– Угадал, – ухмыльнулся Родион. И сурово нахмурил брови. – Пройти дай!
Но здоровяк даже не шелохнулся. Его дружок снял с вешалки спортивные штаны.
– Не хилая вещь, – решил он. – Фирма. Дай поносить!
– Обойдешься.
– Жадный человек – плохой человек… На Купчика зачем бочку катнул?
– За барыгу подписываешься?
– И за себя тоже… Купчик – мой человек.
Здоровяк пытался продавить Родиона взглядом. Но тщетно. Замешательства в глазах нет, но появилась неуверенность в собственных силах. Уже, похоже, не прочь заднюю включить. Понял, что не с лохом дело имеет. Но отступать западло. Приходится кочевряжиться.
– Твой Купчик – фраер локшовый, – презрительно скривился Родион. – А тебе не в падлу за него подписываться…
Отсюда должен был последовать вывод. Здоровяк и сам фраер дешевый. И он должен был понять это без слов.
– Все, отвали!
Родион всем своим видом дал понять, что ему западло с ним разговаривать. Он танком двинулся вперед, оттолкнул плечом здоровяка и шагнул в сторону моечного зала.
– Ты куда, мурло!
На его плечо легла тяжелая длань. А вот руки распускать он никому не позволит. И за гнилой базар он обязан спросить ответ.
Этот прием он знал еще с детства. Нет ничего легче вывернуть руку, которая держит тебя за плечо. Р-раз! И здоровяк сложен в поясе, рука выкручена за спиной. Два! И мощный кулак опускается на его шею. Три! И на полу бесчувственное тело.
Два других зэка немного опешили. Но один из них все же решился замахнуться на Родиона. Согнутые в фалангах пальцы со страшной силой врезались в брюхо, протаранили печень. Бритоголовый взвыл от парализующей боли, скрючился и волчком закружился на полу.
Третьего крепыша Родион сломал тяжелым, прессующим взглядом. Зэк съежился, как от лютого холода, втянул голову в плечи, сначала медленно, а затем со всех ног рванул к выходу.
Теперь можно идти мыться…
Родион знал, что его поднимут среди ночи. Так и случилось. Дневальный разбудил его, подождал, пока он оденется, и провел его в кандейку карантинного барака.
Он помнил, как прибыл на первую свою зону. Тогда он был совсем молодой – восемнадцать едва исполнилось.
В первую ночь все новички по очереди побывали на заседании «блаткомитета». Это была проверка на вшивость. И не каждый мог ее выдержать.
Родион не растерялся, когда увидел перед собой с десяток дерзких, прожженных зэков блатной масти. С ним разговаривали как бы в шутку – он отвечал шуткой. Один зэк ему нахамил, он ответил ему тем же. Хоть и молод был, но держался строго, независимо. Поэтому выдержал проверку.
А были такие, кто нервничал, начинал вестись. Таких начинали разводить, путать, а то и откровенно наезжать. Типа чего дергаешься, мужик? Может, есть причина? Может, ты пидор?… Правильный пацан должен ответить на такое оскорбление. А чушки начинали что-то мямлить в свое оправдание. Блатные начинали сомневаться в их безгрешности.
И начинался прикол. Типа есть такой способ, как определить, пидор ты, чувак или нет. Надо всего лишь показать дырку в заднице, и тогда станет ясно, балуешься ты под хвост или нет. Были придурки, которые раздвигали булки, выставляли очко напоказ. За это их и опускали. Не парафинили: это не обязательно. Но зачисляли в касту шнырей и чертей…
Десять лет назад Родион был неопытным первоходом.
Сейчас он вор в законе. Но снова должен выдержать проверку на вшивость. И это будет не банальная разводка на понятиях. Ожидается жестокий прессинг, ответ местного блаткомитета на мордобой в бане.
В кандейке его ждали бритоголовые мордовороты с пустыми взглядами. Это и есть местный блаткомитет. В этой зоне бал правит не воровская братия. Здесь заправляют крутолобые отморозки из беспредельных рэкетирских бригад.
О воровских законах и тюремных понятиях здесь имеют лишь смутное представление. Здесь все решает только сила.
Чем ты сильней, тем ты авторитетней.
Председательствовал какой-то хмырь с перебитым носом и приплющенными ушами. Похоже, боксер. Взгляд жесткий, агрессивный. «Банной троицы» среди собравшихся не наблюдалось. Но наезжать на Родиона будут из-за этих уродов, однозначно. И есть только один выход – брать инициативу в свои руки.
– Ты чо, крутой? – зло спросил «председатель».
– Где Грибок? – резко оборвал его Родион.
Грибок – смотрящий зоны. Беспредельщик первой гильдии. Если бы воры его на зону поставили, а то он сам себя на эту должность утвердил. Сам по себе он личность довольно авторитетная. В прошлом лихой бандитский бригадир, он и здесь держал под собой бригаду из осужденных «быков». Его авторитет смотрящего держался исключительно на грубой физической силе. Кучка крепко накачанных мордоворотов терроризировала тысячу с хвостиком заключенных. Воровская прослойка на общей зоне никогда не отличалась особой толщиной. А здесь она вообще практически рассосалась под беспредельной тяжестью Грибка. Кого-то из блатарей он брал к себе в пристяжь, кого-то опускал до уровня канализации. Воры против бандитов здесь не котировались.
