Так, лет за пять до того, как Север единым войском двинулся к Тару, отряд арийцев в полсотни человек отправился в поход на Север. Предводитель, совсем молодой, но успевший заслужить выдающуюся репутацию в нескольких походах, собрал таких же молодых воителей, большинство из которых едва покинули Малый город и всего несколько опытных бойцов. В виду малочисленности и неопытности войска, а так же жажды этого войска добывать свою первую боевую славу, Предводитель избрал целью не особо крупное селение. В нём было всего несколько сотен жителей и гарнизон в полсотни воинов. Крестьяне северных королевств, в случае угрозы, сражались рядом с воинами и в большом числе могли стать серьёзной угрозой. Предстоял непростой бой, победа в котором не могла быть лёгкой, но принесла бы боевую славу не последнего порядка и огромное количество трофеев. Предводитель, понимая, что атака в лоб, будет явно не простой, а может и проигрышной, избрал путь недостойный сынов Тара – если этот путь не приносит победы. Если недостойный метод, всё же привёл к блистательной победе, всё становится спорно.
Позор – есть позор всегда, но позор сильного, далеко не всегда позор. Простая истина.
К сожалению, скрытная атака рано утром, когда все мужчины были в селении и могли принять участие в битве, с самого начала пошла не так.
У села с одного его края, прямо до первых домов, рос густой лес – явный изъян, который должен был стать погибелью села. Предводитель не задумался о том, почему деревья не вырубили, зачем этот лес подступает так опасно близко к домам и огородам. Он просто повёл своих воинов в атаку. Они прошли через лес незамеченными, а затем, земля под одним из воинов провалилась, и он рухнул в яму, утыканную заострёнными кольями. Вопль бедняги услышали все и на смену нервному возбуждению пред битвой, пришла осторожность. Большинство воинов сумели обойти ловушки, и добраться до села, лишь несколько из них нашли там свою смерть – всё-таки, большинство из них только-только прошли своё последнее испытание. Они были достаточно опытны и, в основном, ловушки северян не смогли изловить свою жертву. Однако вопль погибшего и медленное продвижение по лесу, привели к тому, что прибыв окраину села, они обнаружили готовых к бою северян. Не с мечами и копьями, как должно было бы поступить воину – за невысоким забором, выстроились несколько шеренг лучников.
Большинство арийцев успевших выйти к селу, погибли пронзённые стрелами. Оставшиеся в живых, отступили обратно в лес. Их никто не преследовал – северяне, изучив трупы, поняли, кто приходил в гости, а хоть и были они трусливы и глупы, а всё ж не настолько, что б преследовать сынов Славного города Тара. Ведь если начать преследовать, вполне можно и догнать. А там уже всё будет совсем плохо. Поэтому, селяне, после недолгих раздумий, вместо погони, отправили гонца к своему королю, сообщить о случившемся нападении.
Отряд, недосчитавшийся десятка воинов, ушёл с позором, но выбора не было – лишь меньшая из зол, либо жизнь с позорным поражением и шанс смыть позор в будущих битвах. Либо смерть от стрелы, без единого вражеского воина на твоём счету – этот позор окончателен, полностью исправить его уже нельзя. В особенности, для молодых воинов, у которых и битв-то настоящих ещё не было.
На первом же привале, один из опытных воинов подошёл к молодому Предводителю и не успел тот и рта открыть, как одним молниеносным движением, клинок меча снёс его голову с плеч…
Арагон был в отряде, который пришёл после, за телами павших арийцев, дабы предать их огню погребальных костров – поход вышел славным. Местный король прислал ещё воинов, так что битва была хорошей, в ней многие покрыли себя славой и приняли славную смерть. Были и богатые трофеи, удалось взять много крепких рабов. Славное вышло сражение.
К сожалению, тела павших юнцов, на костёр отправились не полностью. Северяне обезобразили и расчленили их, развесив куски по веткам того самого леса. К моменту, когда арийцы вернулись, плоть воителей уже сильно погнила и копошилась червями – души павших претерпели такое унижение, что их дальнейшая судьба вряд ли могла быть удачной. Лично Арагон был уверен, что лишь немногим из них, в последствие удалось родиться к новой жизни, хотя бы просто в мужских телах.
Воспоминание, испортило настроение и большую часть того дня, он мрачно смотрел на уши своего коня и лишь изредка кидал мрачные взгляды по сторонам.
Когда из леса выбрались и двинулись по утоптанной дороге, отличавшейся от лугов лишь тем, что на ней травы росло явно меньше, да имелась едва различимая колея от тележных колёс, Тиала выразила сомнение, что им стоит ехать так открыто. Она так же заметила, что дорога ведёт к селению.
Арагон ответил невнятным рыком. Минут пять Тиала оглядывалась в поисках зверя, который рядом тут рычит. Потом поняла, что это командир и больше ничего не говорила. Ехали, как ехали, игнорируя всякий здравый смысл и буквально нарываясь на очередное сражение с местными.
Так к селу и приехали. За холм перевалили, и вот оно стоит – частокол в метр, башенки из дерева по всей длине и в каждой зоркий лучник стражу нелёгкую несёт, да всё больше сквозь крепкий сон.
