— Извини. Да, сломался. Такое бывает, Заноза, но это не проблема, я только что купил новый. И первый человек, кому решил позвонить, это ты.
— Янош?
— Да.
— Рома приехал на пару дней всего, его обратно ждут на следующей неделе. Эти дни он хочет со мной провести, и это естественно. Даже его родители сюда подъедут, чтобы он время на дорогу не тратил.
Отправила бы ты его в пеший сексуальный маршрут, Заноза.
— То есть я тебя не увижу, пока Ромео не вернется в стойло? То есть я имел в виду «Барсу».
— Нет, конечно! Он, кстати, с тобой очень хочет познакомиться.
Голос выдает напряжение, прости Юль, но с чувачком мы действительно познакомимся. Еще раз. Не дурак, значит: я бы тоже хотел знать, с кем тусит моя девушка, пока я голы в чужие ворота забиваю. Только тогда бы она не была моей девушкой.
— Может, сегодня часа в два? — неуверенно предлагает Заноза. — Я сейчас звонила Роме, он только проснулся, отведу его позавтракать. Вот днем будет в самый раз.
Звонила, значит? Крепче сжал трубку и заставил себя промолчать. А как хотелось высказаться.
— Давай в два. Говори где, я подстроюсь.
Когда захожу в кафе, которое выбрала Заноза, вижу их сразу. Держит ее за руку, крепко так держит, хоть и уткнулся в телефон. Юлька увидела меня, едва за мной хлопнула входная дверь. Улыбается, скованно немного, но вроде искренне.
Ну что, Рома, сам хотел перетереть. Вот он я.
Он не въезжает сначала. Не верит глазам. Узнал. Да, чувак, не только я налажал и не знал того, кто мозги Занозе так успешно парит столько времени. Ну а теперь давай, наконец, знакомиться.
Глава 41 Юлия
«Юль, что не так? Я же к тебе приехал!»
«Вернись, мы все спокойно обсудим».
«Юля! Я люблю тебя!»
Не знаю, чего во мне больше было в тот момент — силы воли или, наоборот, малодушия, но всю дорогу до общаги я не смотрела в мобильный. Просто звук отключила и рефлексировала минут сорок. Пока не зашла в нашу с Аленкой комнату и не взяла в руки телефон.
«Ты где? Юль, ты хоть добралась до общаги?»
«Юль, я волнуюсь».
«Люблю тебя».
Люблю тебя. Падаю на кровать и закрываю глаза. Люблю тебя.
Столько времени жить без него, ждать его, скучать по нему и… сбежать, когда он приехал. Ко мне ведь приехал. Сюрприз хотел сделать. Перед мысленным взором расстроенное и обиженное лицо Баскакова. Ром, если бы я сама понимала, что происходит!.. Любимый и близкий человек, а саму чуть не вывернуло, когда начал целовать. А еще Янош, его поцелуи…
Рома звонит. Не хочу отвечать, но знаю, он будет продолжать, пока я не скажу, что со мной все нормально. Беспокоится обо мне, а я как последняя эгоистка…
— Привет, я добралась. Ты извини, что так получилось… столько всего.
— Куда добралась? Юль, ты с кем?
— В смысле с кем? — слегка растерялась от его вопроса. — Я в общежитии, соседки пока нет, я одна здесь.
Молчание.
— Отдыхай, не буду грузить, завтра поговорим, Юль, — в конце концов выдает Баскаков. У него тоже уставший и невеселый голос. Знаю, что из-за меня так. — Я сам виноват.
— Что? — От удивления чуть не села на кровать. — Нет! Конечно, нет. В чем ты можешь быть виноват?
— Я обещал еще в сентябре к тебе приехать, потом «Барса», ты не представляешь, что я там пережил. Не рассказывал, чтобы не волновать, но… — Он громко выдыхает. — Даже о твоей болезни через пятые руки узнал.
Это он о Разумовском? Счастье просто, что Рома не видит, какая я красная стою.
— Со мной все в порядке.
— Хочу знать, как ты живешь, Юль. Я не хочу, чтобы расстояние на нас так влияло. У меня всего пара дней, и я понимаю, что мы не наверстаем за это время несколько месяцев, но я люблю тебя, и ты любишь меня.
Он продолжает говорить, долго и с такой отчаянной грустью в голосе, что у меня сердце разрывается. Он не изменился, все такой же милый добрый Рома. Проблема во мне.
Мысли не отпускают даже во сне. Заснула на самом деле только под утро, а когда проснулась, ощущения были, что по мне кто-то трактором проехался.
— Юль, ты вообще в порядке? — Аленка обеспокоенно выглядывает из-за своего ноута. — Выглядишь так себе. Слышала, к тебе парень приехал? И поздравляю с победой.
Натягиваю одеяло на голову: Алены не было вчера на волейболе, в общагу вернулась, когда я уже спала, но зато в курсе всего.
А потом звонит Янош. Первой мыслью было не отвечать, потом ответить и послать его далеко, третьей мыслью — признаться, что счастлива его звонку.
Я бы не стала их знакомить. Сейчас, пока сама в себе не разобралась, точно нет. Но Рома еще вчера вечером дважды попросил встретиться с моими друзьями. «Да, и с тем парнем, который рядом был, пока ты болела. Хочу поблагодарить его».
К середине дня я практически успокаиваюсь — Рома сыплет шутками, показывает испанские фотки, очень неплохо, точно более свободно, чем я, говорит по-испански. Чувствую, что рядом близкий человек, с которым нас столько всего связывает. Возникшие вчера неловкость и отчужденность, наконец, растворяются. Хотя легкое чувство неудовлетворенности все равно сидит во мне.
