От колдовства, без крайней необходимости, лучше держаться подальше.
Логан покосился на рукоять своего меча, мерно покачивавшуюся над его плечом, и тяжко вздохнул. Ему вот так и не удалось. Колдовская вещь словно прилипла к его рукам. С грустью вспомнил он о тех временах, когда в его руках был нормальный, стальной меч, не позволявший себе оскорбительных выходок, вроде убийства врагов, которых он мог убить сам или мгновенного исцеления его ран, которые, вообще-то, должны после боя болеть. А после становиться шрамами и каждый день напоминать ему, что когда-то он пропустил удар, что он недостаточно искусен в бою, что ему нужно стать гораздо сильнее, чем он есть сейчас. Увы, увы, этот позорный меч, с ним, похоже, навсегда и никак от него не избавиться…
Меч на эти мысли отозвался парой возмущённых и очень ярких эмоций, которые Логан не пытался понять или даже замечать, просто, усилием воли, выбросил их прочь из своей головы.
Он был сердит на своё оружие, а оно, в свою очередь, сердилось на него – в основном, потому что не могло понять, в чём вообще дело. Наверное, колдовскую душу древнего оружия, крепко ставило в тупик поведение арийского короля или же вызывало его интерес и любопытство, а может…, впрочем, какая разница? Колдовство – с ним всегда так. Ничего непонятно и лучше даже не пытаться понять. Колдовство слишком скользкая дорожка, оно оскорбительно и пагубно, в нём всегда таится страшная ловушка, даже если оно, казалось бы, приносит только пользу.
Волы остановились в паре метров от статуи и воины обратили свои взоры на толпу селян, что уже давно смотрят на них. Полсотни детей, женщин, стариков и мужчин, все в простых полотняных одеждах - белоснежных, возможно, постиранных ещё вчера, если не сегодня с утра. На головах молодых женщин венки из цветов – единственное украшение, какое тут обнаружилось. Крестьяне, да и горожане Валлии, не слишком усердствовали в излишествах любого рода. А то мало ли – вдруг благочестивые жрецы Каила решат, что в сердце человека доброго, какое зло поселилось или, что ещё хуже, уже и сам Барг ему что-то на ухо шепчет? И всё, попробуй потом докажи что ты не виноват ни в чём, обрядам следовал, Бога почитал, молился три раза в день и постился точно в срок. Не просто доказать невиновность свою, когда доказывать её приходится дыбе и сырым стенам тёмных камер, в застенках подземных, домов священных, где боль есть искупленье и истины чистый свет.
Крестьяне, с коих особо и взять было нечего, сегодня праздновали. Очередное священное мероприятие, празднование коего считалось показателем благочестия, то есть, не прийти на него мог только закоренелый грешник – иначе всем селом эти люди сюда бы не пришли. А судя по количество домов у подножия холма, тут как раз всё село и собралось – оно понятно, в Облачный дом никому не хочется..., то есть, конечно же, не в этом дело. Просто эти люди очень веруют и не желают расстраивать каменного мужика, который у них богом назначен.
Логан бросил взгляд в сторону посёлка – у подножия холма разбросаны, в каком-то даже аккуратном беспорядке, одинаковые бревенчатые срубы стоят на фундаменте сложенном из плоских камней. Симпатичные, добротные домики, обезличенные настолько, что непонятно как жители узнают, где, чей дом. Может для того и построены они не ровными рядами, а немного вразброс? Что б жителям проще было запоминать, где какой дом. А то ведь начнёшь украшать, делать домик уникальным и выдающимся из всех – гордыни грех поглотил тебя, Баргова порча уже коснулась души бессмертной и пречистой…, ариец тряхнул головой.
Вот зачем валлийских рабов расспрашивал об этой глупости с их богами и укладом жизни?
Валлия погрязла в такой абсолютной дикости, каковой он не встречал даже у северян.
Верят, во что попало, придумали себе богов и другие разные глупости в безнадёжной попытке хоть как-то оправдать свои бесконечные трусость и слабость. Но, наверное, иначе они и не могут.
Логан слез с широкой мощной спины вола и широким шагом двинулся к статуе – она даже выше него, а на постаменте так и вовсе огромна. Говорить с селянами он должен став впереди статуи. Именно он должен заслонить собой каменного мужика, а не он его. Селяне Валлии глупые и дикие – они могут выдумать себе, что каменный мужик защитит их, лишь по той причине, что выглядит внушительнее на фоне говорящего с ними могучего и прославленного воина.
Арийский король прошёл вперёд, не обращая внимания на множество даров, выставленных перед статуей. Растоптав несколько подносов с едой преподнесенной Каилу, сбив наземь кувшин с душистыми маслами, разбив расписную глиняную вазу, он замер на месте.
На лицах селян, причудливо смешавшись, возникли страх и гнев. Их взоры обратились к лицу статуи, а по их рядам пробежал поражённый шёпот. Они с ужасом и надеждой смотрят на каменного мужика, словно ожидая, что тот сейчас оживёт и метнёт в наглеца молнию. Чего, конечно же, не произошло. Камень, пока его не коснулась порча колдовства, всего лишь камень.
Логан заговорил, объяснив в двух словах причину своего визита и что именно, точнее кого именно, он ищет. После чего замолчал, ожидая ответа.
