Что же может пойти не так?
Тиала и Кхнек сжали рукояти своих сабель, почти не сомневаясь, что начнётся битва, в которой их шансы крайне малы. И всё же – они видели, на что способен командир. Они чувствовали, что могут сами и знали, что это больше, чем могут прочие люди. Их шансы пробиться с боем и покинуть это место живыми, весьма велики. Но что-то подсказывало молодым людям, что их командир, даже в случае сражения, бежать никуда не собирается.
-Мне нужно поговорить с одним из… - Сказал командир солдат и осёкся – не мог он назвать пленников арийца, рабами. Хоть он их и видит впервые, сразу ясно, что там есть благородные люди, а что они сделают потом? Благородные известны своей долгой памятью и мстительным нравом. То, что он назовёт их рабами, они не забудут. Пожевав губами, он добавил к своим словам. – Из них.
Кивков указал в сторону пленников. Арагон пожал плечами, повернул голову и гаркнул что-то невнятное, после чего пальцем ткнул в сторону толпы своих «рабов». Один из молодых мужчин, шагнул вперёд и вскоре замер подле солдат. Склонившись к командиру, негромким голосом он начал говорить – на языке, которого Арагон не знал. Впрочем, ему было всё равно, о чём говорят товар и покупатель. Вновь пожав плечами, Арагон стал ждать. Когда раб закончил, а командир местных солдат посмотрел на него гневным, хмурым взглядом, ариец произнёс.
-Я не буду торговаться или требовать за каждого раба отдельную цену. Мне предстоит долгий путь, и потому я не могу взять их с собой. Я продам всех за минимальную цену вашего невольничьего рынка. Как и корабль, со всем грузом. Он мне тоже не нужен. Я буду путешествовать верхом.
-У нас нет невольничьего рынка. Рабство запрещено на благословенных землях Великой Империи.
-Хм. – Арагон выпятил губы, покивал головой – он не знал, что здесь рабство запрещено. О том, что это за место, где именно он оказался, ариец уже и сам понял. Его неожиданно улучшившаяся память подсказала. Боевая песня о походе Кемера за Великую Стену Вестфаллии, которую местный часто именовали Великой Империей, сохранила в себе всё, что могло бы помочь арийским воинам в грядущих походах в эти богатые земли. К сожалению, это не особого помогло – больше никто не смог повторить подвига легендарного короля Славного города Тара, на закате своих дней допустившего пятно позора на своём славном имени. Впрочем, Кемер стёр свой позор своей кровью и ушёл на поиски нового тела, не имея за собой никаких позорных поступков. Доказавший свою силу, позора за собой не имеет - истина, что известна любому сыну Славного города с детских лет…
Удивиться тому, что его занесло так далеко от Нара, практически на другую сторону континента, Арагон успел ещё при входе в гавань. Теперь удивление прошло и настало время избавиться от трофеев, которые будут мешать ему на пути в Нар и в поисках колдуна, посмевшего нанести ему смертельное оскорбление. А искать потребуется тщательно и на протяжении всего пути – колдун мог отправить его сюда, потому что жил где-то рядом. Или же, он сделал это по другой причине и сейчас творит свою новую мерзкую волшбу где-то в окрестностях Нара.
Как бы там ни было, Арагон должен вернуться в Нар – это самое важное. В день, когда Нар примет своё последнее испытание, он должен быть на его стенах, должен окропить свой меч кровью врагов Нара, на его стенах и его узких улочках. Он обязан вернуться и как можно скорее – день последнего испытания Нара близится, он не может его пропустить, раз уж остался среди живых.
А тот колдун – его он убьёт либо на пути обратно, либо как-нибудь потом. Это важно, но не так важно как грядущее сражение за Нар. Сначала Нар, затем колдун. Что не отменяет поисков этой поганой твари по пути к Нару, если конечно, поиски не слишком замедлят его в пути.
-Сколько стоит взрослая лошадь в Вестфалии? – Спросил Арагон, придумавший как быть в сложившейся ситуации. Если рынка для товара нет, нужно просто найти похожий товар.
-Что?
-Лошадь. Её цена здесь. – Дав более краткое, узконаправленное пояснение, Арагон задумчивым взглядом окинул собеседника – возможно, парень очень глуп. Нужно строить фразы покороче, ведь далеко не все люди столь же умны, как и воины Славного города Тара.
Приподняв брови в удивлении великом и слегка покраснев щеками, ибо уже догадался к чему ведёт чужеземец, командир солдат Великой Империи озвучил стоимость лошади. Ариец кивнул.
-Хорошая цена. – Руки на груди сложил и молвил. – За мужчин. За молодых женщин – две цены за каждую. Корабль продам за вашу обычную цену.
Солдаты переглядываться стали, командир их голову набок наклонил, на арийца смотрит как на самого настоящего безумца. И в другой ситуации, он, скорее всего, отдал бы приказ схватить всех троих пиратов, да бросить их в темницу, оставив их судьбу на волю благословенного суда города Лотнора, что является частью благословенной Вестфаллийской империи.
Однако – слова пленника ещё звучали в его голове. Парень рассказал о том, как именно они оказались в руках этих людей. Всего трое пиратов, один из которых женщина, непонятно откуда взялись и легко перебили всех пиратов, прежде владевших этим судном.
