ечу „Нормандии“ на парижском аэродроме Ле-Бурже».
Де Голль и сам не скрывал своей благодарности в письме Сталину 13 июня: «Мы с гордостью встретим возвращение наших летчиков из полка „Нормандия – Неман“ на тех самолетах, на которых они сражались бок о бок со славными советскими армиями. Вы можете быть уверены в том, что Французское правительство и народ высоко ценят дар, сделанный Франции Советской Россией. Они видят в нем яркое свидетельство глубокой дружбы наших обоих союзных пародов».
Полк вернулся во Францию уже 20 июня. Богомолов сообщал: «Встреча прошла очень тепло. 23 июня присутствовал на завтраке в министерстве авиации в честь французских летчиков и советских инженеров и механиков „Нормандии“. В 16 часов 30 минут присутствовал на награждении полка „Нормандия“ орденом Почетного легиона. В 18 часов был на приеме в честь „Нормандии“ в обществе „Франция – СССР“… Командование „Нормандии“ с восторгом отзывается о Красной армии и об СССР. Просят ускорить высылку им ордена Александра Невского, которым награжден полк, а также тех орденов личному составу полка, которые не были им выданы во время их пребывания в СССР.
Отмечу, что народ встречает „Нормандию“ исключительно тепло, а правительство довольно равнодушно. Словно не французская, а советская воинская часть прибыла во Францию».
Это действительно было так. В мемуарах де Голля об этой истории с полком «Нормандия-Неман» нет ни слова.
Зато там много о том, как де Голль до глубины души был уязвлен отсутствием приглашения в Потсдам. Не позвали его не из-за позиции Москвы, которая просто не настаивала на приглашении, учитывая незначительный вклад Франции в Победу и тяжелый характер де Голля. Не позвали англичане и американцы, отношения с которыми были на тот момент здорово подпорчены историями с Северо-Западной Италией и Левантом. «Все накопившиеся в процессе подготовки конференции проблемы подтвердили точку зрения Вашингтона и Лондона, что присутствие на ней де Голля будет скорее препятствием для осуществления их планов, чем поддержкой, даже если удастся убедить Сталина пригласить французского руководителя. Его присутствие усложнит переговоры, а возможно, и заведет их в тупик», – писал Фейс.
«Встреча наших вчерашних союзников в наше отсутствие – кстати, в последний раз – не могла не вызвать у нас новой волны раздражения, хотя, в сущности, мы предпочитали не ввязываться в дискуссии, которые впредь теряли всякий смысл.
Мир находился перед лицом свершившихся фактов. Огромный кусок Европы, авансом отданный Советам согласно ялтинским соглашениям, теперь уже на практике перешел в их руки… Это был всего лишь фатальный итог того, о чем было договорено на конференции в Ялте. Напрасно теперь американцы и англичане кусали локти.
Я сожалел о том, что не был приглашен в Тегеран. На Тегеранской конференции было еще не поздно попытаться предотвратить нарушение равновесия в Европе. Я был раздражен тем, что мое присутствие не потребовалось на Ялтинской конференции – и тогда еще сохранялись шансы помешать „железному занавесу“ расколоть Европу надвое. Сегодня же все было предопределено, и делать в Потсдаме мне было нечего». В общем, не очень-то, мол, и хотелось.
Трумэн, не приглашая де Голля в Потсдам, одновременно постарался его ободрить. Он пригласил генерала посетить Вашингтон сразу после окончания конференции. Де Голль сделал вид, что признателен. Однако в день отплытия Трумэна на конференцию французский посол появился в Белом доме. Он заявил протест своего правительства против исключения де Голля из числа ее участников. И выразил надежду, что не будет принято какого-либо решения, затрагивающего интересы Франции, без предварительных консультаций с Парижем. Особенно когда речь зайдет о репарациях и территориальной целостности Германии.
Трумэн ничего не обещал. Заметил лишь, что, по его мнению, так и будет.
Глава 8. Народ – победитель
Парад Победы
Наша страна была беспредельно благодарна воинам-освободителям. Благодарность эта выражалась в охапках цветов и горячих поцелуях, правительственных наградах, которые доставались возвращавшимся на Родину бойцам. Но благодарность имела и вполне материальное выражение.
Девятого июня Сталин подписал постановление ГКО «О выдаче генералам и офицерам Красной армии трофейного имущества»:
«I. Разрешить НКО выдать генералам Красной армии из числа трофейных машин в собственность, безвозмездно до одной легковой автомашины каждому…
3. Разрешить Военным советам фронтов:
– продажу генералам действующей армии за наличный расчет по одному предмету:
– выдачу бесплатно офицерам действующей армии по одному трофейному мотоциклу или велосипеду, в зависимости от наличия трофейных мотоциклов и велосипедов на каждом фронте.