Не реагируя на наличие башен и лучников, Арагон направил лошадь по касательной мимо ворот обычного крупного и относительно богатого селения Северных королевств. В полном молчании, напрягшись, да ладони положив на рукояти мечей, за ним последовали и его спутники.
Вопреки предчувствиям и опасениям, битвы не случилось. Немногие проснувшиеся лучники, проводили их безразличными взглядами. Стражники, подпиравшие копья у распахнутых ворот, смотрели на них более пристально, но не долго. Как только стало понятно, что путники едут мимо, бородатые стражники в кожаных одеждах и разномастных, иногда драных кольчугах, утратили к ним всякий интерес. Арагон тот их и одного взгляда не удостоил, просто двигался дальше, впрочем, он бы не отказался от битвы, если б стражникам, взбрело в голову попытаться их остановить. Кхнек смотрел больше на частокол из заострённых и плохо обструганных брёвен, а вот Тиала ещё долго бросала долгие взгляды через плечо. А когда огромное село, больше походившее на маленький город, осталось позади, задала вопрос. Арагон повернул голову и ответил.
-Дикари. Таковы все северяне. У них нет чести. – Нахмурившись, видимо, вспомнив что-то, всё же добавил. – У большинства из них, нет чести.
Ответ Тиалу не удовлетворил, но переспрашивать она не стала. Лишь снова обернулась, бросив ещё один взгляд на странные, если можно так выразиться, украшения, добавленные к воротам и некоторым участкам сплошного частокола.
На брёвнах, надетые на их вершины, видно человеческие головы. Их не слишком много, но и одной такой достаточно, что б ощутить мороз по коже. Часть их давно сгнила, остались лишь черепа, некоторые без нижних челюстей. Другие головы ещё гнили и выглядели тошнотворно, оказаться близко к ним, Тиала не хотела бы. Хорошо, что ветер дул в сторону селения.
Девушка, обернувшись в последний раз, заметила, что часть этих голов, совсем свежие и далеко не все они мужские. Хуже всего выглядели целые тела. Они медленно раскачивались, словно маятник в часах. Этому способствовало то, что ноги несчастных крепко связаны до самых бёдер, а руки заведены за спину и, видимо, тоже надёжно связаны. Выглядело это слишком жутко. Даже корабль пиратов, после того как там отвёл душу Арагон, не выглядел столь ужасно.
По-настоящему Тиале стало не по себе, когда они проехали дальше, к месту, где частокол изгибался. Здесь они свернули, и она снова обернулась.
Несколько долгих секунд, девушка не могла повернуть голову обратно. Теперь она видела, почему тела раскачиваются, словно маятники в часах. Их не просто подвесили – металлические крюки были вбиты в брёвна частокола одним концом, второй глубоко погружался в их спины. И что-то подсказывало ей, что несчастные были живы, когда их развешивали на этих стенах.
Слава Приве, что этот кошмар предстал их глазам только у ворот. Дальше частокол оставался обычным частоколом, разве что, иногда на брёвнах видно непонятные знаки, нанесённые разноцветными красками. Видимо, вся эта жуть, предназначалась тем, кто покидал селение через ворота или наоборот, приезжал сюда с какой-либо целью.
Тиала ещё долго не могла забыть увиденного. В ту ночь она плохо спала. Эта жестокость была ей решительно непонятна. Кхнек оставался молчалив и мрачен, его чем-то тоже задело неприятное зрелище. Может быть, тем, что, скорее всего, за ними идёт погоня. Если их возьмут живьём…
Арагон о селении и его жутких украшениях на стенах, забыл раньше, чем оно скрылось за холмами за их спинами – не дело сынов Тара, переживать из-за глупых обычаев очередных дикарей.
Подобные жуткие детали быта Северных королевств, встречались им всю дорогу. Не только в селениях, где, теоретически, был хоть какой-то смысл в них и хоть какое-то объяснение. Эти останки, скорее всего, принадлежали преступникам, людям, нарушившим какие-то местные законы или традиции. А может быть, вражеским воинам, чей набег закончился неудачно для них.
На второй день пути, они повстречали сразу несколько сюрпризов. Первый, заставил их напрячься изнутри и приготовиться к битве – Тиалу и Кхнека. Арагон в тот момент выглядел радостным и почти счастливым. Им навстречу, по дороге местной, двигался конный отряд из полутора десятков воинов. Во главе, на мощном скакуне, чей круп украшали не только резное седло с множеством разноцветных флажков, но и кольчужная накидка, ехал огромный бородатый мужчина, в полноценном рыцарском доспехе. Даже шлем у него с забралом и красивыми позолоченными рельефами. За ним двигались воины на таких же крупных и сильных конях, но без кольчужных накидок и в более простых доспехах.
Стёганные куртки – у половины из них, остальные обходились кожаными одеяниями и полотняными, с нашитыми на них, кожаными вставками. У каждого кольчуга и наручи с поножами из цельных кусков металла, правда, поножи не у всех есть. Всё же, это более дорогое удовольствием, чем кольчуга. Как и все встреченные прежде воины Севера, они разительно отличались от солдат Вестфаллии. Впрочем, как и всё на Севере – условном севере. Ведь и северная часть Вестфаллии знала суровые зимы, у тех областей даже названия некоторых мест отражали этот тяжкий период для всех жителей северных земель.