Всего трое, против нескольких десятков прожжённых морских бродяг, привычных к жестоким абордажным схваткам, и они победили. Мало того, победили не получив ни одной раны. Здесь не обошлось без магии – тут просто не могло обойтись без магии.
Нет в мире столь искусных воинов, что могут подплыть к кораблю, забраться на него по бортам и не получив ни единой царапины, вырезать всю команду. Ладно бы рыбацкое судно или торговец, пожадничавший золотых и нанявший трусливых бездельников, коих полно в портовых тавернах любого прибрежного города. Но здесь-то всё совсем иначе – морские волки, не боявшиеся нападать на лёгкие военные суда, и они их всех перебили втроём. Да это просто невозможно.
Но лишь в том случае невозможно, если перед ним просто люди, а не колдуны, бросившие на своих врагов некие сложные ослабляющие заклинания, прежде чем взяться за оружие.
Сражаться с колдунами посреди людного порта, где могут пострадать десятки, если не сотни граждан империи и её чужеземных гостей, не лучший выбор. Он ведь просто начальник стражи одной гавани из многих, а не правящий аристократ. Он даже не благородных кровей. Такая ответственность не для его плеч. Погибнут люди Лотнора – ему не сносить головы. Погибнут торговцы, прибывшие в город для торговли, и это как-то скажется на благополучии Лотнора – головы не сносить тем более.
-Ты получишь, что заслужил. – Произнёс командир, а какое ещё решение он мог принять в этой ситуации? Даже за вышестоящим командиром послать нельзя, мало ли что вздумают устроить чужеземные и агрессивные колдуны-воины? Их нужно убрать из города как можно скорее. А вот когда они уберутся отсюда прочь или окажутся на безлюдных улицах ночных…
Когда ариец и его спутники покидали корабль, вполне довольные заключённой сделкой, командир стражи, выслушав полные слёз слова благодарности освобождённых пленников, знаком подозвал к себе одного из воинов. Гремя доспехом, тот подошёл, стараясь смотреть только в пол – никто из солдат принятым решением не был доволен. Особенно после того, как пленники пожаловались на то, что с ними сотворили покойные пираты, а затем и эти трое колдунов. Благородные аристократки – безродный пёс, этот грязный колдун, осквернил их своим…, тьфу, даже говорить про это противно.
В общем, будь они не славной стражей Лотнора, а наёмной ротой, по ночи, а то и сразу на корабле, кто-нибудь, да и сунул бы командиру кинжал промеж рёбер.
Однако теперь мнение солдат изменилось более чем.
-Найди Гута, поднимай ребят с северных ворот. Трёх десятков хватит. Золото нужно вернуть, головы колдунов, можно не возвращать – пусть лесное зверьё порадуется.
Солдат ощерился в улыбке – командир не подвёл. Наоборот, умный и хитрый он оказался.
Спустя час, через ворота Лотнора выехали трое чужеземцев, а спустя ещё один, через те же ворота, выехали три десятка солдат и пожилой мужчина в сером балахоне.
***
В довольно большой комнате, не имевшей окон, но при этом прекрасно освещённой, высокий худой мужчина в просторном балахоне, стоял подле одной из стен. Он смотрел на то, что было закреплено на стене несколькими металлическими винтами. Узкий открытый короб, украшенный витиеватыми рельефами, внутри коего, закреплённый уже небольшими серебряными гвоздями и кожаными ремешками, покоится некий предмет искусства – с виду он именно этим и являлся. Резной жезл, с крупным, виртуозно огранённым изумрудом, установленным в его вершине. Казалось, это некий ритуальный предмет, а может быть, его создавали исключительно из эстетических соображений, может быть, как подношение некоему богатому и знатному вельможе. Но нет, все эти предположения не соответствовали действительности - кроме того, что жезл предназначался конкретному человеку.
«Гуатеран Илтениан Реенгран» - вырезано на жезле письменами, что не смог бы прочесть никто в этих землях, да и за их пределами тоже. Эти письмена читать могли лишь такие, как он, люди, прошедшие долгое и трудное обучение, почтенные маги родом из самой Эрфии.
Он прочёл своё имя, вырезанное на жезле, и тяжко вздохнул, сразу по двум причинам.
Во-первых, его полное имя оказалось слишком сложным в произношении. Чуть не сломав язык, местный вельможа, красный от страха и стыда, попросил разрешение называть гостя из Эрфии, более коротким именем. Через силу, маг согласился и из мага с благородным красивым именем, превратился он в колдуна Гута из Лотнора, портового города империи Вестфаллийской…
И почему местные жители упорно называют её Империей? Государственное устройство этой огромной страны даже близко не похоже на империю. Дикари тупые.
Грустно вздохнув, колдун Гут отступил от жезла – некогда величайшая его гордость и величайшее его достижение. Теперь вечный инструмент унижения и бесконечный источник печали. Долгие годы учёбы, сложнейшие экзамены и он делом доказал, что заслужил этот символ своего статуса. Маг Эрфии, носящий жезл – это маг высокого уровня, маг, способный творить великие дела. Но куда более скромные, чем тот, кто сумел заслужить полноценный посох.