4. Разрешать Военным советам фронтов продажу трофейных предметов за наличный расчет:
– генералам и офицерам действующей армии:
ковров по цене от 120 до 1 000 руб. за штуку
гобеленов от 50 до 500 руб. за штуку
мехов разных от 20 до 350 руб. за штуку
сервизов чайных разных 250 руб. комплект
сервизов столовых разных до 700 руб. за комплект
фотоаппаратов:
камерных от 100 до 200 руб. за штуку
пленочных от 500 до 1 000 руб. за штуку
разных товаров широкого потребления – по ценам, установленным распоряжением Военных советов фронтов».
Но не забывали и об остальных, что нашло выражение в постановлении ГКО от 14 июня: «…6. Обязать Военные советы фронтов, округов и армий:
а) обеспечить рядовой и сержантский состав, увольняемый по демобилизации, полным комплектом обмундирования и обуви по следующей номенклатуре: пилотка со звездой, шинель или ватная куртка с погонами, гимнастерка с погонами, шаровары, сапоги или ботинки с обмотками, две пары нательного белья, одно полотенце, две пары портянок, ремень поясной, ремень брючный, вещевой мешок, котелок или миска, ложка и кружка, а офицерский состав положенным ему по норме вещевым довольствием.
Выдать бесплатно, в качестве подарка, увольняемым по демобилизации из действующей армии, единовременно:
а) рядовому и сержантскому составу, сверх отпускаемого сухого пайка, по 10 кг муки, по 2 кг сахару и по 2 банки мясных консервов (338 гр. банка);
б) офицерам – продуктовую посылку (сахар, конфекты, консервы, колбаса, сыр, кондитерские изделия, чай и др.) весом 20 кг каждому.
9. Выдать демобилизуемым единовременное денежное вознаграждение за каждый год службы в армии в период Великой Отечественной войны в следующих размерах:
а) рядовому составу всех родов войск и служб, получающему денежное содержание по общевойсковому тарифу, – годовой оклад за каждый год службы;
б) рядовому составу специальных частей и подразделений, получающему повышенное денежное содержание, – полугодовой оклад за каждый год службы;
в) сержантскому составу всех родов войск – полугодовой оклад по должностным ставкам в пределах до 900 рублей и не ниже 300 рублей за каждый год службы;
г) офицерскому составу, прослужившему в период Великой Отечественной войны:
один год – двухмесячный оклад,
два года – трехмесячный оклад,
три года – четырехмесячный оклад,
четыре года – пятимесячный оклад…
II. Разрешить Военным советам фронтов и армий:
а) бесплатную выдачу из трофейного имущества в качестве подарков увольняемым по демобилизации красноармейцам, сержантам и офицерам, хорошо исполнявшим службу, некоторых предметов бытового пользования, как то: велосипедов, радиоприемников, фотоаппаратов, часов, музыкальных инструментов, бритвенных приборов и других предметов, имеющихся в наличии во фронтах и армиях»…
15. Обязать Всесоюзный банк финансирования коммунального и жилищного строительства (ЦЕКОМБАНК) в районах, пострадавших от немецкой оккупации, выдавать нуждающимся от 5 до 10 тысяч рублей со сроком погашения ссуды от 5 до 10 лет…
17. Освободить военнослужащих, уволенных из Красной армии, при переезде государственной границы, от таможенного досмотра.
Так что и рядовые возвращались не с пустыми руками…
В Москве тем временем готовились к Параду Победы.
«На парад мы предлагали вывести по одному сводному полку в 1000 человек от каждого действующего фронта, не считая командиров, – рассказывал Штеменко. – Сводный полк должен был представлять все виды Вооруженных Сил и рода войск и выйти на Красную площадь с 36 боевыми знаменами наиболее отличившихся соединений и частей фронта.
Всего на парад предстояло вывести 10 сводных фронтовых полков и один сводный полк Военно-морского флота при 360 боевых знаменах. Помимо этого, к участию в параде предлагалось привлечь военные академии, военные училища и войска Московского гарнизона.
Знамя Победы, реявшее на куполе Рейхстага в Берлине, по нашим соображениям, следовало поставить во главе парадного шествия, и чтобы несли и сопровождали его те, чьими руками оно было водружено над столицей гитлеровской Германии, – М. В. Кантария, М. А. Егоров, И. Я. Сьянов, К. Я. Самсонов и С. А. Неустроев».
В каждом сводном полку предписывалось иметь – «шесть рот пехоты, одну роту артиллеристов, одну роту танкистов, одну роту летчиков и одну роту сводную – кавалеристы, саперы, связисты.
Роты укомплектовать так, чтобы командирами отделений были средние офицеры, а в составе отделений – рядовые и сержанты.
Личный состав для участия в параде отобрать из числа бойцов и офицеров, наиболее отличившихся в боях и имеющих боевые ордена.
Сводный полк вооружить: три стрелковые роты – винтовками, три стрелковые роты – автоматами, роту артиллеристов – карабинами за спину, роту танкистов и роту летчиков – пистолетами, роту саперов, связистов и кавалеристов – карабинами за спину, кавалеристов, кроме того, – шашками.
На парад прибыть командующему фронтом и всем командармам, включая авиационные и танковые армии.
Парадное обмундирование для всего состава полка будет выдано в Москве».