Рома держит меня за руку, а сам листает фотки в телефоне, ищет запись с тренировки какой-то особенной. Все нормально, только Янош немного опаздывает. Он может не прийти? Стало не по себе от этой мысли. Я хочу посмотреть в его глаза. Хочу узнать, что он думает.
Дверь в кафе едва приоткрылась, а я уже знаю, что это он. Янош. Клоун. Разумовский.
Моя рука в ладони Ромы вздрогнула, и он тут же отреагировал. Поднял глаза и удивленно уставился на идущего по залу Яноша. Потом чуть дернул головой, словно отгоняя наваждение.
— Все в порядке? — тихо спрашиваю. — Ты побледнел немного.
— Ага. Что за парень? Знаешь его?
Кивает на клоуна, который уже неторопливо вешает куртку на стоящую недалеко от нас напольную вешалку.
— Конечно! Это же Янош. Мы его ждем, ты же сам хотел…
Замолкаю, потому что в этот момент Разумовский поворачивается к нам и через секунды вплотную подходит к нам. Задержал на пару мгновений взгляд на мне, а потом лениво улыбнулся Роме.
— Привет, ребята!
— Привет! — улыбаюсь я.
Жду, когда он сядет, но Янош продолжает разглядывать Ромку. Что происходит-то?
Баскаков медленно встает, распрямляет плечи — он немного выше Разумовского и заметно крупнее его. А потом протягивает Яношу руку.
— Привет. Я — Роман.
— Янош. — Пожимает руку и садится.
А я выдыхаю. Все нормально.
Эти двое так смотрят друг на друга, что невольно лишней себя почувствуешь. Нет, никаких левых мыслей, но я кожей ощущаю, что они иногда забывают, что я рядом. И еще напряжение, неуловимое, я его вообще не сразу заметила. Вроде все отлично, спокойно, даже дружелюбно общаютс. Или это я везде ищу подвох? Потому что у самой рыльце в пушку. Цежу только что принесенный молочный коктейль и пытаюсь уловить какие-то эманации в воздухе.
— …Так, говоришь, форвард? Мы тебя вообще после Нового года ждали. — Янош едва заметно нажимает голосом на «мы». — А ты вот прямо вчера и приехал? И сразу на матч? Похвально.
— Именно, — подтверждает Рома. — Только вещи в отель забросил. Под конец игры, но все-таки успел.
Баскаков улыбается мне, притягивает к себе за плечи и продолжает:
— Очень скучал по моей девочке.
У Яноша щека дернулась, но он тут же растянул губы в улыбке.
— Скучал? Это хорошо. Значит, вернешься скоро? Юля, как я понял, этот универ выбрала, потому что недалеко от твоего, да? Ну, где ты раньше учился.
Рука Баскакова напрягается на моем плече.
— Я не просил… то есть я рад, круто, что Юля здесь учится. Но это ее выбор, да и учиться здесь неплохо, да, котенок?
Прижимается губами к моему виску, а я не отвожу взгляда от Разумовского. В его глазах плещется холодное синее бешенство, он и скрывать это не пытается.
— Здесь нормально… в целом, — сдержанно отвечаю, потому что и дня не проходит, чтобы мы с клоуном не костерили этот вуз.
— Так когда возвращаешься? — Янош крутит в руках бокал с водой и не сводит глаз с Ромы.
Я молчу, сама задавала ему этот вопрос сегодня, но так и не получила точного ответа.
— Рано еще говорить, посмотрим.
Слово в слово сказал то же, что и мне пару часов назад.
— То есть?
Я знаю Разумовского, сейчас вцепится и начнет давить, пока не вытащит то, что хочет. И плевать ему на то, что Рома не терпит, когда его пытаются заставить.
— Что «то есть»? Да я понятия не имею! — Баскаков теряет привычное самообладание. — Сколько надо, столько и буду там. Пока все хорошо идет. Очень хорошо.
— Значит, останешься в Испании? — продолжает допрос Янош. — Там лучше футбол, чем в России, так?
Меня удивляет одно. Нет, не Разумовский — здесь все как всегда, хорошо, что еще шутить не начал, но в целом предсказуемо. А вот Рома… Он терпеть не может, когда кто-то лезет в его жизнь, может и сорваться. Видела пару раз. Зрелище устрашающее на самом деле. Но сейчас он в целом спокойно отвечает на расспросы Яноша.
— Так. — Согласно кивает мой парень. — Небо и земля. Надо быть идиотом, чтобы пытаться тут… А я вообще не так себе… Спасибо, а то я так и не поблагодарил за то, что за мою девушку так беспокоишься. Мне главное, чтобы Юля была довольной.
— По-другому и быть не может. Мы с Занозой лучшие друзья, но ты и сам это знаешь.
Вроде все нормально, но либо я сошла с ума, либо в каждой фразе парней и правда что-то скрыто. С радостью отвлекаюсь на телефон — знакомый номер, деканат. Правда, сегодня выходной.
— Алло?
— Юлия Вьюгина, 102-я испано-английская группа? Срочная встреча с деканом, нужно, чтобы вы подошли в деканат через полчаса. Сможете?
— Что? — Я растерянно смотрю на парней. — Зачем? Сегодня же суббота!
— Ему нужно встретиться со старостами, сегодня. Ждем!
Слышу короткие гудки и думаю, что так, может, и к лучшему. Все выдохнут, и вторая встреча, если она будет, пройдет лучше. Но лучше, чтобы ее не было. Не факт, что Рома будет терпеть покровительственный тон Яноша. И вообще, весь разговор в одни ворота. Как будто Баскаков отчитывается Разумовскому.