-Господь покарает тебя чужеземец! – Пискнул кто-то из толпы.
Зловеще шелестя, меч покинул ножны. Чёрного клинка коснулись лучи солнца, не отразившись от него – они просто пропали, словно меч пожирал сам свет.
Для жителей отдалённого валлийского села, становилось всё очевиднее, что если кого карать сегодня и будут, то, судя по всему, конкретно их самих.
Однако – в этой толпе не менее двух десятков мужчин, из которых десяток отличались крепкими мышцами, закалёнными годами работы в поле. Оружия при них нет, но с ними было куда больше, чем просто заострённый металл – на них смотрел их Бог, смотрел глазами своего каменного воплощения.
Логан злобно ухмыльнулся. Он помнил слова Марса о том, каковы эти люди и несколько раз приходил в эти земли как воин, ищущий битв, трофеев и славы. Битвы тут были ни о чём, если не попадался на пути имперский гарнизон или наёмники. Трофеи скудны – города Валлии, пока ещё трогать было нельзя, дабы последнее испытание Нара, не началось слишком рано, а что-то ценное взять в селениях не представлялось возможным. В походах сюда была надежда на одинокие храмы, ведь когда-то давно они наткнулись на такой и получили всё, о чём мог мечтать воин – и славную битву, и богатые трофеи. Однако с тех пор богатых храмов по берегам Девона не осталось. Может и был такой всего один, а может их бросили по какой-то неизвестной причине.
В общем, походы с мечом в руках по окрестностям городов Валлии, Логана быстро разочаровали.
Но сейчас ситуация иная – в нём кипит гнев от несправедливости поразившей прославленного арийского воина, он понимает, что возможно, никогда не сможет смыть оскорбление нанесённое Тару, ведь колдуна найти не просто, а долгая дорога изрядно его утомила. Близится день последнего испытания Нара, могучий воин Арагон погиб не вовремя, в самом Наре масса дел и так далее и так далее - в общем, напряжение давало о себе знать, нервы как струна.
Так что ариец был не против даже такой драки ни о чём, что быстро станет просто резнёй, без смысла и цели. Гневу нужен выход и раз крестьяне готовы помочь ему обрести душевный покой и размять затёкшие в пути мышцы, активно махая мечом, так почему бы и нет? Все останутся довольны – это бесспорно. Ариец избавится от гнетущего гнева, не находящего выхода и от своих волнений. А презренные крестьяне получат хороший шанс родиться в достойных тела – ведь смерть от руки короля Тара, воина покрывшего своё имя бесконечной славой, это воистину Великая честь. Даже если крестьяне не понимают и считают иначе – они всё равно останутся довольны, в новой жизни, в новых телах. И пусть они забудут всё - их души не забудут ничего и будут довольны. А это главное.
Меч в руке арийца описал широкий круг над его головой и замер, поднятый к плечу. Безоружные крестьяне подались назад, мужчины среди них, напротив, сплотились плечом к плечу и выступили вперёд. Бледные, глаза большие, коленки трясутся, но они готовы драться. И не только они – люди за их спинами отступили не просто так. Некоторые убежали к посёлку, другие шарят в траве, подбирая камни, куски корней, какие-то палки, всё, чем можно дать по башке. Крестьяне Валлии, готовились к сражению – ведь сейчас на них смотрел сам Господь, Пречистый Каил Громовержец!
Вполне возможно, что Он испытывает их и появление двух крепких воинов, лишь поиск тех, в чьих сердцах вера слаба, чьи разумы поддались богомерзкой ереси или страху смерти. Ведь любое доброе чадо Громовержца, обязательно попадёт в Небесное Царство. А как вызнать где чадо, а где козлище подло прячется, уже и Барговы копыта себе отрастив? Только через испытания, дабы порча злая не проникла в Царство Света в Небесные Чертоги Творца.
-Логан. – Громко произнёс Домен и когда король обернулся, указал рукой куда-то за спины селян.
Ариец прищурился, пытаясь рассмотреть за толпой то, что привлекло внимание собрата. Ему не удалось, даже его рост, подобно скале возвышавший его над большинством людей Китхена, не очень помог. Домен увидел потому, что с вола так и не слезал – для двух воинов, тут слишком мало крестьян. Логан без проблем управился бы в одиночку, а вмешательство Домена, только испортило бы ту крошечную радость от битвы, какую он мог здесь получить.
Впрочем, долго щуриться не пришлось – по толпе прошёл новый тревожный шепоток и люди стали расступаться, давая дорогу тому, кто ещё к ним даже и близко не подошёл. В толпе образовался широкий просвет и теперь Логан смог увидеть то, что заставило крестьян поспешно разойтись.
По склону холма быстрым шагом поднимался человек в коричневом балахоне – один из знаменитых на весь Катхен, благочестивых, очень добрых, Каилом отмеченных, голыми руками способных убивать и людей и животных, один из монахов Валии.
Логан вновь усмехнулся – битва, если такова случится, а если крестьяне не ответят на вопросы, случится обязательно, обещает быть немного интереснее. Будь балахон иного цвета, сражение стало бы более достойным обязательно. Но, увы, чего нет, того нет.