москве, чтоб били. Они заботятся о нас, как положено. У нас фирма. Привезут, отвезут, проверят, что за хата, клиенты. Если несколько человек - номер не проходит.
- И сколько вам перепадает?
- Из 200 тысяч проститутке остается 120. Остальное в - офис. Не знаю, как они там делят. Дежурной - 25 тысяч отстегивают, если нашла клиента. Вот как этой, думаешь, чего она старалась. Ну и крыше платят. У нас милицейская крыша, - с гордостью сказала она.
Повеяло чем-то родным, ощутимо почувствовались за спиной наши доблестные ребята в серой форме... Чтоб они подавились деньгами, которые им зарабатывают девчонки!
Оля спросила:
- А у тебя дети есть?
- Я неженатый.
- А у меня две дочери. Хочешь фотокарточку покажу? - Она достала из сумочки бумажник. На фотографии были сняты две маленькие светлые девчушки. - Это Машенька и Настенька.
Ее светлые глаза неожиданно потеплели, она вздохнула и стала рассказывать о том, что работает врачом в заводской поликлинике, показала карточку, где значилась ее должность, фамилия.
- Нам уже четыре месяца не платят. После работы сюда, на вторую смену. Мама сначала не знала. А потом, когда догадалась... Плакала всю ночь... Но потом поняла меня. А что делать? Она тоже сидит без денег.
Все было очень достоверно. Может, у нее, как у начинающей, была своя философия доверия, чтобы клиент почувствовал душевный комфорт?
Потом она, округлив глаза, рассказала про маньяка-людоеда, который водился как раз в этом районе. По ее словам, такие уроды рождались из-за критической экологии в Новокузнецке. И муж ее был чокнутым - пырнул ножом милиционера: посадили его на два года.
- Дурной был. Представляешь, даже поср... ходил с ножом. Доигрался. Теперь одна с двумя детьми. Ношу ему передачки.
- Будешь ждать его?
- Конечно!
- А он не знает, чем ты занимаешься?
- Нет, ты что, сразу убьет!
- А ведь может узнать.
- Не узнает...
Она облокотилась на стол, подперев ладонью щеку, тонкая сигаретка между пальчиками, сизый дымок.
- Ас кавказцами тоже приходится?
- Нет, ты что! Они жестокие. Нам и русских хватает. Здесь, в гостинице, в основном москвичи. Мы можем всегда отказаться, никто не заставляет. И завязать можешь в любой момент. Никто слова не скажет и препятствовать, чтобы там угрожали... А у тебя такая же ямочка на щеке, как и у меня, - вдруг весело заметила она. - Посмотри. А ты точно не женат?
- Точно.
- А у меня сейчас три знакомых, постоянные, уже как родные. Почти как мужья. Я с ними даже не предохраняюсь.
Я понял, что так мужиков притягивало к ней. Она была добросовестной и честной проституткой. Что называется, работала с душой. Впрочем, всему миру известно, что наши проститутки - самые душевные в мире.
Она предложила пойти в душ, напомнив, что скоро за ней придут. Я взял ее за локоть, но она поучительно сказала, что раздеваться надо всегда в комнате и аккуратно вешать одежду, чтобы не помялась. Я подчинился. Оля неторопливо разделась, оставшись в одних трусиках, прошла в душ. Я последовал за ней, сняв все до нитки.
- У тебя такая большая грудь - накачанная?
- Да нет, все говорят, накачанная... У меня мастит!
- Извини.
Это была последняя моя умиротворенная фраза. В дверь забарабанили.
- У меня еще двадцать минут! - крикнул я.
- Открой, разберемся! - раздалось с той стороны.
Чертыхаясь, обвязался полотенцем, провернул ключ - и тут же я отлетел в сторону, потеряв полотенце. Трое-четверо-пятеро с пистолетами, в черных масках, ввалились в номер. В первое мгновение подумал, что пришла кончать нас киллерская бригада, но это были наши. Знакомый до боли почерк. Меня распластали на стене, в спине - пистолет "Макарова". Мерзлая сталь.
- Ничего себе! - сказал я ближайшему человеку лет сорока пяти с усами песняра Мулявина. Одинединственный был без маски.
- А ты как думал? - не поскупился он на ответ, листая мой паспорт. Явно фальшивый!
- Не бери на понт! - отреагировал я.
Какой черт прислал сюда этих головорезов!
В соседней комнате кряхтел распластанный камбалой Эдик. Олька забилась под простыню и повизгивала. Ей вторила Ленка. Бойцы с любопытством поглядывали на них из своих жутких прорезей.
- Это вот такая ваша милицейская крыша? - спросил я Олю.
Меня двинули пистолетом между лопаток:
- Заткнись. - И тут же официально спросили: - Цель вашего визита в Новокузнецк?
- Деловой визит. А вы точно из милиции?
- Одевайтесь все. И проститутки тоже.
Из соседней комнаты донеслось:
- Гражданин Петрик Эдуард Васильевич?
