Внезапно раздосадованная тем, что позволила своим эмоциям проявиться тогда, когда она была уверена, что полностью контролирует себя, Сибилла ответила:
– Вы несколько преувеличиваете, моя дорогая. На самом деле это я рассердила Саймона, но он уже не сердится на меня. А теперь расскажите мне побольше о Кэтрин Гордон. Действительно ли вы уверены, что ей только семь, Мег?
Амалия сказала:
– Абсолютно, поскольку так говорил Уот, Сибилла, и я сама слышала эти его слова.
– Он сказал, что Файф использует возраст Кэтрин в качестве причины, по которой он объявляет себя ее опекуном, точно так же, как он сделал это с Маргарет Стрэтхерн, – пояснила Мег. – А вследствие этого ее земли присоединятся к землям короны, и он сможет управлять ими как собственными, точно так же, как управляет наследством Стрэтхернов. Файф искренне верит в то, что он все делает правильно, правда, на этот раз, по словам того же Уота, он столкнулся с одной весьма значительной трудностью. Может, вы и не знаете, но у сэра Джона Гордона были и другие наследницы по женской линии, и следует заметить, что каждая из них теперь замужем за влиятельными людьми.
– Даже в том случае, – добавила Амалия, – если Файф сможет заставить Кэтрин выйти замуж за одного из своих самых ближайших людей, он не может удержать контроль над всем ее состоянием, поскольку это будет только часть ее дохода. Ну, по крайней мере так сказал Гарт. Поэтому получается, что все эти аферы – обычная практика для Файфа.
Мег попросила Сибиллу рассказать им подробнее о ее смелом поступке по спасению детей.
Сибилла кратко изложила суть дела, но наотрез отказалась вовлечься в описание деталей. Она тактично предположила, что леди Мюррей наверняка хотелось бы остаться на некоторое время с ее дочерьми в одиночестве.
– О да, – спохватилась Элис, – мне тоже надо удалиться. Я могу поговорить с тобой в твоей комнате, Сибилла, прежде чем пойду в свою собственную?
– Да, конечно, – согласилась Сибилла и поднялась, пожелав всем остальным спокойной ночи.
Когда они остались наедине в ее спальне за закрытой дверью, она поинтересовалась:
– В чем дело, Элис? Я надеюсь, ты не собираешься жаловаться на отца, который скорее всего наговорил тебе много лишнего из-за того, что ты убежала и осталась наедине с молодым Денхолмом?
– Нет... – вздохнула Элис, – но отец объявил мне, что если Колвиллы не откажутся от идеи соединения их семьи с нашей после того, что я сделала, то он сразу назначит дату нашей свадьбы.
– Боже! – воскликнула Сибилла. – А я-то надеялась, что он поймет теперь, каким неподходящим для тебя мужем является Эдвард Колвилл. А Денхолмы, надеюсь, достаточно влиятельны и обеспечены?
– Конечно, – ответила Элис. – Я знаю, что я ни за что не должна была уходить с Джорди, но когда он попросил, чтобы я пошла с ним, я без раздумий последовала за ним. Я вообще не способна была думать в тот момент.
– Надеюсь, ты понимаешь, Элис, в каком любовном заблуждении вы оба были. И что ты не можешь выйти замуж за Эдварда Колвилла.
– Но я не могу бросить вызов отцу так, как это сделала ты! – воскликнула Элис. – Я не похожа на тебя, Сибилла.
Неожиданная догадка родилась в голове Сибиллы, и, замолчав на минуту, чтобы как следует ее обдумать, она сказала:
– Послушай, Элис, а ты уверена, что любишь Джорджа Денхолма? Или ты поощряешь его ухаживания, чтобы избежать свадьбы с Эдвардом?
– Нет, клянусь! Я люблю Джорди уже больше года и ненавижу Эдварда Колвилла, но я не знаю, что мне делать, – в отчаянии сказала Элис и, горестно вздохнув, добавила: – Денхолм должен пойти к нашему отцу и попросить, чтобы он позволил нам пожениться.
– Он вряд ли сможет это сделать, пока ты – суженая другого человека. Для начала ты должна разорвать помолвку.
– Но я не могу!
Сибилла вздохнула:
– Элис, никто не сможет сделать это вместо тебя.
– Тогда скажи мне, что делать, – попросила Элис.
– Если ты любишь Денхолма, если ты готова на все ради него, то вы можете вместе убежать и пожениться, – сказала Сибилла и, прежде чем Элис смогла возразить, добавила: – Сестренка, ты уже почти миновала границу брачного возраста, так что теперь ты даже не нуждаешься в разрешении нашего отца.
Элис тревожно уставилась на нее:
– Ты, должно быть, шутишь, Сибилла! Я никогда не смогу...
– Ты обратилась ко мне за советом, и я дала его тебе, – сказала Сибилла, теряя терпение. – Я по-прежнему, как и раньше, тревожусь за тебя, милая, но на этот раз не смогу помочь тебе, если ты сама отказываешься помочь себе. А теперь, моя дорогая, давай ляжем спать и немного отдохнем.
Нахмурившись, Элис вышла из комнаты в полном смятении и беспокойстве, так ничего более и не сказав.
Сибилла лежала на кровати и думала о деталях, которые опустила в рассказе Мег и Амалии о своем пребывании в Элайшоу.