Но Родион не просто вор. Он коронованный вор. И его титул имеет вес даже на беспредельной зоне.
– Грибок?! – слегка опешил хмырь. – Тебе нужен Грибок?! А может, я и есть Грибок?
– Ты, может, и есть Грибок, но ты – не тот, кто мне нужен.
Голос Родиона звучал сурово, уверенно.
– А зачем тебе Грибок?
– А ты не знаешь? – как будто удивился Родион.
И вперился в боксера пытливым, пронизывающим взглядом. До самых печенок его пробрал.
– Нет.
– А знаешь, почему ты ничего не знаешь?
– Почему?
Вопросы задавал Родион, хмырь с приплющенными ушами всего лишь отвечал на них. И блаткомитет пребывал в легкой растерянности. С самого начала не получилось у них наехать на Родиона. И сейчас у этих деловаров что-то не наблюдалось особого желания прессовать его. Как будто уже сейчас они признавали его силу и авторитет. А почему нет?
Банный инцидент показал, на что способен Родион.
– Грибок тебя за шестерку держит. И тебя, и всех, кто с тобой…
– Эй, ты за базаром следи! – как-то вяло встрепенулся боксер.
Родион сделал вид, что даже не заметил этого.
– Грибок знает, кто я такой. Но вам не говорит. Он вас втемную на меня натравливает. Вот вы и наезжаете. А наезжать на меня чревато…
– А это еще почему?
– Потому что я законный вор.
В кандейке воцарилась гробовая тишина. Боксер в замешательстве смотрел на Родиона, о чем-то напряженно размышлял.
– Бродяга?! – наконец выдавил он из себя.
– Бродяга, – с чувством достоинства кивнул Родион, – И Грибок должен это знать. Воры ему маляву должны были перегнать…
– А кто… Кто тебя короновал?
– Хороший вопрос, – одними губами усмехнулся Родион. – Только не каждый может спрашивать. Пусть Грибок спросит, я отвечу. Он хоть и не вор, но смотрящий…
Насчет того, что Грибок еще к тому же и самозванец, Родион разумно промолчал.
– А кличут тебя как? – стараясь взять себя в руки, спросил боксер.
– Космач.
– Космач?! – встрепенулся какой-то белобрысый качок. – Это, слыхал о таком. Бля буду, слыхал. Заволжская братва, да?
– Угадал, – снисходительно кивнул Родион.
– Пацаны, да это же Космач! Про Заволжск слыхали?…
Так он это, весь Заволжск держит. И в златоглавой у него все схвачено… Так ты что теперь, в законе?
– Меня Агдам крестил, Земеля с ним, Банчик…
Родион назвал еще несколько известных имен.
– Вопросы есть? – жестко спросил он.
– Да нет вопросов… Хотя есть… Почему мы только сейчас узнали, что ты вор? Так не бывает. Об этом заранее известно…
– А вы у Грибка спросите. Путь он вам скажет… Или нет, я сам спрошу. Ты! – Родион ткнул пальцем в боксера. – Иди за Грибком! Пусть он сюда идет. Говорить будем…
Братва как будто бы признала его. На Родиона смотрели со скрытым восхищением. Кое-кто даже внутренне стыдился – как-никак на законного вора наехать собирались. Но все это временно. Родион всего лишь сделал ход. Теперь очередь за Грибком. Теперь он будет делать ответный шаг.
И очень многое зависело от того, как он походит – правильно или нет.
Родион с ходу взял быка за рога. Не сам собрался идти к Грибку, а послал за ним. Он вор, а Грибок всего лишь бандитский авторитет. Грибок – гора, а он – Магомет. И гора должна идти к нему…
Боксер какое-то время думал, идти ему за Грибком или нет. Чаша весов склонилась в пользу правильного решения.
Пусть эта зона живет по своим беспредельным законам, но ведь она находится на бренной земле. И если сюда попал законный вор, это вовсе не значит, что на него можно забить болт. За это могут спросить – если не сейчас, то после, если не здесь, то где-нибудь. А могут спросить здесь и сейчас. Потому что Родион сам по себе значит немало. Кое-кто уже успел прочувствовать на себе тяжесть его кулаков.
Вслед за боксером на выход потянулись и остальные. Все в растерянности. С одной стороны Родион и сила воровской власти. С другой – Грибок с его отмороженной натурой и мощной карательной машиной. Вор прибыл на зону не просто так. Он здесь для того, чтобы усмирить беспредельную силу Грибок будет сопротивляться. Это понимали все. Как понимали и то, что бывает со щепками, когда рубят лес.
Щепкой быть никто не хотел…
– Погоди, – остановил Родион пацана, который просветил толпу насчет его персоны.
Качок остановился.
– Чего? – потуплено буркнул он.
– Базар есть.
– Да?
– Зовут тебя как?
– Шайба.
– Ты чего, меньжуешься. Шайба? Грибка боишься?
– Да нет, чего бояться?
– А чего в глаза мне не смотришь? Ты в глаза мне смотри.
Я не жених, а ты не красна девица, чтобы глаза прятать…
– Да не прячу я глаза…
– А я говорю, что прячешь!
Шайба совсем не прочь был провалиться куда-нибудь под землю. Лишь бы только не стоять перед Родионом, не разговаривать с ним с глазу на глаз. Да, он признает его авторитет.