- Да.
- Вы подозреваетесь в совершении тяжкого преступления.
"Мулявин" спросил:
- Кем вы приходитесь гражданину Петрику?
- Да никем. Он просто сосед по номеру...
- Разберемся! Вы временно задерживаетесь до выяснения личности.
Я пожал плечами:
- А какое вы имеете право?
Мулявин посмотрел на меня "желтым" взглядом - взгляд не спавшего сутки человека, буркнул:
- Имею - по Указу Президента до тридцати суток. Так что помолчи.
Я это, конечно, и без него знал.
Девчонок увели. А нас сцепили попарно наручниками с битюгами в масках и повели по коридору.
Позеленевшая от страха дежурная проводила нас парализованным взглядом. Сейчас она не была похожа на доцента...
Мое внедрение в преступные кланы сорвалось самым нелепым и немыслимым образом. Все задание летело в тартарары. Ну кто мог предположить, что провал может случиться с самой неожиданной стороны? Через три дня меня освободили, проверив мои данные. О своем задании я, конечно, не распространялся. С первого же телефонного автомата позвонил в Москву: сначала бандитскому начальству, потом - милицейскому. И те и другие, как сговорились: немедленно возвращайся! И это было правильным: после задержания логичней всего заметать следы. Никого из той гостиничной компании я больше не встречал, да и не искал. Эдик вскоре надолго сел за мошенничество. Ну а девчонки, наверное, по-прежнему зарабатывают на ниве проституции. Пока не накопят нужную сумму. А это, как и вовремя остановиться, - самое трудное.
МАЛОЛЕТКИ НА ПАНЕЛИ
Проституция стала привычной. Но к чему никогда нельзя привыкнуть и тем более оправдать - к детской и подростковой проституции. Для борьбы с ней наше государство ничего, кроме приемниковраспределителей, детских домов, воспитательно-трудовых колоний и кожвендиспансеров, предоставить не может. Есть у нас много высоких комиссий, которые разработали массу программ, огромное количество благотворительных организаций, фондов и счетов, есть даже специальный праздник в защиту детей. И есть девочки, которые ежедневно выходят на панель или которых взрослые дяди и тети, а то и близкие родные подкладывают под развратных клиентов. Сколько их таких, изуродованных жизнью, в той же Москве - семь, десять тысяч? Общество, в котором детская проституция стала массовой, не может быть нравственным.
ИЗ ПРИЕМНИКА-РАСПРЕДЕЛИТЕЛЯ ДЛЯ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ГУВД МОСКВЫ
ОБЪЯСНЕНИЕ СВЕТЫ К. (орфография и пунктуация оригинала сохранены)
Я, Света К., проживаю во Владимирской обл. 15 лет. В Москву приехала к родственнице 10 дней назад. Потом она меня выгнала обратно к маме. К маме ехать не хотелось, там отчим ко мне все время пристает. Мама сильно пьянствует. На вокзале познакомилась с парнем 30 лет Славик. Он сказал поехали со мной, переночуешь, познакомлю с сестрой. А то тебя милиция заметет в спецприемник с бомжами, где изнасилуют. Славик показал мне свой паспорт, фамилию я не запомнила, но поверила. Там на квартире была девушка Таня, но не его сестра. Только от нее узнала, чем надо заниматься. Я не захотела. Славик побил меня, потом Таня сказала, что будут хорошие деньги. Он привозил клиентов, но деньги всегда забирал. Когда я хотела уйти, он меня бил. Потом привел меня работать на Тверской улице. Где была задержана сотрудниками милиции.
Написано собственноручно.
ОБЪЯСНЕНИЕ ИРЫ В., 14 лет
В Москву я приехала из Ярославской области. Меня пригласила знакомая подруга, сказала, поможет устроиться на работу. Отца нет, мать живет с сожителем. Она меня не удерживала. Подруга Женя, 15 лет, познакомила меня с Эльвирой 27 лет, которая была сутенерша. Она жила без прописки на Ленинградском проспекте. Женя давно занималась проституцией. Эльвира сказала: Ты в Москве замерзнешь, или будешь спать с бомжами, а здесь квартира и я тебе буду платить по 30 долларов с клиента. Я согласилась, мне было все равно.
ОБЪЯСНЕНИЕ НАТАШИ, 15 лет
Мы с подругой Аленой познакомились в Твери с Оксаной возраст - 24-25 лет. Она сама с Украины, из Харькова, но сказала живет в Москве. Оксана пообещала устроить нас в американскую торговую фирму. Мы поехали с ней на квартиру, которую она снимает в Чертаново. Там жили еще три девушки. Они все занимались проституцией. Потом Оксана сказала: вы не лучше других. Мы отказывались заниматься проституцией, но она нас избила и сказала, что никто нам не поможет, даже милиция. А она отдаст нас бандитам, и мы никогда не увидим маму. Клиенты приезжали на квартиру.