И она задавалась вопросом, знал ли Саймон о том, что Кэтрин Гордон всего семь лет. Он говорил, что не знал ее семью, но, возможно, все же был в курсе о ее возрасте. Кто знает, может, привычка Файфа к принятию опекунства над маленькими наследниками и наследницами была настолько распространена, что он даже не задумался о том, чтобы упомянуть об этом при разговоре с ней. Ведь она помнила его гнев на Файфа после того, как тот попытался выдать замуж тринадцатилетнюю Розали.
Ей очень хотелось поговорить с Саймоном, и прежде всего о помолвке Элис и Эдварда Колвилла.
На этой мысли она и заснула, но лишь для того, чтобы проснуться в хмурое промозглое утро, которое напоминало ей об их почти свадебном дне. С неба падал моросящий дождь, и, посмотрев в окно, она вновь вспомнила Саймона.
К середине утра она убедила себя в том, что оскорбила его, так явно выказав свое недоверие к нему.
Решив доказать по крайней мере себе, если не ему, что его молчание ровным счетом ничего для нее не означало, она проводила время до полуденной еды за игрой в кости вместе с Розали и Элис, в то время как леди Мюррей была полностью погружена в чтение. Однако когда они вошли в зал, Сибилла не обнаружила там Саймона, и это заставило ее немного забеспокоиться. К тому же не было видно ни Уэструдера, ни Букклея, равно как и их жен.
– Разве Мег не говорила, что они все вместе сегодня отобедают с нами? – поинтересовалась она у леди Мюррей.
– Я думала так же, – ответила дама.
Сэр Малькольм, сопровождая их, высказал предположение:
– Несомненно, погода удержала их.
В центре зала, на своем обычном месте на возвышении, сидел Файф, а рядом с ним, по правую сторону, находился епископ церкви Святого Андрея, Сибилла также узнала нескольких лордов из парламента, сидящих в своей обычной последовательности справа от епископа, рядом со своими женами. Неженатые мужчины восседали по левую сторону от Файфа, и среди них Сибилла заметила Томаса Колвилла, однако его брата Эдварда в зале не было.
Причину отсутствия Саймона в замке она смогла понять лишь перед ужином, вспомнив, как он упоминал о некоем поручении, которое дал ему Файф. Весьма вероятно, что тот послал его в Хантли, чтобы найти леди Кэтрин, а Эдвард Колвилл, возможно, отправился вместе с ним.
Когда она спустилась вниз со своими тремя компаньонками, сквозь непонятный страх и тревогу засветилась маленькая надежда на то, что она увидит его за ужином. Было ясно, что все, кто все же не побоялся дневного дождя, теперь прибыли на ужин.
Ее пристальный взгляд охватил более низкие эстакады зала, не находя Саймона, но зато она наконец-то увидела его, стоило ей только поднять взгляд на возвышение. Он сидел по правую руку от Файфа. Поскольку Томас Колвилл также сидел здесь, но чуть ниже за столом, Сибилла понадеялась, что Эдвард, все еще отсутствующий, поехал в Хантли один.
Они устроились на своих местах, и Элис с Розали стали так увлеченно болтать, как будто у них не было ни одной заботы в этом мире.
Они ели изысканные блюда из мяса и абсолютно не замечали менестрелей, играющих что-то веселое, поскольку труппа танцовщиц, скакавших на открытом пространстве, закрывала от них все.
Сибилла, не отрываясь, отсутствующим взглядом смотрела на них, как вдруг услышала, как кто-то позади нее сказал:
– Я должна спросить тебя о Китти Леннокс. Она была близка почти ко всем, так что кто-нибудь должен же знать, где укрывается эта красивая негодяйка.
У Сибиллы перехватило дыхание, она почувствовала биение своего сердца. Она не знала Китти Леннокс, но слышала немало разговоров о ней. Леди Сьюзен Леннокс, одна из других компаньонок Изабеллы, была кузиной Китти. И Сьюзен, которая была очень горда тем, что тоже является Леннокс, часто говорила о ней. Более важным для Сибиллы, однако, было то, что Китти Леннокс, так же, как и Кэтрин, пропала в воскресенье, о чем она где-то услышала.
Холод пополз по ее спине, когда она неожиданно для себя осознала одну очевидную истину, но в то же время старалась всеми силами воспротивиться следующей, абсолютно абсурдной мысли, которая пыталась сформироваться в ее уме.
Она вновь бросила взгляд на высокий стол, понимая, что если она и хотела поговорить с Саймоном прежде, то теперь это желание переросло в необходимость. Однако Файф все еще говорил с ним, а Саймон внимательно слушал.
Она должна была подумать обо всем, но шум в зале мешал течению ее мыслей, заставляя смотреть на происходящее поверхностно, и, решившись покинуть зал, она осмотрелась. По одну руку от нее Элис и Розали продолжали весело болтать, по другую же виднелись две склоненные друг к другу головы сэра Малькольма и леди Мюррей, спокойно о чем-то беседующих.
Слушая лишь вполуха Файфа, разглагольствующего о все увеличивающихся внезапных нападениях на границе, а также о том, что это Нортумберленд провоцирует их, Саймон наблюдал, как его мать, Розали, Сибилла и Элис присоединились к сэру Малькольму в одной из эстакад, отданных для благородных семей. Он продолжал следить за ними даже тогда, когда слушал Файфа и иногда отвечал на его вопросы. Он заметил, как Сибилла, сидевшая с отсутствующим видом, внезапно напряглась, ее рот удивленно приоткрылся, и она повер